Хвала Аллаху, Господу миров, Творцу небес и земли, Создателю мрака и света! Да благословит Аллах нашего господина Мухаммада, последнего из всех пророков и посланников! Аллах Всевышний направил его как вестника радости и увещателя для миров и указал людям прямой путь. Аллах Всевышний даровал этому пророку право заступничества, и уготовил для него высокое место, и внушил мусульманам любовь к нему, и сделал следование этому пророку признаком любви к Аллаху, ведь в Коране сказано: «Скажи: “Если любите вы Аллаха, то следуйте за мной, (и тогда) Аллах возлюбит вас и простит вам ваши грехи...”» (“Семейство ‘Имрана”, 31) Это и послужило одной из причин того, что сердца людей стали испытывать к нему любовь. Уже на самых первых этапах существования ислама мусульмане соревновались друг с другом в деле указания на достоинства пророка, да благословит его Аллах и приветствует, и распростарнении сведений о его жизни, иначе говоря – о его словах, делах и нравственных качествах. Сообщается, что жена пророка, да благословит его Аллах и приветствует, Аиша, да будет доволен ей Аллах, сказала: «Нравом его был Коран». Но ведь Коран есть Книга Аллаха и Его священное слово, а это значит, что человек, обладавший таким нравом, является наилучшим, наиболее совершенным и в наибольшей мере достойным любви из всех созданий Аллаха.

Жизнь пророка, да благословит его Аллах и приветствует, всегда будет оставаться богатейшей сокровищницей, из которой будущие поколения улемов и хранителей вероучения станут брать всё необходимое для своей деятельности.

Человек, занимающийся изучением жизненного пути пророка, да благословит его Аллах и приветствует, и размышляющий об этом должным образом, увидит, что этот путь представлял собой удивительную цепь исторических событий, связанных с различными невзгодами и трудностями, преодоление которых позволило посланнику, да благословит его Аллах и приветствует, возвыситься над материальным миром и привести людей к таким высотам, которых никогда они прежде не достигали.

Никто не смог сравниться с пророком, да благословит его Аллах и приветствует, ни в способности претерпевать бедствия, стойкости в истине и умении хранить спокойствие перед лицом мирских потрясений, ни в милосердии, мягкосердечии и величии, превосходящих собой всё земное, ибо он был создан таким, чтобы стать сильнее обстоятельств, подчинять себе материальное и стать источником правильных помыслов для всего мира.

Именно в этом и состояло предназначение пророка, да благословит его Аллах и приветствует, о чём следует помнить каждому читающему о его жизни. С учётом сказанного необходимо рассматривать и каждое слово посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и чем больше ты будешь размышлять на его словами, тем больше смысла они будут приобретать для тебя, а пророк, да благословит его Аллах и приветствует, будет находится с тобой в той мере, в какой ты сам находишься вместе с ним.

Любые сведения о жизни пророка, да благословит его Аллах и приветствует, занимали крайне важное место в жизни мусульман на протяжении всей их истории, как занимают его и ныне, и на эту тему было написано множество книг. Некоторые из них отличались полнотой и точностью, что помогало людям легко и в полном объёме воспринимать сведения о жизненном пути пророка, да благословит его Аллах и приветствует.

Основным источником для жизнеописания пророка, да благословит его Аллах и приветствует, служит священный Коран, ибо в нём ясно изложены догматы веры, установления шариата и основные нравственные принципы ислама, и он включает в себя также описание многих событий.

Вторым источником являются различные своды хадисов. В этих книгах содержится много материалов, имеющих отношение к социальным, экономическим и культурным аспетам жизни общества. Лучшие из таких книг являются своды хадисов, составленные аль-Бухари, Муслимом, Абу Даудом, Ибн Маджей, ат-Тирмизи и ан-Наса‘и. К числу источников жизнеописания пророка, да благословит его Аллах и приветствует, относятся также книги, в которых говорится о причинах ниспослания аятов Корана, и толкования Корана.

И, наконец, к числу их относятся жизнеописания пророка, да благословит его Аллах и приветствует, как таковые. Их отличительной особенностью являются лёгкость изложения, последовательность описания исторических событий и освещения отдельных деталей. Наиболее известными из таких книг являются “Сира” Ибн Хишама, “Ат-Табакат аль кубра” Ибн Са‘да, “Сира” имама аз-Захаби и некоторые другие.

Процесс создания таких жизнеописаний, основывающихся как на старых исторических источниках, так и на материалах современных исследований продолжается и в наше время. Предлагаемая вниманию читателя книга, написанная профессором Сафи ар-Рахманом аль-Мубаракфури и названная им “Ар-рахик аль-Махтум”, отличается высокой степенью исторической достоверности и полнотой освещения темы. В то же время она является не только глубокой и лёгкой для восприятия, но и свободной от всевозможных примесей или выдумок. Кроме того отличительным признаком этой книги является то, что она может помочь найти искомое любому читателю или исследователю, так как содержит в себе много интересного и малоизвестного материала и благодаря этому станет хорошим подарком для всех, кто интересуется историей ислама.

Труд профессора аль-Мубаракфури стал прекрасным дополнением к великим усилиям улемов Индии, которые они прилагали на протяжении целого ряда веков, желая сохранить исламское наследие, и их вкладу в области толкований Корана, составления жизнеописаний пророка, да благословит его Аллах и приветствует, и науки о хадисах, и мы молим Аллаха о том, чтобы он пошёл на пользу каждому из тех, кто с ним ознакомится.

Перевод публикуется с некоторыми сокращениями.

Научная комиссия

ОТ АВТОРА

Хвала Аллаху, Который направил Своего посланника с руководством и религией истины и сделал его свидетелем, вестником блага, увещевателем, призывающим к Аллаху с Его позволения, и ярким светочем. И Он сделал его прекрасным примером для тех, кто надеется на Аллаха и Последний день и часто поминает Аллаха. О Аллах, благословляй, приветствуй и ниспосылай Твои благословения ему самому, его семейству, его сподвижникам и тем, кто последовал за ним с чистыми сердцами, до самого Дня воскресения, и открой для них множество источников Твоей милости и благоволения!

А затем:

Поистине, если жизнь пророка Мухаммада и его пример, да благословит его Аллах и да приветствует столько раз, сколько он этого заслуживает, станут объектом детального рассмотрения и будут приняты во внимание, это может послужить единым источником, из которого возъмёт своё начало множество источников жизни исламского мира и счастья для всего человечества.

Моих сил, конечно же, недостаточно, чтобы осветить всю жизнь господина первых и последних, да благословит его Аллах и приветствует. Я всего лишь почитаю для себя за счастье и удачу получить частичку его света, чтобы не выбиться из сил в потёмках, но продолжать жить, оставаясь членом его общины, и умереть, оставаясь членом его общины, и получить от Аллаха прощение своих грехов благодаря его заступничеству.

Хотелось бы сказать несколько слов о методологии моей работы. Прежде чем приступить к написанию своего труда, я решил для себя, что он должен быть средним по объёму и что необходимо избегать нагоняющих скуку длиннот, но вместе с тем не следует делать изложение настолько кратким, что это пошло бы во вред. Надо сказать, что в различных источниках я часто обнаруживал серьёзные расхождения в сообщениях, касающихся порядка тех или иных событий или описания деталей. В подобных случаях я уделял исследованию этих событий особое внимание, стараясь подходить к нему всесторонне, после чего излагал в своём труде то, что в результате исследования представлялось мне наиболее предпочтительным, стараясь не приводить всевозможные доводы и доказательства, так как это привело бы к нежелательному увеличению объёма книги. С другой стороны, я приводил соответствующие доводы, когда опасался, что их отсутствие может вызвать у читателя удивление, или же видел, что в большинстве своём другие авторы отклонились от истины.

О Аллах, даруй мне благо в обоих мирах, поистине, Ты – Прощающий, Любящий, Обладатель славного престола!

Сафи ар-Рахман аль-Мубаракфури

Бенарес, Индия

24.07.1396 г.х. (23 июля 1976 года)

АРАБСКИЕ ПЛЕМЕНА
И ЗАНИМАЕМЫЕ ИМИ ТЕРРИТОРИИ

Поистине, жизнь пророка, да благословит его Аллах и приветствует, по сути дела представляет собой послание, которое он донёс до человеческого общества и с помощью которого вывел людей из мрака к свету, приведя их от поклонения рабам Аллаха к поклонению Аллаху. Таким образом, в полном виде эту замечательную картину можно воссоздать только путём сравнения того фона, на котором она возникла, с конечным результатом. С учётом этого мы посвящаем целую главу арабским племенам и их истории до возникновения ислама, а также общему обзору тех условий, в которых пророк Мухаммад, да благословит его Аллах и приветствует, начал осуществление своей миссии.

Территории, занимаемые арабами

В переводе с арабского слово “‘араб” означает “пустыни”, “пустынные земли”, “бесплодная земля, где нет ни воды, ни растений”. Этим словом с древнейших времён называли как сам Аравийский полуостров, так и людей, выбравших эту землю местом своего обитания.

С запада Аравийский полуостров омывают воды Красного моря, и на западе же он граничит с Синайским полуостровом, с востока он граничит с целым рядом районов южного Ирака и омывается водами Персидского залива, на юге его омывают воды Аравийского моря, являющегося частью Индийского океана, а на севере Аравийский полуостров граничит с Шамом[1] и некоторыми районами Ирака. Его площадь по разным оценкам составляет от миллиона до миллиона трёхсот тысяч квадратных миль[2].

Огромная важность Аравийского полуострова определяется его географическим положением, что же касается его внутреннего пространства, то в основном оно занято пустынями и песками, чем и объясняется то, что Аравия всегда являлась своеобразной естественной неприступной крепостью, не позволявшей иноземцам занимать эти земли и распространять на них свою власть и влияние. Вот почему люди, населявшие Аравийский полуостров, испокон веков пользовались полной свободой во всех своих делах, несмотря на то что жили по соседству с двумя великими империями[3], нападению которых не смогли бы противостоять, если бы не эта непреодолимая преграда.

Аравийский полуостров располагается между издревле известными людям материками, и на его территории пересекались между собой связывавшие их сухопутные и морские пути. Так, северо-запад Аравийского полуострова представлял собой ворота, ведущие на африканский континент, северо-восток являлся ключом к Европе, а его восточные районы служили выходом на Иран и Ближний и Средний Восток, а кроме того, вели в Индию и Китай. Помимо этого, как уже было сказано, Аравийский полуостров являлся перекрёстком морских путей, и в его портах бросали свои якоря многие корабли.

Подобным географическим положением и объясняется тот факт, что север и юг Аравии являлись международными торговыми, культурными и религиозными центрами, а также центрами различных ремёсел.

Арабские племена

В соответствии с происхождением арабских племён историки делят их на три группы:

1. Вымершие арабы: так именуются древние арабы, достаточными и подробными сведениями об истории которых мы не располагаем. К их числу относятся такие племена, как ‘ад, самуд, тасм, джадис, ‘имляк и другие.

2. Чистокровные арабы: так именуются потомки Йа‘руба бин Йашджуба бин Кахтана, которых называют также арабами-кахтанитами.

3. Арабизированные арабы: так именуются арабы, являющиеся потомками Исмаила, которых называют также арабами-аднанитами.

Что касается чистокровных арабов или же народа Кахтана, то они являются выходцами из Йемена, разделившимися на целый ряд, племён и родов, большую известность из которых приобрели два племени:

а) химйар, наиболее известными родами которого являются такие роды, как зайд аль-джумхур, куда‘а и ас-сакасик;

б) кахлян, наиболее известными родами которого являются такие роды, как хамдан, анмар, тай, мазхидж, кинда, ляхм, джузам, азд, аус, хазрадж и потомки Джафна, являвшиеся правителями Шама.

В своё время разные роды племени кахлян покинули Йемен и расселились в различных частях Аравии. В большинстве своём они переселились туда незадолго до прорыва марибской плотины[4], когда их торговля пришла в упадок под давлением римлян и в результате установления ими своего контроля над морскими и сухопутными торговыми путями после захвата римлянами Египта и Шама.

Неудивительно, что соперничество, существовавшее между различными родами племён кахлян и химйар, привело к исходу племени кахлян, тогда как племя химйар осталось в Йемене.

Переселенцев из числа родов племени кахлян можно разделить на четыре группы.

1. Азд. Переселение этих людей посчитал нужным осуществить их вождь и предводитель Имран бин ‘Амр Музайкиб. Сначала они перемещались с места на место в пределах Йемена, посылая вперёд разведчиков, а потом двинулись на север. Что касается их расселения после этого переселения, то об этом можно сказать следующее: Са‘ляба бин ‘Амр покинул род азд, направился в сторону Хиджаза[5] и поселился между Са‘лябией и Зу Каром. Когда его потомство подросло, а положение укрепилось, он двинулся в сторону Медины, где и осел окончательно. К числу потомков этого Са‘лябы относятся Аус и Хазрадж, отцом которых был Хариса бин Са‘ляба.

Хариса бин ‘Амр, известный также как Хуза‘а, некоторое время кочевал по Хиджазу вместе со своими сыновьями, пока в конце концов не поселился в Марр аз-Захране, после чего они завоевали территорию харама[6] и поселились в Мекке, изгнав оттуда её обитателей из племени джурхум.

Имран бин ‘Амр остановился в Омане, где и поселился вместе со своими сыновьями, которых впоследствии стали называть азд оман, что же касается племён наср бин аль-азд, то они поселились в Тихаме[7] и получили название азд шануа.

Джафна бин ‘Амр вместе со своими сыновьями отправился в Шам, где и поселился, положив начало династии правителей из числа Гассанидов[8], которые стали именоваться так по названию Гассан – источника воды в Хиджазе, где они остановились первоначально по пути в Шам.

2. Ляхм и джузам. К числу ляхмидов[9] относился Наср бин Раби‘а, являвшийся предком маназира – арабских правителей Хиры[10].

3. Бану тай. После ухода рода азд на север они тоже двинулись в путь и поселились у двух гор, которые прежде назывались Аджа и Сальма, но после этого получили название гор Тай.

4. Кинда. Представители этого рода поселились в Бахрейне[11], но потом были вынуждены покинуть этот район и остановились в Хадрамауте[12], где им оказали такой же приём, как и в Бахрейне, после чего они перебрались в Неджд[13] и остались там. В Неджде они установили сильную власть, но это продолжалось недолго, и уже скоро от неё ничего не осталось.

Другим племенем, относительно принадлежности которого к племени химйар высказываются различные мнения, являлось племя куда‘а, покинувшее Йемен и поселившееся в полупустыне Самава на границах с Ираком[14].

Что касается арабизированных арабов, то их праотцом является пророк Ибрахим (Авраам), мир ему. Он был выходцем из иракского города Ур, который находился на западном берегу Евфрата близ от Куфы. Раскопки позволили нам узнать многое о деталях жизни этого города, о семействе Ибрахима, мир ему, а также о религиозных верованиях и социальном положении его обитателей[15].

Известно, что Ибрахим, мир ему, переселился из Ура в Харран, а оттуда перебрался в Палестину, где начал призывать людей к единобожию. Ибрахим обошёл не только всю Палестину, но и другие страны[16], а когда он прибыл в Египет, фараон замыслил совершить дурное с его женой Саррой, однако Аллах обратил его козни против него же, и фараон узнал о неуклонной приверженности Сарры Аллаху и даже отдал ей в услужение свою дочь Хаджар[17] (Агарь) в знак признания её достоинств; что же касается Сарры, то она отдала Хаджар в жёны Ибрахиму

После этого Ибрахим вернулся в Палестину, где Аллах наделил его сыном Исмаилом, которого родила ему Хаджар. Это вызвало столь сильную ревность Сарры, что она заставила Ибрахима удалить от себя Хаджар вместе с её маленьким сыном Исмаилом, и Ибрахим отвёл их в Хиджаз и оставил в лишённой растительности долине у священного Дома Аллаха, точнее говоря, у невысокого холма, где впоследствии появился этот Дом и куда во время дождей стекались потоки воды, омывая этот холм справа и слева. Он оставил их у большого дерева, росшего там, где впоследствии забил источник Замзам, тогда как до этого в Мекке никого не было, как не было там и воды. Ибрахим оставил жене и сыну мешок фиников и бурдюк воды, а сам вернулся в Палестину. Съестные припасы и вода закончились у них уже через несколько дней, но по милости Аллаха там забил источник Замзам, и это позволило им поддерживать свои силы в течение некоторого времени. Что же касается истории возникновения Замзама, то она общеизвестна[18].

Йеменское племя, имемновавшееся второй джурхум, пришло в эти места и поселилось в Мекке с позволения матери Исмаила, а до этого, как сообщается, это племя обитало в различных вади[19] в окрестностях Мекки. В хадисе, приводимом аль-Бухари, говорится, что люди из этого племени появились там после Исмаила, но до того, как ‘Исмаил стал юношей, а ещё раньше они уже проходили через это вади[20].

Ибрахим время от времени наведывался в Мекку, чтобы навестить жену и сына. Неизвестно точно, сколько всего раз он приходил в Мекку, но в надёжных исторических источниках приводятся сообщения о четырёх таких посещениях.

Так, например, в Коране Аллах Всевышний упоминает о том, что Он показал Ибрахиму во сне, как он приносит Исмаила в жертву, и Ибрахим решил выполнить это веление. Аллах Всевышний сказал: “Когда оба они покорились (воле Аллаха) и уложил (Ибрахим Исмаила так, что он коснулся) лбом (земли)[21], ~ Мы обратились к нему: “О Ибрахим! ~ Ты исполнил (то, что тебе было велено сделать во) сне!” Поистине, так воздаём Мы творящим благое. ~ Поистине, это и есть явное испытание. ~ И Мы позволили ему принести большую жертву вместо (сына)”. (“Выстроившиеся в ряд”, 103–107).

В библейской Книге Бытия сообщается, что ‘Исмаил был на тринадцать лет старше своего брата по отцу Исаака, а содержание приводимого там рассказа указывает на то, что эти события имели место ещё до появления Исаака на свет, поскольку сообщение о получении Ибрахимом радостной вести о предстоящем рождении Исаака полностью приводится уже после этого рассказа.

Вышеупомянутый рассказ включает в себя сообщение по меньшей мере об одной поездке, совершённой Ибрахимом до того, как ‘Исмаил стал юношей; что же касается сообщений об остальных трёх поездках, то аль-Бухари приводит их полностью, передавая эти сообщения со слов Ибн ‘Аббаса, да будет доволен Аллах ими обоими, который слышал это от пророка, да благословит его Аллах и приветствует.[22] Суть этих сообщений сводится к следующему.

Когда ‘Исмаил стал юношей и научился арабскому языку от полюбивших его людей из племеени джурхум, они выдали за него замуж одну из своих женщин, а матери Исмаила к этому времени уже не было в живых. Ибрахим же захотел посмотреть на своего сына и жену, но, явившись в Мекку, он не застал Исмаила дома и стал расспрашивать его жену о нём и о том, как они живут. Она пожаловалась ему на бедность, и он велел ей передать Исмаилу, чтобы тот сменил порог своей двери. ‘Исмаил понял, чего хотел его отец, развёлся с этой своей женой и женился на другой женщине, которая была дочерью вождя племени джурхум Мудада бин Амра[23].

После заключения Исмаилом второго брака Ибрахим пришёл снова, но опять не застал Исмаила и вернулся в Палестину. Перед тем, как вернутьтся, он спросил его жену сына о том, как они живут, и она воздала благодарность Аллаху, после чего Ибрахим наказал Исмаилу укреплять порог своей двери[24].

Придя в Мекку в третий раз, Ибрахим наконец встретился с Исмаилом, который точил свои стрелы под большим деревом, находившимся рядом с Замзамом. Увидев Ибрахима, ‘Исмаил бросился к нему, и они приветствовали друг друга, как подобает сыну приветствовать отца, а отцу – сына. Их встреча произошла после столь долгой разлуки, которую могли бы выдержать немногие отцы, так любящие своих сыновей, и немногие праведные сыновья, так почитающие своих отцов. Встретившись друг с другом на этот раз, отец и сын построили Каабу, возведя её основы, и Ибрахим призвал людей совершать к ней паломничества, как и повелел ему Аллах.

Аллах наделил Исмаила от дочери Мудада двенадцатью сыновьями[25], которых звали Набит (или Набайут), Кидар, Адбаиль, Мибшам, Мишма‘, Дума, Миша, Худуд, Йатма, Йатур, Нафис и Кидман и которые стали родоначальниками двенадцати племён. Все они в течение определённого времени жили в Мекке, занимаясь в основном торговлей с Йеменом, Шамом и Египтом, а потом эти племена распространились не только по всей Аравии, но и за её пределами. Сведений ни о ком из них, кроме потомков Набита и Кидара, не имеется.

Потомки Набита, набатеи, создали процветающее государство на севере Хиджаза; их сильной власти подчинились все соседние племена, а своей столицей они сделали город Петру, и никто не мог противиться им до тех пор, пока в тех краях не появились римляне, положившие конец их могуществу. В результате скрупулёзных исследований господин Сулейман ан-Надави пришёл к выводу о том, что правители из династии Гассанидов, а также ансары из племён аус и хазрадж скорее всего являлись не потомками Кахтана, а потомками Набита бин Исмаила, и некоторые из них так и остались жить на этих территориях[26].

Что же касается потомков сына Исмаила Кидара, то они продолжали жить в Мекке. С течением времени количество их возрастало, и к числу их относятся Аднан и его сын Ма‘ад. К Аднану, который является предком пророка, да благословит его Аллах и приветствует, в 21-м колене, возводят своё происхождение арабы-аднаниты. Сообщается, что, когда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, рассказывал о своём происхождении и доходил до Аднана, он останавливался и говорил: “Занимающиеся генеалогией лгут”, не упоминая о тех, кто жил до Аднана[27]. Однако некоторые учёные, считавшие вышеупомянутый хадис слабым, придерживались того мнения, что можно прослеживать генеалогию пророка, да благословит его Аллах и приветствует, и до Аднана, и утверждали, что Аднана от Ибрахима, мир ему, отделяют ровно сорок поколений.

Сообщается, что у Ма‘ада был только один сын по имени Низар, имевший четырёх сыновей, которые стали родоначальниками четырёх крупных племён, названных их именами: ийад, анмар, раби‘а и мудар. Два последних племени включали в себя множество родов. К племени раби‘а относились такие роды, как асад бин раби‘а, ‘аназа, ‘абд аль-кайс, бакр, таглиб, ханифа и некоторые другие.

Племена группы мудар разделились на две большие группы: кайс ‘айлян бин мудар, с одной стороны, и племена, носившие общее название илйас бин мудар, с другой. К кайс ‘айлян относились племена бану суляйм, бану хавазин и бану гатафан, которые, в свою очередь, подразделялись на такие племена, как абс, зубйан, ашджа‘ и гани бин а‘сур.

Племя илйас бин мудар разделилось на такие племена, как тамим бин мурра, хузайль бин мудрика, бану асад бин хузайма и группу племён под общим названием кинана бин хузайма. К числу кинанитов принадлежало и племя курайш, члены которого являлись потомками Фихра бин Малика бин ан-Надра бин Кинаны.

Племя курайш также разделилось на различные племена. Наиболее известными из них были племена джумах, сахм, ‘ади, махзум, тайм, зухра и три рода племени кусайй бин киляб, а именно: ‘абд ад-дар бин кусайй, асад бин ‘абд аль-‘узза бин кусайй и ‘Абд манаф бин кусайй.

У рода ‘Абд манаф было четыре ветви: ‘Абд шамс, науфаль, аль-мутталиб и хашим, и именно из семейства Хашима Аллах избрал нашего господина Мухаммада бин Абдуллаха бин ‘Абд аль-Мутталиба бин Хашима, да благословит его Аллах и приветствует.[28]

Сообщается, что пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Поистине Аллах избрал Исмаила из сынов Ибрахима, и избрал Кинану из сынов Исмаила, и избрал Курайша из сынов Кинаны, и избрал сынов Хашима из числа курайшитов, и избрал меня из числа сынов Хашима”[29].

Передают со слов аль-’Аббаса бин ‘Абд аль-Мутталиба, да будет доволен им Аллах, что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Поистине, Аллах создал людей, причислив меня к лучшей из их групп, потом Он избрал племена и причислил меня к лучшему племени, а потом Он избрал роды и причислил меня к лучшему из них, и я являюсь лучшим как лично, так и по принадлежности к роду”.[30]

Когда количество потомков Аднана умножилось, они расселились по всей Аравии в поисках пастбищ и таких мест, где выпадали дожди.

Племя ‘Абд аль-кайс и некоторые роды племён бакр бин ваиль и тамим перебрались в Бахрейн и остались жить там.

Люди из племени бану ханифа бин са‘б бин али бин бакр направились в сторону Йамамы и поселились в Хиджре, главном городе Йамамы. Все роды племени бакр бин ваиль жили на территориях, включавших в себя Йамаму, Бахрейн, Сайф Казима, прибрежные районы и районы на границах с Ираком, Убуллю и Хит.

Племя таглиб обитало в бассейне реки Евфрат, но некоторые из его родов жили вместе с племенем бакр, а племя бану тамим населяло полупустыню близ Басры.

Племя бану суляйм жило поблизости от Медины на территориях от вади аль-Кура до Хайбара к востоку от Медины вплоть до двух гор и до харры[31].

Племя сакиф жило в Таифе, а племя хавазин обитало к востоку от Мекки близ Аутаса, на пути, ведущем из Мекки в Басру.

Племя бану асад поселилось к востоку от Таймы и к западу от Куфы, а между ними и Таймой на расстоянии пяти дней пути от Куфы обосновались люди рода бухтур из племени тай.

Племя зубйан населяло земли от Таймы и до Хаурана.

Некоторые роды племени кинана остались в Тихаме, а курайшитские роды поселились в Мекке и её окрестностях. Они оставались разрозненными, и ничто не объединяло их между собой до тех пор, пока Кусайй бин Киляб не объединил этих людей, что принесло им почёт и подняло их авторитет[32].

ВЛАСТЬ И ПРАВЛЕНИЕ У АРАБОВ

Решив осветить положение арабов до появления ислама, я посчитал необходимым кратко обрисовать историю правления, сект и религий, что должно облегчить понимание тех чрезвычайных обстоятельств, в которых возник ислам.

Когда взошло солнце ислама, правители Аравии подразделялись на две основные категории: с одной стороны, такими правителями были коронованные цари, которые по сути дела самостоятельными не являлись, а с другой – вожди всевозможных племён и родов. Последние обладали такой же властью и привилегиями, как и цари, но в большинстве своём были полностью независимы, и лишь некоторые из них формально находились в вассальной зависимости от коронованного царя. К числу коронованных царей относились только цари Йемена, цари из династии Гассанидов и цари Хиры, а прочие правители Аравии таковыми не являлись.

Власть в Йемене

Древнейшими обитателями Йемена из числа чистокровных арабов являлись люди народа саба. Раскопки, проведённые в Уре, позволили обнаружить свидетельства их существования, относящиеся к XXV веку до нашей эры. Период расцвета цивилизации этого народа и распространения его власти и влияния приходится на IX в. до н.э.

Всё время его существования можно разделить на три периода:

1. Все века вплоть до 650 г. до н.э., в течение которых цари народа саба носили титул “Макриб саба”. Их столицей был город Сарвах, известный также под названием Хариба; его развалины которого находятся на расстоянии одного дня пути к западу от города Мариб. Во время их правления началось строительство плотины, получившей наименование марибской и сыгравшей огромную роль в истории Йемена. Сообщается, что правители народа саба обладали такой властью, что у них даже были колонии как внутри Аравии, так и за её пределами.

2. 650–115 гг. до н.э. В течение этого периода правители уже не носили титул “Макриб”, а назывались “царями саба”. Кроме того, вместо Сарваха они сделали своей столицей Мариб, развалины которого находятся в шестидесяти милях к востоку от Саны.

3. 115 г. до н.э. – 300 г.н.э. В течение этого периода племя химйар покорило царство Саба и перенесло его столицу из Мариба в Райдан, который впоследствии был переименован в Зифар. Его развалины находятся на горе Мудаввар, находящейся поблизости от Йарима. Этот период характеризуется началом упадка царства Саба. В значительной мере сократилась торговля, что объяснялось, во-первых, набатейским влиянием на севере Хиджаза, во-вторых, тем, что после завоевания римлянами Египта, Сирии и северных районов Хиджаза под их контролем оказались морские торговые пути, и, в-третьих, соперничеством различных арабских племён друг с другом. Все вышеупомянутые факторы и послужили причиной того, что кахтанидские роды разъединились и расселились по разным областям.

4. С 300 г.н.э. и до распространения в Йемене ислама. Этот период характеризовался непрерывными потрясениямми и бедствиями, а череда переворотов и гражданских войн привела к тому, что это государство стало привлекать внимание иноземцев и в конце концов утратило свою независимость. В течение этого периода римляне заняли Аден и помогли эфиопам в первый раз оккупировать Йемен, использовав конфликт между племенами хамдан и химйар, что произошло в 340 г.н.э. Оккупация продолжалась до 378 г.н.э., после чего Йемен вновь обрёл независимость. Через некоторое время в марибской плотине начали появляться трещины, и в конечном итоге это привело к большому прорыву плотины в 450 или 451 г.н.э., о чём упоминается в Коране[33]. Прорыв марибской плотины стал великим бедствием, повлёкшим за собой гибель всей йеменской цивилизации и рассеяние населявших его народов.

В 523 г.н.э. иудей Зу Навас начал преследовать христиан Наджрана, попытавшись силой заставить их отречься от своей религии, а когда они отказались сделать это, по его приказу вырыли ров и стали живьём бросать их в разведённый там огонь. Упоминание об этом имеется в суре “Знаки зодиака”, где сказано: “Да погибнут[34] вырывшие ров … ” (“Знаки зодиака”, 4). Это вызвало возмущение христиан, побуждавшее их к реваншу и экспансии в арабских владениях при поддержке римских императоров, которые начали подстрекать к этому эфиопов. Для них был создан целый флот, благодаря которому семидесятитысячное эфиопское войско под руководством Ариата в 525 году высадилось в Йемене и оккупировало его во второй раз. Ариат правил Йеменом от имени императора Эфиопии до тех пор, пока не был убит одним из своих военачальников по имени Абраха, который и стал правителем вместо него, заручившись согласием императора. Именно этот Абраха впоследствии и собрал войско с целью разрушения Каабы. Он и его воины приобрели известность как “хозяева слона” /асхаб аль-филь/[35].

После случая со слоном[36] йеменцы обратились за помощью к персам и стали оказывать эфиопам сопротивление, в конце концов изгнав их из страны и обретя независимость в 575 году под руководством Ма‘дикариба бин Сайфа Зу Йазана аль-Химйари, которого они избрали своим царём. Ма‘дикариб оставил при себе группу эфиопов, которые сначала служили ему и сопровождали его, но потом в один прекрасный день убили его. С его смертью династия Зу Йазанов лишилась власти. Хосрой[37] поставил в Сане своего наместника, превратив Йемен в одну из провинций Ирана. Персы правили Йеменом до тех пор, пока последний из них, Базан, не принял ислам в 638 году, после чего Иран лишился своего влияния в Йемене[38].

Власть в Хире

Ирак и прилегающие к нему территории находились под властью персов с тех пор, как Кир Великий (557–529 гг. до н.э.) объединил Иран, и никто не мог противодействовать им, пока в 326 г. до н.э. Александр Македонский не разбил войска царя Дария I. Могущество персов было сокрушено, а их земли разделены, и ими стали править правители, вошедшие в историю под названием “удельных царей”, что продолжалось до 230 г.н.э. В этот период и произошло переселение арабов-кахтанидов, занявших часть территории Ирака, после чего за ними последовали и некоторые аднаниты, потеснившие их и вместе с ними заселившие часть Месопотамии.

Персы вновь обрели силу в период правления Ардешира, который в 226 г.н.э. основал сасанидское государство и снова объединил Иран. Он подчинил своей власти арабов, живших на границах его царства, что стало причиной переселения племени куда‘а в Шам, тогда как население Хиры и Анбара покорилось ему.

При Ардешире Хирой, а также племенами раби‘а и мудар, жившими в полупустынях Ирака, правил Джузайма аль-Ваддах. Ардешир понял, что он не сможет ни править арабами непосредственно, ни удерживать их от набегов на границы его царства, если не поставит во главе их человека из их же среды, соплеменники которого оказывали бы ему поддержку и в то же время защищали бы его. С другой стороны, это позволило бы ему использовать их в борьбе против римских наместников, которых он всегда опасался, рассчитывая на то, что арабы Ирака будут противостоять арабам Шама, получивших от римлян власть над этими территориями. В то же время Ардешир держал при правителе Хиры персидский военный отряд, к помощи которого он мог прибегнуть в случае посягательств на его власть со стороны арабов, обитавших в пустыне. Джузайма умер около 268 г.н.э.

После смерти Джузаймы в период правления хосроя Сабура, сына Ардешира, правителем Хиры стал ‘Амр бин ‘Ади бин Наср аль-Ляхми, положивший начало династии Ляхмидов. После этого Ляхмиды правили Хирой до восшествия на иранский престол Кубада, сына Файруза, в период правления которого появился некто Маздак, призывавший людей к вседозволенности[39]. Кубад, как и многие его подданные, последовал за ним и даже призвал аль-Мунзира бин Ма ас-Сама, являвшегося правителем Хиры, также принять эту религию. Аль-Мунзир, побуждаемый гордостью и высокомерием, отказал ему, и тогда Кубад отстранил его от власти, поставив на его место аль-Хариса бин Амра бин Хаджара аль-Кинди после того, как тот ответил на его призыв принять религию маздакитов.

Кубада сменил на престоле хосрой Ануширван, испытывавший крайнюю неприязнь к учению Маздака. Он казнил самого Маздака и многих его последователей и снова сделал аль-Мунзира правителем Хиры, велев схватить аль-Хариса бин Амра, однако ему удалось укрыться в племени кальб, где он и оставался до самой своей смерти.

После этого власть переходила от одного наследника аль-Мунзира бин Ма ас-Сама к другому, пока правителем не стал ан-Ну‘ман бин аль-Мунзир, на которого хосрой разгневался после того, как Зайд бин ‘Ади аль-Аббади оклеветал его. Хосрой потребовал привести ан-Ну‘мана к себе; узнав об этом, ан-Ну‘ман тайно отправился к вождю племени шайбан Хани бин Мас‘уду, у которого он оставил свою семью и свои богатства, а потом явился к хосрою, бросившему его в темницу, где он и умер. Вместо него хосрой сделал правителем Хиры Ийаса бин Кабису ат-Та’и, которому он велел послать людей к Хани бин Мас‘уду с требованием выдать то, что у него оставил ан-Ну‘ман. Хани отказался подчиниться приказу. Тогда хосрой объявил ему войну, сразу же послав на подмогу Ийасу своих сатрапов и войска, и через некоторое время у Зу Кара произошла жестокая битва, в которой люди из племени шайбан одержали победу, а персы потерпели позорное поражение. В этой битве арабы впервые взяли над ними верх, состоялась же она вскоре после рождения пророка, да благословит его Аллах и приветствует, появившегося на свет за восемь месяцев до того, как Ийас бин Кабиса стал правителем Хиры.

После Ийаса хосрой назначил правителем Хиры перса, а в 632 году, когда правителем стал аль-Мунзир по прозвищу “Ма‘рур”, власть над Хирой вновь перешла к Ляхмидам. Однако Ма‘рур правил не более восьми месяцев, а потом в Хиру вошли мусульманские отряды под командованием Халида бин аль-Валида[40].

Власть в Шаме

В процессе переселения арабских племён отдельные роды племени куда‘а достигли границ Шама и поселились в этих местах. Они относились к числу потомков Суляйха бин Хальвана, к которым принадлежали и потомки Дудж‘ама бин Суляйха, именовавшиеся дудж‘амитами. Римляне использовали их как для защиты от набегов бедуинов, так и против персов. Сначала они назначили правителя из их числа, после чего власть у них стала передаваться по наследству, что продолжалось в течение долгого времени. Одним из наиболее известных их царей был Зийад бин аль-Хабуля. Период их самостоятельного правления продолжался с начала и почти до конца II века н.э., завершившись появлением Гассанидов, которые захватили все их владения и одержали над ними победу, после чего римляне сделали Гассанидов царями арабов Шама. Их резиденция находилась в Думат аль-Джандаль[41]. В качестве наместников императоров Рима и Византии Гассаниды сохраняли за собой власть до состоявшейся в 13 году хиджры битвы при Йармуке[42], а их последний царь Джабаля бин аль-Айхам принял ислам в период правления Умара бин аль-Хаттаба, да будет доволен им Аллах[43].

Правление в Хиджазе

‘Исмаил, мир ему, был правителем Мекки и хранителем Каабы всю свою жизнь[44] и скончался в возрасте ста тридцати семи лет[45]. После его смерти власть перешла к двум его сыновьям: сначала к Набиту, а потом – к Кидару, но, согласно другим сообщениям, сначала власть перешла к Кидару. После них Меккой управлял их дед со стороны матери Мудад бин ‘Амр аль-Джурхуми. Таким образом, власть над Меккой перешла к племени джурхум и надолго осталась в руках его представителей. Что же касается потомков Исмаила, мир ему, то, поскольку их отец принимал участие в строительстве Каабы, они пользовались почётом и уважением, но никакой властью не обладали[46].

В подобнном положении потомки исмаила, мир ему, пребывали долгие годы, и это продолжалось до тех пор, пока незадолго до появления Навуходоносора племя джурхум не ослабело. С этого времени звезда аднанитов на небосводе Мекки засияла ярким светом, подтверждением чему может служить тот факт, что во время похода Навуходоносора против арабов, когда он дошёл до Зат аль-Ирк, в бою арабами командовал не представитель племени джурхум[47].

После второго похода Навуходоносора, предпринятого им в 587 году до н.э., аднаниты рассеялись и ушли в Йемен, тогда как Бурмийа ан-Наби и Ма‘ад перебрались в Шам. Когда давление Навуходоносора ослабло, Ма‘ад вернулся в Мекку, но не нашёл там никого из племени джурхум за исключением Джуршама бин Джальхама. У него была дочь по имени Му‘ана, на которой он женился и которая впоследствии родила ему сына Низара[48].

После этого джурхумиты в Мекке оказались в затруднительном положении и принялись притеснять людей, посещавших Каабу, и присваивать принадлежащие святилищу средства.[49] Это вызывало гнев аднанитов, и когда племя хуза‘а обосновалось в Марр аз-Захране, а люди этого племени увидели, что аднаниты ненавидят джурхумитов, они использовали это обстоятельство. С помощью родов племени аднан, члены которых являлись потомками Бакра бин ‘Абд Манафа бин Кинаны, они начали воевать с джурхумитами, изгнали их из Мекки и в середине II века н.э сами стали её правителями.

Покидая Мекку, джурхумиты накидали в источник Замзам много разных вещей, а потом засыпали и замаскировали его. Ибн Исхак пишет: “‘Амр бин аль-Харис бин Мудад аль-Джурхуми[50] вынес две отлитые из золота газели[51], вместе с Чёрным камнем, и закопал всё это в источнике Замзам, после чего он вместе с другими джурхумитами отправился в Йемен. Они были весьма опечалены тем, что утратили власть над Меккой, о чём сам ‘Амр сказал так:

Будто и не было меж аль-Хаджуном[52] и ас-Сафой

собеседника и никто в Мекке не проводил вечера в беседах!

Нет, мы жили там, но погубили нас

Превратности времени и злая судьба![53]

По оценкам историков, ‘Исмаил жил примерно за двадцать веков до рождества Христова, а это значит, что джурхумиты оставались в Мекке на протяжении приблизительно двух тысяч и ста лет, правили же они ею примерно две тысячи лет. После изгнания джурхумитов власть над Меккой оказалась в руках племени хуза‘а, однако представители группы племён мудар получили право пользоваться тремя привилегиями.

ПЕРВАЯ: Право вести паломников сначала с Арафата в Муздалифу, а потом из Мины в Акабу. Этой привилегией пользовались представители рода аль-Гауса бин Мурра, составлявшие собой один из родов племени илйас бин мудар, который именовался “суфа”. Суть полученной ими привилегии состояла в том, что в день возвращения паломников из Мины в Мекку люди не могли начинать бросать камешки до тех пор, пока их не начинал бросать один из “суфа”. Когда же люди заканчивали бросать камешки и хотели покинуть Мину, представители “суфа” становились по обеим сторонам Акабы, и никто не мог пройти там, пока не проходили они, а после них могли идти и все остальные. После того, как род “суфа” пресёкся, этой привилегией стали пользоваться представители рода са‘д бин зайд манат из племени тамим.

ВТОРАЯ: Привилегия сопровождать людей из Муздалифы в Мину в утро жертвоприношения, которой пользовались представители рода ‘адван.

ТРЕТЬЯ: Отсрочка священных месяцев[54], что являлось привилегией рода тамим бин ‘Ади из племени кинана.[55]

Племя хуза‘а властвовало в Мекке в течение трёхсот лет.[56] За этот период аднаниты расселились по всему Неджду и достигли границ Ирака и Бахрейна, тогда как мелкие роды племени курайш, такие как халюль и харум, а также отдельные семейства из племени кинана остались жить в окрестностях Мекки. Никто из них не играл никакой роли в управлении Меккой и не имел отношения к Каабе[57] до тех пор, пока не появился Кусайй бин Киляб[58].

Сообщается, что отец Кусаййа умер, когда он был ещё младенцем, после чего его мать вышла замуж за человека из обитавшего на границах с Шамом племени бану узра по имени Раби‘а бин Харам, который увёз её в свои родные места. Став юношей, Кусайй вернулся в Мекку, правителем которой в то время был Халиль бин Хабша из племени хуза‘а. Кусайй посватался к дочери Халиля, Хуббе, и Халиль, отдавший ему предпочтение, выдал свою дочь за него замуж[59], а когда Халиль умер, между хузаитами и курайшитами начался вооружённый конфликт, в результате которого Кусайй получил власть над Меккой и стал хранителем Каабы.

Есть три версии причины начала этого конфликта.

ПЕРВАЯ: Увидев, что потомство его умножилось, богатство возросло, а авторитет после смерти Халиля упрочился, Кусайй посчитал, что он достоин управлять Меккой и быть хранителем Каабы в большей степени, чем представители племён хуза‘а и бану бакр. Кроме того, он решил, что курайшиты являются предводителями потомков Исмаила, после чего стал вести с курайшитами и кинанитами переговоры относительно изгнания из Мекки племён хуза‘а и бану бакр, на что курайшиты и кинаниты дали своё согласие[60].

ВТОРАЯ: Как утверждали хузаиты, Халиль завещал Кусаййу власть над Меккой и функции попечителя Каабы[61].

ТРЕТЬЯ: Халиль передал своей дочери Хуббе обязанности хранителя Каабы, избрав её представителем Абу Габшана аль-Хуза‘и, и Абу Габшан стал исполнять обязанности служителя Каабы вместо Хуббы, когда же Халиль умер, Кусайй, намеревавшийся изгнать хузаитов из Мекки, купил это место у Абу Габшана за бурдюк вина. Хузаиты были недовольны подобной сделкой и попытались воспрепятствовать доступу Кусаййа к Каабе, однако Кусайй стал собирать курайшитов и кинанитов, для изгнания хузаитов из Мекки, и они откликнулись на его призывы.[62]

Как бы там ни было, когда Халиль умер, а “суфа” сделали то, что они делали обычно, Кусайй явился к ним в Акабу в сопровождении курайшитов и кинанитов и заявил: “Мы имеем на это больше прав, чем вы!” В ответ они напали на него, однако Кусайй одержал над ними верх и лишил всех привилегий. Тогда хузаиты и люди из племени бану бакр покинули Кусаййа, однако он не оставил их в покое, решив сразиться с ними, и через некоторое время между ними произошла жестокая битва, в ходе которой обе стороны понесли потери. После этого они призвали друг друга к примирению и избрали третейским судьёй Йа‘мура бин Ауфа из племени бану бакр, который вынес решение о том, что Кусайй более достоин быть хранителем Каабы и правителем Мекки, чем хузаиты. Согласно его решению, Кусайй освобождался от ответственности за пролитую им кровь, тогда как хуза‘а и бану бакр должны были выплатить виру за кровь, пролитую ими. Крооме того, Кусаййу не следовало мешать исполнять обязанности хранителя Каабы. Йа‘мур, вынесший такое решение, получил прозвище “Шаддах”.[63] Кусайй стал правителем Мекки и хранителем Каабы в середине V века н.э., а именно – в 440 году[64], что обеспечило самому Кусаййу, а впоследствии и курайшитам в целом полное господство и абсолютное влияние в Мекке. Так Кусайй стал хранителем Каабы, к которой арабы приходили со всех концов Аравии.

Кусайй собрал своих соплеменников и поселил их в Мекке, выделив для них участки земли в городе, где курайшиты и обосновались, что же касается таких родов как ан-нус‘а, сафван, ‘адван и мурра бин ауф, то они сохранили своё положение. Объяснялось это тем, что Кусайй придерживался определённых установлений религии, изменять которые он не считал возможным.[65]

К числу похвальных дел Кусаййа относится основание “Дома собраний” (дар ан-надва), который находился к северу от Каабы. Ворота его выходили на Каабу, а сам он служил для курайшитов местом встреч. В этом доме решались важные для них дела, и он сослужил курайшитам хорошую службу, поскольку там они могли договариться между собой и разрешать споры наилучшим образом.[66]

Ниже перечисляются внешние признаки главенства Кусаййа и оказывавшиеся ему почести.

1. Он возглавлял Дом собраний, в котором люди обсуждали важные вопросы и выдавали замуж своих дочерей.

2. Он был хранителем знамени и он единолично решал вопросы, имевшие отношение к началу военных действий.

3. Он был хранителем врат Каабы и только он мог открывать их, являясь служителем и хранителем храма.

4. Поение (сикайа) паломников. Суть этой обязанности состояла в том, что курайшиты наполняли водой специальные резервуары, подслащивая её финиками и изюмом, а люди, которые приезжали в Мекку, использовали воду, хранившуюся в этих резервуарах, для питья.[67]

5. Кормление паломников (рифада): имеется в виду еда, приготовлявшаяся для паломников в знак гостеприимства. Кусайй обложил курайшитов особым земельным налогом, который собирался им в сезон паломничества и расходовался на приготовление еды для паломников, не имевших ни средств, ни съестных припасов.[68]

Кусайй пользовался привилегией исполнения всех этих почётных обязанностей. Его сын ‘Абд Манаф также достиг высокого положения и власти при его жизни, несмотря на то, что старшим сыном Кусаййа являлся ‘Абд ад-Дар. Кусайй сказал ему: “Я присоединю тебя к своим соплеменникам, хотя они и занимают более высокое положение, чем ты”, после чего назначил его своим преемником во всём том, что касалось обеспечения интересов курайшитов, передав ему руководство Домом собраний, ключи от Каабы, знамя, а также руководство исполнением обязанностей, связанных с поением и кормлением паломников. Кусаййу никто не противоречил и никто не оспаривал его решений, и поэтому его приказы как при жизни, так и после смерти оставались чем-то вроде религиозных установлений. После смерти Кусаййа его сыновья выполнили его указания, и никаких споров между ними не возникало, однако когда умер и ‘Абд Манаф, его сыновья стали соперничать с сыновьями их дяди ‘Абд ад-Дара из-за этих почётных обязанностей. Вследствие этого курайшиты разделились на два лагеря, что чуть было не привело к сражениям между ними. Однако в конце концов они призвали друг друга к примирению и поделили эти обязанности между собой. С тех пор поением и кормлением паломников занимались сыновья ‘Абд Манафа, а Дом собраний, знамя и ключи от Каабы, достались сыновьям ‘Абд ад-Дара. Потом сыновья ‘Абд Манафа бросили между собой жребий, в результате чего все вышеупомянутые обязанности выпало исполнять Хашиму бин ‘Абд Манафу, который до конца жизни занимался поением и кормлением паломников. Когда он умер, право исполнения этих обязанностей перешло к его брату аль-Мутталибу бин ‘Абд Манафу, а потом – к ‘Абд аль-Мутталибу бин Хашиму, который являлся дедом посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует. Сыновья ‘Абд аль-Мутталиба исполняли эти обязанности вплоть до возникновения ислама, когда ответственным за это являлся ‘‘Аббас бин ‘Абд аль-Мутталиб.[69]

Кроме того, курайшиты поделили между собой исполнение и ряда других обязанностей, в результате чего образовалось некое подобие небольшого демократического государства, в котором были органы управления, подобные тем, которые существуют и в наше время, например, что-то вроде парламента и советов. Ниже приводится список вышеупомянутых обязанностей.

1. Обязанность бросания жребия по стрелам перед идолами исполняли представители рода джумах.

2. Учётом жертвоприношений и подарков, преподносимых идолам по обетам, а также разрешением споров и всех сопутствующих вопросов занимались представители рода сахм.

3. Совет находился в ведении рода асад.

4. Всеми вопросами, связанными с выплатами виры за кровь и различных штрафов, занимались представители рода тайм.

5. Представители рода умаййа являлись знаменосцами.

6. Вопросами организации военных лагерей и кавалерией занимались представители рода махзум.

7. Функции послов выполняли представители рода ‘‘Ади.[70]

Власть в других частях Аравии

Раньше мы уже упоминали о переселениях кахтанидов и аднанитов, а также о том, что между ними были поделены все земли арабов. Те племена, что поселились поблизости от Хиры, подчинялись правителям Хиры, а поселившиеся в полупустынях Сирии находились в подчинении у Гассанидов, однако эта зависимость носила скорее формальный, чем фактический характер. Что же касается племён, обитавших во внутренних районах Аравийского полуострова, то они пользовались полной свободой.

Фактически вожди этих племён избирались остальными людьми, а само племя представляло собой правительство в миниатюре, в основе политического существования которого лежало племенное единство, а также общие интересы, связанные с защитой своей территории и отражением внешней агрессии.

Положение вождей племён было сравнимо с положением царей, а члены племени целиком и полностью подчинялись им во всех вопросах войны и мира. Вождь племени обладал властью, ничем не отличавшейся от власти сильного диктатора, и если некоторые из них гневались на кого-либо, то этот гнев был подкреплен силой тысяч вооружённых людей, которые не спрашивали, что именно вызвало гнев вождя. Тем не менее среди двоюродных братьев бывали случаи борьбы за власть, что побуждало их задабривать людей, показывая им свою щедрость, оказывая гостеприимство, проявляя свою мудрость и смелость, а также защищая других людей, чтобы пользоваться среди них доброй славой, что в особой мере касалось поэтов, которые в те времена выступали в качестве представителей своих племён[71], а также чтобы как-то выделиться среди остальных претендентов на власть.

Вожди и предводители обладали и некоторыми особыми правами. Так, например, им выделялась четверть военной добычи; какую-то часть её они могли отбирать для себя ещё до раздела добычи; они имели право забирать себе то, что попадалось им по пути и ещё не дошло до людей, а также то, что оставалось после раздела добычи и не могло быть разделено между несколькими участниками военного похода, например, верблюд, лошадь и так далее.

Политическая ситуация

Мы уже упоминали о правителях арабов, теперь же настало время рассказать о политической сиитуации положении в целом.

Три региона, граничившие с владениями иноземцев, были слабы и находились в состоянии крайнего упадка. Люди, населявшие их, являлись хозяевами или рабами, правителями или подданными. Хозяева, особенно иноземцы, пользовались всеми правами, тогда как у рабов были только обязанности. Точнее говоря, подданные представляли собой нечто вроде сельскохозяйственных угодий, которые должны были снабжать правителей урожаем, правители же использовали эти угодья для удовлетворения собственных желаний, превращая их в объект притеснений и враждебных посягательств. Что же касается людей, то они блуждали, будто слепые, подвергаясь всевозможным притеснениям, не имея возможности ни роптать, ни жаловаться, и молча снося всевозможные несправедливости и мучения. Власть не ограничивалась ничем, а права людей полностью ущемлялись. Племена, жившие поблизости от этих регионов, находились в неустойчивом положении и зависели от чужих прихотей и целей, в результате чего оказывались под влиянием то Ирака, то Шама. Положение племён во внутренних районах Аравии характеризовалось отсутствием прочных связей между ними и часто определялось межплеменными конфликтами, а также расовыми и религиозными противоречиями, так что один поэт даже сказал:

Я родом из племени газийа : если оно собьётся с пути,

то, собьюсь и я, а если пойдёт верным путём, то и я последую им.

У этих людей не было ни царя, который обеспечивал бы их независимость, ни того, к кому они могли бы обратиться и на кого могли бы положиться в трудный час.

Тем не менее арабы высоко ценили и уважали правителей Хиджаза, считая их правителями и хранителями религиозного центра. Фактически это правление одноовременно являлось и светским, и религиозным лидерством. Они правили арабами как религиозные лидеры, управляя харамом Мекки и прилегающими к нему территориями в целях обеспечения интересов паломников, которые прибывали к Каабе, и распространяя действие религиозного закона Ибрахима. У них были свои органы управления, которые, как уже отмечалось выше, напоминали собой парламентские структуры, однако их власть была слишком слабой и не могла выдержать тяжких испытаний, что стало совершенно очевидным в период нашествия эфиопов на Мекку.

РЕЛИГИИ АРАБОВ

В большинстве своём арабы откликнулись на призыв Исмаила, мир ему, призвавшего их к религии своего отца Ибрахима, да благословит его Аллах и приветствует. Они поклонялись Аллаху, признавали Его единство и исповедовали Его религию в течение долгого времени, но в конце концов забыли часть того, о чём помнили когда-то. Тем не менее они придерживались единобожия и выполняли некоторые обряды религии Ибрахима вплоть до появления среди них вождя племени хуза‘а по имени ‘Амр бин Лухайй, который сделал много хорошего, раздавал милостыню и отличался рвением в религиозных делах. ‘Амр пользовался любовью своих соплеменников, считавших его одним из самых знающих и достойных людей, однако в своё время он отправился в Сирию и увидел, что там люди поклоняются идолам. Ему понравилось это и он посчитал их религию истинной, поскольку Шам был землёй, на которую приходили посланники и ниспосылались откровения свыше. Из Шама он привёз с собой идола по имени Хубал и установил его внутри Каабы, а потом призвал к идолопоклонству жителей Мекки. Они ответили на его призыв, а уже скоро их примеру последовали и жители Хиджаза в целом, поскольку мекканцы являлись хранителями Каабы и жили на территории харама.

Один из древнейших идолов арабов, который носил имя Манат, находился в аль-Мушаллале на берегу Красного моря близ Кадида. Потом в Таифе стали поклоняться идолу аль-Лят, а идолу аль-Уззы – в вади Нахля. Эти три идола были главными, а потом многие другие идолы распространились по всему Хиджазу. Сообщается, что ‘Амр бин Лухайй поддерживал общение с одним из джиннов, который сообщил ему, что в Джидде погребены такие идолы народа Нуха как Вадд, Сува‘, Йагус, Йа‘ук и Наср, после чего ‘Амр поехал туда и выкопал их из земли, а потом доставил в Тихаму. Когда же настало время хаджжа, он распределил их между племенами[72], представители которых увезли их к себе домой, и с течением времени в каждом племени, а потом и в каждом доме появился какой-нибудь идол. Множество идолов заполнили собой и запретную мечеть, и когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, завоевал Мекку, вокруг Каабы стояли триста шестьдесят идолов, которых он начал скидывать с их мест, после чего по его приказу они были удалены из мечети и сожжены.

Так многобожие и поклонение идолам легли в основу религии людей, живших в эпоху джахилийи[73], которые утверждали, что исповедуют религию Ибрахима.

Они придерживались определённых традиций и выполняли известные обряды поклонения идолам, большая часть которых была изобретена Амром бин Лухаййем. Люди считали, что все нововведения Амра бин Лухаййа были полезными и не вносили никаких изменений в религию Ибрахима. Поклонение арабов идолам характеризовалось нижеследующими чертами.

1. Они проводили много времени у идолов, обращались к ним за помощью, называли их по именам, молили о спасении в трудных обстоятельствах и просили их об удовлетворении своих нужд, будучи убеждёнными в том, что идолы способны ходатайствовать за них пред Аллахом, тем самым способствуя осуществлению для них того, чего они желали.

2. Они совершали к идолам паломничества и обходили вокруг них, выражая им свою покорность и кланяясь перед ними до земли.

3. Они старались умилостивить идолов, делая им всевозможные подарки и жертвоприношения и при этом называя их по именам. О двух видах таких жертвоприношений упоминается в Коране, где Аллах Всевышний говорит: “Вам запрещено (употреблять в пищу) … то, что заколото на (языческих) жертвенниках … ” (“Трапеза”, 3) Аллах Всевышний также сказал: “И не ешьте того, над чем не было упомянуто имя Аллаха … ” (“Скот”, 121)

4. Попытки задабривания идолов находили своё выражение в том, что многобожники выделяли им по своему усмотрению часть своей еды и питья, а также часть урожая и скота. Удивительно, но часть из этого они выделяли и для Аллаха. При этом они часто отдавали идолам то, что предназначалось Аллаху, поступая так в силу разных причин, но никогда не отдавали Аллаху того, что предназначалось идолам. Аллах Всевышний сказал: “ Они предназначают для Аллаха часть того, что Он создал из (урожая) пашен и скота, и говорят: “Это – Аллаху”, – по их утверждению – “а это – нашим сотоварищам!”[74], – (однако) то, что (предназначается) их сотоварищам, не достигает Аллаха, а то, что (предназначается) Аллаху, приходит к их сотоварищам. Плохо же они судят!» (“Скот”, 136)

5. Один из способов приближения к идолам состоял в том, что многобжники давали обеты выделять им часть урожая и скота. Аллах Всевышний сказал: “И они говорят: “Этот скот и посевы запретны, и никто не (должен) есть этого, кроме тех, кому мы пожелаем (разрешить)!” (Таковы) их утверждения. И запрещается ездить верхом и возить грузы на (некоторых) животных, а над (другими) животными (при заклании) не поминают имени Аллаха, возводя на Него ложь”.[75] (“Скот”, 138)

6. Так, например, они отдавали им по обету то, что именовалось “бахира”, “са’иба”, “васыля” и “хами”. Ибн Исхак пишет:

– “Бахира” – это дочь “са’ибы”, что же касается “са’ибы”, то так называлась верблюдица, приносившая подряд десять детёнышей, среди которых не было ни одного самца, после чего на неё не садились верхом, не разрешалось использовать её шерсть, а молоком её поили только гостей. Кроме того, у каждой верблюдицы, которую она рожала после этого, прокалывали ухо и отпускали свободно пастись вместе с её матерью. На неё также не садились верхом и не использовали её шерсть, а молоком такой верблюдицы поили только гостей. Такая верблюдица именовалась “бахира”. Наименование “васыля” получала такая овца, которая пять раз подряд рожала двойню, причём весь этот приплод состоял только из ярочек. В этом случае они говорили: “Она связала” (кад васалят). То, что такая овца приносила после этого, предназначалось только для мужчин, но если какой-нибудь ягнёнок умирал, то его ели и мужчины, и женщины. Наименование “хамин” получал такой верблюд, от которого рождалось десять верблюдиц подряд и не было среди них ни одного верблюжонка. На таком верблюде не ездили верхом и шерстью его пользоваться не разрешалось, а использовали его только как производителя. Об этом Аллах Всевышний ниспослал следующий аят: “Не устанавливал Аллах ничего относительно бахиры, са’ибы, васыли или хамина, а те, которые не веруют, измышляют на Аллаха ложь и в большинстве своём они не разумеют”. (“Трапеза”, 103) Аллах Всевышний также сказал «“И они говорят: “То, что (находится) в утробах этих животных (предназначено) только для наших мужчин и запретно для наших женщин, а если (плод) окажется мёртвым, то (могут есть его и мужчины, и женщины)”.» (“Скот”, 139). Однако этим аятам давались и другие толкования.[76]

Са‘ид бин аль-Мусаййаб указывал, что эти животные предназначались для их идолов[77], а в “Сахихе” говорится также, что первым стал отпускать на волю верблюдиц ‘Амр бин Лухайй[78].

Всё это арабы делали со своими идолами, считая, что они способны приближать их к Аллаху и ходатайствовать за них, о чём Аллах Всевышний сказал: «А те, которые избрали себе (иных) покровителей наряду с Ним(, говорят): “Мы поклоняемся им только ради того, чтобы они приблизили нас к Аллаху как можно больше”.» (“Толпы”, 3) Аллах Всевышний также сказал: «Помимо Аллаха они поклоняются тому, что не приносит им ни вреда, ни пользы и (при этом) утверждают: “(Они) являются нашими заступниками пред Аллахом”.» (“Йунус”, 18)

Кроме того, среди арабов было принято гадать по стрелам (азлям), точнее говоря, по специальным стрелам без оперения, которые были трёх видов: на стрелах одного вида было написано либо “да”, либо “нет”, либо не было вообще никаких надписей. Они прибегали к гаданию по таким стрелам, когда хотели отправиться в путешествие, заключить брак или предпринять ещё что-нибудь важное для них. Если выпадала стрела со словом “да”, они осуществляли задуманное, а если на ней было написано “нет”, то откладывали дело до следующего года, а потом гадали снова. Второй вид стрел предназначался для гаданий по спорным вопросам, связанным с водой и вирой за кровь[79], а на стрелах третьего вида было написано “из вас”, “не из вас” или “присоединён”. В случае возникновения сомнений относительно происхождения кого-либо из них они приходили к идолу Хубала, приводили с собой сто верблюдов и отдавали их тому, кто занимался гаданиями по стрелам. Если выпадала стрела с надписью “из вас”, считалось, что человек принадлежал к данному племени, если на стреле было написано “не из вас”, по своему положению он приравнивался к союзнику, а если выпадала стрела с надписью “присоединён”, человек сохранял своё положение в племени, но считалось, что он ни с кем не связан ни узами родства, ни союзническими обязательствами.[80]

К этому была близка азартная игра майсир и метание жребия по стрелам (кыдах), что являлось разновидностью азартных игр. С помощью этих стрел они делили мясо забиваемых ими верблюдов.

Кроме того, они верили в то, что говорили им прорицатели, гадатели и астрологи. Прорицателем (кахин) являлся человек, занимавшийся предсказанием будущего событий и утверждавший, что обладает знанием всевозможных тайн. Одни прорицатели утверждали, что в подчинении у них находится джинн, который сообщает им различные известия, другие заявляли, что благодаря дарованной им проницательности они способны постигать сокрытое, третьи же претендовали на обладание способностью познания происходящего с помощью анализа всевозможных причин и предпосылок, о которых они узнавали из слов людей, задававших им вопросы, и на основании которых они делали выводы о том, что должно было произойти в том или ином месте, опираясь на знание о словах, действиях или состоянии того, кто обращался к ним с вопросами. Такой человек именовался гадателем (‘арраф). Гадатели также утверждали, что могут узнать, где произошла кража, где находятся украденные вещи, заблудившиеся животные и так далее. Что же касается астрологов, то они занимались наблюдением за небесными светилами, вычисляя их орбиты и время появления для того, чтобы с помощью этого узнавать о грядущих событиях. Вера в сообщения астрологов по сути дела является верой в небесные светила в целом, частью которой была вера арабов в отдельные звёзды и планеты. Вот почему они говорили: “Нам был послан дождь благодаря такой-то планете”.[81]

Кроме того, они верили в дурные предзнаменования. Так, например, они приносили птицу или приводили антилопу и пугали её, и если после этого птица или животное бросалось направо, они осуществляли задуманное, считая, что это обещает им благо, если же птица (животное) летела (бросалось) налево, люди отказывались от своих планов, считая это дурным знаком. И когда птица или животное встречались на их пути, они также усматривали в этом дурной знак.

Сродни подобным верованиям было то, что для защиты от всего дурного они привязывали в определённых местах заячью лапку, и то, что считали неблагоприятными некоторые дни и месяцы и считали дурным предзнаменованием некоторых животных, места и женщин. Кроме того, они верили в то, что инфекция передаётся от одних людей к другим, и в то, что сова предвещает несчастье[82], а также считали, что убитый не находит себе покоя до тех пор, пока за него не отомстят, и что дух его вселяется в сову, которая летает по пустыням, повторяя: “Я хочу пить!” – или: “Напоите меня!” – когда же за убитого мстят, он успокаивается и обретает отдохновение[83].

Арабы, жившие в эпоху джахилийи, верили во всё это, но вместе с тем в чём-то продолжали придерживаться и религии Ибрахима, не отказываясь от неё окончательно. Так, они чтили Каабу и совершали обходы вокруг неё, совершали хаджж и умру, стояли на Арафате, останавливались в Муздалифе и совершали жертвоприношения, но при этом во всё вносили какие-то новшества.

Курайшиты говорили: “Мы являемся сыновьями Ибрахима, обитателями святилища, хозяевами Каабы и жителями Мекки, и никто из арабов не обладает такими правами и не занимает такого положения, как мы”, и они называли себя ахмаситами[84], говоря: “Мы не должны выходить за пределы харама”, и они не стояли на Арафате и, соответственно, не покидали его, но приходили в Муздалифу и уходили оттуда. И о них был ниспослан следующий аят: “Потом уходите оттуда, откуда ушли (другие) люди[85] … ” (“Корова”, 199)[86]

И они говорили: “Ахмаситам нельзя ни есть творог, ни растапливать масло, когда они находятся в состоянии ихрама, и не следует им заходить в палатки из верблюжьей шерсти, и пока они остаются в состоянии ихрама, следует им укрываться от солнца, если они будут делать это, только в палатках из кожи”.[87]

И они говорили также: “Живущим за пределами харама не следует употреблять в пищу то, что они приносят с собой в харам, когда приходят туда для совершения хаджжа или умры”.[88]

Кроме того, они велели, чтобы паломники, являвшиеся в святилище, первый обход вокруг Каабы совершали только в одеждах ахмаситов, если же люди не могли найти такую одежду, то мужчинам следовало совершать обход обнажёнными, а женщины должны были снимать с себя всю одежду, кроме рубах, прикрывающих их срамные места, после чего женщине надо было совершить обход со словами:

Сегодня обнаружится часть тела или всё тело,

но что бы из этого ни обнаружилось,

я дозволенным для других не сделаю.

Об этом Аллах Всевышний ниспослал такой аят: “О сыны Адама! Украшайтесь у каждого места совершения молитвы[89] … ” (“Преграды”, 31) Если паломник отличался щедростью и обходил Каабу в той одежде, в которой он явился в харам из другого места, он бросал её после обхода, и ею уже не пользовался ни он сам и никто другой.[90]

Кроме того, находясь в состоянии ихрама, они не входили в свои дома через двери, но проделывали в задней части домов отверстия, через которые проникали туда и выходили оттуда, считая подобное проявлением благочестия, что было запрещено в Коране, где сказано: “Не в том благочестие, чтобы входили вы в (свои) дома сзади, но благочестив (тот), кто отличается богобоязненностью … ” (“Корова”, 189)

Эта религия являлась религией многобожия и поклонения идолам, религией веры в воображаемое и всевозможные небылицы, и эту религию исповедовало большинство арабов. Наряду с этим на земли арабов проникли также иудаизм, христианство, зороастризм и та религия, представители которой именовались сабиями.

Что касается иудеев, то их проникновение в Аравию можно разделить по меньшей мере на два этапа.

ПЕРВЫЙ: их проникновение на Аравийский полуостров в период вавилонских и ассирийских нашествий на Палестину, которые привели к гонениям на иудеев, уничтожению их городов и разрушению их храма царём Навуходоносором в 587 г. до н.э. В это время большинство их было захвачено в плен и угнано в Вавилон, но какая-то их часть переселилась из Палестины в Хиджаз и обосновалась в его северных районах.[91]

ВТОРОЙ период начинается с 70 г.н.э., когда Палестина было оккупирована римлянами. В результате гонений и нового разрушения храма многие племена опять переселились в Хиджаз и обосновались в Йасрибе, Хайбаре и Тайме, где или были построрены поселения и укрепления. Через этих переселенцев иудаизм получил распространение среди части арабского населения и эта религия играла важную роль в политической жизни Аравии в доисламскую эпоху, а также на первых этапах распространения ислама. Ко времени возникновения ислама насчитывалось несколько известных иудейских племён, к числу которых относились такие племена как хабир, аль-муста‘лик, ан-надир, курайза и кайнука, а ас-Самхуди указывает, что иудейских племён было более двадцати[92].

В Йемен иудаизм проник и получил широкое распространение благодаря правителю по имени Ас‘ад Абу Карб, который пошёл войной на Йасриб, принял там эту религию и привёз с собой в Йемен двух раввинов из племени бану курайза. После смерти Ас‘ада его сын Йусуф Зу Навас, ставший правителем, начал наступление против христиан Наджрана и призвал их принять иудаизм, когда же они отказались от этого, по его приказу вырыли ров, развели в нём огонь и сожгли там всех, не делая различий между мужчинами и женщинами, малыми и старыми. Сообщается, что количество жертв составило от двадцати до сорока тысяч человек. Эти события, о которых упоминается в 85-й суре Корана “Знаки зодиака”, имели место в октябре 523 г.н.э[93].

Христианство проникло в Аравию вместе с эфиопскими и римскими завоевателями. Первая оккупация эфиопами Йемена началась в 340 г.н.э. и продолжалась до 378 года.[94] В этот период на территории Йемена начала осуществляться христианская миссионерская деятельность. Примерно в это время в Наджране появился подвижник по имени Фимеон, о котором сообщается, что мольбы его принимались и что он творил чудеса. Он призвал жителей Наджрана принять христианство и искренность его поклонения побудила их ответить на его призыв[95].

Когда в ответ на действия Зу Наваса эфиопы заняли Йемен, а правителем стал Абраха, он принялся энергично распространять христианство и даже построил в Йемене церковь, которую стали именовать “йеменской Каабой”. Цель его состояла в том, чтобы арабы стали совершать паломничество к этой церкви, а также в разрушении Дома Аллаха, находившегося в Мекке, но Аллах покарал его в жизни этой и жизни вечной.

Христианство приняли также арабы, находившиеся под властью Гассанидов, а кроме того – племена таглиб, тай и некоторые другие из числа живших на границах Римской империи, и эту религию приняли даже некоторые арабские правители Хиры.

Что касается зороастризма, то в основном он получил распространение среди арабов, живших на границах с Ираном, а также среди арабов Ирака, Бахрейна, аль-Ахсы, Хаджара и районов, прилегающих к Персидскому заливу. В период оккупации Ираном Йемена зороастризм стали исповедовать также и некоторые йеменцы.

Что же касается религии сабиев[96], то раскопки в различных районах Ирака показывают, что её исповедовали халдеи, народ Ибрахима, а в древние времена также и многие жители Шама и Йемена. Однако с появлением таких новых религий как иудаизм и христианство эта религия стала приходить в упадок, но некоторые её представители всё ещё встречались среди зороастрийцев или жили по соседству с ними в Ираке и на побережье Персидского залива[97]. Такие религии исповедовали арабы перед возникновением ислама, и все они находились в состоянии упадка.

РАЗЛИЧНЫЕ АСПЕКТЫ
ДОИСЛАМСКОГО АРАБСКОГО ОБЩЕСТВА

После обзора политического положения и религий Аравийского полуострова нам следует поговорить о социальном и экономическом положении, а также некоторых аспектах нравственности. Ниже приводится краткий обзор всех вышеупомянутых вопросов.

Социальное положение

Арабское общество состояло из нескольких социальных слоёв, положение которых было различным. Так, например, в знатных семьях женщина занимала высокое положение и пользовалась большой свободой, влиянием и уважением, вследствие чего ради защиты её чести легко могла быть пролита кровь. Если мужчина хотел заслужить похвалы за то, что, по мнению арабов, свидетельствовало о высокой степени благородства и смелости, он должен был в основном разговаривать с женщиной, и часто бывало так, что от желания женщины зависело, будут ли племена жить в мире или станут воевать между собой. Вместе с тем мужчина, бесспорно, считался главой семьи, и слово его было решающим. Связь мужчины и женщины оформлялась с помощью брака, заключавшегося под наблюдением опекунов невесты, перечить которым она не имела права.

Так обстояли дела среди знати, что же касается прочих социальных слоёв, то связи между принадлежавшими к этим слоям мужчинами и женщинами мы можем охарактеризовать не иначе как безнравственность, бесстыдство и разврат. Абу Дауд передаёт со слов Аиши, да будет доволен ею Аллах, что в доисламские времена существовало четыре вида браков. Первый соответствовал бракам, которые заключаются и ныне: мужчина сватался к подопечной какого-нибудь человека и женился на ней после того, как они договаривались о размере брачного подарка жениха. Суть другого вида брака сводилась к тому, что после того, как у жены какого-нибудь человека прекращались месячные, муж мог послать её к другому мужчине, чтобы она зачала от него, сам же он не прикасался к ней до тех пор, пока не выяснялось, что она забеременела от другого. После этого он снова мог спать со своей женой, если хотел этого. Цель подобного брака состояла в получении потомства, наделённого всевозможными достойными качествами, а именовался он “никах аль-истибда’”. Третий вид брака имел следующий вид: собиралась группа мужчин в количестве менее десяти человек, после чего каждый из них входил к одной и той же женщине и совершал с ней половое сношение. Забеременев и родив, она выжидала несколько дней, после чего посылала за этими мужчинами, причём ни один из них не мог отказаться, и все они собирались у неё, а она говорила им: “Что вы сделали, вам известно, а теперь я родила и это – твой сын, о такой-то!» Таким образом, она называла имя того из них, кого хотела, после чего ребенок носил имя этого человека. Четвёртый вид брака сводился к тому, что собиралось множество мужчин, входивших к женщине, которая никому из них не отказывала. Эти женщины являлись проститутками, которые поднимали у своих дверей флаги, служившие указанием на то, что к ним мог входить каждый желающий. Если после этого она рожала, всех посещавших её мужчин собирали у неё, приглашали гадателей, а потом отдавали ребёнка тому, на кого они указывали. Отказаться от этого не мог никто, и поэтому мужчина признавал такого ребёнка. После начала осуществления своей миссии пророк Мухаммад, да благословит его Аллах и приветствует, отменил все виды браков, практиковавшихся во времена джахилийи, оставив только ту форму брака, которая существует в исламе и поныне.[98]

Женщины сопровождали мужчин во время военных походов и боевых действий. Одерживавшие победы в войнах между племенами захватывали в плен женщин побеждённых, которыми распоряжались по своему усмотрению, но дети, рождавшиеся от таких женщин, всю жизнь носили печать позора.

В доисламскую эпоху люди могли иметь сколько угодно жён, и при этом бывало так, что жёнами их являлись одновременно две родные сестры или даже бывшие жёны их отцов, если они развелись с ними или умерли[99], что же касается развода, то это полностью зависело от мужчины[100], но определённых правил, регулирующих развод, не существовало[101].

Прелюбодеяния были широко распространены среди всех слоёв общества, и здесь мы не можем выделить какую-то одну группу или прослойку, воздерживались же от этого лишь те, кому заниматьтся подобными делами не позволяло чувство собственного достоинства. Свободные женщины находились в более выгодном положении, чем рабыни, которые являлись настоящим бедствием. Очевидно, что большинство людей, живших в эпоху джахилийи, не считало для себя позорной причастность к этим непристойным поступкам. Абу Дауд приводит хадис, в котором сообщается, что ‘Амр бин Шу‘айб передал слова своего отца, сообщившего, что его дед сказал: «(Как-то раз один) человек поднялся со своего места и сказал: “О посланник Аллаха, такой-то является моим внебрачным сыном, родившимся от связи с его матерью во времена джахилийи”, на что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “В исламе не рассматриваются дела (имеющие отношение к тому, что) было во времена джахилийи. Ребёнок принадлежит тому, на чьей постели он был рождён, а прелюбодея следует подвергать побиванию камнями!”» Что же касается истории тяжбы между Са‘дом бин Абу Ваккасом и Абдом бин Зам‘ой из-за ‘Абд ар-Рахмана, который являлся сыном Зам‘и от его рабыни, то она хорошо известна.[102]

Если говорить об отношениях человека с его детьми, то они могли носить разный характер. Так, например, некоторые из них говорили:

Поистине, дети наши среди нас

всё равно что сердца наши, которые ходят по земле.

Но были среди них и такие, которые заживо хоронили своих новорожденных дочерей, опасаясь позора и расходов, и убивали собственных детей, боясь нужды[103], однако нет оснований считать, что подобные нравы были распространены повсеместно, просто арабы больше кого бы то ни было нуждались в сыновьях, с помощью которых они могли бы защищаться от врагов.

Арабы поддерживали весьма прочные связи со своими братьями, племянниками и прочими членами рода, и можно сказать, что они жили ради поддержания племенного единства и умирали ради этого. В пределах каждого племени этот дух являлся господствующим фактором и способствовал укреплению его сплочённости. В основе же социального устройства лежали такие вещи как сознание родового единства и поддержание родственных связей. Люди придерживались буквально понимаемого ими принципа, который гласил: “Помогай брату своему независимо от того, притеснителем он является или притесняемым”, не делая поправок, внесённых исламом позже и сводившихся к тому, что помощь притеснителю должна была выражаться в том, чтобы удержать его от притеснений. Тем не менее стремление превзойти друг друга в знатности и главенстве зачастую приводила к войнам между племенами, имевшими общих предков, как было это между такими племенами как аус и хазрадж, абс и зубйан, бакр и таглиб и так далее.

Связи между различными племенами были крайне слабыми, а все их силы уходили на войны, которые они вели между собой. Вместе с тем страх и опасения перед нарушением некоторых общих традиций и обычаев, относившихся как к сфере религии, так и к области всевозможных предрассудков, в некоторых случаях ограничивали их рвение и жестокость. Иногда к объединению между разными племенами приводили дружественные и союзнические отношения или зависимость одного племени от другого, что же касается запретных месяцев, то для этих людей они были милостью, позволявшей им существовать и добывать себе пропитание.

Короче говоря, в основном социальное положение арабов эпохи джахилийи характеризовалось крайней слабостью, большое распространение получили невежество и всевозможные предрассудки, а люди вели жизнь, больше напоминавшую собой жизнь животных. Женщины являлись предметом купли-продажи и подчас с ними обращались как с неодушевлёнными предметами. Межплеменные связи были слабы, а правители больше всего заботились о том, чтобы наполнять свои сокровищницы за счёт подданных и вести войны со своими противниками.

Экономическое положение

Экономическое положение соответствовало сложившимся в Аравии социальным условиям, и в этом не останется никаких сомнений, если присмотреться к образу жизни арабов повнимательнее. Торговля являлась основным источником средств к существованию, но торговые поездки можно было осуществлять без особых затруднений только в условиях безопасности и мира, отсутствие чего ощущался в Аравии постоянно, если не считать четырёх запретных месяцев. Именно в эти месяцы действовали известные торговые ярмарки арабов, которые собирались в Укязе, Зу-ль-Маджазе, Маджанне и других местах.

Если говорить о ремёслах, то арабы занимались ими менее, чем любой другой народ, а ткачеством, выделкой кожи и некоторыми другими видами ремесла, которые всё же получили среди них определённое развитие, в основном были заняты жители Йемена, Хиры и районов, граничивших с Шамом. Справедливости ради надо сказать, что население внутренних районов Аравии занималось земледелием и скотоводством, а все арабские женщины пряли пряжу, однако войны ставили под угрозу и это, в результате чего общество в целом страдало от бедности, голода и нехватки одежды.

Нравы

Мы не можем отрицать того, что в доисламскую эпоху арабы совершали дурные поступки, предавались порокам и делали много такого, что неприемлемо для здравого ума и сердца, однако наряду с этим им были свойственны и достойные нравственные качества, вызывающие у людей восхищение. Среди них можно выделить нижепееречисленные нравственные качества.

1. Щедрость. Арабы соревновались друг с другом в проявлениях щедрости и гордились ею, а восхвалению этого качества была посвящена, наверное, половина их стихов. К человеку, не имевшему ничего, кроме верблюдицы, от которой зависела жизнь его самого и жизнь его семьи, мог прийти гость, страдавший от сильного холода и голода, и хозяин, побуждаемый щедростью, резал эту верблюдицу для своего гостя. В силу своей щедрости они соглашались на выплату огромных выкупов за кровь и брали на себя большие обязательства, чтобы с помощью этого предотвратить кровопролитие и спасти чью-то жизнь, за что потом их восхваляли и чем похвалялись друг перед другом вожди и представители знати.

Одним из результатов их щедрости было то, что они хвалились употреблением вина, но не потому, что это само по себе было предметом гордости, а по той причине, что считали подобное одним из проявлений щедрости (карам), точнее говоря, средством побуждения души к расточительности. Именно поэтому они называли виноградную лозу “карм”[104], а получаемое из неё вино – “дочерью лозы” (бинт аль-карм), и поэтому если заглянуть в доисламские поэтические сборники, мы увидим, что там вину посвящается множество хвалебных стихов. Так, например, Антара бин Шаддад аль-Абси пишет в своей муаллаке[105]:

Я выпил вина после того, как спал зной.

А когда я выпил, то стал тратить

свои деньги, и честь моя никак не пострадала.

Но если я и останусь трезвым, то менее щедрым не стану,

и останутся достоинства мои и великодушие такими,

какими ты их знаешь.

Одним из следствий их щедрости было то, что они играли в майсир[106], считая, что это занятие является одним из проявлений щедрости, так как на пищу для бедных тратилось всё то, что они выигрывали, или же всё то, что оставалось у выигравших за вычетом их ставок. Вот почему даже Коран не отрицает пользы вина и майсира, но при этом в Коране сказано: «Скажи: “В этом – великий грех и (некоторая) польза для людей, но греха в этом больше, чем пользы”.» (“Корова”, 219)

2. К числу этих нравственных качеств относилась также верность обещаниям. Заключить договор для арабов было всё равно, что взять в долг, и они так твёрдо держали своё слово, что ради выполнения обещания не останавливались даже перед убийством собственных детей и разрушением своих домов, а для того, чтобы убедиться в этом, достаточно ознакомиться с рассказом о Хани бин Мас‘уде аш-Шайбани, ас-Самуале бин ‘Адийа и Хаджибе бин Зураре ат-Тамими.

3. К числу этих нравственных качеств относилось также чувство собственного достоинства и непримиримость по отношению к унижениям и обидам, следствием чего являлись безумная отвага, сильное чувство ревности и крайняя вспыльчивость. Стоило им только услышать хотя бы слово, которое могло показаться им унизительным, они хватались за оружие, начинали из-за этого кровопролитные войны и не задумываясь жертвовали собой в подобных обстоятельствах.

4. К числу этих нравственных качеств относилась также твёрдая решимость. Когда они решались на что-нибудь такое, что могло принести им славу и чем они могли гордиться впоследствии, их уже ничто не могло свернуть с избранного пути и ради этого они часто рисковали собой.

5. К числу этих нравственных качеств относились также кротость, долготерпение и выдержка, за что отличавшихся подобными чертами характера люди восхваляли, однако встречались они среди арабов редко вследствие их крайней смелости и постоянной готовности броситься в бой.

6. К числу этих нравственных качеств относилась также простота жителей пустыни, которых обошли стороной всевозможные пороки цивилизации, следствием чего являлись их правдивость и верность, а также отвращение к обману и вероломству.

Очевидно, что подобные ценные качества наряду с выгодным географическим положением Аравии и послужили причиной того, что они были избраны для возложения на них бремени несения всеобщего послания и ведения за собой всего человечества, поскольку эти нравственные качества, несмотря на то, что некоторые из них и приводили ко злу и всевозможным нежелательным последствиям, по сути своей всё же были весьма ценны и после некоторого усовершенствования могли пойти на пользу всему человечеству, что и осуществилось впоследствии благодаря исламу.

Однако после верности своим обязательствам, самыми ценными из вышеупомянутых качеств являлись чувство собственного достоинства и твёрдая решимость, так как подавление зла, с одной стороны, и установление справедливого и благого порядка, с другой, были возможны только благодаря этой непреодолимой силе и этой подлинной решимости.

Помимо упомянутых нами они отличались и некоторыми другими достойными качествами, однако детальное изучение этого вопроса не входит в наши задачи.

ПРОИСХОЖДЕНИЕ И РОД ПРОРОКА,
да благословит его Аллах и приветствует

Происхождение пророка, да благословит его Аллах и приветствует

Сведения о происхождении пророка, да благословит его Аллах и приветствует, можно разделить на три части. Во мнении о правильности тех сообщений, в соответствии с которыми родословная пророка, да благословит его Аллах и приветствует, прослеживается вплоть до Аднана, сходятся все биографы и специалисты по генеалогии. Если говорить о родословной пророка, да благословит его Аллах и приветствует, от Аднана до Ибрахима, то у одних сведения о ней вызывают сомнения, другие же считают их верными. Что же касается той части, которая начинается с Ибрахима и восходит к Адаму, мир им обоим, то мы не сомневаемся в том, что в ней есть много неверного. Ранее мы уже выделяли некоторые моменты этого, а теперь приведём все три части полностью.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: Мухаммад бин Абдуллах бин ‘Абд аль-Мутталиб (его звали Шайба) бин Хашим (его звали ‘Амр) бин ‘Абд Манаф (его звали аль-Мугира) бин Кусайй (его звали Зайд) бин Киляб бин Мурра бин Ка‘б бин Лу’айй бин Галиб бин Фихр (его прозвали Курайш, откуда пошло и название племени) бин Малик бин ан-Надр (его звали Кайс) бин Кинана бин Хузайма бин Мудрика (его звали ‘Амир) бин Илйас бин Мудар бин Низар бин Ма‘ад бин Аднан.[107]

ЧАСТЬ ВТОРАЯ (начиная с ‘Аднана и выше): ‘Аднан Ибн Адд бин Хумайси‘ бин Саляман Ибн Аус бин Буз бин Камваль бин Убайй бин ‘Аввам бин Нашид бин Хаза бин Бильдас бин Йадляф бин Табих бин Джахим бин Нахиш бин Махи бин ‘Ид бин Абкар бин ‘Убайд бин ад-Да‘а бин Хамдан бин Санбир бин Йасриби бин Йахзин бин Йальхан бин Ар‘ави бин ‘Ид бин Дишан бин ‘Айсар бин Афнад бин Айхам бин Муксар бин Нахис бин Зарих бин Сами бин Маззи бин ‘Ауда бин Арам бин Кайдар бин ‘Исмаил бин Ибрахим, мир им обоим.[108]

ТРЕТЬЯ ЧАСТЬ (начиная с Ибрахима, мир ему и выше): Ибрахим Ибн Тарих (его звали Азар) бин Нахур бин Сару‘ (или Саруг) бин Ра‘у бин Фалих бин Абир бин Шалих Ибн Арфахшад бин Сам бин Нух, мир ему, бин Лямик бин Мутавашлях бин Ахнух (говорят, что это был пророк Идрис, мир ему) Ибн Йарид бин Махляиль бин Кайнан бин Ануша бин Шис бин Адам, мир им обоим.[109]

Род пророка, да благословит его Аллах и приветствует

Род пророка, да благословит его Аллах и приветствует, известен как род хашимитов, а получил он такое название по имени его прадеда Хашима бин ‘Абд Манафа. Теперь поговорим немного о Хашиме и его потомках.

1. ХАШИМ. Ранее мы уже упоминали о том, что Хашим, являвшийся одним из сыновей ‘Абд Манафа, стал заниматься поением и кормлением паломников после того, как сыновья ‘Абд Манафа и сыновья ‘Абд ад-Дара пришли к соглашению относительно разделения между ними почётных обязанностей. Хашим был богатым человеком и пользовался большим уважением. Он первым накормил паломников в Мекке саридом[110]. Его настоящее имя было ‘Амр, а Хашимом люди стали называть его только после того, как он начал крошить хлеб.[111] Кроме того, он первым из курайшитов дважды в год начал снаряжать по два торговых каравана, отправлявшихся в путь зимой и летом[112], и о нём поэт сказал так:

‘Амр, который крошил сарид для своих соплеменников,

людей, живших в Мекке, голодающих и худых.

Это он начал отправлять в путь оба каравана:

один уходил зимой, а другой – летом.

Сообщается, что однажды он отправился по торговым делам в Шам, а когда добрался до Медины, женился на Сальме бинт ‘Амр из племени бану ‘Ади бин ан-наджжар. Он прожил с ней некоторое время, после чего уехал в Шам, а она осталась со своими родными, будучи беременной ‘Абд аль- Мутталибом. Хашим умер в Газзе на территории Палестины, а его жена Сальма в 497 году родила ‘Абд аль-Мутталиба, которому дала имя Шайба, так как на голове его были седые волосы[113]. Она стала воспитывать его в доме своего отца в Йасрибе[114], а никто из его родственников, живших в Мекке, ничего о нём не знал. Всего же у Хашима было четыре сына: Асад, Абу Сайфи, Надля и ‘Абд аль-Мутталиб, а также пять дочерей: аш-Шифа, Халида, Да‘ифа, Рукаййа и Джанна.[115]

2. ‘АБД АЛЬ-МУТТАЛИБ. Мы уже знаем о том, что после смерти Хашима обязанности поения и кормления паломников перешли к его брату аль-Мутталибу бин ‘Абд Манафу, который отличался благородством, пользовался авторитетом среди своих соплеменников и был настолько щедр, что курайшиты прозвали его “Файйад” (льющийся через край). Когда Шайба, он же, ‘Абд аль-Мутталиб, подрос, аль-Мутталиб узнал о нём и поехал за ним в Медину. Увидев мальчика, аль-Мутталиб заплакал, обнял его и посадил на верблюда позади себя, однако он отказался ехать с ним, желая получить разрешение матери.

Аль-Мутталиб попросил её отправить мальчика вместе с ним, но она отказала ему. Тогда он сказал: “Ведь он едет только для того, чтобы получить наследство его отца и жить в святилище Аллаха”, и тогда она дала ему своё разрешение на это. После этого аль-Мутталиб посадил его на верблюда позади себя и привёз его в Мекку, а люди стали говорить: «Это – раб (‘Абд) аль-Мутталиба”, он же отвечал им: “Горе вам, это – сын моего брата Хашима!” И мальчик жил у него, пока не вырос, а когда аль-Мутталиб, поехавший в Йемен, умер в Радмане, ‘Абд аль-Мутталиб занял его место и стал делать для своих соплеменников то же, что делали для них его предки, но люди оказывали ему такой почёт, которым никто из предков, ‘Абд аль-Мутталиба не пользовался, и любили его[116], а он пользовался среди них большим влиянием.

После смерти аль-Мутталиба Науфаль решил сам исполнять его обязанности, лишив ‘Абд аль-Мутталиба этого права, и он обратился к курайшитам с просьбой оказать ему помощь против его дяди, но они заявили: “Мы не будем вмешиваться в ваши дела!» Тогда ‘Абд аль-Мутталиб написал письмо братьям своей матери из племени бану ан-наджжар с просьбой оказать ему помощь, и его дядя Абу Са‘д бин ‘Ади явился в Мекку во главе восьмидесяти всадников, остановившись в вади аль-Абтах. ‘Абд аль-Мутталиб встретил его и сказал: “Пожалуй ко мне домой, о дядя!” – но тот ответил: “Нет, клянусь Аллахом, я не сделаю этого, пока не встречусь с Науфалем!” Затем он отыскал Науфаля, который сидел в аль- Хиджре[117] вместе со старейшинами курайшитов. Абу Са‘д выхватил из ножен свой меч и сказал: “Клянусь Господом Каабы, если ты не вернёшь сыну моей сестры то, что ты у него отобрал, я непременно зарублю тебя этим мечом!” Науфаль сразу же сказал: “Я уже вернул ему это!” – а Абу Са‘д призвал старейшин засвидетельствовать сказанное им, после чего поселился у ‘Абд аль-Мутталиба, прожил в его доме три дня, а потом совершил умру и вернулся обратно в Медину. Позднее Науфаль заключил с родом бану ‘Абд шамс бин ‘Абд манаф союз против хашимитов. Когда люди из племени хуза‘а увидели, что бану ан-наджжар поддерживают ‘Абд аль-Мутталиба, они сказали: “Он является нашим сыном в такой же степени, как и вашим, и мы имеем больше оснований поддерживать его”, а говорили они так по той причине, что мать ‘Абд Манафа была родом из их племени. После этого они явились в Дом собраний и заключили с хашимитами союз против бану ‘Абд шамс и Науфаля. Впоследствии этот союз и послужил причиной завоевания Мекки, о чём речь пойдёт ниже.

Важнейшими событиями жизни ‘Абд аль-Мутталиба, связанными с Каабой, стали расчистка источника Замзам и нашествие на Мекку с участием слона.[118]

Первым было то, что однажды во сне он получил веление расчистить источник Замзам и ему было указано место, где он находится. ‘Абд аль-Мутталиб стал копать там и обнаружил вещи, которые спрятали там джурхумиты, когда были вынуждены покинуть Мекку, а именно – мечи, доспехи и двух газелей из золота. После этого мечи и газели были переплавлены и из них сделали врата Каабы, а паломников стали поить водой из Замзама.

Когда из Замзама снова забила вода, курайшиты затеяли тяжбу с ‘Абд аль-Мутталибом, предложив ему сделать участниками поения и их, однако он отказал им и заявил: “Я не сделаю этого, ибо для этого был избран я!” Однако они не оставили ‘Абд аль-Мутталиба в покое и в конце концов повели его к прорицателям племени бану са‘д, чтобы они рассудили их, но когда они еще находились в пути, Аллах показал им то, что послужило подтверждением, что заниматься Замзамом было предназначено только ‘Абд аль-Мутталибу. После этого ‘Абд аль-Мутталиб дал обет, что если Аллах дарует ему десять сыновей, которые доживут до таких лет, что окажутся способными защищать его, он принесёт Ему одного из них в жертву у Каабы.

Суть второго события вкратце сводится к тому, что когда наместник эфиопского императора (негуса) в Йемене эфиоп Абраха ас-Саббах увидел, что арабы совершают паломничества к Каабе, он построил в Сане большую церковь, желая, чтобы отныне паломничества совершались к ней. Об этом услышал один человек из племени кинана, который проник в неё ночью и вымазал её переднюю стену нечистотами. Узнав об этом, Абраха разгневался и повёл на Каабу шестидесятитысячную армию, с целью разрушения мекканского храма. Он выбрал для себя самого большого слона, а всего их в его войске было девять или тринадцать. Он не останавливался до тех пор, пока не достиг места под названием аль-Магмас, где привёл в порядок своё войско, подготовил слонов и приготовился к вступлению в Мекку, однако когда он дошёл до вади Мухассар, которое находится между Муздалифой и Миной, слон опустился на колени и отказался двигаться дальше, и каждый раз, как они направляли слона к югу, северу или востоку, он поднимался и бежал бегом, но как только они направляли его к Каабе, он опускался на колени. И в это время Аллах наслал на них стаи птиц, которые закидали их кусками обожжённой глины, превратив их в подобие изъеденной насекомыми соломы. Эти птицы были похожи на ласточек и воробьёв и каждая из них несла с собой по три камешка величиной с горошину: один в клюве и по два в лапках. Когда такой камешек попадал в кого-нибудь из воинов, части его тела начинали распадаться, и человек погибал, но поражены были не все. Остальные бросились в бегство, давя друг друга, и их тела усеяли собой все дороги и забили все источники воды. Что же касается Абрахи, то Аллах наслал на него болезнь, от которой кончики его пальцев начали отпадать, и до Саны он добрался в самом жалком виде, а вскоре на груди у него образовалась такая рана, что через неё можно было увидеть его сердце, и он умер.

Во время этих событий курайшиты разбежались по ущельям и укрылись на вершинах гор, спасая свои жизни от бесчинств воинов, а когда с эфиопами случилось то, что случилось, они спокойно вернулись к себе домой.[119]

Всё это произошло за пятьдесят или пятьдесят пять дней до рождения пророка, да благословит его Аллах и приветствует, появившегося на свет в конце февраля или в начале марта 571 года. Случившееся было подарком Аллаха пророку, да благословит его Аллах и приветствует, и его семейству, так как Иерусалим был завоёван многобожниками из числа врагов Аллаха в то время, когда там жили мусульмане[120]. Это случилось сначала в 587 году до н.э., когда Иерусалим был завоёван Навуходоносором, а в 70 году н.э. он был захвачен римлянами, тогда как христианам, являвшимися мусульманами своего времени, не удалось овладеть Каабой, несмотря на то что её населяли многобожники.

Известия об этом событии достигли всех уголков тогдашнего цивилизованного мира. Эфиопия поддерживала тесные связи с Римом, а в Иране внимательно следили за тем, что происходило между римлянами и их союзниками, и поэтому уже вскоре после этого персы появились в Йемене. Эти два государства представляли цивилизованный мир, а события, связанные с нашествием эфиопов на Мекку, привлекли к себе взоры этого мира и продемонстрировали значение дома Аллаха, показав, что Аллах избрал его для почитания. Из этого следовало, что если бы кто-нибудь из жителей Мекки обратился с пророческим призывом, это вполне соответствовало бы случившемуся и послужило бы объяснением тайного смысла того, что Аллах оказал помощь многобожникам против верующих, сделав это таким способом, который не вписывался в рамки причинно-следственных связей.

У ‘Абд аль-Мутталиба было десять сыновей: аль-Харис, аз-Зубайр, Абу Талиб, Абдуллах, Хамза, Абу Ляхаб, аль-Гидак, аль-Маквам, Сафар и аль-’’Аббас. По другим сведениям, их было одиннадцать, а его одиннадцатым сыном называют Касама. В других сообщениях говорится, что их было тринадцать и приводятся имена ещё двоих: ‘Абд аль-Кааба и Хаджаль. Сообщается также, что ‘Абд аль-Кааба это аль-Маквам, Хаджаль это аль-Гидак, а человека по имени Касам среди его сыновей не было. Кроме того, ‘Абд аль-Мутталиб имел шесть дочерей, которых звали Умм аль-Хаким (аль-Байда), Барра, ‘Атика, Сафийа, Арва и Умайма[121].

3. Отца посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, звали Абдуллах. Его матерью была Фатима бинт ‘Амр бин ‘Аиз бин ‘Имран бин Махзум бин Йакза бин Мурра. Абдуллах был самым красивым и самым скромным из сыновей ‘Абд аль-Мутталиба и являлся любимцем отца. Именно его должны были принести в жертву, так как когда у ‘Абд аль-Мутталиба появилось десять сыновей и он увидел, что они уже могут защитить его, он рассказал им о своём обете и они подчинились. Тогда он написал их имена на стрелах и отдал их хранителю идола Хубала, который вытащид стрелу с именем Абдуллаха, после чего ‘Абд аль- Мутталиб взял бритву и повёл своего сына к Каабе, чтобы принести его в жертву, однако курайшиты и особенно братья его матери из рода бану махзум, а также его брат Абу Талиб не дали ему сделать этого. ‘Абд аль-Мутталиб спросил: “Но что же мне делать с моим обетом?” На это они посоветовали ему обратиться к прорицательнице, и он пришёл к ней за советом. Она велела ему бросить жребий, написав на одной стреле слово “Абдуллах”, а на другой – слова “десять верблюдов”, и если выпадет “Абдуллах”, то добавлять по десять верблюдов до тех пор, пока его Господь не удовлетворится, если же выпадет стрела с надписью, указывающей на определённое количество верблюдов, то их и надо будет принести в жертву. После этого он вернулся и кинул жребий, поставив против “Абдуллаха” “десять верблюдов”, и жребий пал на Абдуллаха. И он продолжал бросать стрелы, каждый раз добавляя по десять верблюдов, что продолжалось до тех пор, пока он не дошёл до сотни, вытянув стрелу с надписью “сто верблюдов”, которых и принесли в жертву вместо Абдуллаха. После этого ‘Абд аль-Мутталиб оставил их, не мешая брать их мясо ни людям, ни диким зверям. Раньше плата за кровь[122] как среди курайшитов, так и среди всех арабов вообще, равнялась десяти верблюдам, но после этого события она возросла до ста, что было подтверждено и соответствующим установлением ислама. Что же касается пророка, да благословит его Аллах и приветствует, то сообщается, что он сказал: “Я – сын двоих предназначавшихся в жертву”, имея в виду Исмаила и своего отца ’Абдуллаха. ‘Абд аль-Мутталиб выбрал в жёны своему сыну Абдуллаху Амину бинт[123] Вахб бин ‘Абд Манаф бин Зухра бин Киляб, которая в то время считалась лучшей из женщин племени курайш по своему происхождениюю и положению. Её отец являлся главой рода бану зухра и пользовался большим уважением. Абдуллах женился на ней в Мекке, а вскоре после этого ‘Абд аль-Мутталиб отправил его в Медину для закупки фиников, где он умер. По другим сообщениям, Абдуллах поехал по торговым делам в Шам, присоединившись к торговому каравану курайшитов. В пути он заболел, а когда добрался до Медины, умер и был похоронен в доме ан-Набиги аль-Джу‘ди. В это время ему было всего двадцать пять лет, и скончался он ещё до появления на свет посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, о чём сообщает большинство историков. По другим сообщениям, Абдуллах умер через два месяца после рождения сына.[124] Когда известие о его смерти достигло Мекки, Амина оплакала его в прекрасной элегии, где, в частности, говорилось:

Судьба позвала его, и он ответил ей,

но не оставила она среди людей подобного сыну Хашима![125]

После его смерти осталось только пять верблюдов, немного овец и рабыня-эфиопка по имени Барака, кунья[126] которой была Умм Айман и которая впоследствии воспитывала посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует [127].

РОЖДЕНИЕ И СОРОК ЛЕТ ЖИЗНИ МУХХАМАДА, да благословит его Аллах и приветствует,
ДО НАЧАЛА ПРОРОЧЕСТВА

Рождение

Лучший из посланников, да благословит его Аллах и приветствует, родился в квартале хашимитов в Мекке утром в понедельник в девятый день месяца раби‘ аль-авваль в год слона и на сороковом году правления хосроя Ануширвана, что соответствует 20 или 22 апреля 571 года, как это было установлено крупным учёным Мухаммадом Суляйманом аль-Мансурфури и астрономом Махмуд-пашой.[128]

Ибн Са‘д сообщает, что мать посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказала: “Когда я родила его, из моего чрева вышел свет, озаривший собой дворцы Шама”. И подобное же сообщение приводит имам Ахмад, передавший его со слов аль-‘Ирбада бин Сарийи.[129]

Сообщается, что рождению пророка, да благословит его Аллах и приветствует, предшествовал целый ряд предзнаменований будущего пророчества. Так, например, во дворце хосроя обрушилось четырнадцать террас, погас огонь, которому поклонялись огнепоклонники, а церкви, стоявшие вокруг озера Сава разрушились после того, как его вода ушла в землю. Все эти сообщения приводит аль-Байхаки.[130]

Когда мать родила его, она сразу же послала человека к его деду ‘Абд аль-Мутталибу сообщить радостную весть о появлении внука. Обрадованный ‘Абд аль-Мутталиб пришёл, взял его и принёс к Каабе, где обратился к Аллаху с мольбами и словами благодарности, после чего избрал для него не имевшее широкого распространения в их среде имя Мухаммад (хвалимый), а на седьмой день сделал ему обрезание, как это было принято среди арабов.[131]

После его матери первой женщиной, которая кормила его своим молоком, стала вольноотпущенница Абу Ляхаба по имени Сувайба, одновременно с ним кормившая также и своего сына по имени Масрух. До него она выкормила Хамзу бин ‘Абд аль-Мутталиба, а после него – Абу Саламу бин ‘Абд аль-Асада аль-Махзуми.[132]

В племени бану са‘д

Среди оседлых арабов было принято подбирать для своих детей кормилиц из бедуинов. Это делалось с целью удаления их от очагов болезней, которые были распространены среди оседлого населения, а также для укрепления их здоровья и нервной системы и для того, чтобы они с детства учились чистому арабскому языку. ‘Абд аль-Мутталиб стал искать для посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, молочных братьев и в конце концов нашёл для него женщину из племени бану са‘д бин бакр по имени Халима бинт Абу Зувайб. Её мужа, принадлежавшего к тому же племени, звали аль-Харис бин ‘Абд аль-‘Узза, но известен он был по прозвищу Абу Кабша.

Так у посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, появилось несколько молочных братьев и сестёр, которыми стали Абдуллах бин аль-Харис, Аниса бинт аль-Харис, Хузафа (или Джузама) бинт аль-Харис, более известная по своему прозвищу аш-Шайма и присматривавшая за посланником Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, а также Абу Суфйан бин аль-Харис бин ‘Абд аль-Мутталиб, двоюродный брат посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует.

Его дядю, Хамзу бин ‘Абд аль-Мутталиба, также выкормили в племени бану са‘д бин бакр, и его кормилица Сувайба кормила посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, когда он находился у своей кормилицы Халимы. Таким образом, Хамза являлся молочным братом посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, по двум линиям: со стороны Сувайбы и со стороны Халимы из племени бану са‘д[133].

Халима увидела удивительные свидетельства того, что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, был благословенным ребёнком. Предоставим ей самой возможность рассказать об этом подробнее.

Ибн Исхак сообщает, что Халима рассказывала о том, что в своё время она вместе со своим мужем и сыном-младенцем, которого она кормила грудью, в числе других женщин из племени бану са‘д бин бакр выехала из своего селения, чтобы поискать детей, которые нуждались в кормилицах. Халима сказала:

– Это было в голодный год, когда у нас ничего не осталось. Я сидела на своей светлой ослице, и с нами была также наша старая верблюдица, которая, клянусь Аллахом, не давала ни капли молока. Кроме того, по ночам мы не могли спать из-за нашего ребёнка, плакавшего от голода, так как моего молока ему не хватало, а у нашей верблюдицы его вообще не было, и мы постоянно просили о дожде и облегчении. Я ехала на своей ослице, не сходя с неё, другим же приходилось тяжело, так как они были слабы и страдали от голода. В конце концов мы добрались до Мекки и стали искать детей, которых нужно было кормить. Среди нас не было ни одной женщины, которая не отказалась бы от посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, когда ей предлагали его, и все женщины говорили, что он является сиротой. Причина была в том, что мы надеялись на вознаграждение от отца ребёнка и мы говорили: “Сирота! Что могут сделать его мать и его дед?” – не желая брать его из-за этого. Через некоторое время все приехавшие со мной женщины нашли себе питомцев, но мне так и не удалось сделать этого, а когда мы уже были готовы двинуться в обратный путь, я сказала своему мужу: “Клянусь Аллахом, не хочу я возвращаться без ребёнка единственной среди моих подруг, и клянусь Аллахом, я обязательно пойду к этому сироте и возьму его!” Он сказал: “Не будет ничего дурного, если ты сделаешь это, и, может быть, Аллах благословит нас благодаря ему”. После этого я пошла и взяла его, но сделала это лишь потому, что не нашлось никого другого. Забрав ребёнка, я вернулась с ним к своим спутникам, а когда поднесла его к груди, оказалось, что молока там для него вполне достаточно, и он напился досыта, а вместе с ним досыта напился и его молочный брат, после чего оба они заснули, тогда как до этого мы не могли спать из-за его крика. А потом мой муж подошёл к нашей старой верблюдице, и оказалось, что у неё много молока. Он подоил её, и мы напились вволю, а потом хорошо выспались. Наутро мой муж сказал: “Клянусь Аллахом, о Халима, знай, что взяла ты благословенную душу!” – а я сказала ему в ответ: “Клянусь Аллахом, я очень на это надеюсь!” – после чего мы двинулись в путь. Я вместе с этим ребёнком сидела на своей ослице, которая двигалась так быстро, что ослы других людей не могли угнаться за ней, и мои спутницы стали говорить мне: “О дочь Абу Зувайба, горе тебе, подожди нас! Разве это не та же твоя ослица, на которой ты уехала из дома?” Я сказала им: “Да, клянусь Аллахом, она самая!» Тогда они сказали: “Клянёмся Аллахом, с ней что-то происходит!» А потом мы добрались до наших домов, находившихся там, где обитало племя бану са‘д. Я не знаю земли более бесплодной, чем эта, но после того, как мы привезли его, мои овцы стали по вечерам приходить ко мне сытыми, и вымя каждой из них было полным, а мы доили их и пили молоко, тогда как никто другой не мог надоить и капли молока, ибо у их животных его не было. И наши соплеменники говорили своим пастухам: “Горе вам, пасите там, где пасёт животных пастух дочери Абу Зувайба!”, – но их овцы всё равно приходили вечером голодными и не давали молока, а мои овцы возвращались сытыми и хорошо доились. И в течение двух лет мы получали от Аллаха всё больше и больше и видели только благо, а потом я отняла его от груди. Он рос непохожим на других детей, и к двум годам был уже плотным мальчиком. А после этого мы повезли его к матери, желая, чтобы он и дальше оставался с нами, так как мы видели, что он принёс с собой благо. Мы поговорили с его матерью, и я сказала ей: “Может быть, ты оставишь у меня своего сына, пока он не подрастёт, ибо я боюсь, что он заразится мекканской болезнью!” И мы уговаривали её до тех пор, пока она снова не отпустила его с нами.[134]

Так посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, остался в племени бану са‘д, а когда ему исполнилось четыре года или пять лет[135], произошло событие, связанное с рассечением его груди. Муслим приводит хадис, в котором со слов Анаса, да будет доволен им Аллах, сообщается, что однажды, когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, играл с другими детьми, к нему явился Джибрил, который схватил его, повалил на землю, рассёк ему грудь, достал сердце, извлёк оттуда сгусток крови и сказал: “Это удел шайтана в тебе!” – а потом омыл его водой Замзама в золотом тазу, после чего соединил края сердца и вернул его на прежнее место. Дети прибежали к его матери[136] и сказали: “Мухаммада убили!” – а потом все они бросились к нему, но увидели, что изменился только цвет его лица.[137]

Возвращение к нежной матери

После этого происшествия Халима так испугалась за ребёнка, что вернула его обратно матери, с которой он и жил до тех пор, пока ему не исполнилось шесть лет.[138] Желая почтить память покойного мужа, Амина решила навестить его могилу в Йасрибе. Она выехала из Мекки для того, чтобы преодолеть пятьсот километров пути, и вместе с ней находился её осиротевший сын Мухаммад, да благословит его Аллах и приветствует, её служанка Умм Айман и её опекун ‘Абд аль-Мутталиб. Там она провела месяц, а потом двинулась в обратный путь, но уже скоро заболела и умерла в аль-Абве, находящейся между Меккой и Мединой.[139]

У любящего деда

После этого ‘Абд аль-Мутталиб вернулся с ним в Мекку. Его сердце было охвачено жалостью по отношению к его осиротевшему внуку, которого постигло новое несчастье, разбередившее старые раны. Он относился к ребёнку с большей нежностью, чем к любому из своих собственных детей, никогда не оставлял его в одиночестве и отдавал ему предпочтение перед своими сыновьями. Ибн Хишам сообщает следующее: “Обычно для ‘Абд аль-Мутталиба расстилали подстилку в тени Каабы, а его сыновья усаживались вокруг этой подстилки, пока он не выходил к ней, и никто из них не садился на неё из почтения к нему, но когда приходил посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, он забирался на неё. Братья его отца забирали его оттуда, но, когда это видел ‘Абд аль-Мутталиб, он говорил: “Оставьте этого моего сына, ибо, клянусь Аллахом, он добьётся многого!” – а потом усаживал его вместе с собой на эту подстилку, гладил по спине и радовался тому, что он делал”.[140]

Однако когда пророку, да благословит его Аллах и приветствует, исполнилось восемь лет два месяца и десять дней, его дед ‘Абд аль-Мутталиб умер в Мекке, посчитав нужным перед смертью поручить заботы о своём внуке его дяде и брату его отца Абу Талибу.[141]

У сострадательного дяди

Абу Талиб заботился о своём племяннике наилучшим образом. Он присоединил его к своим собственным сыновьям, отдавал ему предпочтение перед ними, относился к нему с большим уважением, высоко ценил его и всячески поддерживал более сорока лет. Он обеспечивал ему свою защиту, дружил с теми, кто хорошо относился к нему, и вёл из-за него тяжбы с другими, о чём мы вкратце поговорим ниже.

К облакам обращаются с просьбами о дожде ради его лика

Ибн ‘Асакир передаёт, что Джальхама бин ‘Арфута сказал: “Однажды я приехал в Мекку во время засухи, когда курайшиты говорили: “О Абу Талиб! В долинах сухо, а дети голодают, иди же и обратись с мольбой о ниспослании дождя!” И Абу Талиб вышел вместе с мальчиком, окружённым другими детьми и подобным сияющему солнцу, которое разгоняет темные тучи. Затем Абу Талиб взял его, прислонил спиной к Каабе, а мальчик указал пальцем на небо. В то время на небе не было ни одного облачка, но вдруг со всех сторон стали собираться облака, пошёл сильный дождь, а долины наполнились бурными потоками воды, напоившими и оседлых и бедуинов. И именно это имел в виду Абу Талиб, когда говорил:

И чистый, ради лика которого к облакам обращаются с просьбой о дожде, кормилец сирот, защита вдов.

Монах Бахира

Когда посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, исполнилось двенадцать лет, а по другим сообщениям – двенадцать лет два месяца и десять дней,[142] Абу Талиб отправился с ним в Шам по торговым делам, и они добрались до Бусры, находившегося на территории Шама и являвшейся главным городом Хаурана и всех арабских земель, которыми тоогда владели византийцы. В этом городе жил монах по прозвищу Бахира (настоящее его имя было Джирджис). Когда караван остановился там, этот монах вышел к ним и оказал им гостеприимство, хотя до этого он никогда не встречал мекканские караваны. Он распознал посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, по его приметам и, взяв его за руку, сказал: “Это – господин обитателей миров, и его Аллах пошлёт к людям как милость для миров!” Абу Талиб спросил: “Откуда ты это знаешь?” Он ответил: “Поистине, когда вы приблизились со стороны Акабы[143], не осталось ни одного камня или дерева, которые не склонились бы до земли, а они не склоняются ни перед кем, кроме пророков. И, поистине, я узнаю его по печати пророчества величиной с яблоко, которая находится ниже плеча, о чём нам известно из наших книг”. После этого он попросил Абу Талиба отправить мальчика назад и не везти его в Шам, так как опасался, что иудеи могут причинить ему зло, и тогда дядя отправил его обратно в Мекку в сопровождении своих слуг.[144]

Война беззакония

Когда посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, исполнилось пятнадцать лет, началась так называемая “война беззакония”, которую курайшиты и их союзники из числа кинанитов вели с племенем кайс ‘айлян. Отряды курайшитов и кинанитов возглавлял Харб бин Умаййа, который был самым уважаемым среди них. Сначала в этой войне кайс ‘айлян побеждали кинанитов, а потом победы стали одерживать кинаниты. Эта война получила название “войны беззакония” или же “ кощунственной войны”, поскольку в ходе её нарушались всевозможные запреты и велась она в запретные месяцы. В этой войне принимал участие и посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, подававший стрелы братьям своего отца.[145]

Союз чести

После завершения этой войны в месяце зу-ль-ка‘да, относившемся к числу запретных месяцев, был заключён “союз чести”, к заключению которого призвали пять родов племени курайш: бану хашим, бану аль-мутталиб, асад бин ‘Абд аль-узза, зухра бин киляб и тайм бин мурра. Представители этих родов собрались в доме Абдуллаха бин Джад‘ана ат-Тайми, который был старшим по возрасту и пользовался всеобщим уважением. Они заключили между собой договор, обязавшись оказывать поддержку любому притесняемому из числа мекканцев и всех прочих людей, если обнаружат притесняемых в Мекке, и выступать против притеснителя до тех пор, пока захваченное не будет возвращено владельцу. При заключении этого договора присутствовал и посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, который уже после того, как Аллах почтил его, сделав посланником, сказал: “В доме Абдуллаха бин Джад`ана я присутствовал при заключении такого союза, который не променял бы и на красных верблюдов, и если меня пригласят на подобную встречу в исламе, я обязательно приму такое приглашение!”[146]

Дух этого договора противоречил доисламской заносчивости, подогреваемой сознанием племенного единства. Как сообщается, причиной его заключения послужило то, что один человек из племени зубайд привёз в Мекку какие-то товары, купленные у него аль-Асом бин Ваилем ас-Сахми, который стал задерживать выплату причитавшихся приезжему денег. Этот человек обратился за помощью к представителям союзных родов ‘Абд ад-дар, махзум, джумах, сахм и ‘Ади, но они не обратили на него внимания. Тогда он забрался на вершину горы Абу Кубайс и громким голосом начал декламировать стихи, в которых говорилось о нанесённой ему обиде. На это откликнулся аз-Зубайр бин ‘Абд аль-Мутталиб, который стал спрашивать: “Что случилось с этим беззащитным человеком?” – после чего вышеупомянутые люди, заключившие “союз чести”, собрались, отправились к аль-Асу бин Ваилю и заставили его отдать положенное этому человеку из племени зубайд.[147]

Трудовая жизнь

В ранней юности у посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, не было определённого занятия, но согласно многим сообщениям, он пас овец сначала в племени бану са‘д[148], а потом делал то же самое за небольшую плату для жителей Мекки.[149] В возрасте двадцати пяти лет он отправился в Шам, чтобы вести там тороговые дела Хадиджи, да будет доволен ею Аллах. Ибн Исхак сообщает следующее: “Хадиджа бинт Хувайлид занималась торговлей, пользовалась уважением и обладала богатством. Она нанимала мужчин для того, чтобы они торговали на её деньги, отчисляя им определённую долю от прибыли. Курайшиты в основном занимались торговлей, и когда Хадиджа, да будет доволен ею Аллах, узнала о правдивости, честности и благонравии посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, она послала за ним и предложила ему отвезти в Шам её товары, предложив ему также и заплатить больше, чем она платила другим, и отправив вместе с ним своего слугу по имени Майсара. Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, принял её предложение и отправился в Шам вместе с Майсарой”.[150]

Его женитьба на Хадидже

После его возвращения в Мекку Хадиджа увидела, что её деньги не только сохранились, но и принесли невиданную прежде прибыль, а её слуга Майсара рассказал ей о приятных качествах, высоких достоинствах, здравомыслии, правдивости и честности пророка, да благословит его Аллах и приветствует, и она поняла, что нашла то, что искала. Многие знатные люди хотели жениться на ней, но она отвергала их предложения. Она рассказала о том, что с ней происходит, своей подруге Нафисе бинт Мунийа, которая пошла к пророку, да благословит его Аллах и приветствует, и завела с ним разговор о женитьбе на Хадидже. Он дал на это своё согласие и обратился к братьям своего отца, которые отправились к дяде Хадиджи и просватали её за него, и уже вскоре после этого состоялась свадьба. При заключении брачного соглашения присутствовали хашимиты и предводители племени мудар, а происходило всё это через два месяца после его возвращения из Шама. В качестве брачного дара он отдал ей двадцать молодых верблюдов. В это время Хадидже было сорок лет, и она являлась достойнейшей женщиной по своему происхождению, богатству и уму. Она была первой женщиной, на которой женился посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и он не брал себе других жён, пока она не умерла.[151]

Хадиджа родила ему всех его детей, кроме Ибрахима. Первым был аль-Касим, вследствие чего пророка, да благословит его Аллах и приветствует, и называли Абу-ль-Касим (отец аль-Касима). Потом родились Зайнаб, Рукайа, Умм Кульсум, Фатима и Абдуллах, которого называли “Тайиб” (благой) и “Тахир” (чистый). Все его сыновья умерли уже в раннем детстве, что же касается дочерей, то они дожили до возникновения ислама, приняли эту религию и переселились из Мекки в Медину, однако все они умерли ещё при жизни пророка, да благословит его Аллах и приветствует. Исключением является Фатима, да будет доволен ею Аллах, которая скончалась через шесть месяцев после его смерти[152].

Перестройка Каабы и вопрос об арбитре

Когда посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, было тридцать пять лет, курайшиты решили перестроить Каабу, так как со времён Исмаила она представляла собой строение из больших скальных камней высотой в девять локтей[153], что выше человеческого роста. У этого строения не было крыши, что позволяло ворам похищать находившееся внутри храма. Кроме того, это древнее свсятилище долго подвергалось воздействию различных неблагоприятных факторов, в результате чего здание было уже не таким крепким, а стены его покрылись трещинами. За пять лет до начала пророчества в Мекке случилось сильное наводнение. Потоки воды достигли Каабы, в результате чего она едва не разрушилась, и курайшиты были вынуждены перестроить храм, чтобы сохранить его значение. Они договорились о том, что для перестройки храма будут использоваться только чистые деньги[154], а поэтому не принималось то, что было заработано блудом и ростовщичеством, а также всё то, что было силой или обманом отобрано у кого бы то ни было. Сначала они боялись разрушать Каабу, но в конце концов за это взялся аль-Валид Ибн аль-Мугира аль-Махзуми, примеру которого последовали и другие люди, увидевшие, что с ним ничего не случилось, после чего они продолжали разрушать здание до тех пор, пока не добрались до основ, заложенных Ибрахимом. Потом они решили приняться за строительство, разделили Каабу на несколько частей и выделили свою часть каждому племени, представители которого сначала отдельно от других собирали камни, а потом они все вместе приступили к строительству под руководством византийского строителя по имени Бакум. Когда дело дошло до установки Чёрного камня на прежнее место, люди разошлись во мнениях о том, кому следовало поручить выполнение этой почётной обязанности. Споры продолжались четыре или пять дней и достигли такого накала, что чуть было не привели к кровопролитию на территории харама, однако Абу Умаййа бин аль-Мугира аль-Махзуми предложил им поручить рассудить спор между ними первому, кто войдёт в ворота храма, и все согласились с ним. Аллаху было угодно, чтобы этим человеком оказался посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и когда они увидели его, то закричали: “Это аль-Амин[155], и мы довольны этим, это Мухаммад!” Подойдя к ним и выслушав их слова, он попросил дать ему накидку и положил камень на её середину, а потом предложил вождям племён взяться за её края и велел им поднять камень, когда же они поднесли камень туда, где он находился прежде, он собственноручно установил его на место, и все согласились с этим благоразумным решением.

Чистых денег у курайшитов не хватало и поэтому они укоротили здание храма с северной стороны примерно на десять локтей, а ныне эта часть называется аль-Хиджр и аль-Хатым[156]. Кроме того, они подняли двери Каабы над землёй, чтобы туда не мог войти никто, кроме тех, кому курайшиты пожелали бы разрешить это, а когда здание достигло высоты пятнадцати локтей, они покрыли его крышей, опирающейся на шесть колонн.

После завершения перестройки основание Каабы приобрело почти квадратную форму, а стены поднялись на высоту пятнадцати метров. Длина той стены, в которую вделан Чёрный камень, возвышающийся на полтора метра над уровнем матафа[157], а также противоположной стены, равна десяти метрам. Длина той стены, в которой находится дверь Каабы, а также противоположной ей стены, равна двенадцати метрам, сама же дверь возвышается на два метра над уровнем земли. Снаружи здание храма окружает выступ, высота которого в среднем составляет 0,25 метра, а ширина – 0,30 метра, и который именуется аш-Шазурван. Первоначально этот выступ был частью здания, однако курайшиты оставили его снаружи[158].

Краткий обзор жизни пророка, да благословит его Аллах и приветствует, до начала пророчества

В молодости пророк, да благословит его Аллах и приветствует, приобрёл наилучшие качества, присущие людям, которые относились к различным классам общества. Он являл собой высокий образец здравомыслия и рассудительности и отличался большой сообразительностью, оригинальностью мышления и способностью правильно выбирать цели и методы их достижения. Он привык подолгу молчать, что пригодилось в периоды размышления и попыток постижения истины, а его живой ум и чистая сущность помогали ему изучать различные аспекты жизни, дела людей и состояние общества. Он испытывал оттвращение к суевериям, удалялся от них и жил так, что люди знали всё о нём, а он знал всё о них. Он принимал участие во всём хорошем, с чем сталкивался, в противном же случае возвращался к своему привычному уединению. Он не пил вина, не ел мяса животных, которых приносили в жертвы идолам, и не принимал участия в празднествах и торжествах, посвящённых всевозможным божествам, напротив, с самой ранней юности он испытывал такое отвращение к этим божествам, что не было для него ничего ненавистнее их и он не мог слышать, когда кто-нибудь клялся аль-Лат и аль-‘Уззой[159].[160]

Нет сомнений в том, что Сам Аллах хранил пророка, да благословит его Аллах и приветствует, а когда побуждения души подталкивали его к некоторым радостям этого мира, и он соглашался следовать тем или иным достойным порицания традициям, вмешательство Господа удерживало его от этого. Ибн аль-Асир сообщает, что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Если не считать двух случаев, я никогда не собирался делать того, чем привыкли заниматься люди, жившие во времена джахилийи, но каждый раз Аллах удерживал меня от этого, а потом у меня уже не возникало такого желания, и так продолжалось до тех пор, пока Он не почтил меня, (вручив мне) Своё послание. Однажды вечером я сказал юноше, который вместе со мной пас овец в верхней части Мекки: “Не присмотришь ли ты за моими овцами, а я пойду в Мекку и проведу вечер в беседах подобно другим юношам”. Он сказал: “Иди”, и я ушёл, а когда достиг первого из домов Мекки, услышал музыку и спросил: “Что это?” (Люди) ответили: “Такой-то женится на такой-то”, и я сел, чтобы послушать, но Аллах сделал так, что я ничего не услышал, и я заснул, а проснулся только от жара солнца. Тогда я вернулся к своему товарищу, который стал расспрашивать меня, и я обо всём ему рассказал. В следующий раз я обратился к нему с такой же просьбой и снова пошёл в Мекку, но со мной случилось то же, что и в первую ночь, и больше я ни о чём дурном не помышлял”.[161]

Аль-Бухари приводит хадис, в котором сообщается, что Джабир бин Абдуллах, да будет доволен Аллах ими обоими, сказал: “Во время перестройки Каабы пророк, да благословит его Аллах и приветствует, и ‘‘Аббас пошли носить камни, и ‘‘Аббас сказал пророку, да благословит его Аллах и приветствует: “Подними (край) изара[162] и положи его себе на шею, и он защитит тебя от камней”, (но как только пророк, да благословит его Аллах и приветствует, последовал его совету,) он упал на землю, устремив взор в небо, а когда пришёл в себя, стал говорить: “Мой изар, мой изар!”, после чего он крепко затянул свой изар”.[163] В другой версии этого хадиса сообщается, что после этого уже никто не видел обнажённого тела пророка, да благословит его Аллах и приветствует.[164]

Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, выделялся среди своих соплеменников приятным характером и достойными нравственными качествами. Он был самым порядочным из них и обладал самым прекрасным нравом, являлся наилучшим соседом, отличался наибольшей кротостью, был самым правдивым и мягким человеком, а также самым скромным, щедрым на благое, благочестивым в делах, обязательным и честным, и его соплеменники даже прозвали его “аль-Амин”, поскольку он отличался благочестием и приятным характером. И он был таким, как сказала о нём мать правоверных Хадиджа, да будет доволен ею Аллах: “Ты помогаешь нести бремя (слабого) и оделяешь неимущего, оказываешь людям гостеприимство и помогаешь (им) переносить невзгоды судьбы!”[165]

ПРОРОК И ПОСЛАННИК

В пещере на горе Хира

Когда пророку, да благословит его Аллах и приветствует, было около сорока лет, и в результате его долгих размышлений интеллектуальный разрыв между ним и его соплеменниками увеличился ещё больше, ему была внушена любовь к уединению. Он брал с собой савик[166] и воду и удалялся в пещеру на гору Хира, которая ныне именуется Джабаль ан-Нур (“гора света”) и находится на расстоянии примерно двух миль от прежних границ Мекки. Это небольшая пещера длиной в 4, а шириной в 1,75 локтя. Его семья находилась неподалёку от него, а он жил там в течение месяца рамадан, оделяя едой приходивших к нему неимущих и проводя время в поклонении и размышлениях об окружающем его мире, а также о стоящей за всем этим созидательной силе. Кроме того, ему не давало покоя то, что его соплеменники придерживались далёкого от истины многобожия и всевозможных нелепых представлений, однако у него не было ни ясного и определённого метода борьбы с этим, ни кратчайшего пути, которым он был бы доволен[167].

Выбор пророком, да благословит его Аллах и приветствует, подобного уединения являлся частью осуществления замысла Аллаха, направленного на то, чтобы подготовить его к предстоящему великому делу, так как ничто не должно отвлекать душу, от которой ожидается, что она окажет воздействие на жизнь людей, и такая душа должна провести некоторое время в уединении, будучи отделённой от мирских дел, суеты и мелких забот людей, из которых состоит обычная жизнь.

Так Аллах направлял Мухаммада, да благословит его Аллах и приветствует, готовя его к несению бремени величайшего залога, изменению облика земли и изменению хода истории. Он привёл его к этому уединению за три года до возложения на него обязанностей, имеющих отношение к миссии посланника. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, проводил в полном уединении месяц, размышляя о том сокрытом, что находится за видимой стороной бытия, и это продолжалось до тех пор, пока с соизволения Аллаха не настало время взаимодействия с этим сокрытым.

Джибрил приносит откровение

Когда ему исполнилось сорок лет, что является возрастом расцвета, когда, как сообщается, откровения свыше начинало получать большинство посланников, появились первые признаки того, что и Мухаммаду, да благословит его Аллах и приветствует, предстоит выполнить пророческую миссию. Это нашло своё выражение в том, что он начал видеть истинные видения, и все эти видения приходили подобно утренней заре, что продолжалось в течение шести месяцев, тогда как период пророчества в целом длился двадцать три года. Эти видения являлись одной из сорока шести составных частей пророчества. Когда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, уединился в пещере на горе Хира во время рамадана в третий раз, Аллах пожелал оказать Свою великую милость обитателям земли, почтил его пророчеством и послал к нему Джибрила с некоторыми аятами Корана.[168]

Рассмотрение различных доводов и доказательств позволяет нам определить эту дату как ночь понедельника двадцать первого числа месяца рамадана, что соответствует десятому августа 610 года н.э. В это время возраст пророка, да благословит его Аллах и приветствует, составлял сорок лунных лет, шесть месяцев и двенадцать дней, что соответствует тридцати девяти солнечным годам трём месяцам и двадцати двум дням.[169]

Послушаем, что говорит об этом правдивейшая ‘Аиша, да будет доволен ею Аллах, рассказывающая нам об этом событии, явившемся как частица божественного света, начавшем разгонять мрак неверия и заблуждений и в конце концов изменившем течение жизни и ход истории. Сообщается, что ‘Аиша, да будет доволен ею Аллах, сказала:

– Ниспослание откровений посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, началось с благого[170] видения во сне, и он никогда не видел иных видений, кроме приходивших подобно утренней заре[171]. Затем ему была внушена любовь к уединению, и он стал часто уединяться в пещере на горе Хира, занимаясь там делами благочестия, что выражалось в поклонении (Аллаху) в течение определенного количества дней, а потом он возвращался к семье. И обычно он брал с собой все необходимые для этого[172] припасы, а потом возвращался к Хадидже и брал всё, что ему было нужно, для нового такого же уединения. (Так продолжалось до тех пор,) пока ему не открылась истина, когда он находился в пещере (на горе) Хира. К нему явился ангел и сказал: “Читай!”- на что он ответил: “Я не умею читать!»

(Пророк, да благословит его Аллах и приветствует,) сказал:

– Тогда он взял меня и сжал так, что я напрягся до предела, а затем он отпустил меня и снова сказал: “Читай!” Я сказал: “Я не умею читать!” Тогда он во второй раз сжал меня так, что я (опять) напрягся до предела, а затем отпустил меня и сказал: “Читай!” и я (снова) сказал: “Я не умею читать!” Тогда он сжал меня в третий раз, а затем отпустил и сказал: “Читай во имя Господа твоего, который сотворил, ~ сотворил человека из сгустка! ~ Читай, а Господь твой – Щедрейший…”[173] (“Сгусток”, 1–3)

(‘Аиша, да будет доволен ею Аллах, сказала):

– И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сердце которого трепетало (от страха), вернулся с этим, вошёл к Хадидже бинт Хувайлид, да будет доволен ею Аллах, и сказал: “Укройте меня, укройте меня!» Тогда его укрыли (, и он оставался в таком положении), пока страх его не прошёл, после чего он сообщил ей обо всём (и сказал): “Что со мной? Я боюсь”. Хадиджа сказала: “Нет, нет! Клянусь Аллахом, Аллах никогда не покроет тебя позором, ведь ты поддерживаешь связи с родственниками, помогаешь нести бремя (слабого) и оделяешь неимущего, оказываешь людям гостеприимство и помогаешь (им) переносить невзгоды судьбы!”

А после этого Хадиджа привела его к своему двоюродному брату Вараке бин Науфалю бин Асаду бин ‘Абд аль-‘Уззе, который в период джахилийи принял христианство, знал письменность иудеев[174], выписывал из Евангелия по-древнееврейски то, что было угодно Аллаху, и был (к тому времени) уже глубоким слепым старцем. Хадиджа сказала ему: “О сын моего дяди, выслушай своего племянника!”[175] Варака спросил его: “О племянник, что ты видишь?” – и посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сообщил ему о том, что он видел. Варака сказал: “Это – тот же ангел, которого Аллах направил к Мусе! О если бы я был молод (в эти дни) и мог дожить до того времени, когда народ твой станет изгонять тебя!” Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, спросил: “А разве они будут изгонять меня?” Варака ответил: “Да, ибо если являлся человек с чем-либо подобным тому, что принес с собой ты, с ним всегда враждовали, но если я доживу до этого дня[176], то сделаю все, чтобы помочь тебе! ” Однако Варака вскоре умер, а откровения временно прекратились.[177]

Согласно сообщениям ат-Табари и Ибн Хишама, пророк, да благословит его Аллах и приветствует, покинул пещеру на горе Хира после неожиданного ниспослания откровения, а потом снова вернулся туда и оставался в уединении до конца своего обычного срока, после чего возвратился в Мекку. В сообщении ат-Табари, проливающем свет на причину его ухода, говорится:

– Упомянув о ниспослании откровения, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Не было для меня созданий Аллаха более ненавистных, чем поэты или безумцы, и я не мог даже смотреть на них. И я сказал себе: “Если курайшиты решат, что я поэт или безумец[178], они будут говорить об этом всегда, но тогда я заберусь на высокую гору, брошусь оттуда вниз, покончу с собой и отдохну (от этого)!” И я пошёл, чтобы так и сделать, но на полпути к вершине услышал с неба голос: “О Мухаммад! Ты – посланник Аллаха, а я – Джибрил”. Я поднял голову к небу и увидел Джибрила в облике человека, ноги которого находились на линии горизонта и который говорил: “О Мухаммад! Ты – посланник Аллаха, а я – Джибрил”. Я остановился и стал смотреть на него. Это отвлекло меня от того, что я хотел сделать, и я остался на месте, никуда не двигаясь. Потом я стал отворачиваться от него, смотря на небо, но куда бы я ни взглянул, я видел только его всё в том же обличье. И я продолжал стоять так, не двигаясь ни вперёд, ни назад, пока Хадиджа не послала людей разыскивать меня, и они отправились на поиски, а потом вернулись в Мекку и пришли к ней, я же так и не сдвинулся со своего места. А потом он покинул меня, и я вернулся к своей семье[179], подошёл к Хадидже, сел у её ног и прижался к ней. Она спросила: “О Абу-ль-Касим, где ты был? Клянусь Аллахом, я посылала людей искать тебя, и они дошли до самой Мекки, а потом вернулись ко мне!” После этого я рассказал ей о том, что видел, и она сказала: “Радуйся, о сын дяди, и будь стойким, и клянусь Тем, в Чьей длани душа Хадиджи, я надеюсь, что ты будешь пророком этого народа!”[180]. А потом она встала, отправилась к Вараке, обо всём рассказала ему, и он сказал: “Свят, свят! Клянусь Тем, в Чьей длани душа Вараки, к нему явился тот же архангел, который приходил и к Мусе, и, поистине, он является пророком этого народа, так скажи ему, чтобы он проявлял стойкость!”. После этого Хадиджа вернулась обратно и передала ему слова Вараки. А когда срок пребывания посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, в уединениии закончился и он вернулся в Мекку, Варака повстречался с ним, выслушал его рассказ и сказал ему: “Клянусь Тем, в Чьей длани душа моя, поистине, ты – пророк этого народа, и к тебе явился тот же архангел, который являлся и к Мусе!”[181].

Прекращение откровений

Что касается периода прекращения откровений, то Ибн Са‘д приводит слова Ибн ‘Аббаса, да будет доволен Аллах ими обоими, указывающие на то, что этот период продолжался в течение нескольких дней,[182] что представляется наиболее вероятным после всестороннего рассмотрения этого вопроса. Если же говорить о получившем распространение мнении, согласно которому этот период длился три или два с половиной года, то оно не имеет под собой никаких оснований, однако опровергать его подробно мы не будем.

Дни, последовавшие за прекращением откровений, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, провёл в печали, смешанной с недоумением и изумлением. В “Книге толкования снов” своего “Сахиха” аль-Бухари приводит следующий хадис:

– На определённый период времени откровения прекратились, и, как нам стало известно, он был огорчён до такой степени, что не раз устремлялся в горы, чтобы броситься вниз с их вершин, но каждый раз, как он забирался на вершину, чтобы сделать это, перед ним появлялся Джибрил и говорил: “О Мухаммад, поистине, ты и в самом деле являешься посланником Аллаха!” – после чего он успокаивался и возвращался домой. Если откровения задерживались, он снова делал то же самое, но когда он забирался на вершину горы, перед ним опять появлялся Джибрил и говорил ему те же слова.[183]

Джибрил приносит откровение во второй раз

Ибн Хаджар сказал: “Это[184] было сделано для того, чтобы его волнение, вызванное страхом, улеглось, а также для того, чтобы вызывать в нём стремление к возобновлению (этих откровений)[185]. А после того как недоумение прошло и пророк, да благословит его Аллах и приветствует, убедился в том, что стал пророком Великого и Всевышнего Аллаха, и в том, что являвшийся к нему был посланником откровений, который приносил вести свыше, и его стремление к возобновлению откровений послужило причиной того, что он успокоился и оказался способным выдержать новое откровение, если бы оно пришло, тогда Джибрил явился к нему во второй раз. Аль-Бухари приводит хадис, в котором сообщается, что Джабир бин Абдуллах, да будет доволен Аллах, слышал, как посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, рассказывал о прекращении откровений следующее:

– И когда я шёл (по дороге), я вдруг услышал голос с неба, и оказалось, что это тот самый ангел, который явился ко мне на (гору) Хира. Он восседал на троне между небом и землёй, и я так испугался его, что упал на землю, а потом я пришёл домой и сказал: “Укройте меня, укройте меня!” – и они укутали меня, а потом Аллах Всевышний ниспослал (аяты, в которых было сказано): О завернувшийся! ~ Встань и увещевай, ~ и Господа своего возвеличивай, ~ и одежды свои очисть, ~ и скверны избегай…” (“Завернувшийся”, 1–5). А после этого откровения возобновились с новой силой и стали приходить одно за другим.[186]

Разъяснение некоторых деталей,
касающихся отдельных стадий откровения

Прежде чем переходить к подробному изложению того, что касается посланничества и пророчества, мы считаем необходимым познакомиться с различными частями откровений, которые являлись источником послания и опорой призыва. Перечисляя различные ступени откровения, Ибн аль-Кайим сказал: “Первой из них были истинные видения, с которых и начались откровения, ниспосылавшиеся пророку, да благословит его Аллах и приветствует. Второй было то невидимое для пророка, да благословит его Аллах и приветствует, что приносил с собой ангел, доводя это до его ума и сердца, о чём сам пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал так: “Поистине, Святой Дух внушил мне, что ни в коем случае не умрёт душа, пока не исчерпает своего удела, так бойтесь же Аллаха, и обращайтесь с мольбами к Аллаху должным образом, и пусть то, что вы считаете задержкой в получении вами (вашего) удела, ни в коем случае не побуждает вас добиваться его с помощью ослушания Аллаха, ибо, поистине, получить то, что есть у Аллаха, можно только с помощью проявления покорности Ему”. Третьей было то, что ангел представал перед пророком, да благословит его Аллах и приветствует, в образе человека и обращался к нему, пока он не усваивал того, что он ему говорил. На этой ступени его иногда видели и сподвижники пророка, да благословит его Аллах и приветствует. Четвёртой было такое появление ангела, когда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, слышал нечто вроде звона колокола. Это было наиболее тяжким для пророка, да благословит его Аллах и приветствует, так как ангел крепко сжимал его, в результате чего лоб его покрывался испариной даже в очень холодные дни, а его верблюдица опускалась на колени, если он сидел верхом. Однажды, когда к пророку, да благословит его Аллах и приветствует, пришло такое откровение, его нога касалась ноги Зайда бин Сабита, да будет доволен им Аллах[187], и нога пророка, да благословит его Аллах и приветствует, стала такой тяжёлой, что нога Зайда чуть не сломалась. Пятой было то, что он видел ангела в том облике, в котором тот был создан, и в это время ему ниспосылалось в виде откровений то, что Аллаху было угодно ему ниспослать. Подобное случалось с ним дважды, о чём в Коране упоминается в суре “Звезда”. Шестой было то, что Аллах вменил ему в обязанность совершение молитв, когда в ночь вознесения (ляйлят аль-ми‘радж) он вознёсся выше семи небес. Седьмой было то, что говорил ему Аллах без посредника и что было подобно тому, как разговаривал Он с Мусой бин ‘Имраном”. То, что это было с Мусой, известно доподлинно, поскольку об этом упоминается в Коране, а о том, что это случилось и с нашим пророком, да благословит его Аллах и приветствует, известно из хадиса о ночном путешествии. Некоторые улемы добавляли к этому и восьмую, считая, что ею было открытое обращение к нему Аллаха безо всякой преграды, относительно чего сподвижники и последователи расходились во мнениях.

Сказанное Ибн аль-Кайимом приводится с некоторыми сокращениями в том, что касается первой и восьмой ступени,[188] которая не может считаться доказанной.

ОСУЩЕСТВЛЕНИЕ ПРИЗЫВА К АЛЛАХУ
И ЕГО СОСТАВЛЯЮЩИЕ

В ниспосланных пророку, да благословит его Аллах и приветствует, словах Аллаха Всевышнего: «О завернувшийся! ~ Встань и увещевай, ~ и Господа своего возвеличивай, ~ и одежды свои очисть, ~ и скверны избегай, ~ и не оказывай милости, желая получить больше[189], ~ и терпи (притеснения) ради твоего Господа!» (“Завернувшийся”, 1–7) , содержалось сразу несколько велений. На первый взгляд веления эти были просты, однако они преследовали далеко идущие цели и являлись весьма действенными.

1. Цель обращения с предупреждением состояла в предупреждении абсолютно всех совершающих неугодное Аллаху в мире бытия о пагубных последствиях этого, чтобы сердце и дух каждого из них охватили дрожь и трепет.

2. Цель возвеличивания Господа состояла в искоренении любого проявления гордыни на земле и превращении этой гордыни в её противоположность, чтобы осталось на земле лишь то, что относится к проявлениям горделивости Аллаха Всевышнего.

3. Цель очищения одежд и удаления от скверны состояла в том, чтобы пророк, да благословит его Аллах и приветствует, достиг пределов возможного для человека в деле внешнего и внутреннего очищения от любой скверны и всяческих недостатков с помощью великой милости Аллаха, Его защиты, руководства и света, явив собой людям высший пример, за которым потянулись бы здоровые сердца, а сердца отклонившиеся ощутили бы его достоинство и величие, и чтобы весь мир так или иначе нашёл в нём опору для себя.

4. Цель отказа от ожиданий большего за свои благодеяния состояла в том, чтобы он не считал свои действия и усилия чем-то великим и не прекращал прилагать усилия, совершая одно дело за другим, проявляя как можно больше усердия и ничего не жалея, а потом не просто забывал об этом, но исчезал в осознании присутствия Аллаха и не думал о ценности того, что будет сделано лично им.

5. В последнем из цитированных выше аятов содержится указание на противодействие, издевательства и насмешки, что предстояло ему претерпеть от упорствующих, которые будут стараться уничтожить его самого и его сподвижников, а также и всех остальных сплотившихся вокруг него верующих. Аллах Всевышний велел ему претерпевать всё это, проявляя силу и стойкость и делая это не для того, чтобы добиться чего-то для себя, а только для того, чтобы угодить своему Господу.

Велик Аллах! Сколь просты эти веления по своей форме и сколь прекрасен их спокойный и чарующий ритм, но в то же время насколько велики и трудны они для исполнения и какое сильное влияние окажут они на ту бурю, которая вскоре должна будет пронестись по всему миру.

Эти аяты включают в себя составные части призыва и доведения до сведения людей определённых вещей. Само по себе это предостережение предполагает собой, что существуют такие дела, которые повлекут за собой дурные последствия для тех, кто их совершает, а поскольку каждый знает, что в мире этом нет и, очевидно, не может быть воздаяния за все дела людей, предостережение предполагает и то, что для воздаяния настанет такой день, который не будет относиться к дням этой жизни. Это тот День, который именуется Днём воскресения и Днём воздаяния и Суда, что указывает на существование и другой жизни, жизни, отличной от той, которой мы живём в этом мире.

Что же касается прочих аятов Корана, то они требуют от рабов Аллаха исповедания чистого единобожия, полного упования на Аллаха Всевышнего, отказа от стремления угождать собственной душе и другим рабам Аллаха и стремления к снисканию благоволения Аллаха Всевышнего.

Следовательно, кратко перечислить составляющие исламского призыва можно следующим образом.

1.Единобожие.

2.Вера в Последний день.

3.Очищение собственной души, чтобы она отказалась от всего порицаемого и непристойного, что влечёт за собой дурные последствия, стремилась к самосовершенствованию и совершала благие дела.

4.Упование на Аллаха Всевышнего.

5.Однако всему этому должна предшествовать вера в послание Мухаммада, да благословит его Аллах и приветствует, и готовность принять его благородное руководство и правильные наставления.

ПЕРИОДЫ И ЭТАПЫ ПРИЗЫВА

Эпоху призыва Мухаммада, да благословит его Аллах и приветствует, можно разделить на два периода, один из которых полностью отличается от другого.

1.Мекканский период, продолжительность которого составила около тринадцати лет.

2.Мединский период, продолжавшийся десять лет.

Каждый период включает в себя несколько этапов, которые характеризовались определёнными особенностями, в силу чего эти этапы отличались друг от друга. Всё это становится совершенно очевидным после детального изучения тех условий, в которых призыв осуществлялся на протяжении этих двух периодов.

Мекканский период можно разделить на три этапа.

1.Этап тайного призыва, продолжавшийся три года.

2.Этап открытого обращения с призывом к жителям Мекки, который продолжался с четвёртого года от начала пророчества и до конца десятого года.

3.Этап обращения с призывом за пределами Мекки и распространения его среди людей, продолжавшийся с конца десятого года от начала пророчества вплоть до переселения пророка, да благословит его Аллах и приветствует, в Медину.

Что же касается этапов мединского периода, то они будут детально рассмотрены в своё время.

ПЕРВЫЙ ЭТАП. ТАЙНЫЙ ПРИЗЫВ

Три года тайного призыва

Известно, что Мекка являлась центром религии арабов. В этом городе жили служители Каабы и хранители идолов, являвшихся священными для всех арабов, а поэтому достижение такой цели, как осуществление тех или иных преобразований было там более трудным, чем в каком-нибудь удалённом от неё месте. Такое дело требовало решимости, которую не могли бы поколебать никакие невзгоды. Именно поэтому на первом этапе призыв распространялся тайно, чтобы жители Мекки неожиданно не столкнулись с тем, что привело бы их в волнение.

Первая группа

Вполне естественно, что прежде всего посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, предложил принять ислам самым близким к себе людям, членам своей семьи и своим друзьям, которых он призвал к исламу, как призвал он к нему и всех тех, в ком усматривал благо, из числа людей, которых знал он и которые знали его. Пророку, да благословит его Аллах и приветствует, было известно, что они отличались истинной любовью к Аллаху, а они знали о его стремлении к правде и благочестию. Из числа этих людей, никогда не знавших сомнений в величии посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и его правдивости, на его призыв откликнулись те, которые впоследствии стали известны в истории ислама как “опередившие[190] (из числа) первых”.[191] Первой из них была жена пророка, да благословит его Аллах и приветствует, и мать правоверных Хадиджа бинт Хувайлид, а затем его вольноотпущенник Зайд бин Хариса бин Шурахбиль аль-Кальби[192], сын его дяди Али бин Абу Талиб, который в то время был ещё ребёнком и жил на попечении посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, а также его ближайший друг Абу Бакр ас-Сиддик, да будет доволен ими всеми Аллах. Все эти люди приняли ислам в первый же день обращения к ним с призывом.[193]

После этого активно призывать людей к исламу стал и Абу Бакр, да будет доволен им Аллах. Он пользовался их любовью, обладал мягким характером и отличался достойными нравственными качествами. Его соплеменники приходили к нему и поддерживали с ним дружеские отношения, потому что он являлся знающим человеком, занимался торговлей и был приятен в общении. Он начал призывать к исламу тех приходивших к нему людей, которые пользовались его доверием, и по его призыву ислам приняли ‘Усман бин Аффан аль-Умави, аз-Зубайр бин аль-Аввам аль-Асади, ‘Абд ар-Рахман бин Ауф и Са‘д бин Абу Ваккас из рода бану зухра, а также Тальха бин Убайдуллах ат-Тайми, да будет доволен ими Аллах. Эти восемь человек, которые опередили других, составили собой первую группу и авангард ислама.

К числу первых мусульман относился также эфиоп Билял бин Рабах, за которым последовал Абу Убайда бин аль-Джаррах из рода бану аль-харис бин фихр[194], названный пророком, да благословит его Аллах и приветствует, доверенным (амин) этой общины”, Абу Салама бин ‘Абд аль-Асад и аль-Аркам бин Абу-ль-Аркам из рода бану махзум, ‘Усман бин Маз‘ун и его братья Кудама и Абдуллах, Убайда бин аль-Харис бин аль-Мутталиб бин ‘Абд Манаф, Са‘ид бин Зайд аль-Адави и его жена Фатима бинт аль-Хаттаб аль-Адавийа, являвшаяся сестрой Умара бин аль-Хаттаба, Хаббаб бин аль-Аратт, Абдуллах бин Мас‘уд аль-Хузали и другие люди, да будет доволен ими Аллах. Они и являлись “опередившими из числа первых”. Среди них были представители всех родов племени курайш, а Ибн Хишам насчитывает более сорока таких людей,[195] но принадлежность некоторых из них к “опередившим” является спорной.

Ибн Исхак пишет: “А затем ислам стали принимать многие мужчины и женщины, известия об этой религии в Мекке распространились, и о ней стали говорить”.[196]

Эти люди приняли ислам тайно, и посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, тайно встречался с ними и направлял их к этой религии, так как на этом этапе призыв носил индивидуальный и тайный характер, а откровения после первых ниспосланных аятов из суры “Завернувшийся” следовали одно за другим. Аяты и части сур, ниспосылавшиеся в этот период, отличались краткостью, их спокойный и чарующий ритм гармонировал с этой таинственной и мягкой атмосферой и в них содержалось побуждение к очищению душ и говорилось о том, сколь отвратительным является загрязнение их прахом этого мира. Кроме того, в них приводились столь подробные описания рая и ада, что люди будто видели и то и другое своими глазами и оказывались в совершенно иной атмосфере нежели та, в которой в те времена пребывало человеческое общество.

Молитва

В первых ниспосланых сурах было и веление совершать молитвы. Мукатиль бин Суляйман сказал: “Вскоре после возникновения ислама Аллах вменил в обязанность совершение молитвы в два раката утром и в два раката вечером, сказав: “… и прославляй Господа твоего вечером и утром”. (“Прощающий”, 55). Ибн Хаджар сказал: “Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, определённо совершал молитвы уже до ночного путешествия, и так же поступали его сподвижники, однако нет единого мнения о том, вменялись ли мусульманам в обязанность какие-либо молитвы до того, как обязательной была объявлена пятикратная молитва. Передают, что сначала обязательными были молитвы перед восходом и перед заходом солнца”. Аль-Харис бин Усама, ссылавшийся на Ибн Лухайа, приводит сообщение Зайда бин Харисы о том, что, когда посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, начали ниспосылаться откровения, к нему явился Джибрил, научивший его тому, как следует совершать омовение (вуду), а когда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, совершил омовение, он зачерпнул пригоршню воды и обрызгал свои половые органы. Подобное сообщение приводит также Ибн Маджа, и нечто подобное передают со слов аль-Бара’ бин Азиба и Ибн ‘Аббаса, да будет доволен Аллах ими обоими, и это стало одной из первых обязанностей[197].

Ибн Хишам упоминает о том, что с наступлением времени молитвы пророк, да благословит его Аллах и приветствует, и его сподвижники уходили в горные ущелья и молились втайне от своих соплеменников. Однажды Абу Талиб увидел, как пророк, да благословит его Аллах и приветствует, и Али, да будет доволен им Аллах, совершают молитву и спросил их, чем они занимаются, а когда узнал правду, велел им проявлять твёрдость.[198]

Весть о призыве узнают все курайшиты

Рассмотрение различных аспектов описываемых нами событий показывает, что, несмотря на тайный и индивидуальный характер призыва на раннем этапе, известия об этом всё же доходили до курайшитов, однако они не придавали этому значения.

Мухаммад аль-Газали писал: «Эти известия доходили до курайшитов, но они не обращали на них внимания, очевидно считая Мухаммада одним из религиозных философов наподобие Умаййи бин Абу-с-Сальта, Кусса бин Са‘ида, Амра бин Нуфайля и прочих, которые рассуждали о божественной природе и религиозных обязанностях, однако со временем они стали опасаться распространения сведений о происходящем и усиления влияния этого и принялись следить за действиями и призывом Мухаммада, да благословит его Аллах и приветствует» .[199]

По прошествии трёх лет призыв всё ещё оставался тайным и индивидуальным, однако за это время успела сформироваться группа верующих, связанных друг с другом отношениями братства и взаимопомощи и преследовавших единую цель, которая состояла в доведении послания ислама до сведения людей и его упрочении. А после этого посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, было ниспослано откровение, обязывавшее его открыто обратиться к его народу, выступить против ложных представлений людей, и повести наступление на их идолов.

ВТОРОЙ ЭТАП.
ОТКРЫТОЕ ОБРАЩЕНИЕ С ПРИЗЫВОМ

Первое веление относительно открытого обращения с призывом.

Первым откровением относительно этого были слова Всевышнего: “ … и увещевай своих ближайших родственников … ” (“Поэты”, 214). В суре “Поэты”, к которой относится этот аят, сначала приводится рассказ о Мусе, мир ему, охватывающий период от начала пророчества и до его переселения вместе с израильтянами, их спасения от фараона и его народа и потопления фараона вместе с его войском и семейством. В этом рассказе упоминается обо всех тех этапах, которые прошёл Муса, мир ему, призывавший к Аллаху фараона и его народ.

Я думаю, что столь подробный рассказ был ниспослан в то время, когда пророку, да благословит его Аллах и приветствует, было велено призвать его народ к Аллаху, чтобы он сам и его сподвижники узнали о том, с какими обвинениями во лжи и преследованиями им придётся столкнуться, когда они станут открыто призывать людей, и с самого начала этого призыва ясно представляли себе своё положение.

С другой стороны, в этой суре упоминается не только об участи фараона и его народа, но и о том, что постигло людей, посчитавших посланников лжецами, а именно – народ Нуха (Ноя), адитов, самудян, народ Ибрахима, народ Лута и обитателей аль-Айки[200], чтобы те люди, которые станут обвинять пророка, да благословит его Аллах и приветствует, во лжи, знали, к чему это их приведёт и как они будут наказаны Аллахом, если не откажутся от этого, а также, чтобы верующие знали, что хороший исход ожидает их, а не этих людей.

Призыв к близким

После ниспослания этого аята посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сразу же созвал к себе хашимитов, вместе с которыми были и люди из рода бану аль-мутталиб бин ‘Абд манаф общей численностью в сорок пять человек. Абу Ляхаб первым обратился к пророку, да благословит его Аллах и приветствует, и сказал: “Здесь собрались братья твоего отца и твои двоюродные братья, говори же и оставь вероотступников! И знай, что твои родственники не в силах противостоять всем арабам, а я имею больше всех прав на то, чтобы давать тебе советы. Если ты и впредь будешь тайно придерживаться того же, чего придерживаешься сейчас, это будет легче для них, чем выступать против всех родов курайшитов, которых поддержат и другие арабы! Не видел я никого, кто причинил бы родственникам своего отца больше вреда, чем ты!» Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, промолчал и ничего не стал говорить во время этой встречи.

Через некоторое время пророк, да благословит его Аллах и приветствует, созвал их во второй раз и сказал: “Хвала Аллаху! Я воздаю Ему хвалу, и обращаюсь к Нему за помощью, и верую в Него, и уповаю на Него, и я свидетельствую, что нет бога, кроме одного лишь Аллаха, у Которого нет сотоварища!” После этого он сказал: “Поистине, разведчик не станет лгать людям своего народа! Клянусь Аллахом, помимо Которого нет иного бога, поистине, я – посланник Аллаха к вам, в частности, и ко всем людям вообще! Клянусь Аллахом, вы обязательно умрёте подобно тому, как вы засыпаете, и вы обязательно будете воскрешены подобно тому, как вы просыпаетесь, и вас обязательно призовут к отчёту за то, что вы делаете, и, поистине, (после этого вы) навечно (окажетесь) либо в раю, либо в огне!”. На это Абу Талиб сказал: “Мы очень хотим тебе помочь, и принимаем твой совет, и полностью доверяем твоим словам. Здесь собрались твои родственники, и я – один из них, но я готов первым сделать то, что ты хочешь, так делай же то, что было тебе велено, и клянусь Аллахом, я буду и впредь хранить и защищать тебя, однако душа моя не соглашается расстаться с религией ‘Абд аль-Мутталиба!”

После этого Абу Ляхаб восклинул: “Клянусь Аллахом, это плохо! Схватите его за руки, пока этого не сделали другие!” – на что Абу Талиб сказал: “Клянусь Аллахом, мы будем защищать его, пока живы!”[201]

На холме ас-Сафа

Убедившись в том, что Абу Талиб взял на себя обязательства защищать его, пока сам он будет извещать людей об их Господе, в один из дней пророк, да благословит его Аллах и приветствует, поднялся на холм ас-Сафа и громко закричал: “Йа сабаха-ху!”[202] К нему явились представители всех курайшитских родов и он призвал их к единобожию, вере в его послание и в Последний день. Аль-Бухари приводит часть этого рассказа в хадисе, передаваемом со слов Ибн ‘Аббаса, да будет доволен Аллах ими обоими, который сказал:

– Когда был ниспослан (аят, в котором сказано): “И увещевай своих ближайших родственников”[203], пророк, да благословит его Аллах и приветствует, поднялся на холм ас-Сафа и стал взывать к разным родам курайшитов: “О бану фихр, о бану ‘Ади!”, и они собрались, а тот, кто не мог выйти из дома, присылал посланца, чтобы узнать, что случилось. Туда пришли Абу Ляхаб и остальные курайшиты, и пророк, да благословит его Аллах и приветствует, спросил: “Скажите, если бы я сообщил вам, что в этом вади находится конница, которая готовится напасть на вас, поверили бы вы мне?” Они сказали: “Да, ибо мы не слышали от тебя ничего, кроме правды!” Он сказал: “Я же, поистине, предупреждаю вас, что суровое наказание близко!” (Услышав его слова,) Абу Ляхаб сказал: “Чтоб тебе было пусто весь этот день! И ради этого ты нас собрал?!”, после чего Аллах ниспослал аят, в котором говорится: “Да сгинут руки Абу Ляхаба…”[204] (“Пальмовые волокна”, 1)”.[205]

Муслим приводит другую часть этого рассказа, передаваемого со слов Абу Хурайры, да будет доволен им Аллах, который сказал:

-Когда был ниспослан аят, в котором сказано: “И увещевай своих ближайших родственников”[206], посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, созвал всех (курайшитов) и стал обращаться ко всем и к каждому: “О курайшиты, спасайте себя от огня! О люди из рода бану ка‘б, спасайте себя от огня! О Фатима, дочь Мухаммада, спасай себя от огня, ибо, поистине, клянусь Аллахом, я никак не смогу защитить вас от (гнева) Аллаха, однако (мы состоим) в родстве с вами, и я буду поддерживать узы этого родства»”[207].

Этим громким и красноречивым обращением посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, разъяснил самым близким к нему людям, что отныне основой отношений между ними будет служить вера в это послание, а традиционные родоплеменные связи, на которых испокон веков основывалась вся жизнь арабов, утрачивают свою силу под воздействием силы предостережения, исходившего от Аллаха.

Провозглашение истины и реакция многобожников

Отзвуки этих слов были ещё слышны в Мекке, а Аллах Всевышний уже ниспослал новое откровение, в котором было сказано: “Выполняй же, что велено тебе, и отвернись от многобожников” (“Аль-Хиджр”, 94). После этого посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, начал разоблачать небылицы, порождённые многобожием, и рассказывать правду об идолах, показывая, чего они стоят на самом деле, и разъясняя с помощью доказательств, что люди, которые поклоняются им и прибегают к их посредничеству в своих отношениях с Аллахом, пребывают в глубоком заблуждении.

Когда в Мекке услышали голос человека, открыто заявляющего о заблуждениях многобожников и идолопоклонников, это вызвало гнев, отчуждение и неодобрение, так как случившееся было подобно грому и молнии, нарушившим привычное спокойствие, и курайшиты стали готовиться к подавлению внезапно начавшегося бунта, опасаясь, что он положит конец их традициям и их наследию.

Курайшиты стали готовиться к этому, поскольку знали, что вера, понимаемая как отрицание обладания божественной природой кем-либо, кроме Аллаха, а также вера в это послание и Последний день подразумевают собой полное вручение себя Аллаху, после чего им не останется выбора ни в том, что касается их самих, ни в том, что касается их богатств, не говоря уже обо всём прочем. И это означало, что им надо будет отказаться от роли религиозных лидеров арабов, начать делать не то, что угодно им, а то, что угодно Аллаху и Его посланнику, отказаться от проявлений несправедливости по отношению ко всем тем, кто занимал более низкое положение, и прекратить совершать то дурное, что они прежде совершали постоянно. Они понимали всё это, и души их не соглашались на столь “позорное” положение именно поэтому, а не под воздействием высоких и благих побуждений, ведь Аллах Всевышний сказал: “Но человек хочет грешить и впредь” (“ Воскресение”, 5).

Всё это было хорошо известно курайшитам, однако что они могли поделать, ведь им противостоял правдивый и честный человек, являвший собой высший пример воплощения человеческих ценностей и высоких нравственных качеств, ни равного, ни подобного которому не было за всю их долгую историю? Что им оставалось делать? Таким образом, вполе естественно, что в результате они впали в замешательство.

Поразмыслив над этим, они не нашли ничего лучшего, как явиться к его дяде Абу Талибу и потребовать от него, чтобы он остановил своего племянника. Для того чтобы придать своим требованиям серьёзный вид, они решили заявить, что призыв к отказу от их богов и заявления об их бесполезности и бессилии являются поношением и унижением и что говорить так – значит считать неразумными и заблуждавшимися их предков, которые исповедовали эту религию. И курайшиты поспешили последовать этим путём.

Делегация курайшитов у Абу Талиба

Ибн Исхак пишет:

– Знатные курайшиты отправились к Абу Талибу и сказали: “О Абу Талиб, поистине, сын твоего брата подверг поношению наших богов, оскорбил нашу религию, объявил глупцами нас самих и назвал заблудшими наших предков, и ты должен либо остановить его, либо дать нам сделать это самим, ведь ты, как и мы, не согласен с ним, и мы избавим тебя от него!” Выслушав их, Абу Талиб мягко поговорил с ними, и они покинули его, а посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, продолжал делать своё дело, открыто исповедуя религию Аллаха и призывая к ней других.[208]

Обсуждение вопроса о том, как воспрепятствовать паломникам слушать слова призыва

В эти дни курайшиты были озабочены ещё и другим обстоятельством: дело в том, что открытое обращение с призывом продолжалось уже несколько месяцев, а между тем приблизился приблизился сезон хаджжа. Курайшитам было известно, что скоро к ним начнут приезжать делегации арабских племён, и они посчитали, что должны сказать им что-то относительно Мухаммада, да благословит его Аллах и приветствует, чтобы его призыв не оказал на души арабов никакого воздействия. Они собрались у аль-Валида бин аль-Мугиры для обсуждения этого вопроса, и аль-Валид сказал им: “Вам следует прийти к какому-то единому мнению, чтобы не противоречить друг другу и не опровергать друг друга”. Они сказали: “Скажи своё слово”. Аль-Валид сказал: “Нет, говорите вы, а я послушаю”. Они сказали: “Мы будем говорить, что он прорицатель (кахин)[209]”. Аль-Валид сказал: “Нет, клянусь Аллахом, он не прорицатель. Нам приходилось видеть прорицателей, а он не бормочет подобно им и не говорит рифмами”[210]. Они сказали: “Тогда мы будем говорить, что он одержимый”[211]. Аль-Валид сказал: “Мы видели проявления одержимости и знаем, что это такое, но у него не бывает припадков, и его не охватывают наваждения”. Они сказали: “Тогда мы будем говорить, что он поэт”. Аль-Валид сказал: “Он не поэт, ибо мы знаем все стихотворные размеры: и раджаз, и хазадж, и карид, и макбуд и мабсут, но его слова – это не стихи”. Они сказали: “Тогда мы будем говорить, что он колдун”. Аль-Валид сказал: “Он не колдун, ибо мы видели и колдунов, и их колдовство, но он не дует на узлы и не завязывает их[212]”. Они спросили: “Так что же нам говорить?” Аль-Валид сказал: “Клянусь Аллахом, говорит он красиво, и что бы вы ни сказали, всё будет не к месту, а поэтому лучше всего, если вы станете говорить, что он колдун и что он явился со своими колдовскими речами, чтобы разлучать отца с сыном, брата – с братом, мужа – с женой и родственника – с родственником”, и они разошлись, договорившись, что так и будут действовать.[213]

По некоторым сообщениям, после того как аль-Валид отверг всё то, что они ему предложили, они сказали: “Так выскажи своё мнение, в котором не будет изъянов!” – на что он сказал им: “Дайте мне срок, чтобы я подумал над этим”, после чего аль-Валид думал, пока не сказал им то, что уже было приведено нами выше.

Аллах Всевышний ниспослал суру “Завернувшийся”, шестнадцать аятов которой – с одиннадцатого по двадцать шестой – касаются аль-Валида, в этих аятах описывается ход его рассуждений. Аллах Всевышний сказал: «Поистине, он обдумал и подготовил[214]. ~ Да погибнет он, как это он подготовил?! ~ (И ещё раз) да погибнет он, как это он подготовил?! ~ Потом он поразмыслил, ~ потом нахмурился и посмотрел сердито, ~ потом отвернулся высокомерно ~ и сказал: “Это – не что иное, как передаваемое колдовство[215], ~ поистине, это – не что иное как слова людей!”». (“Завернувшийся”, 18–25).

Приняв это решение, участники совета приступили к его исполнению. Они садились на дорогах, которыми в Мекку прибывали паломники, и кто бы ни проходил мимо, предостерегали его и всем рассказывали о пророке, да благословит его Аллах и приветствует.[216]

Главную роль в этом играл Абу Ляхаб. Когда наступило время паломничества, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, стал обходить стоянки людей в Укязе, Маджанне и Зу-ль-Маджазе[217], призывая их к Аллаху, а Абу Ляхаб следовал за ним и говорил: “Не слушайте его, ибо он – лживый вероотступник!”[218]

Всё это привело к тому, что после паломничества арабы уезжали домой, зная о посланнике Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и известия о нём распространились повсюду.

Различные методы противодействия призыву

Увидев, что они никак не могут заставить Мухаммада, да благословит его Аллах и приветствует, отказаться от его призыва, курайшиты снова стали думать над этим и остановились на нескольких методах, суть которых вкратце излагается ниже.

1. Насмешки, проявление презрения, клевета и издевательства, цель чего состояла в том, чтобы обескуражить мусульман и ослабить их дух.

Курайшиты начали предъявлять пророку, да благословит его Аллах и приветствует, смехотворные обвинения и осыпать его наглой бранью. Так, например, они называли его одержимым. Аллах Всевышний сказал: «И они говорили: “О тот, которому ниспослано это откровение, поистине, ты – одержимый!”» (“Аль-Хиджр”, 6). И они обвиняли его в колдовстве и во лжи. Аллах Всевышний сказал: «И они удивлялись тому, что явился к ним увещеватель из их (же числа), и говорили неверные: “Это – лживый колдун … ”» (“Сад”, 4). И они бросали на него злобные взгляды, обуреваемые яростью. Аллах Всевышний сказал: «А те, кто не уверовал, чуть ли не вынуждают тебя поскользнуться своими взорами, когда слышат напоминание[219], и они говорят: “Поистине, он – одержимый!”» (“Калам”, 51). Когда же он сидел в окружении бедняков из числа своих сподвижников, они с насмешкой говорили, что его собеседники “и есть те, которых Аллах облагодетельствовал среди нас” (См.: “Скот”, 53). Аллах Всевышний сказал: “Разве Аллах не знает о благодарных лучше всех?” (“Скот”, 53). И были они такими, как поведал нам об этом Аллах Всевышний: “Поистине, те, которые совершали грехи, насмехались над теми, кто уверовал, ~ и когда проходили мимо них, перемигивались друг с другом, ~ а когда возвращались к своим семьям, возвращались, забавляясь, ~ когда же они видели их[220], то говорили: “Поистине, это – заблудшие!» ~ (Но ведь) не посылали их[221] как хранителей для них”. (“Обвешивающие”, 29–33).

2. Искажение наставлений пророка, да благословит его Аллах и приветствует, попытки внушить людям сомнения и распространение лживых домыслов, касающихся как этих наставлений, так и его самого.

Всё это повторялось многократно и делалось с той целью, чтобы у простых людей не было возможности поразмыслить над его призывом. Так, например, о Коране они говорили следующее: «И они говорили: “(Коран – это) легенды древних, которые он[222] попросил записать, и их читают ему утром и вечером”.» (“Различение”, 5). И они говорили: “Поистине, это – только ложь, которую он измыслил, а помогали ему в этом другие люди” (“Различение”, 4). И они говорили: “Поистине, его учит только человек!” (“Пчёлы”, 103). И они говорили о посланнике Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, следующее: “Что это за посланник, который ест пищу и ходит по рынкам?” (“Различение”, 7). В Коране имеется много примеров ответов на их слова, которые иногда приводятся, а иногда нет.

3. Сопоставление Корана с древними легендами, что позволило бы отвлечь людей от Книги Аллаха.

Сообщается, что однажды ан-Надр бин аль-Харис сказал курайшитам: “О курайшиты, случилось с вами такое, с чем вы никак не можете справиться. Мухаммад вырос в вашей среде и всегда был самым приятным, правдивым и честным среди вас, а когда вы увидели на его висках седину и он принёс вам то, что принёс, вы заявили, что он колдун. Нет, клянусь Аллахом, он не колдун, ибо нам приходилось видеть колдунов и то, как они дуют на завязанные ими узлы. И вы заявили, что он прорицатель. Нет, клянусь Аллахом, он не прорицатель, ибо нам приходилось видеть то, как дрожат прорицатели, и слышать, как они говорят рифмами. И вы заявили, что он поэт. Нет, клянусь Аллахом, он не поэт, ибо мы знаем, что такое поэзия, и нам известны все стихотворные размеры. И вы говорили, что он одержимый. Нет, клянусь Аллахом, он не одержимый, ибо мы видели проявления одержимости, но у него не бывает ни припадков, ни наваждений, ни бреда. О курайшиты, посмотрите же на своё положение, ибо клянусь Аллахом, вы столкнулись с великим делом!”

Впоследствии ан-Надр отправился в Хиру и запомнил рассказы о персидских царях и предания о Рустаме и Исфандияре, а когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, встречался с людьми, чтобы напомнить им об Аллахе и предостеречь от Его отмщения, ан-Надр повсюду следовал за ним и говорил: “Клянусь Аллахом, Мухаммад говорит не лучше меня!” – после чего начинал рассказывать людям о персидских царях, Рустаме и Исфандияре, а потом спрашивал: “Чем же рассказы Мухаммада лучше моих?”[223].

Ибн ‘‘Аббас, да будет доволен Аллах ими обоими, передаёт, что ан-Надр купил певиц и когда слышал, что кто-нибудь склонялся к пророку, да благословит его Аллах и приветствует, обязательно посылал к такому человеку одну из них, а она хорошо угощала его и пела ему песни, чтобы у него не осталось никакой склонности к исламу. О нём был ниспослан такой аят: “И среди людей есть такие, которые собирают развлекающие россказни, чтобы сбивать (людей) с пути Аллаха” (“Лукман”, 6).

4. Они предпринимали попытки прийти к соглашению, чтобы как-то совместить ислам и доисламские представления, в результате чего многобожники отказались бы от некоторых своих убеждений, а пророк, да благословит его Аллах и приветствует, поступился бы какими-то своими принципами. Аллах Всевышний сказал: “Они хотели бы, чтобы ты был мягким, тогда и они проявили бы мягкость” (“Калам”, 9). Ибн Джарир и ат-Табарани приводят сообщение, из которого следует, что многобожники предложили посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, один год поклоняться их богам, сказав, что на следующий год они будут поклоняться его Господу. В другом сообщении, которое приводит ‘Абд бин Хумайд, говорится, что они сказали: “Если ты примешь наших богов, мы будем поклоняться твоему богу”.[224]

Ибн Исхак приводит следующее сообщение:

– Однажды, когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, совершал обход Каабы, ему преградили дорогу пользовавшиеся влиянием среди своих соплеменников аль-Асвад бин аль-Мутталиб бин Асад бин ‘Абд аль-‘Узза, аль-Валид бин аль-Мугира, Умайа бин Халяф и аль-Ас бин Ваиль ас-Сахми, которые сказали: “О Мухаммад, давай мы станем поклоняться тому, чему поклоняешься ты, а ты будешь поклоняться тому, чему поклоняемся мы, и так мы придём к чему-то общему. И если тот, кому поклоняешься ты, лучше тех, кому поклоняемся мы, мы получим свой удел от него, если же то, чему поклоняемся мы, окажется лучше того, чему поклоняешься ты, то свой удел от этого получишь ты, после чего Аллах Всевышний ниспослал о них нижеследующие аяты: «Скажи: “О неверные! ~ Не поклоняюсь я тому, чему поклоняетесь вы, ~ а вы не поклоняетесь тому, чему поклоняюсь я, ~ и не стану я поклоняться тому, чему поклонялись вы, ~ и вы не станете поклоняться тому, чему поклоняюсь я. ~ У вас своя религия, а у меня – (своя) религия”» (“Неверные”, 1–6).[225]

Тем самым Аллах Всевышний раз и навсегда положил предел их попыткам вести эти смехотворные переговоры. Что же касается отличий в сообщениях относительно этого, то, возможно, что объясняются они неоднократными попытками курайшитов прийти к какому-то соглашению с посланником Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует.

Преследования

После открытого обращения с призывом на четвёртом году пророчества многобожники один за другим перепробовали все вышеупомянутые нами методы для того, чтобы остановить распространение этого призыва. Так проходили недели и месяцы, но курайшиты ограничивались только этим, не переходя к преследованиям и причинению мусульманам мучений. Однако, когда они убедились, что подобные методы не приносят им никакой пользы и не могут положить конец исламскому призыву, курайшиты собрались ещё раз и образовали нечто вроде комитета из двадцати пяти знатных представителей своего племени под руководством дяди посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, Абу Ляхаба. После совещаний и раздумий члены этого комитета приняли жёсткое решение, направленное против посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и его сподвижников. Было решено, что они не пожалеют сил для борьбы с исламом и нанесения обид его посланнику и сделают всё, чтобы подвергать всевозможным мучениям и расправам всех принявших эту религию.[226]

Приняв такое решение, они сделали всё возможное для его осуществления. Если говорить о мусульманах, особенно о тех из них, которые не обладали силой и влиянием, то сделать это было очень легко, однако посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, был стойким и почтенным человеком, являвшимся исключительной личностью. Его уважали и враги, и друзья, поскольку к подобным ему можно было относиться только с почтением, а делать ему что-нибудь дурное могли лишь низкие и неразумные люди. Кроме того, он находился под защитой Абу Талиба, одного из немногих мекканцев, которые в одно и то же время принадлежали к знатному роду и пользовались уважением людей, в силу чего никто не осмеливался причинять вреда ни тем, кто находился под его защитой, ни ему самому. Такое положение внушало курайшитам беспокойство и связывало им руки, однако долго ли они могли терпеть этот призыв, направленный на то, чтобы положить предел их религиозному и светскому главенству?

В конце концов курайшиты перешли к враждебным действиям против пророка, да благословит его Аллах и приветствует. Во главе их стоял Абу Ляхаб, занявший по отношению к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, подобную позицию с самого начала, ещё до того, как всё это стало вызывать озабоченность курайшитов. Раньше мы уже говорили о том, как он поступил с пророком, да благословит его Аллах и приветствует, на встрече хашимитов и что он сделал после того, как посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, поднялся на холм ас-Сафа, а в некоторых сообщениях говорится о том, что, когда он стоял на этом холме, Абу Ляхаб взял камень, чтобы бросить им в пророка, да благословит его Аллах и приветствует.[227]

Ещё до начала осуществления пророческой миссии, Абу Ляхаб женил своих сыновей Утбу и Утайбу на дочерях посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, Рукаййе и Умм Кульсум, но после этого он настоял на том, чтобы они развелись с ними.[228]

Когда Абдуллах, второй сын посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, умер, Абу Ляхаб обрадовался и побежал к своим товарищам, чтобы порадовать их вестью о том, что Мухаммад, да благословит его Аллах и приветствует, остался без наследника.[229]

Ранее уже говорилось о том, что в периода хаджжа Абу Ляхаб ходил следом за пророком, да благословит его Аллах и приветствует, по рынкам, обвиняя его во лжи, а Тарик бин Абдуллах аль-Мухариби приводит сообщение, из которого следует, что он не ограничивался одними только обвинениями, но ещё и кидал в него камнями, разбив ему пятки до крови.[230]

Не меньшую враждебность по отношению к пророку, да благословит его Аллах и приветствует, проявляла и жена Абу Ляхаба Умм Джамиль бинт Харб бин Умайа, приходившаяся сестрой Абу Суфйану. Она собирала колючки, а ночами раскладывала их на пути пророка, да благословит его Аллах и приветствует, и подбрасывала их к его дверям. Она была резкой и несдержанной на язык, распространяла о пророке, да благословит его Аллах и приветствует, много клеветнических измышлений, строила всевозможные козни, разжигала скандалы и подстрекала других к непримиримой войне против него, в связи с чем и была упомянута в Коране как носильщица дров в аду.[231]

Узнав о том, что ниспослано в Коране о ней и о её муже, она схватила горсть камней и явилась к месту молитвы посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, у Каабы, где он находился вместе с Абу Бакром, да будет доволен им Аллах. Однако, когда она остановилась перед ними, Аллах сделал так, что она увидела только Абу Бакра, да будет доволен им Аллах, и поэтому она сказала: “О Абу Бакр, где твой друг? Я узнала, что он высмеивает меня, и клянусь Аллахом, если бы я нашла его, то набила бы ему рот этими камнями! Клянусь Аллахом, я могу сказать и стихами!” – после чего произнесла следующее:

Не послушались мы порицаемого[232],

и дело его отвергли,

и религию его возненавидели!

После этого она ушла, а Абу Бакр спросил: “О посланник Аллаха, не кажется ли тебе, что она видела тебя?” Он сказал: “Она не видела меня, ибо Аллах отвёл от меня её взор!”[233]

Этот рассказ приводит и Абу Бакр аль-Баззар, который сообщает, что, остановившись рядом с Абу Бакром, да будет доволен им Аллах, она сказала: “Абу Бакр, твой друг высмеивает нас в стихах!” – на что он ответил: “Нет, клянусь Господом этого строения[234], ведь он не говорит стихами!” – и тогда она сказала: “Поистине, ты (во всем) веришь (ему)!”.

Так поступал Абу Ляхаб, являвшийся дядей и соседом посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, дом которого примыкал к его дому, и так же поступали другие соседи посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, наносившие ему обиды, когда он находился у себя дома.

Ибн Исхак пишет:

– К числу соседей посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, которые наносили ему обиды, когда он находился у себя дома, относились Абу Ляхаб, аль-Хакам бин Абу-ль-Ас бин Умайа, Укба бин Абу Му‘айт, ‘Ади бин Хамра ас-Сакафи и Ибн аль-Асда аль-Хазали, и никому из них впоследствии не удалось спастись, если не считать аль-Хакама бин Абу-ль-Аса[235]. Один из них бросил ему на спину внутренности овцы, когда он молился, другой подбрасывал ему то же самое в котёл, когда его ставили перед ним, и в конце концов пророк, да благословит его Аллах и приветствует, стал выбирать для своих молитв место за каким-нибудь камнем, чтобы как-то оградить себя от них. И когда они подбрасывали что-нибудь посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, он подцеплял подброшенное палкой, выходил с этим к воротам своего дома и говорил: “О сыны ‘Абд Манафа! Разве так поступают соседи?!” – после чего выбрасывал это в сторону дороги.[236]

Самым злосчастным и мерзким из них был ‘Укба бин Абу Му‘айт. Аль-Бухари приводит хадис, передаваемый со слов Абдуллаха бин Мас‘уда, да будет доволен им Аллах, который сказал:

– (Однажды, когда) пророк, да благословит его Аллах и приветствует, совершал молитву у Каабы, а Абу Джахль со своими товарищами сидел (неподалёку), один из них сказал другим: “Кто из вас принесёт внутренности[237] верблюда, которого принесли в жертву люди из такого-то племени, и положит их на спину Мухаммада, когда он склонится в земном поклоне?” И самый злосчастный из них[238] пошёл и принёс эти внутренности, а потом дождался того момента, когда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, склонился в земном поклоне, и положил их ему на спину между лопаток, я же смотрел на это, не имея возможности сделать хоть что-нибудь, так как некому было поддержать меня. О, если бы были со мной те, кто мог бы помешать (этому)! И после этого они стали смеяться, валясь друг на друга (от смеха); что же касается посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, то он не разгибался и не поднимал головы, пока к нему не подошла Фатима[239], которая сбросила (эти внутренности) с его спины. И тогда он поднял голову и трижды воскликнул: “О Аллах, покарай курайшитов!” – что произвело на них тяжёлое впечатление(, так как) они верили в то, что в этом городе[240] проклятия и мольбы исполняются; что же касается (пророка, да благословит его Аллах и приветствует), то он назвал (всех их) поимённо, сказав: “О Аллах, покарай Абу Джахля, и покарай ‘Утбу бин Раби‘а, и Шайбу бин Раби‘а, и аль-Валида бин ‘Утбу, и Умаййу бин Халафа, и ‘Укбу бин Абу Му‘айта!” /Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, назвал имена семерых человек, но передатчик этого хадиса не запомнил имени седьмого./

(Абдуллах бин Мас‘уд, да будет доволен им Аллах,) сказал: “И клянусь Тем, в Чьей длани душа моя, я видел всех тех, кого перечислил посланник Аллаха, да благословит его Аллах и да приветствует, бездыханными в одном из заброшенных колодцев Бадра!”[241]

При виде посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, Умаййа бин Халяф всегда начинал злословить и высмеивать его, и о нём был ниспослан аят, в котором сказано: “Горе каждому клеветнику, хулителю … ” (“Хулитель”, 1). Ибн Хишам пишет:“Клеветник (аль-хумаза) это тот, который открыто подвергает поношению другого человека, стыдит его и клевещет на него, тогда как “хулитель” (аль-люмаза) это тот, кто порочит и обижает людей тайно”[242].

Его брат, Убайй бин Халяф, был другом ‘Укбы бин Абу Му‘айта. Однажды ‘Укба подсел к пророку, да благословит его Аллах и приветствует, и стал слушать его. Когда об этом узнал Убайй, он стал порицать ‘Укбу, потребовал от него, чтобы он плюнул в лицо посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и тот сделал это, что же касается самого Убаййа бин Халяфа, то однажды он растолок истлевшие кости в пыль и подул на неё так, чтобы она полетела на посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует.

Аль-Ахнас бин Шурайк ас-Сакафи был одним из тех, кто оскорблял посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует. В Коране упоминается о девяти его свойствах, указывающих на то, что он из себя представлял. Аллах Всевышний сказал: “И не подчиняйся всякому клянущемуся, часто презренному, ~ злословящему[243] и сплетничающему, ~ препятствующему (всему) доброму, преступающему (пределы дозволенного), многогрешному, ~ грубому и к тому же самозванцу[244] … ” (“Калам”, 10–13).

Сообщается, что иногда Абу Джахль приходил к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, чтобы послушать, как он читает Коран, но уходил от него, не только не уверовав, не покорившись, не соблюдая никаких приличий, не испытывая страха, оскорбляя пророка, да благословит его Аллах и приветствует, и отвращая от пути Аллаха, но ещё и кичась тем, что он делал, и гордясь злом, которое он творил, будто делал он что-то выдающееся. О нём были ниспосланы нижеследующие аяты: “И он не поверил[245] и не молился, ~ но посчитал ложью и отвернулся” (“Воскресение”, 31–32). Кроме того, с первого дня, как только Абу Джахль увидел, что пророк, да благословит его Аллах и приветствует, совершает молитвы у Каабы, он мешал ему делать это. Как-то раз, проходя мимо, он увидел, что пророк, да благословит его Аллах и приветствует, молится у места Ибрахима, и сказал: “О Мухаммад, разве я не запрещал тебе этого?!” – после чего принялся угрожать ему, на что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, резко ответил и повысил на него голос. Абу Джахль спросил: “О Мухаммад, чем ты угрожаешь мне? Клянусь Аллахом, поистине, я – самый влиятельный человек в этом вади!” – после чего Аллах Всевышний ниспослал следующие аяты: “И пусть зовёт тогда своё сборище – ~ Мы же позовём стражей!” (“Сгусток”, 17–18). В другой версии этого сообщения говорится, что пророк, да благословит его Аллах и приветствует, схватил его за шиворот и стал трясти со словами: “Горе тебе, горе! ~ И ещё раз горе тебе, горе!” (“Воскресение”, 34–35). На это враг Аллаха сказал ему: “Ты что, угрожаешь мне, о Мухаммад? Клянусь Аллахом, ни ты, ни твой Господь ничего не сможете сделать, ибо я – самый могущественный из тех, кто ходит меж этих двух гор!”

Несмотря на то, что пророк, да благословит его Аллах и приветствует, накричал на Абу Джахля, тот не только не образумился, но впоследствии стал проявлять ещё больше своеволия. Муслим приводит хадис, в котором сообщается, что Абу Хурайра, да будет доволен им Аллах, сказал:

– (Однажды) Абу Джахль спросил (людей): “Молится ли Мухаммад на ваших глазах?” (Ему) ответили: “Да”. Он воскликнул: “Клянусь аль-Лат и аль-‘Уззой, если я увижу его, то наступлю ему ногой на шею и вываляю его лицо в пыли!” А потом он подошёл к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, когда он молился, поручившись, что наступит ему ногой на шею, но вдруг попятился назад, как бы защищаясь от кого-то своими руками. Его спросили: “Что с тобой, о Абу-ль-Хакам?” (В ответ) он сказал: “Поистине, между нами огненный ров и эти крылья!” – а посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Если бы он приблизился ко мне, то ангелы разорвали бы его на куски!”[246]

Таким нападкам подвергался пророк, да благословит его Аллах и приветствует, несмотря на то уважение, которое он внушал как простым, так и знатным людям, и несмотря на защиту Абу Талиба, являвшегося самым уважаемым человеком в Мекке, если же говорить о прочих мусульманах, и особенно бедных из их числа, то меры, предпринимавшиеся против них, были гораздо более жёсткими. В то же время и в каждом другом племени различным видам истязаний люди стали подвергать тех своих соплеменников, которые приняли ислам, а на тех, кто ни к какому племени не принадлежал, низкие люди и предводители племён обрушили такие гонения, при одном упоминании о которых сердце содрогается от страха.

Услышав о том, что ислам принимал какой-нибудь знатный человек, пользовавшийся чьей-либо защитой, Абу Джахль порицал и позорил его, обещая сделать так, что этот человек понесёт большие убытки и лишится своего положения в обществе; если же он был беден, то он избивал такого человека и настраивал против него других.[247]

Дядя Усмана бин ‘Аффана, да будет доволен им Аллах, заворачивал его в циновку из пальмовых листьев, а потом разжигал внизу огонь, окуривая его дымом.[248]

Узнав о том, что Мус‘аб бин ‘Умайр, да будет доволен им Аллах, принял ислам, его мать перестала содержать его и выгнала из дома. Он был одним из самых обеспеченных и изнеженных людей в Мекке, и из-за этого кожа его сморщилась, как змеиная шкура.[249]

Билял, да будет доволен им Аллах, был невольником Умаййи бин Халяфа аль-Джумахи. Умаййа часто завязывал ему на шее верёвку, а потом отдавал его мальчишкам, которые водили его по горам Мекки до тех пор, пока на шее его не появлялись следы от неё. Умаййа крепко связывал его, а потом избивал палкой, и он заставлял его сидеть на солнцепёке, но хуже всего было то, что в самую сильную жару он заставлял его ложиться на раскалённую землю, и по его приказу на грудь ему клали огромный камень, после чего он говорил: “Клянусь Аллахом, ты останешься в таком положении, пока не умрёшь или не откажешься верить в Мухаммада и не станешь поклоняться аль-Лат и аль-‘Уззе!” – а лежавший на земле Билял повторял: “Один, Один!”[250] Так продолжалось до тех пор, пока однажды Абу Бакр, да будет доволен им Аллах, проходивший мимо в то время, когда они подвергали Биляла этим пыткам, не купил его, отдав за него, по одним сведениям, чёрного невольника, а по другим – семь или пять окий[251] серебра, после чего он отпустил его на свободу[252].

‘Аммар бин Йасир, да будет доволен Аллах ими обоими, был вольноотпущенником рода бану махзум и принял ислам вместе со своим отцом и матерью. Многобожники во главе с Абу Джахлем выводили их за пределы Мекки и укладывали на раскалённый от солнца песок. Как-то раз, когда их подвергали этим истязаниям, проходивший мимо пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Терпение, о семейство Йасира, ибо, поистине, вам обещан рай!” В конце концов Йасир, да будет доволен им Аллах, скончался, не выдержав этих мук, а потом Абу Джахль убил Сумаййу, мать ‘Аммара, да будет доволен ею Аллах, пронзив её копьём спереди, и она стала первой женщиной в истории ислама, принявшей мученическую смерть. Они подвергали различным пыткам и ‘Аммара, да будет доволен им Аллах, то оставляя его под палящим солнцем, то придавливая его грудь тяжёлым красным камнем, а иногда начиная его топить. Они говорили: “Мы не оставим тебя в покое, пока ты не станешь ругать Мухаммада или не скажешь что-нибудь хорошее об аль-Лат и аль-‘Уззе!” – и он против своей воли подчинился им, а потом пришёл к пророку, да благословит его Аллах и приветствует, плача и оправдываясь, и тогда Аллах Всевышний ниспослал нижеследующий аят: “Гнев Аллаха (поразит) таких, кто (сначала) уверует, а потом отступится от веры в Аллаха, и им (уготованы) великие муки, если не считать принуждённого (к этому)[253], сердце которого (сохранит) приверженность к вере … ” (“Пчёлы”, 106).[254]

Вольноотпущеннику рода ‘Абд ад-дар Абу Факихе по имени Афлях, да будет доволен им Аллах, завязывали на ноге верёвку и волочили его по земле.[255]

Хаббаб бин аль-Аратт, да будет доволен им Аллах, был вольноотпущенником Умм Анмар бинт Сиба‘ аль-Хуза‘ийа. Многобожники подвергали его разным видам истязаний: они таскали его за волосы, скручивали ему шею и много раз укладывали его на раскалённые угли, после чего придавливали сверху камнем, чтобы он не мог встать.[256]

Зунайра, ан-Нахдийа, её дочь и Умм Убайс, да будет доволен ими Аллах, были рабынями, принявшими ислам, и многобожники подвергали их таким же мучениям, о которых мы уже упоминали выше. После того как ислам приняла одна рабыня, принадлежавшая роду бану муаммаль, который был частью рода бану ‘Ади, ‘Умар бин аль-Хаттаб, в те дни являвшийся ещё многобожником, часто избивал её, а когда чувствовал усталость, говорил: “Поистине, я прекращаю бить тебя только из-за усталости!”[257]

Всех этих невольниц купил и освободил Абу Бакр, как освободил он Биляла и ‘Амира бин Фухайру, да будет доволен ими Аллах.[258]

И многобожники заворачивали некоторых сподвижников в верблюжьи и бычьи шкуры, после чего укладывали их на землю на солнцепёке, а некоторых других заковывали в железные доспехи и клали на раскалённые камни.[259]

Людей, подвергшихся мучениям ради Аллаха, можно было бы назвать очень много, и о ком бы ни узнавали многобожники, что он принял ислам, они обязательно мешали такому человеку и наносили ему обиды.

Дом аль-Аркама

Перед лицом подобных гонений посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, проявил мудрость, запретив мусульманам заявлять об исповедании ими ислама словом или делом, и стал встречаться с ними только тайно, так как если бы он продолжал встречаться с ними открыто, то многобожники обязательно помешали бы ему добиться желаемого очищения мусульман и обучения их Корану и мудрости. Кроме того, это могло привести к столкновению между двумя группами, что и в самом деле имело место в четвёртом году от начала пророчества. Дело в том, что сподвижники посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, обычно собирались для своих тайных молитв в горных ущельях. Однажды их заметили неверные из числа курайшитов, которые стали наносить им оскорбления, а потом напали на них. Во время этого столкновения Са‘д бин Абу Ваккас, да будет доволен им Аллах, ударил одного человека из нападавших, поранив его до крови, и это стало первым случаем кровопролития в истории ислама.[260]

Было понятно, что если бы подобных столкновений было много и они носили бы затяжной характер, это непременно привело бы к уничтожению мусульман. В таких обстоятельствах разумнее всего было не заявлять о себе открыто, и поэтому в основном сподвижники, да будет доволен ими Аллах, скрывали свой ислам, своё поклонение, свой призыв и свои встречи. Если же говорить о посланнике Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, то он открыто обращался к людям с призывом и занимался поклонением среди многобожников, и ничто не могло удержать его от этого, однако с мусульманами он встречался тайно, исходя из интересов самих же мусульман и ислама в целом. Дом аль-Аркама бин Абу-ль-Аркама аль-Махзуми, да будет доволен им Аллах, стоял на холме ас-Сафа, находившись в стороне от взоров и собраний притеснителей, и на пятом году пророчества посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, избрал его центром для своего призыва и своих встреч с мусульманами.

Первое переселение в Эфиопию

Преследования мусульман начались в середине или в конце четвёртого года пророчества. Сначала они были незначительными, но день за днём и месяц за месяцем они усиливались и к середине пятого года пророчества приняли уже серьёзный оборот, в результате чего Мекка стала для мусульман неподходящим местом, что заставило их думать о том, как спастись от подобных мучений. В этот трудный и мрачный период в качестве ответа на вопросы, которые многобожники задавали пророку, да благословит его Аллах и приветствует, была ниспослана сура “Пещера”, включавшая в себя три рассказа. В этой суре содержались красноречивые указания, которые Аллах Всевышний давал Своим верующим рабам, а одним из вышеупомянутых был рассказ о юношах, оказавшихся в пещере, который послужил указанием на то, что в случае возникновения опасений за свою религию необходимо переселяться из очагов неверия и враждебности, уповая на Аллаха. В этой суре сообщается, что Аллах Всевышний сказал оказавшимся в пещере: “Раз вы покинули их[261] и то, чему они поклоняются помимо Аллаха, то укройтесь в пещере, а Господь ваш щедро одарит вас Своей милостью и устроит для вас облегчение в вашем деле” (“Пещера”, 16).

В рассказе об аль-Хадире и Мусе, мир ему, говорилось о том, что события не всегда развиваются и завершаются так, как об этом можно судить по внешним признакам, поскольку иногда в действительности всё происходит совершенно наоборот. В этой суре содержалось тонкое указание на то, что война против мусульман скоро обернётся совсем по-другому, и если эти многобожники, притесняющие их, не уверуют, им самим придётся подвергнуться преследованиям со стороны терпящих поражение и слабых мусульман.

В рассказе о Зу-ль-карнайне[262] говорится о том, что земля принадлежит Аллаху, Который дарует её тем Своим рабам, кому пожелает, что успеха можно добиться только на пути веры, а не неверия, что, когда в этом возникает необходимость, Аллах посылает к людям тех из Своих рабов, которые спасают их от притеснителей, и что более всего наследовать землю достойны праведные рабы Аллаха. После этого была ниспослана сура “Толпы”, в которой упоминалось о переселении и говорилось, что земля Аллаха просторна. Аллах Всевышний сказал: “ … а земля Аллаха обширна. Поистине, получат терпеливые награду свою сполна без счёта” (“Толпы”, 10). Посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, было известно, что негус Асхама, император Эфиопии, является справедливым правителем, при котором никто не подвергается притеснениям, и он велел мусульманам переселиться туда, чтобы спасти свою религию от соблазна.

В месяце раджаб пятого года от начала пророчества первая группа сподвижников отправилась в Эфиопию. Она состояла из двенадцати мужчин и четырёх женщин, которыми руководил ‘Усман бин ‘Аффан, да будет доволен им Аллах. Вместе с ним находилась дочь посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, Рукаййа. Об этих двух людях пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Они являются первой семьёй, переселившейся на пути Аллаха, после Ибрахима и Лута, мир им обоим”.[263]

Эта группа покидала город под покровом ночи, чтобы о них ничего не узнали курайшиты. Мусульмане направились в сторону моря к порту Шу‘айба, где им было предопределено встретить два торговых корабля, которые доставили их до Эфиопии. Курайшиты всё же узнали о них и бросились за ними в погоню, однако к тому времени, когда они добрались до побережья, мусульмане уже уплыли и находились в безопасности, а в Эфиопии им был оказан наилучший приём и предоставлена защита.[264]

В рамадане того же года пророк, да благословит его Аллах и приветствует, пришёл в святилище, где собралось множество курайшитов, среди которых находилась их знать и их предводители. Там он неожиданно начал читать суру “Звезда”. Ничего подобного эти неверные ещё не слышали, так как они постоянно придерживались того, что советовали друг другу, говоря: “Не слушайте этот Коран, а говорите о нём пустое, чтобы вам одолеть (Мухаммада)!” (“Разъяснены”, 26). А когда они неожиданно услышали чтение этой суры и их ушей достигли прекрасные и завораживающие слова, очарование и величие которых передать невозможно, эти люди забыли обо всём и каждый из них внимал этим словам, ни о чём больше не думая. А после того, как в конце этой суры прозвучали слова о бедствиях Судного дня, от которых затрепетали сердца людей, пророк, да благословит его Аллах и приветствует, произнёс слова: “Так склоняйтесь же до земли пред Аллахом и поклоняйтесь (Ему)!” (“Звезда”, 62), и склонился в земном поклоне, и никто из присутствовавших не смог удержаться от того, чтобы не последовать его примеру. Это означало, что истина преодолела упрямство душ высокомерных и глумившихся над другими людей, и они невольно склонились в земном поклоне перед Аллахом.[265]

Почувствовав, что величие слов Аллаха подчинило их себе, курайшиты не знали, что делать, и совершили то, против чего боролись всеми силами. Потом те многобожники, которые при этом не присутствовали, подвергали их непрерывным упрёкам, и тогда они возвели ложь на посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, заявив, что он якобы выразил почтение их идолам и сказал: “Это птицы высокого полёта, а на их заступничество можно надеяться”. Они произнесли эту явную ложь для того, чтобы оправдаться за совершение земного поклона вместе с пророком, да благословит его Аллах и приветствует, и в подобном поведении людей, которые привыкли лгать и строить козни, не было ничего удивительного.[266]

Известие об этом дошло и до переселенцев, находившихся в Эфиопии, однако то, что они узнали, не имело ничего общего с истинным положением дел. До них дошёл слух, что курайшиты приняли ислам, и поэтому в месяце шавваль того же года переселенцы решили вернуться в Мекку, однако, когда до Мекки оставалось меньше дня пути, все выяснилось, после чего кто-то из них снова отправился в Эфиопию, а все остальные вошли в Мекку либо тайно, либо заручившись покровительством и защитой кого-нибудь из курайшитов.[267]

Впоследствии гонения на них и прочих мусульман усилились, и они подверглись нападкам со стороны своих родственников, так как курайшитам было трудно смириться с тем, что они нашли себе надёжную защиту у негуса. В подобных обстоятельствах посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, посчитал необходимым ещё раз посоветовать своим сподвижникам переселиться в Эфиопию. Второе переселение проходило в более трудных условиях, чем первое, так как курайшиты были настороже и решили расстроить его. Однако мусульмане опередили их, а Аллах облегчил их путешествие, и они добрались до владыки Эфиопии, прежде чем тем удалось настичь их.

На этот раз в сопровождении восьмидесяти трех мужчин уехало восемнадцать или девятнадцать женщин.[268] Авторитетный учёный Мухаммад Суляйман аль-Мансурфури уверен, что их было восемнадцать.[269]

Козни курайшитов против переселенцев в Эфиопии

Курайшитам было трудно смириться с тем, что переселенцы находятся в безопасности и свободно исповедуют свою религию, и тогда они выбрали двух выносливых и разумных людей – Амра бин аль-Аса и Абдуллаха бин Абу Раби‘у, которые тогда ещё не приняли ислам, и отправили их в Эфиопию вместе с дорогими подарками для негуса и патриархов. Вручив патриархам эти подарки, посланцы изложили им свои доводы и стали добиваться от них выдачи мусульман, а после того, как патриархи договорились посоветовать негусу изгнать этих людей, посланцы явились к нему, вручили подарки и обратились к нему с такими словами:

– О царь, в твоей стране нашли себе убежище дерзкие люди, которые отказались от религии своего народа, но не приняли и твоей религии, а принесли с собой религию, выдуманную ими самими и неизвестную ни нам, ни тебе. Нас послали к тебе за ними знатные люди их народа из числа их отцов и родственников, чтобы ты вернул их к ним. Они хорошо знают их, и им лучше известно о том, за что они подвергали их порицанию

Патриархи сказали: “Они говорят правду, о владыка, так выдай же их этим двоим, и пусть они вернут их к их народу и в их страну”. Однако негус посчитал необходимым изучить этот вопрос и выслушать все стороны. Он послал за мусульманами, призвал их к себе, и они явились, решив говорить правду, чего бы им это ни стоило. Негус спросил их: “Какова религия вашего народа, от которой вы отказались, не приняв после этого ни моей религии и никакой иной из этих религий?”

Джафар бин Абу Талиб, да будет доволен им Аллах, выступивший от лица всех мусульман, сказал: “О царь, мы были невежественными людьми, поклонялись идолам, употребляли в пищу мертвечину, говорили непристойные слова, порывали связи с родственниками и не поддерживали хороших отношений с соседями, а сильные среди нас притесняли слабых. И мы жили так, пока Аллах не послал к нам посланника из нашей же среды, происхождение, правдивость, честность и скромность которого нам были хорошо известны. Он призвал нас к Аллаху, чтобы мы признавали только Его и поклонялись только Ему, не придавая Ему сотоварищей и отказавшись от камней и идолов, которым прежде поклонялись мы сами и наши предки. Он велел нам говорить правду, возвращать доверенное, поддерживать родственные связи и добрые отношения с соседями и прекратить совершать запретное и проливать кровь. И он запретил нам говорить непристойные слова, лгать, проедать имущество сироты и клеветать на целомудренных женщин. И он велел нам совершать молитвы, выплачивать закят и соблюдать пост”, и Джафар, да будет доволен им Аллах, перечислил ему остальные столпы ислама, а потом продолжил: “И мы поверили ему, и уверовали в него, и последовали за религией Аллаха, которую он принёс с собой, и стали поклоняться одному только Аллаху, не придавая Ему сотоварищей. И мы стали считать для себя запретным то, что он запретил нам, а дозволенным – то, что он нам разрешил, но после этого наши соплеменники ополчились против нас, стали подвергать нас мучениям и предприняли попытки отвратить нас от нашей религии, желая вернуть нас к поклонению идолам после поклонения Аллаху Всевышнему и добиться того, чтобы мы снова стали позволять себе те мерзости, которые позволяли раньше. И когда они стали обижать и притеснять нас, мешая нам исповедовать нашу религию, мы отправились в твою страну, отдав тебе предпочтение перед другими, пожелав найти у тебя защиту и понадеявшись на то, что у тебя нас не подвергнут притеснениям, о царь!”

Негус спросил его: “Есть ли у тебя что-нибудь из того, что он принёс с собой от Аллаха?” Джафар, да будет доволен им Аллах, сказал ему: “Да”. Негус сказал: “Так почитай мне это”, и он прочёл ему начало суры “Марйам”. Выслушав эти аяты, негус заплакал так сильно, что борода его увлажнилась, и вместе с ним заплакали его епископы, которые омочили слезами свои свитки, когда услышали, что он им читает[270]. После этого негус сказал им: “Поистине, это и то, что принёс с собой Иса, исходит из одного источника! Отправляйтесь же, ибо, клянусь Аллахом, я не выдам их вам, и никто не обидит их!” После этого ‘Амр бин аль-Ас и его товарищ вышли, и ‘Амр бин аль-Ас сказал Абдуллаху бин Раби’а : “Клянусь Аллахом, я обязательно приду к ним завтра с тем, что уничтожит их под корень!” В ответ Абдуллах бин Раби’а сказал ему: “Не делай этого, ведь, хотя они и выступают против нас, у них есть родственники!”[271] – однако ‘Амр упорно стоял на своём.

На следующий день он сказал негусу: “О царь, поистине, они говорят об Исе, сыне Марйам, нечто серьёзное!” – и тогда негус послал к ним людей, чтобы спросить, что они говорят о Христе. Мусульмане испугались, но всё же решили говорить правду, чего бы им это ни стоило. Когда они вошли к негусу и он задал им свой вопрос, Джафар, да будет доволен им Аллах, ответил ему: “Мы говорим о нём то, что принёс с собой наш пророк, да благословит его Аллах и приветствует: он – раб Аллаха, Его посланник, Его дух и Его слово, с которым Он обратился к деве Марйам”.

После этого негус поднял с земли палку, а потом сказал: “Клянусь Аллахом, Иса, сын Марйам, представляет собой не более того, что ты сказал!” При этом патриархи стали издавать звуки, подобные хрипу[272], и негус сказал: “Клянусь Аллахом, (это так,) несмотря на то что вы и хрипите!»

А потом негус сказал мусульманам: “Ступайте. В моей стране вы находитесь в безопасности, а тот, кто будет вас поносить, понесёт убытки[273], и не хотел бы я обидеть кого-нибудь из вас, имея даже целую гору золота!”[274]

Потом он велел своей свите: «Верните этим двоим их подарки, ибо я в них не нуждаюсь, ведь, клянусь Аллахом, Аллах не брал у меня подношений, когда вернул мне моё царство, так стану ли я брать что-либо, чтобы нарушить Его волю? Аллах подчинил мне людей, и я не пойду на поводу у них, чтобы нарушить волю Аллаха!»

Умм Салама, да будет доволен ею Аллах, которая передала этот рассказ, сказала: “И они ушли от него опозоренными, а то, что они привезли, было отвергнуто, мы же остались жить там, пользуясь самой надежной защитой”.[275]

Этот рассказ приводит Ибн Исхак, другие же упоминают о том, что ‘Амр бин аль-Ас посетил негуса после битвы при Бадре[276]. Есть и такие сообщения, где говорится, что посланцы курайшитов приезжали в Эфиопию дважды,[277] однако в них указывается, что во время второго визита негус задавал Джафару, да будет доволен им Аллах, примерно те же вопросы и получал примерно те же ответы, которые приводит Ибн Исхак. Кроме того, смысл этих вопросов служит указанием на то, что задавались они негусу при первой встрече.

Таким образом, уловки многобожников и их козни не имели успеха. Они поняли, что проявлять свою злобу могут только в пределах подвластной им территории, и это внушило им ужасную мысль. Они посчитали, что избавиться от этого “зла” можно, только заставив посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, полностью отказаться от его призыва или же уничтожив его самого. Однако каким образом можно было добиться этого, пока Абу Талиб защищал и ограждал его от них? Курайшиты посчитали необходимым встретиться с Абу Талибом и поговорить с ним об этом.

Курайшиты угрожают Абу Талибу

Предводители курайшитов явились к Абу Талибу и сказали ему: “О Абу Талиб, поистине, ты – человек почтенного возраста, пользующийся уважением и занимающий высокое положение среди нас. Мы просили тебя запретить сыну твоего брата делать то, что он делает, но ты не запретил ему, мы же не станем больше терпеть поношения наших предков, порицания наших воззрений и осуждения наших богов! Ты обязательно должен остановить его или же мы станем сражаться и с ним и с тобой из-за этого, пока кто-нибудь из нас не погибнет!”

Абу Талиб посчитал эти угрозы серьёзными, позвал к себе посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и сказал ему: “О сын моего брата, поистине, ко мне приходили твои соплеменники, сказавшие то-то и то-то, побереги же меня и себя и не возлагай на меня то, чего я не в состоянии вынести!” Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, решил, что его дядя оставляет его без поддержки и больше не сможет оказывать ему помощь, и сказал: “О дядя! Клянусь Аллахом, если за отказ от этого дела положат мне солнце в правую руку, а луну – в левую, я и тогда не откажусь от него, пока Аллах не приведёт его к победе или же я не погибну!” После этого он заплакал, встал и пошёл обратно, но Абу Талиб окликнул его, а когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и да приветствует, повернулся, Абу Талиб сказал ему: “Ступай, о племянник, и говори что хочешь, я же, клянусь Аллахом, никогда и ни при каких обстоятельствах не брошу тебя!”[278]А потом он прочитал такие стихи:

Клянусь Аллахом, не добраться до тебя их сборищу,

пока не уложат меня спать в землю.

Делай то, что тебе велено, и не постигнет тебя беда;

порадуйся же этому, и пусть это станет для тебя усладой глаз![279]

Курайшиты снова приходят к Абу Талибу

Увидев, что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, продолжает заниматься своим делом, и поняв, что Абу Талиб отказывается покинуть его и готов пойти на разрыв и враждовать с ними ради этого, курайшиты снова пошли к нему. На этот раз с ними был и ‘Амара бин аль-Валид бин аль-Мугира, и они сказали: “О Абу Талиб, этот юноша – самый лучший и самый красивый юноша из числа курайшитов, возьми же его, пользуйся его разумом и его помощью и сделай его своим сыном, и он будет принадлежать тебе, а нам выдай твоего племянника, который пошёл против твоей религии и религии твоих предков, и внес раскол среди своих соплеменников, и порицал наши воззрения. Мы убьём его, а взамен ты получишь другого”. В ответ им Абу Талиб сказал: “Клянусь Аллахом, плохую сделку вы мне предлагаете! Неужели хотите вы отдать мне вашего сына, чтобы я выкормил его для вас, и надеетесь на то, что я отдам вам своего сына, чтобы вы убили его?! Клянусь Аллахом, этого никогда не будет!” На это аль-Мут‘им бин ‘Ади бин Науфаль бин ‘Абд Манаф сказал: “Клянусь Аллахом, о Абу Талиб, твои соплеменники поступили с тобой по справедливости! Они хотели избавить тебя от того, что тебе не по душе, но я вижу, что ты не хочешь принимать от них никаких предложений!” Абу Талиб воскликнул: “Клянусь Аллахом, вы обошлись со мной несправедливо, а ты не только оставил меня без помощи, но еще и помогаешь моим соплеменникам против меня! Делай же что хочешь!”[280]

В исторических источниках нет никаких упоминаний о том, когда именно курайшиты приходили к Абу Талибу, однако изучение различных данных и свидетельств позволяет сделать вывод, что две эти встречи имели место в середине шестого года от начала пророчества и что промежуток времени между ними был невелик.

Притеснители замышляют убийство пророка, да благословит его Аллах и приветствует

После того, как обе попытки курайшитов договориться с Абу Талибом потерпели провал, они снова вернулись к преследованиям мусульман, которые приобрели ещё более жестокий характер, и в эти дни в умах притеснителей созрела мысль об устранении пророка, да благословит его Аллах и приветствует, другим путём. Однако и эта мысль, и эта ожесточённость послужили причиной усиления ислама, который приняли два пользовавшихся всеобщим уважением героя Мекки – Хамза бин ‘Абд аль-Мутталиб и ‘Умар бин аль-Хаттаб, да будет доволен Аллах ими обоими.

Примером этой ожесточённости может служить то, что однажды ‘Утайба бин Абу Ляхаб явился к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и сказал: «Я не верю ни в “Клянусь звездой, клонящейся (к закату)”[281], – ни в того, кто “приблизился и подошёл (ещё) ближе”[282]», а потом поднял на пророка, да благословит его Аллах и приветствует, руку, порвал ему рубаху и плюнул ему в лицо, однако слюна на него не попала, после чего и пророк, да благословит его Аллах и приветствует, проклял его, сказав: “О Аллах, натрави на него одну из Твоих собак!” – и его мольба была принята. Через некоторое время ‘Утайба отправился в путь с несколькими другими курайшитами, а когда они достигли Шама и остановились в месте под названием аз-Зарка, ночью вокруг них стал ходить лев, и тогда ‘Утайба принялся повторять: “Горе брату моему! Клянусь Аллахом, он действительно съест меня в соответствии с проклятием Мухаммада! Он убил меня, несмотря на то что находится в Мекке, а я – в Шаме!” И когда он находился среди людей, лев набросился на него, схватил за голову и загрыз.[283]

Указанием на то, что притеснители из числа курайшитов хотели убить пророка, да благословит его Аллах и приветствует, может служить длинный хадис, приводимый Ибн Исхаком, который сказал:

– Абу Джахль сказал: “О курайшиты, поистине, Мухаммад отверг всё, кроме порицания нашей религии, поношения наших предков, объявления неразумными наших воззрений и оскорбления наших богов, и, поистине, я даю обет Аллаху, что принесу самый тяжёлый камень, который только смогу поднять, когда же он склонится в земном поклоне, я разобью ему голову этим камнем, а потом можете выдать меня или защитить, а люди из рода бану ‘Абд манаф пусть делают после этого что хотят!” На это они сказали ему: “Клянёмся Аллахом, мы ни за что и никогда тебя не выдадим, делай же, что ты задумал!”

На следующее утро Абу Джахль взял такой камень, а потом стал дожидаться посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, который как обычно пришёл к Каабе и приступил к молитве. В это время курайшиты, желавшие увидеть, что сделает Абу Джахль, находились в местах своих собраний[284]. Когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, склонился в земном поклоне, Абу Джахль поднял этот камень и двинулся в его сторону, но, приблизившись, он вдруг обратился в бегство, цвет его лица изменился и он был охвачен страхом, камень же сначала прилип к его рукам, а потом упал на землю. Подойдя к нему, курайшиты стали спрашивать: “Что с тобой, о Абу-ль-Хакам?” Он ответил: “Я подошёл к нему, чтобы сделать то, о чём я говорил вам вчера, но, когда я был уже совсем близко, передо мной появился огромный верблюд. Клянусь Аллахом, мне не приходилось видеть ни такой головы, как у него, ни такого зада, ни таких зубов, и он хотел съесть меня!”

Ибн Исхак пишет:

– И мне сообщили, что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Это был Джибрил, мир ему, и если бы он подошёл ещё ближе, (Джибрил) непременно схватил бы его!”[285]

А после этого Абу Джахль сделал с посланником Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, то, что побудило Хамзу, да будет доволен им Аллах, принять ислам, о чём речь пойдёт ниже.

Что же касается притеснителей из числа курайшитов, то они продолжали вынашивать планы убийства пророка, да благословит его Аллах и приветствует. Ибн Исхак сообщает, что Абдуллах бин ‘Амр бин аль-Ас, да будет доволен Аллах ими обоими, сказал:

– (Однажды) я находился среди собравшихся в аль-Хиджре (курайшитов), говоривших о посланнике Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, следующее: “Мы не видели примеров тому, что нам пришлось претерпеть от этого человека! Поистине, нам пришлось вынести нечто великое!” – и в это время неожиданно появился сам посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, который подошёл к углу Каабы и коснулся его, после чего прошёл мимо них, совершая обход, а они стали подмигивать ему и говорить какие-то неприятные для посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, слова, что было заметно по выражению его лица. Когда он прошёл мимо во второй раз, они снова стали делать то же самое, и это снова отразилось на его лице, а когда это повторилось и на третий раз, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, остановился и сказал: “Послушайте, о курайшиты! Клянусь Тем, в Чьей длани душа моя, я принёс вам гибель!” – и эти слова так подействовали на людей, что они застыли, будто на головах их сидели птицы, и даже тот из них, кто был наиболее суров с ним, стал обращаться к нему с самыми хорошими словами, говоря: “Уходи, о Абу-ль-Касим, клянусь Аллахом, ты не вёл себя как невежда!”

На следующий день они опять собрались и стали говорить о нём, а когда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, неожиданно появился перед ними, они все как один бросились к нему и окружили его, и я видел, как один из них схватил его за накидку, а Абу Бакр встал перед ним, плача и восклицая: «Неужто (хотите) вы убить человека (только) за то, что он говорит: “Господь мой – Аллах!”» – и после этого они отошли от него.

Ибн ‘Амр, да будет доволен Аллах ими обоими, сказал: “И, поистине, это было наихудшей обидой из тех, что нанесли ему на моих глазах курайшиты”.[286]

Аль-Бухари приводит хадис, в котором сообщается, что ‘Урва бин аз-Зубайр сказал:

– Однажды я попросил Ибн Амра бин аль-Аса: “Расскажи мне о наихудшем из того, что многобожники сделали с пророком, да благословит его Аллах и приветствует ”. Он сказал: “(Однажды,) когда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, молился в Хиджре Каабы, к нему подошёл, Укба бин Абу Му‘айт, накинул свою одежду ему на шею и сильно сдавил, и тогда к нему бросился Абу Бакр, схватил его за плечи, отбросил от пророка, да благословит его Аллах и приветствует, и воскликнул: «Неужто (хотите) вы убить человека (только) за то, что он говорит: “Господь мой – Аллах! ”»[287]

В другом хадисе сообщается, что Асма, да будет доволен ею Аллах, сказала: “Кто-то сообщил об этом Абу Бакру, сказав: “Схватили твоего товарища!”, – и Абу Бакр выбежал от нас, крича: «Неужто (хотите) вы убить человека (только) за то, что он говорит: “Господь мой – Аллах!”» – и тогда они оставили пророка, да благословит его Аллах и приветствует, и бросились на Абу Бакра, а потом он вернулся к нам, и стоило нам дотронуться до его волос, как они начинали падать”[288].[289]

Ислам принимает Хамза бин ‘Абд аль-Мутталиб, да будет доволен им Аллах

Однако через некоторое время и в этой атмосфере несправедливости и произвола появился луч света, осветивший притесняемым их путь, и этим лучом стало принятие ислама Хамзой бин ‘Абд аль-Мутталибом, да будет доволен им Аллах, который принял его в конце шестого года от начала пророчества. Вероятнее всего, это случилось в месяце зу-ль-хиджжа.

Причиной этого послужило то, что однажды, когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, находился на холме ас-Сафа, проходивший мимо Абу Джахль принялся оскорблять его, а посланник Аллах, да благословит его Аллах и приветствует, хранил молчание и ничего ему не говорил. Потом Абу Джахль ударил его по голове камнем и поранил его до крови, после чего удалился от него и направился к месту собраний курайшитов, находившемуся неподалеку от Каабы, и сел вместе с ними. Всё это видела из своего жилища, находившегося рядом с ас-Сафой, вольноотпущенница Абдуллаха бин Джад‘ана, и когда через некоторое время с охоты возвратился Хамза с луком через плечо, эта вольнноотпущенница рассказала ему о том, что совершил Абу Джахль. Хамза, являвшийся самым известным и сильным из числа курайшитских удальцов, разгневался и, нигде не задерживаясь, бросился к Абу Джахлю, чтобы напасть на него; когда же он вбежал на территорию Каабы, то направился к нему и закричал: “О желтозадый, ты оскорбляешь сына моего брата, тогда как и я сам исповедую его религию!” – после чего разбил ему луком голову. Увидев это, к Абу Джахлю бросились махзумиты, к числу которых он принадлежал, а к Хамзе, да будет доволен им Аллах, поспешили хашимиты, но Абу Джахль сказал: “Оставьте Абу ‘Амару, ибо я действительно жестоко оскорбил сына его брата!”[290]

Таким образом, первоначально Хамза принял ислам по той причине, что он не пожелал терпеть унижений своего родственника, но потом Аллах раскрыл его сердце, он стал крепко держаться ислама,[291] и это привело к значительному усилению мусульман.

Ислам принимает ‘Умар бин аль-Хаттаб, да будет доволен им Аллах

И в этой атмосфере несправедливости и произвола засверкал другой, ещё более яркий луч света, чем первый, и им стало принятие ислама Умаром бин аль-Хаттабом, да будет доволен им Аллах. Он принял ислам в месяце зу-ль-хиджжа шестого года от начала пророчества[292] через три дня после того, как это сделал Хамза, да будет доволен им Аллах.[293] Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, уже давно обращался к Аллаху Всевышнему с мольбами о том, чтобы он принял ислам. Ат-Тирмизи приводит хадис Ибн Умара, да будет доволен Аллах ими обоими, который он называет достоверным, а ат-Табарани приводит хадис, передаваемый со слов Ибн Мас‘уда и Анаса, да будет доволен Аллах ими обоими, и в обоих этих хадисах сообщается, что однажды пророк, да благословит его Аллах и приветствует, обратился к Аллаху с нижеследующей мольбой: “О Аллах, укрепи ислам тем из двоих, кого Ты больше любишь: Умаром бин аль-Хаттабом или Абу Джахлем бин Хишамом!”– и оказалось, что больше Аллаху угоден ‘Умар, да будет доволен им Аллах.[294]

Изучение всех сообщений, где говорится о принятии им ислама, показывает, что ислам проникал в его сердце постепенно, однако прежде чем излагать основные детали этого, мы считаем необходимым упомянуть о том, какие чувства испытывал ‘Умар, да будет доволен им Аллах.

‘Умар, да будет доволен им Аллах, был известен своей вспыльчивостью и силой, и мусульмане нередко страдали от наносимых им всевозможных обид. Ясно, что в душе его боролись противоречивые чувства. С одной стороны, он придерживался традиций, начало которым положили предки арабов, и часто предавался пьянству и всевозможным развлечениям. Вместе с тем его удивление вызывала твёрдость мусульман и то, как стойко они переносили все невзгоды ради своего вероучения, а кроме того, его разум, как и разум любого другого человека, который мог оказаться на его месте, испытывал сомнения, допуская, что на самом деле ислам может являться чем-то более великим и чистым, и из-за этого время от времени он впадал в возбуждение, но быстро остывал, о чём сообщает Мухаммад аль-Газали.[295]

Суть всех сообщений о том, как ‘Умар, да будет доволен им Аллах, принял ислам, сводится к следующему.

Однажды он решил заночевать вне своего дома, пришёл в харам и зашёл за покров Каабы. В это время пророк, да благословит его Аллах и приветствует, который стоял рядом и совершал молитву, начал читать аяты суры “Судный день”[296]. ‘Умар, да будет доволен им Аллах, стал слушать слова Корана, ему это понравилось и он сказал себе: “Клянусь Аллахом, он – поэт, как и говорят курайшиты!” Когда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, прочитал слова Аллаха: “ … поистине, это – слова благородного посланника, ~ а не слова (какого-то) поэта: мало вы веруете!” (“Судный день”, 40–41), он сказал себе: “Он – прорицатель!» После этого пророк, да благословит его Аллах и приветствует, прочитал нижеследующие аяты: “И (это) не слова прорицателя: мало вы поучаетесь! ~ (Это –) ниспослание от Господа миров, ~ а если бы он приписал Нам что-нибудь несообразное, ~ то Мы непременно схватили бы его за правую руку, ~ после чего непременно перерезали бы ему аорту, ~ и не нашлось бы из вас удерживающих[297]! ~ Поистине, он[298] – наставление для богобоязненных, ~ и, поистине, знаем Мы, что есть из вас отвергающие (его), ~ и, поистине, (станет)[299] он горем для неверных ~ и, поистине, он – несомненная истина, ~ так славь же имя твоего Великого Господа!” (“Cудный день”, 42–52), – а потом ‘Умар, да будет доволен им Аллах, говорил: “И тогда ислам проник в моё сердце”.[300]

Итак, в эту ночь ислам подобно зерну, упавшему на благодатную почву, впервые проник в его сердце, однако невежество, слепая приверженность к традициям и гордость религией предков были пока сильнее истины, которая уже стучалась в его сердце, и он продолжал преследовать мусульман, не обращая внимания на те чувства, которые таились в глубине его души.

О его горячности и крайней враждебности по отношению к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, свидетельствует то, что однажды, опоясавшись мечом, он вышел из дома для того, чтобы убить его. По пути его встретил либо Ну‘айм бин Абдуллах ан-Наххам аль-‘Адави, либо какой-то человек из членов рода бану зухра,[301] либо какой-то человек из рода бану махзум,[302] который спросил его: “Куда ты идёшь, о ‘Умар?” Он сказал: “Я хочу убить Мухаммада!” Этот человек спросил: “А как ты спасёшься от хашимитов и людей из рода бану зухра, если убьёшь Мухаммада?” ‘Умар сказал ему: “Ты определённо стал вероотступником и отрёкся от той религии, которую исповедовал!” Этот человек сказал: “А не сообщить ли тебе нечто удивительное, о ‘Умар? Твоя сестра и твой зять – они действительно стали вероотступниками и отреклись от твоей религии!” Тогда ‘Умар бросился к своей сестре и зятю. В это время у них находился Хаббаб бин аль-Аратт, да будет доволен им Аллах, принёсший с собой свиток с сурой “Та ха”, которую он читал, как делал это обычно, когда приходил к ним. Услышав голос Умара, Хаббаб спрятался в доме, а Фатима, сестра Умара, прикрыла этот свиток. Приближаясь к дому, ‘Умар услышал чтение Хаббаба, и когда он вошёл к ним, спросил: “Что это за бормотание я у вас слышал?” Они ответили: “Мы просто разговаривали друг с другом”. Он спросил: “Может быть, вы стали вероотступниками?” В ответ его зять сказал: “О ‘Умар, скажи, а что если истина не в твоей религии?” Тогда ‘Умар бросился на своего зятя и стал жестоко избивать его. Сестра оттащила его от своего мужа, но ‘Умар ударил и её, отчего по лицу её потекла кровь (в сообщении Ибн Исхака говорится, что он поранил ей голову). В гневе она воскликнула: “О ‘Умар, а что если не в твоей религии истина?! Свидетельствую, что нет бога, кроме Аллаха, и свидетельствую, что Мухаммад – посланник Аллаха!”

Немного остыв и заметив, что по лицу его сестры течёт кровь, ‘Умар пожалел о содеянном, устыдился и сказал: “Дайте мне тот свиток, который у вас находится, чтобы я прочитал его”. На это его сестра сказала: “Поистине, ты нечист, а касаться его могут только чистые, иди же и омойся!» И ‘Умар совершил полное омовение, а потом взял в руки свиток и прочёл: “С именем Аллаха Милостивого, Милосердного”, после чего сказал: “Это благие и чистые имена.” Затем он принялся читать суру “Та ха”, читал, пока не дошёл до того аята, где сказано: “Поистине, Я – Аллах, нет бога, кроме Меня, так поклоняйся же Мне и твори молитву, чтобы помнить обо Мне!” (“Та ха”, 14), и воскликнул: “Какие прекрасные слова! Отведите меня к Мухаммаду!”

Услышав слова Умара, Хаббаб, да будет доволен им Аллах, вышел из своего убежища и сказал: “Радуйся, о ‘Умар. Поистине, я надеюсь, что это тебя касалась мольба посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, с которой он обратился к Аллаху в четверг ночью, когда сказал: “О Аллах, укрепи ислам Умаром бин аль-Хаттабом или Абу Джахлем бин Хишамом!” – а сам посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, находится в доме, стоящем у подножия холма ас-Сафа”.

После этого ‘Умар, да будет доволен им Аллах, опоясался своим мечом, отправился к этому дому и стал стучать в дверь. Один из находившихся там людей посмотрел в щёлку, увидел опоясанного мечом Умара, сообщил об этом посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, а потом собрал людей. Хамза, да будет доволен им Аллах, спросил их: “Что с вами?” Они ответили: “‘Умар!” – и тогда он сказал: “А хоть бы и ‘Умар!» Откройте ему дверь, и если он пришёл, стремясь к благу, мы оделим его благом, если же он пришёл, стремясь к дурному, мы его убьём его же мечом!” В это время находившемуся внутри посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, ниспосылалось откровение, а потом он вышел, встретился с Умаром в комнате, взялся за края его одежды и перевязь меча, с силой притянул его к себе и сказал: “О ‘Умар, неужели ты не прекратишь (поступать так), пока Аллах не подвергнет тебя такому же позору и наказанию, как и аль-Валида бин аль-Мугиру?! О Аллах, вот ‘Умар бин аль-Хаттаб! О Аллах, укрепи ислам Умаром бин аль-Хаттабом!” – после чего ‘Умар сказал: “Свидетельствую, что нет бога, кроме Аллаха, и что ты – посланник Аллаха”, и принял ислам, а находившиеся в доме люди так громко закричали: “Аллах велик!” – что их услышали и те, кто был у Каабы.[303]

‘Умар, да будет доволен им Аллах, отличался неукротимой энергией. Его обращение в ислам многобожники посчитали для себя унижением, а мусульман привело к усилению, славе и радости.

Ибн Исхак сообщает, что ‘Умар, да будет доволен им Аллах, сказал:

– Приняв ислам, я стал думать о том, кто из жителей Мекки проявляет наибольшую враждебность по отношению к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и сказал себе: “Это Абу Джахль”. После этого я пришёл к дверям его дома и постучал. Он вышел ко мне и сказал: “Добро пожаловать! Что привело тебя (ко мне)?” Я сказал: “Я пришёл, чтобы сказать тебе, что я уверовал в Аллаха и в Его посланника Мухаммада и поверил тому, с чем он пришёл!” – и тогда он захлопнул передо мной дверь своего дома и воскликнул: “Да обезобразит Аллах и тебя, и то, с чем ты явился!”[304]

Ибн аль-Джаузи сообщает, что ‘Умар, да будет доволен им Аллах, сказал: “Когда кто-нибудь принимал ислам, люди хватали его и начинали избивать, а он отвечал им. (Приняв ислам,) я пришёл к моему дяде аль-Асу бин Хашиму и сообщил ему об этом, а он зашёл в дом”. И он сказал: “И я пошёл к одному из предводителей курайшитов, – очевидно имея в виду Абу Джахля, – сообщил ему об этом, и он тоже зашёл в свой дом”.[305]

Ибн Хишам и Ибн аль-Джаузи приводят краткие сообщения о том, что, приняв ислам, ‘Умар явился к самому болтливому из курайшитов, Джамилю бин Му‘аммару аль-Джумахи, и сообщил ему о том, что он принял ислам. Услышав это, Джамиль изо всех сил закричал: “Ибн аль-Хаттаб стал вероотступником!» ‘Умар, да будет доволен им Аллах, стоявший позади него, сказал: “Он лжёт, я не отрёкся от веры, а принял ислам!» После этого люди набросились на него, и они дрались, пока время не приблизилось к полудню, после чего лишившийся сил ‘Умар, да будет доволен им Аллах, сел, люди встали над ним, и он сказал: “Делайте, что хотите, а я клянусь Аллахом, что, если бы нас было триста человек, мы бы оставили вам Мекку или же вы оставили её нам!”[306]

После этого многобожники двинулись к его дому, намереваясь убить его. Аль-Бухари приводит хадис, в котором сообщается, что Абдуллах бин ‘Умар, да будет доволен Аллах ими обоими, сказал:

– Когда он[307] в страхе находился у себя дома, к нему пришёл аль-Ас бин Ваиль ас-Сахми Абу ‘Амр, одетый в разукрашенную одежду и отороченную шёлком рубаху. Он принадлежал к племени бану сахм, члены которого во времена джахилийи были нашими союзниками, и он сказал ему: “Что с тобой происходит?” (‘Умар, да будет доволен им Аллах,) ответил: “Твои соплеменники говорят, что убьют меня за то, что я принял ислам”. (Аль-Ас) сказал: “Никто не тронет тебя и ты находишься в безопасности!” – а потом аль-Ас вышел от него, встретил в вади множество людей и спросил их: “Куда вы идёте?” Они сказали: “К этому Ибн аль-Хаттабу, который отрёкся от своей веры!» Он сказал: “Нет к нему пути!”[308] – и люди повернули обратно.[309]

В той версии этого сообщения, которую приводит Ибн Исхак, сообщается, что он сказал: “Клянусь Аллахом, были они подобны одежде, которую он отряхнул!”[310] Вот что делали многобожники, что же касается мусульман, то относительно этого Муджахид приводит сообщение Ибн ‘Аббаса, да будет доволен Аллах ими обоими, который сказал:

(Однажды) я спросил Умара бин аль-Хаттаба: «Почему тебя прозвали “Аль-Фарук[311]?”» Он сказал: “Хамза принял ислам на три дня раньше меня”.

После этого он рассказал ему о том, как принял ислам, а в конце сказал:

– Приняв ислам, я сказал: “О посланник Аллаха! Разве мы не следуем истине независимо от того, умрём мы или останемся в живых?” Он ответил: “Конечно! Клянусь Тем, в Чьей длани душа моя, вы следуете истине независимо от того, умрёте вы или останетесь в живых!” Я спросил: “Зачем же тогда скрываться? Клянусь Тем, Кто направил тебя с истиной, мы обязательно выйдем наружу!” И потом мы вышли двумя рядами. Один из них вёл Хамза, а во главе другого, от которого исходил шум, подобный шуму мельницы, находился я, и так мы подошли к Каабе. Там курайшиты увидели меня и Хамзу, из-за чего их охватило такое уныние, подобного которому они ещё не знали. В тот день посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, назвал меня “Аль-Фарук”.

Сообщается, что Ибн Мас‘уд, да будет доволен им Аллах, говорил: “Мы не могли молиться у Каабы до тех, пока ислам не принял ‘Умар”[312].

Сообщается, что Сухайб бин Синан ар-Руми, да будет доволен им Аллах, сказал: “После того, как ‘Умар принял ислам, эту религию стали исповедовать открыто, и призывать к ней стали открыто, а мы усаживались вокруг Каабы, и совершали обходы вокруг неё, и требовали справедливости от тех, кто обижал нас, и отвечали на некоторые обиды тем же”.[313]

Сообщается, что Абдуллах бин Мас‘уд, да будет доволен им Аллах, сказал: “После того, как ислам принял ‘Умар, мы постоянно набирали силу”.[314]

К посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, является представитель курайшитов

После обращения в ислам двух таких выдающихся героев, как Хамза бин ‘Абд аль-Мутталиб и ‘Умар бин аль-Хаттаб, да будет доволен Аллах ими обоими, тучи начали рассеиваться, а многобожники, опьянённые возможностью безнаказанно подвергать мучениям и преследованиям мусульман, стали приходить в себя и попытались заключить с пророком, да благословит его Аллах и приветствует, соглашение, предложив ему всё то, в чём он мог нуждаться, чтобы удержать его от продолжения призыва. Этим несчастным было неведомо, что весь мир не стоит и малой части этого призыва, и они, конечно же, не сумели добиться того, к чему стремились. Ибн Исхак сообщает, что Йазид бин Зийад передал ему, что Мухаммад бин Ка‘б аль-Курази сказал, что ему передали следующее.

– Однажды, когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, в одиночестве сидел у Каабы, ‘Утба бин Раби‘а, являвшийся старейшиной и находившийся там, где собирались курайшиты, сказал: “О курайшиты, не пойти ли мне к Мухаммаду? Я поговорю с ним и предложу ему что-то: может быть, он примет какие-то предложения, мы дадим ему, что он захочет, и он оставит нас в покое”. Это было после того, как ислам принял Хамза, да будет доволен им Аллах, и курайшиты увидели, что количество сподвижников посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, стало расти. Курайшиты сказали: “Конечно, о Абу-ль-Валид, иди и поговори с ним!” И ‘Укба пошёл к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, подсел к нему и сказал: “О сын моего брата, ты хорошо знаешь, каким уважением ты пользуешься среди родственников и к какому знатному роду ты принадлежишь, однако ты принёс твоим соплеменникам нечто столь серьёзное, что тебе удалось привести людей к разобщению! Ты объявил глупыми их воззрения, стал порицать их богов и их религию и назвал неверными их предков, а теперь послушай меня. Я предложу тебе кое-что, а ты подумаешь над этим и, может быть, примешь что-то из этих предложений”. Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Говори, о Абу-ль-Валид, я слушаю”. Он сказал: “О сын моего брата, если с помощью того, что ты принёс, ты стремишься только приобрести богатство, мы соберём для тебя столько денег, что ты станешь богатейшим из нас; если ты стремишься к почёту, мы поставим тебя над нами и не будем ничего решать без тебя; если ты стремишься к власти, мы сделаем тебя нашим правителем; если к тебе является злой дух, которого ты видишь, но не можешь от него избавиться, мы постараемся вылечить тебя и не пожалеем денег, чтобы освободить тебя от него, ибо бывает так, что дух подчиняет себе человека и не отпускает, пока его не вылечат”, или же он сказал нечто подобное. Когда ‘Утба закончил говорить, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, слушавший его, спросил: “Ты закончил, о Абу-ль-Валид?” Он сказал: “Да”. (Пророк, да благословит его Аллах и приветствует) сказал: “А теперь послушай меня”. Тот сказал: “Говори”, и пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: «С именем Аллаха Милостивого, Милосердного! Ха мим. ~ Ниспослание[315] от Милостивого, Милосердного ~ (есть) Писание, аяты которого разъяснены в виде арабского Корана для тех, кто знает[316], (Корана), являющегося вестником блага и увещателем. Однако отвернулась большая часть их, и они не слушают. ~ Они говорят: “Наши сердца закрыты от того, к чему ты призываешь нас … ”» (“Разъяснены”, 1- 5) – после чего посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, продолжил читать ему аяты этой суры. Услышав её слова, ‘Утба стал прислушиваться к ним, заложив руки за спину и опираясь о них. Дойдя до того аята, где говорится о земном поклоне[317], пророк, да благословит его Аллах и приветствует, совершил земной поклон, а потом сказал: “О Абу-ль-Валид, ты слышал то, что слышал, а теперь поступай как знаешь”, и ‘Утба вернулся к своим товарищам, которые стали говорить друг другу: “Клянёмся Аллахом, Абу-ль-Валид пришёл к вам не с таким выражением лица, с каким уходил”. После того, как он сел рядом с ними, они спросили: “Что там было, о Абу-ль-Валид?” Он сказал: “Было то, что слышал я слова, подобных которым, клянусь Аллахом, не слышал никогда прежде! Клянусь Аллахом, это не стихи, не колдовство и не прорицания! О курайшиты, послушайте меня, и пусть я отвечу за это: дайте этому человеку заниматься тем, что он хочет, и не трогайте его, ибо, клянусь Аллахом, в тех его словах, которые я слышал, заключена великая весть! Если его уничтожат другие арабы, вы будете избавлены от него чужими руками, если же он подчинит себе других арабов, то вы разделите с ним власть и могущество и станете благодаря ему счастливейшими из людей!” Они сказали: “Клянёмся Аллахом, о Абу-ль-Валид, он околдовал тебя своими словами!” – (на что) он сказал: “Я лишь высказал своё мнение о нём, а вы можете делать то, что считаете нужным”.[318]

В другой версии этого сообщения говорится, что ‘Укба слушал, пока посланник Аллаха не дошёл до слов Всевышнего: «А если они отвернутся, то скажи: “Я предупреждаю вас о молнии, подобной молнии(, поразившей) адитов и самудян”» (“Разъяснены”, 13), услышав которые он встал, охваченный страхом, прикрыл рот посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, рукой и стал говорить: “Заклинаю тебя Аллахом и родственными связями!” – опасаясь, что это и в самом деле произойдёт, после чего вернулся к своим товарищам и сказал то, что сказал.[319]

Абу Талиб собирает хашимитов и людей из рода бану ‘Абд аль-мутталиб

Таким образом, положение изменилось, однако Абу Талиба не покидало чувство страха за своего племянника. Он помнил о предшествующих событиях, когда многобожники сначала угрожали ему нападением, а потом предлагали обменять ‘Амару бин аль-Валида на его племянника, чтобы убить его, и он помнил, как Абу Джахль направился к его племяннику с камнем, чтобы разбить ему голову, и как ‘Укба бин Абу Му‘айт душил его своей одеждой, чуть не убив его, и как ‘Умар бин аль-Хаттаб вышел из дома со своим мечом, чтобы покончить с его племянником. Размышляя обо всех этих событиях, Абу Талиб ощущал исходящий от них запах злобы, от которого сердце его сжималось, и в конце концов убедился в том, что многобожники готовы убить его племянника, несмотря на то что он находится под его защитой, и если кто-нибудь из многобожников нападёт на него неожиданно, то ничего не смогут поделать ни Хамза, ни ‘Умар бин аль-Хаттаб и никто другой.

Абу Талиб был уверен в этом, и всё это соответствовало истине, так как курайшиты условились между собой открыто убить посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, на что указывают слова Всевышнего: “Или приняли они окончательное решение (о нём)[320]? (Но ведь это) Мы принимаем окончательные решения!” (“Украшения”, 79). Что мог сделать в подобных обстоятельствах Абу Талиб?

Увидев, что курайшиты ополчились на сына его брата, Абу Талиб собрал хашимитов и людей из рода бану ‘Абд аль-мутталиб, являвшихся потомками ‘Абд Манафа, и призвал их вместе с ним встать на защиту его племянника, на что ответили согласием как мусульмане, так и неверные из их числа, поскольку все они были верны арабским обычаям обеспечения защиты родственников. Исключением был только его брат Абу Ляхаб, покинувший их и присоединившийся к другим курайшитам.[321]

ПОЛНЫЙ БОЙКОТ

В течение четырех недель или даже менее того произошли четыре важнейших для многобожников события: сначала ислам принял Хамза, а потом ‘Умар, да будет доволен Аллах ими обоими, потом Мухаммад, да благословит его Аллах и приветствует, отказался от их предложений, а потом и мусульмане, и неверные из родов бану хашим и бану ‘Абд аль-мутталиб условились, что будут защищать Мухаммада, да благословит его Аллах и приветствует. Вполне естественно, что многобожники впали в замешательство, ведь им было понятно, что если они убьют пророка, да благословит его Аллах и приветствует, то вади Мекки наполнится их кровью, а может случиться и так, что их истребят поголовно. Осознав это, курайшиты решили отказаться от убийства и прибегнуть к иной несправедливости, подобной которой они еще не совершали.

Договор о несправедливости и враждебности

Курайшиты собрались на территории племени бану кинана в вади аль-Мухассаб и поклялись, что не будут заключать браков и торговых сделок с представителями родов бану хашим и бану ‘Абд аль-мутталиб, не станут встречаться и общаться с ними, заходить в их дома и разговаривать с ними, пока они не выдадут им посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, для расправы. Об этом была составлена грамота, где они записали, что “никогда не заключат с хашимитами перемирия и не проявят к ним сострадания, пока они не выдадут его для казни”. Ибн аль-Каййим пишет: “Сообщается, что эту запись сделал Мансур бин ‘Икрима бин ‘Амир бин Хашим. Сообщается также, что записывал Надр бин аль-Харис, но на самом деле писцом был Багид бин ‘Амир бин Хашим, на которого посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, призвал проклятие, в результате чего его рука была парализована”.[322]

После заключения этого договора текст его повесили внутри Каабы, а все верующие и неверующие члены родов бану хашим и бану ‘Абд аль-мутталиб за исключением Абу Ляхаба отделились и сконцентрировались в квартале, где жил Абу Талиб, что произошло в первую ночь месяца мухаррам седьмого года с начала пророчества.

Три года в квартале Абу Талиба

После этого они были плотно блокированы в этом квартале. Все возможные пути доставки продовольствия и всего необходимого были перекрыты, так как многобожники скупали все доставлявшиеся в Мекку продукты, вследствие чего положение их дошло до крайности и они были вынуждены употреблять в пищу древесные листья и кожу животных, а со стороны того места, где они находились, слышались голоса страдавших от голода женщин и детей. Все попадавшее туда съестное доставлялось только тайно, сами же они покидали место своего пребывания для закупок всего необходимого исключительно в запретные месяцы и покупали еду лишь у купцов, доставлявших съестные припасы караванами из-за пределов Мекки, однако мекканцы предлагали за это больше денег, и зачастую хашимиты ничего не могли купить.

Время от времени Хаким бин Хизам доставлял пшеницу своей тетке Хадидже, да будет доволен ею Аллах. Однажды путь ему преградил Абу Джахль, который хотел ему помешать, и только вмешательство Абу-ль-Бухтури позволило ему все же выполнить задуманное.

Абу Талиб боялся за жизнь посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и когда люди укладывались спать, он приказывал ему ложиться на свою постель, чтобы это видели те, кто хотел его убить; когда же все засыпали, он приказывал кому-нибудь из своих сыновей, братьев или племянников ложиться на постель вместо посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, а его отсылал на другое место.

Кроме того, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и другие мусульмане покидали свой лагерь в периоды паломничества, встречаясь с людьми и призывая их к исламу, а о том, что в это время делал Абу Ляхаб, мы уже сообщали ранее.

Расторжение договора

В подобном положении все они прожили целых три года, но в месяце мухаррам[323] десятого года от начала пророчества вышеупомянутый договор был расторгнут, так как среди курайшитов были и одобрявшие, и неодобрявшие его, и недовольные им добивались его расторжения.

Этим занялся Хишам бин ‘Амр из рода бин ‘Амир бин луайй, который тайно доставлял хашимитам еду по ночам. Он пошел к Зухайру бин Абу Умаййе аль-Махзуми, сыну Атики бинт ‘Абд аль-Мутталиб[324], и сказал: “О Зухайр, приятно ли тебе есть и пить, в то время как братья твоей матери находятся в том положении, которое тебе известно?” Зухайр воскликнул: “Горе тебе, а что я могу сделать в одиночку? Клянусь Аллахом, будь со мной еще кто-нибудь, я бы обязательно расторг этот договор!” Хишам сказал: “Я уже нашел такого человека”. Он спросил: “Кто же это?” Хишам сказал: “Я”. Тогда Зухайр сказал ему: “Поищи для нас третьего”.

После этого Хашим пошел к аль-Мут‘иму бин ‘Ади, напомнил ему о родственниках из родов бану хашим и бану ‘Абд аль-мутталиб, члены которых также являлись потомками ‘Абд Манафа, и стал порицать его за то, что он поддерживает курайшитов, творящих подобные несправедливости. Аль-Мут‘им воскликнул: “Горе тебе, что же я могу сделать? Я ведь один!” Хишам сказал: “Я уже нашел второго”. Аль-Мут‘им спросил: “Кто же это?” Хашим сказал: “Я”. Аль-Мут‘им сказал: “Поищи для нас третьего”. Хашим сказал: “Я уже сделал это”. Аль-Мут‘им спросил: “Кто он?” Хашим сказал: “Зухайр бин Абу Умаййа”, и тогда аль-Мут‘им сказал: “Поищи для нас четвертого”.

Тогда Хашим пошел к Абу-ль-Бухтури бин Хишаму и сказал ему примерно то же, что говорил аль-Мут‘иму. Абу-ль-Бухтури спросил: “А может ли кто-нибудь помочь в этом?” Хашим сказал: “Да”. Абу-ль-Бухтури спросил: “Кто же?” Хашим сказал: “Зухайр бин Умаййа, аль-Мут‘им бин ‘Ади и я будем вместе с тобой”, – и тогда Абу-ль-Бухтури сказал: “Поищи для нас пятого”.

После этого Хашим пошел к Зам‘е бин аль-Асваду бин аль-Мутталибу бин Асаду, поговорил с ним, напомнил ему о его родственниках и их правах, и тот спросил его: “А поможет ли кто-нибудь в том, к чему ты меня призываешь?” Хашим сказал: “Да” и перечислил ему всех остальных, после чего все они встретились у горы аль-Хаджун и договорились, что будут добиваться расторжения договора, а Зухайр сказал: “Я первым заговорю с ними”.

Наутро они пошли к месту собраний курайшитов. Вместе с ними был и одевший красивую одежду Зухайр, который семь раз обошел вокруг Каабы, а потом подошел к людям и сказал: “О жители Мекки, неужели мы будем продолжать есть свою еду и носить свои одежды, а хашимиты станут погибать, не имея возможности ничего ни продать, ни купить? Клянусь Аллахом, я не сяду, пока этот несправедливый договор не будет разорван на куски!”

Абу Джахль, стоявший ближе к Каабе, воскликнул: “Этого не будет, клянусь Аллахом, его никогда не разорвут!” На это Зам‘а бин аль-Асвад сказал: “Клянусь Аллахом, ты еще больший лжец! Нам этот договор не нравился уже при его заключении!” Абу-ль-Бухтури сказал: “Зам‘а говорит правду, нам не нравится то, что там написано, и мы не признаем этого!”

Аль-Мут‘им бин ‘Ади сказал: “Оба вы правы, а тот, кто говорит другое, лжет! Мы обращаемся к Аллаху и отрекаемся от этого договора и от того, что в нем записано!” – и нечто подобное сказал Хишам бин ‘Амр. Тогда Абу Джахль сказал: “Это дело было решено ночью и о нем договаривались не здесь!»

В это время Абу Талиб сидел неподалеку от Каабы. Он пришел туда только потому, что Аллах известил Своего посланника, да благословит его Аллах и приветствует, о том, что Он наслал на этот договор термитов, съевших в нем все имевшее отношение к разрыву родственных связей, несправедливости и притеснениям, после чего там остались только упоминания о Всемогущем и Великом Аллахе. Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сообщил об этом своему дяде, а тот пошел к курайшитам и сказал им, что его племянник сказал то-то и то-то, добавив, что готов выдать им его, если он говорит неправду, в противном же случае они должны были отказаться от разрыва связей и притеснений, и курайшиты сказали: “Твои слова справедливы”.

А после их разговора с Абу Джахлем аль-Мут‘им направился к тому месту, где был подвешен этот договор, чтобы разорвать его, но увидел, что термиты уже все съели, кроме слов “С именем Твоим, о Аллах!” Таким образом, там не осталось ничего, кроме имени Аллаха, которое они не тронули.

Так был расторгнут этот договор, после чего посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и люди, находившиеся вместе с ним, получили возможность покинуть свое убежище, а многобожники увидели одно из великих знамений пророчества, однако были они таковы, как сказал о них Аллах Всевышний: « … но когда видят они любое знамение, то отворачиваются и говорят: “Колдовство непрерывное!”» (“Луна”, 2) Курайшиты отвернулись и от этого знамения, а неверие их только усилилось.[325]

ПОСЛЕДНЯЯ ДЕЛЕГАЦИЯ КУРАЙШИТОВ К АБУ ТАЛИБУ

Покинув свое убежище, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, продолжал действовать, как и раньше; что же касается курайшитов, то хотя они и прекратили бойкот, но не перестали оказывать давление на мусульман и стараться отвращать людей от пути Аллаха, а Абу Талиб продолжал защищать своего племянника. Однако ему было уже более восьмидесяти лет, а непрерывные невзгоды и потрясения последнего времени, особенно трехлетняя осада, в значительной мере ослабили его здоровье. Всего лишь через несколько месяцев после прекращения бойкота он серьезно заболел, и тогда многобожники испугались, что приобретут дурную славу среди арабов, если после его смерти сделают что-нибудь плохое его племяннику, и еще раз попытались переговорить с пророком, да благословит его Аллах и приветствует, в присутствии Абу Талиба и дать ему нечто такое, чего они не хотели давать ему прежде. Приняв такое решение, они в последний раз явились к Абу Талибу.

Ибн Исхак и другие сообщают, что, когда Абу Талиб заболел и курайшиты узнали об этом, они стали говорить друг другу: “Хамза и ‘Умар приняли ислам, а о Мухаммаде знают все курайшиты, давайте же пойдем к Абу Талибу, чтобы он повлиял на своего племянника и рассудил нас”. Сообщается также, что они говорили: «Поистине, мы боимся, что этот старец умрет, а потом с ним[326] что-нибудь случится и арабы станут порицать нас, говоря: “Вы оставили его в покое, а когда его дядя умер, уничтожили его!”»

Эти люди, относившиеся к числу знатных соплеменников Абу Талиба, пришли к нему и говорили с ним. Всего их было около двадцати пяти человек, в том числе ‘Утба бин Раби‘а, Шайба бин Раби‘а, Абу Джахль бин Хишам, Умаййа бин Халяф, Абу Суфйан бин Харб и другие. Они сказали: “О Абу Талиб, тебе известно, какое высокое место ты занимаешь среди нас, и тебе известно, что постигло тебя и как мы за тебя боимся. И ты знаешь, что происходит между нами и сыном твоего брата, так призови его, возьми с нас то, что причитается ему, и возьми с него то, что причитается нам, чтобы он оставил в покое нас, а мы – его, и пусть он отступится от нас и нашей религии, а мы отступимся от него и его религии!” Тогда Абу Талиб послал за пророком, да благословит его Аллах и приветствует, а когда он пришел, сказал: “О сын моего брата, эти люди являются твоими знатными соплеменниками, которые пришли к тебе, чтобы что-то дать тебе и что-то получить от тебя”, после чего передал ему слова курайшитов и их предложения относительно того, чтобы ни одна из сторон не препятствовала другой. На это посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал им: “А что вы скажете, если я научу вас таким словам, произнесение которых приведет к тому, что вы станете править арабами и подчинятся вам неарабы?” В другой версии этого сообщения говорится, что, обращаясь к Абу Талибу, он, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Я добиваюсь от них того, чтобы они произнесли лишь одну фразу, благодаря чему подчинятся им арабы, а неарабы станут платить им подушную подать”. В третьей версии сообщается, что пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “О дядя, почему ты не призываешь их к тому, что будет для них лучше?” Абу Талиб спросил: “А к чему призываешь их ты?” Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Я призываю их к тому, чтобы они сказали такие слова, благодаря которым арабы им подчинятся и благодаря которым они завладеют неарабами”. В версии Ибн Исхака сообщается, что пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “(Если) произнесете вы одну фразу, то благодаря ей завладеете арабами и подчинятся вам неарабы”. После того, как пророк, да благословит его Аллах и приветствует, произнес эти слова, они заколебались и впали в замешательство, не понимая, как можно отказаться от этой единственной фразы, которая может принести такую огромную выгоду, а потом Абу Джахль спросил: “Что же это за фраза? Клянусь твоим отцом, мы обязательно произнесем и ее, и еще десять таких фраз!” Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Говорите “Нет бога, кроме Аллаха”, и откажитесь от всего, чему поклоняетесь вы помимо Него!” (Услышав это,) они захлопали в ладони[327], а потом сказали: “О Мухаммад, неужели хочешь ты превратить (многих) богов в единого бога? Поистине, делаешь ты нечто удивительное!”

А потом они стали говорить друг другу: “Клянусь Аллахом, этот человек не даст вам ничего из того, чего вы хотите, уходите же и продолжайте исповедовать религию ваших предков, пока Аллах не рассудит вас с ним!” – после чего они ушли.

И об этих людях были ниспосланы нижеследующие слова Всевышнего: «Сад. Клянусь Кораном, заключающим в себе увещание! ~ Однако те, кто не уверовал, превозносятся (над истиной и проявляют) неповиновение. ~ Сколь много поколений погубили Мы до них! Взывали они, но было уже поздно спасаться. ~ И они удивлялись тому, что явился к ним увещатель из их (же числа), и говорили неверные: “Это – лживый колдун! ~ Неужели он превратил (многих) богов в одного бога?! Поистине, это поразительно!” ~ А потом знатные из них ушли(, наказав остальным): “Идите и не отступайтесь от ваших богов, поистине, это (нам) нужно! ~ Мы не слышали об этом и в последней религии[328]: поистине, это – не что иное, как измышление!”» (“Сад”, 1–7)[329]

ГОД СКОРБИ

Кончина Абу Талиба

Болезнь не отпускала Абу Талиба, и вскоре он умер. Это случилось в месяце раджаб[330] десятого года от начала пророчества через шесть месяцев после прекращения бойкота.[331] Сообщается также, что он скончался в рамадане за три дня до смерти Хадиджи, да будет доволен ею Аллах.

В “Сахихе” со слов Са‘ида бин Мусаййаба, да будет доволен им Аллах, приводится следующее сообщение:

– Когда Абу Талиб был уже близок к смерти, к нему пришел посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, обнаруживший, что у него уже находятся Абу Джахль бин Хишам и Абдуллах бин Абу Умаййа бин аль-Мугира. Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал Абу Талибу: “О дядя, произнеси слова ``Нет бога, кроме Аллаха`` /Ля иляха илля-Ллах/, благодаря чему я смогу свидетельствовать за тебя пред Аллахом!” (Услышав это,) Абу Джахль и Абдуллах бин Умаййа (в один голос) сказали: “О Абу Талиб, неужели ты отступишься от религии ‘Абд аль-Мутталиба?!” И после этого посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, продолжал предлагать ему (произнести эти слова), а они повторяли свое до тех пор, пока Абу Талиб не произнес свои последние слова, (подтвердив, что) он не отступится от религии ‘Абд аль-Мутталиба, и отказавшись сказать: “Нет бога, кроме Аллаха”. Тогда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, воскликнул: “Что до меня, то, клянусь Аллахом, я обязательно стану просить прощения для тебя, пока мне не будет запрещено делать это!”, и тогда Аллах Всевышний ниспослал аят, в котором говорится: “Не подобает пророку и тем, кто уверовал, просить прощения для многобожников после того, как им стало ясно, что они – обитатели огня, даже если они и являются их родственниками”.[332] Кроме того был ниспослан другой аят: “Поистине, не ты поведешь правильным путем (тех), кого любишь, но Аллах поведет им, кого пожелает … ” [333],[334]

Нет необходимости объяснять, что Абу Талиб обеспечивал пророку, да благословит его Аллах и приветствует, защиту и по сути дела был той крепостью, которая позволяла исламскому призыву защищаться от нападок предводителей курайшитов и неразумных людей, однако Абу Талиб оставался приверженным религии своих предков и поэтому достичь полного успеха не мог. В “Сахихе” сообщается, что однажды аль-”Аббас бин ‘Абд аль-Мутталиб, да будет доволен им Аллах, сказал пророку, да благословит его Аллах и приветствует: “Почему ты (ни от чего) не избавил твоего дядю, ведь, поистине, он защищал тебя и враждовал (с другими) из-за тебя?!” – (на что пророк, да благословит его Аллах и приветствует,) сказал: “Если бы не я, то он обязательно оказался бы в нижнем слое огня!”[335]

Передают со слов Абу Са‘ида аль-Худри, да будет доволен им Аллах, что он слышал, как однажды, когда в присутствии пророка, да благословит его Аллах и приветствует, упомянули о его дяде, он сказал: “Может быть, мое заступничество пойдет ему на пользу в День воскресения, и будет он помещен в верхний слой огня, который будет доходить ему (только) до щиколоток … ”[336]

Смерть Хадиджи, да будет доволен ею Аллах

Через два или три месяца после смерти Абу Талиба скончалась и мать правоверных Хадиджа, да будет доволен ею Аллах, умершая в рамадане десятого года от начала пророчества, когда ей было шестьдесят пять лет, а посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, – пятьдесят.[337]

Хадиджа, да будет доволен ею Аллах, была одной из великих милостей Аллаха, оказанных Им посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует. Она прожила с ним четверть века, жалея его в периоды тревог, помогая в самые трудные моменты, оказывая ему помощь в доведении его послания, разделяя с ним трудности тяжкой борьбы и оказывая ему моральную и материальную поддержку. Сообщается, что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Она уверовала в меня, когда люди в меня не верили, и поверила мне, когда люди объявили меня лжецом, и поделилась со мной тем, что имела, когда люди отказывали мне, и Аллах наделил меня от нее детьми, а от других мне детей не дал”.[338]

В “Сахихе” сообщается, что Абу Хурайра, да будет доволен им Аллах, сказал:

– (Однажды) Джибрил явился к пророку, да благословит его Аллах и приветствует, и сказал: “О посланник Аллаха, Хадиджа принесла подливу к хлебу (или еду; или питье). Когда она подойдет к тебе, приветствуй ее от имени ее Господа и от меня и порадуй ее благой вестью о том, что в раю (ее ждет) дом из полого жемчуга, где не будет шума и где не (будет она знать) усталости”.[339]

Скорбь за скорбью

Два этих мучительных события отделяли друг от друга считанные дни, и сердце посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, содрогалось от печали и боли. Кроме того, не прекращались постоянные нападки на него со стороны курайшитов, которые после смерти Абу Талиба открыто преследовали его. Таким образом, одна скорбь прибавилась к другой, и когда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, отчаялся в том, что они перестанут делать это, он отправился в Таиф в надежде на то, что его жители ответят на его призыв или предоставят ему убежище и окажут ему помощь в борьбе против его соплеменников, однако и там он не нашел ни убежища, ни поддержки; более того, в Таифе ему нанесли новые обиды и оскорбления, подобных которым он не видел и от курайшитов.

Мекканцы подвергли жестоким преследованиям не только пророка, да благословит его Аллах и приветствует, но и его сподвижников, в результате чего его товарищ Абу Бакр ас-Сиддик, да будет доволен им Аллах, был вынужден покинуть Мекку и добрался до Барк аль-Гимад, намереваясь перебраться в Эфиопию, но его вернул обратно Ибн ад-Дагина, который гарантировал ему свою защиту.[340]

Ибн Исхак пишет:

– После смерти Абу Талиба курайшиты подвергли посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, таким преследованиям, о которых при его жизни они не могли и мечтать, Как-то раз один наглец из числа курайшитов высыпал ему на голову горсть пыли и посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, в таком виде пришел домой, а когда одна из его дочерей подошла к нему и, плача, стала очищать голову от пыли, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал ей: “Не плачь, о доченька, поистине, Аллах защитит твоего отца!” И он, да благословит его Аллах и приветствует, говорил также: “Пока Абу Талиб не умер, курайшиты не могли сделать мне ничего дурного!”[341]

Из-за того, что в этом году бедствия обрушивались на посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, одно за другим, он назвал его “годом скорби”, и под этим названием он вошел в историю.

Женитьба на Сауде, да будет доволен ею Аллах

В месяце шавваль десятого года от начала пророчества посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, женился на Сауде бинт Зам‘а, да будет доволен ею Аллах, уже давно принявшей ислам и переселявшейся в Эфиопию со второй группой мусульман. Ее первым мужем был ас-Сакран бин ‘Амр, да будет доволен им Аллах, который принял ислам и переселился вместе с ней, но умер либо в Эфиопии, либо после возвращения в Мекку. После истечения положенного срока траура посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, посватался к Сауде, да будет доволен ею Аллах, и женился на ней, и она стала первой женщиной, на которой он женился после кончины Хадиджи, да будет доволен ею Аллах, а через несколько лет она уступила свою очередь Аише, да будет доволен ею Аллах.[342]

ПРИЧИНЫ ТЕРПЕНИЯ И СТОЙКОСТИ

Здесь кроткий человек остановится в замешательстве, а разумные станут спрашивать друг друга о том, в силу каких же причин и факторов мусульмане выработали в себе столь удивительную стойкость? Как удалось им претерпеть все эти гонения, при одном только упоминании о которых содрогается кожа и сжимаются сердца? С учетом того, что подобные вопросы волнуют сердца людей, мы считаем необходимым кратко рассмотреть эти факторы и причины.

1. Основной причиной этого является вера в одного только Аллаха и познание Его должным образом, ведь когда радость твердой веры проникает в сердца, она становится тяжелой, как гора, и уже не покидает их. Для человека, обладающего столь твердой верой и убежденностью, все мирские трудности, какими бы многочисленными, великими, опасными и тяжкими они ни были, по сравнению с его верой подобны зеленой ряске, покрывающей собой поверхность бурного потока, который пришел, чтобы разрушить прочные преграды и неприступные укрепления. Такой человек не обращает никакого внимания на эти трудности, ведь он ощущает сладость своей веры, восторг от подчинения ей и радость, которую приносит ему его убежденность, а Аллах Всевышний сказал: “Что касается пены, то она исчезнет, как (и все) бесполезное, что же касается приносящего людям пользу, то оно останется на земле” (“Гром”, 17).

Эта единая причина лежит в основе целого ряда других причин, в силу которых укрепляются стойкость и терпеливость. Здесь можно указать на следующие причины.

2. Руководство, к которому тянутся сердца.

Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, который является высшим примерорм не только для исламской общины, но и для всего человечества, отличался прекрасным характером, внутренним совершенством, достойными нравственными качествами, благородными свойствами и прочими высокими достоинствами, благодаря чему сердца испытывали к нему влечение, а души хранили верность ему. Он как никто другой был наделен внушающим любовь совершенством, а также необычайным благородством, достоинством, добротой, воздержанностью, честностью, правдивостью и всеми иными благими качествами, в чем не сомневались даже его враги, не говоря уже о тех, кто его любил и был с ним рядом, и что бы он ни говорил, они были убеждены в правдивости его слов.

Сообщается, что как-то раз собрались вместе трое курайшитов, каждый из которых втайне от своих товарищей слушал чтение Корана, а после того, как их тайна открылась, один из них спросил Абу Джахля, являвшегося одним из этих троих: “Что думаешь ты о том, что слышал от Мухаммада?” Он сказал: “Что я слышал? Мы соперничали с людьми из рода бану ‘Абд манаф в делах чести: они кормили людей и мы кормили их, они носили (знамя) и мы носили его, они делали подарки и мы делали их, и мы пользовались таким же почетом и уважением, как и они, а потом они сказали: “У нас есть пророк, к которому приходят откровения с неба!” – а когда мы дождемся этого? Но клянусь Аллахом, мы никогда не уверуем в него и не будем считать его слова правдой!”[343]

Кроме того, Абу Джахль не раз говорил: “О Мухаммад, мы не обвиняем тебя во лжи, но мы не верим тому, с чем ты пришел”, а и Аллах ниспослал аят, в котором говорится: “ … и, поистине, не твои слова они считают ложью, но это несправедливые отрицают знамения Аллаха” (“Скот”, 33).[344]

Однажды неверные подвергли его поношению трижды в течение одного дня, и только на третий раз пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “О курайшиты, я принес вам гибель!” – и эти слова так подействовали на людей, что даже тот из них, который был настроен наиболее враждебно, стал обращаться к нему с самыми хорошими словами, какие только мог подыскать.

А когда они положили ему на спину внутренности верблюда во время совершения им земного поклона, он призвал на них проклятие, и они перестали смеяться, почувствовали тревогу и беспокойство и убедились в том, что им не избежать гибели.

После того как проорок, да благословит его Аллах и приветствует, проклял ‘Утайбу бин Абу Ляхаба, того не покидала уверенностьт в том, что проклятие непременноо настигнет его, когда же ‘Утайба увидел льва, он воскликнул: “Клянусь Аллахом, Мухаммад погубил меня, находясь в Мекке!”

Убайй бин Халяф часто угрожал ему убийством, и однажды пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Это я убью тебя, если захочет Аллах!” – а после того, как во время битвы при Ухуде (пророк, да благословит его Аллах и приветствует,) легко ранил Убаййа в шею, он стал говорить: “Он же сказал мне в Мекке: “Я убью тебя!” – и клянусь Аллахом, он мог бы сделать это, даже если бы плюнул на меня!”[345]

Находясь в Мекке, Са‘д бин Му‘аз сказал Умаййе бин Халяфу: “Я слышал, как посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал, что они (то есть, мусульмане) убьют тебя” – после чего его охватил сильный страх и он поклялся не покидать Мекку, а когда Абу Джахль вынудил его выступить для участия в битве при Бадре, он купил в Мекке лучшего верблюда, чтобы иметь возможность бежать. Его жена сказала ему: “О Абу Сафван, ты, верно, забыл, что сказал тебе твой брат из Йасриба!” – на что он ответил: “Клянусь Аллахом, нет, и я хочу проехать с ним только немного!”[346]

В подобном положении находились враги пророка, да благословит его Аллах и приветствует, что же касается его сподвижников и товарищей, то для них он был подобен духу, душе, сердцу или глазу, так как вызывал к себе искреннюю и горячую любовь, и они устремлялись к нему подобно тому, как вода устремляется в низины, а души притягивались к нему подобно тому, как железо притягивается к магниту.

Следствием этой любви и преданности являлась их готовность жертвовать собой, лишь бы только ничто не повредило ему.

Однажды в Мекке Абу Бакра бин Абу Кухафу повалили на землю и сильно избили. К нему подошел ‘Утба бин Раби‘а и принялся наносить ему удары своими прошитыми сандалиями, стараясь попасть ему в лицо и прыгая на живот Абу Бакра, в результате чего лицо его изменилось до неузнаваемости. Люди из рода бану тайм положили его на кусок ткани и принесли домой, не сомневаясь, что он уже умер, однако в конце дня он смог говорить и спросил: “Что делает посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует?” Они принялись порицать его, а потом встали и сказали его матери Умм аль-Хайр: “Не вздумай кормить или поить его чем-нибудь!” Оставшись с ним наедине, она стала настойчиво предлагать ему еду, но он все спрашивал: “Что делает посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует?” Она сказала: “Клянусь Аллахом, я ничего не знаю о твоем товарище!” Тогда он сказал: “Ступай к Умм Джамиль бинт аль-Хаттаб и спроси о нем у нее”. И она пошла к Умм Джамиль и сказала: “Абу Бакр спрашивает тебя о Мухаммаде бин Абдуллахе”. Она сказала: “Я не знаю ни Абу Бакра, ни Мухаммада бин Абдуллаха, но, если хочешь, я пойду с тобой к твоему сыну”. Она сказала: “Да” – и та пошла с ней, обнаружив, что Абу Бакр находится в тяжелом состоянии. Умм Джамиль подошла к нему, начала кричать, а потом воскликнула: “Поистине, нечестивцы и неверные нанесли тебе обиду, но я надеюсь, что Аллах отомстит им за тебя!” Он спросил: “Что делает посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует?” Она сказала: “Нас слышит твоя мать!” Абу Бакр сказал: “Тебе нечего ее опасаться”. Тогда она сказала: “Он жив, здоров и с ним все в порядке”. Он спросил: “Где он?” Она ответила: “В доме Ибн аль-Аркама”. Тогда он воскликнул: “Клянусь Аллахом, я не буду ни есть, ни пить, пока не приду к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует!” Но женщины уговорили его подождать, а когда на улицах никого не осталось[347], вывели Абу Бакра из дома, поддерживая его с двух сторон, и привели к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует.

В разных местах этой главы мы приведем редкие примеры любви и преданности, что нашло особенно яркое выражение во время битвы при Ухуде, в поступке Хубайба и тому подобных вещах.

3. Чувство ответственности.

Сподвижники пророка, да благословит его Аллах и приветствует, в полной мере ощущали ту великую и огромную ответственность, которая возложена на людей, как ощущали они и то, что от этой ответственности нельзя уклоняться ни при каких обстоятельствах, поскольку последствия уклонения принесут больше вреда, чем преследования, а ущерб, который в результате этого понесли бы не только они сами, но и все человечество, был бы несоизмерим с трудностями, связанными с выполнением того, что на них было возложено.

4. Вера в мир иной.

Эта вера наряду с прочими факторами способствовала усилению у них чувства ответственности. Они были полностью уверены в том, что предстанут пред Господом миров и станут давать отчет за все свои значительные и незначительные дела, после чего им предстоит либо вечное блаженство, либо вечные муки в пламени ада. По этой причине их жизнь проходила между страхом и надеждой: они надеялись на милость их Господа и боялись Его кары, и о них было сказано: “… и которые подают (то, что положено), тогда как сердца их страшатся возвращения к их Господу …” (“Верующие” 60), Они знали, что мир этот со всеми его мучениями и блаженством не может идти ни в какое сравнение с миром вечным, и это твердое знание делало в их глазах все мучения, трудности и горести этого мира столь ничтожными, что они просто не придавали им никакого значения.

5. Коран.

В эти трудные, страшные и мрачные моменты ниспосылались красноречивые суры и аяты, содержавшие в себе неопровержимые доводы и аргументы относительно принципов ислама, которые являются стержнем призыва. Они направляли мусульман к построению тех основ, на которых по предопределению Аллаха возникло исламское общество, величайшее и лучшее человеческое общество в мире. Эти аяты побуждали мусульман хранить терпение и быть стойкими, в них приводились соответствующие примеры и разъяснялся мудрый смысл этого. Так, Аллах Всевышний сказал: “Неужели вы посчитали, что войдете в рай(, не испытав) подобного тому, что постигло живших до вас? Обрушивались на них тяготы и бедствия и бывали они потрясены до такой степени, что посланник и уверовавшие вместе с ним говорили: «“Когда же (придет) помощь Аллаха?” Поистине, помощь Аллаха близка!”» (“Корова”, 214). Аллах Всевышний также сказал: “Алиф. Лям. Мим. ~ Неужели люди полагают, что их оставят, если они скажут: “Мы уверовали”, и не будут они подвергнуты испытанию?! ~ Мы испытывали и тех, кто был до них, ведь Аллах непременно узнает[348] правдивых и узнает лживых!” (“Паук”, 1–3).

Кроме того, эти аяты содержали в себе убедительный ответ на утверждения неверующих и упорствующих, не оставляя им никакой возможности для уверток. Иногда они открыто предупреждали их о пагубных последствиях, которые повлекут за собой их упорная приверженность заблуждениям и упрямство, приводя в качестве доказательства примеры оказания Аллахом благодеяний верующим и исторические данные, указывающие на установления относительно близких к Аллаху (аулийа) и тех, кто являлся Его врагами. Иногда же в этих аятах Аллах обращается к ним мягко, а сами эти аяты представляют собой разъяснения и указания, направленные на то, чтобы они отказались от своих явных заблуждений.

Коран вел мусульман к новому миру, указывая им на различные явления Вселенной, красоту господства Аллаха, совершенство Его сущности, воздействие милости и проявления благоволения Аллаха, в результате чего они начинали испытывать к этому непреодолимое стремление.

В этих аятах были слова обращения к мусульманам, которыми их Господь радовал их, обещая им Свою милость, Свое благоволение и райские сады, где их ждет вечное блаженство, и рисуя перед ними картины того, что ждет их врагов из числа несправедливых неверных, которые сначала будут осуждены, а потом их повлекут лицом вниз, чтобы они вкусили наказания ада.

6. Радостные вести об успехе.

Вместе с тем еще до того, как мусульмане столкнулись с трудностями и преследованиями, они с самого начала знали, что принятие ислама навлечет на них не только различные бедствия и гибель. Им было известно и то, что цель исламского призыва с самого начала состояла в том, чтобы покончить с невежеством и той жестокой системой, которую оно породило, а также в том, чтобы вести за собой все человечество к тому, что угодно Аллаху, и привести его от поклонения рабам Аллаха к поклонению Самому Аллаху.

Ниспосылавшиеся аяты Корана иногда открыто, а иногда в иносказательной форме сообщали подобные радостные вести. В эти тяжелые времена, когда земля стала для мусульман тесной, и им некуда было деваться, и они были на грани гибели, ниспосылались аяты, где говорилось о взаимоотношениях между прежними пророками и их соплеменниками, которые объявили их лжецами и не веровали в них. В этих аятах рассказывалось о таких событиях, которые полностью соответствовали происходившему между мусульманами и неверными в Мекке, но в них упоминалось и о том, что все это завершилось уничтожением неверных и несправедливых и оставлением земли и всего, что на ней было, рабам Аллаха. В этих рассказах ясно указывалось на то, что в будущем мекканцы потерпят неудачу, а мусульман, как и исламский призыв в целом, ждет успех.

В эти периоды были ниспосланы аяты с радостными известиями о победе верующих. Так, Аллах Всевышний сказал: “А прежде уже было (обращено) слово Наше к Нашим рабам-посланникам, ~ что непременно будет им оказана помощь ~ и что Наше воинство[349] непременно одержит победу! ~ Отвернись же от них на (какое-то) время и посмотри на них: они скоро увидят[350]. ~ Неужели они торопят Наше наказание?! ~ Когда обрушится оно на жилища их, плохим будет утро для тех, кого предупреждали!” (“ Выстроившиеся в ряды”, 171–177). Аллах Всевышний также сказал: “Скоро будет разбита эта толпа, и они обратятся в бегство … ” (“Луна”, 45) И Аллах Всевышний также сказал: “Они – союзники, которые будут разбиты … ” (“Сад”, 11)

А о тех, кто переселился в Эфиопию, было сказано так: “А тех, кто покинул (свои дома) ради Аллаха, подвергшись притеснениям, Мы обязательно приведем в мире этом к благому, а награда мира вечного (будет) еще больше, если бы они (только) знали!” (“Пчелы”, 41). Когда пророка, да благословит его Аллах и приветствует, спросили об истории Йусуфа, об этом был ниспослан такой аят: “Поистине, в (случившемся с) Йусуфом и его братьями (заключены) знамения для спрашивающих” (“Йусуф”, 7). Это означало, что мекканцев, спрашивавших об этом, должна была постичь такая же неудача, как и его братьев, и что они, подобно им, должны были полностью покориться. О посланниках Аллах Всевышний сказал так: «Неверные говорили своим посланникам: “Мы обязательно изгоним вас с нашей земли(, если) вы не вернетесь в (лоно) нашей религии!” И Господь их ниспосылал им откровение: “Мы обязательно погубим несправедливых ~ и обязательно заселим вами землю после них. Это – для тех, кто боится предстояния (предо) Мной и боится Моей угрозы”» (“Ибрахим”, 13–14).

И когда началась война между персами и византийцами и неверные желали победы персам, так как они были многобожниками, а мусульмане хотели, чтобы победили византийцы, веровавшие в Аллаха, посланников, откровения, Писания и Последний день, и победили персы, Аллах ниспослал радостную весть о том, что потом византийцы победят, что и произошло через несколько лет после этого события. Однако Он не ограничился одной только этой радостной вестью, но ниспослал и другую, которая ясно указывала на то, что Аллах окажет верующим поддержку. Аллах Всевышний сказал: “И в тот день порадуются верующие ~ благодаря помощи Аллаха”. (“Румы”, 4 -5).

И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, время от времени сам приносил эти радостные вести. Так, когда наступал сезон торговых ярмарок и он приходил к людям в ‘Укязе, Маджанне и Зу-ль-Маджазе, чтобы доносить до них послание Аллаха, он приносил им не только радостные вести о рае, но и говорил им следующее: “О люди, говорите: “Нет бога, кроме Аллаха”, и вы преуспеете, и благодаря этому вы подчините себе арабов и покорятся вам неарабы, а если вы умрете, то будете царями в раю”.[351]

Раньше мы уже говорили о том, что ответил пророк, да благословит его Аллах и приветствует, когда ‘Утба бин Раби‘а, понявший, что в конце концов дело пророка, да благословит его Аллах и приветствует, победит, хотел прельстить его мирскими благами.

И мы говорили о том, что ответил пророк, да благословит его Аллах и приветствует, последней делегации, явившейся к Абу Талибу. Он ясно сказал им, что добивается от них только одного слова, произнесение которого позволит им подчинить себе арабов и приведет к тому, что им покорятся неарабы.

Сообщается, что Хаббаб бин аль-Аратт, да будет доволен им Аллах, сказал: “(Однажды) в то время, когда мы подвергались притеснениям со стороны многобожников, я пришел к пророку, да благословит его Аллах и приветствует, который лежал в тени Каабы, положив под голову свой плащ, и я сказал: “Не обратишься ли ты к Аллаху с мольбой (за нас)?” (В ответ на это пророк, да благословит его Аллах и приветствует,) лицо которого покраснело (от гнева), сказал: “Среди живших до вас бывало так, что человека[352] раздирали железными гребнями, отделявшими мясо от костей, но и это не могло заставить его отречься от своей религии! Клянусь Аллахом, Аллах обязательно приведет это дело[353] к завершению, и (будет так, что) всадник, направляющийся из Саны в Хадрамаут[354], не станет бояться никого, кроме Аллаха!”» В другой версии этого хадиса сообщается, что пророк, да благословит его Аллах и приветствует, так же сказал: “ … и волка для своих овец[355], но вы (слишком) торопитесь!”[356]

Эти радостные вести не оставались тайными, но распространялись открыто, и неверные знали о них точно также как и мусульмане, так что, когда однажды аль-Асвад бин аль-Мутталиб и его собеседники увидели сподвижников пророка, да благословит его Аллах и приветствует, они стали злословить о них и говорить: “Явились к вам цари земли, которые победят хосроя и императора!” – после чего принялись свистеть и хлопать в ладони.[357]

Получая эти радостные вести, касавшиеся славного будущего в этом мире, и питая благочестивые надежды на обретение рая, сподвижники пророка, да благословит его Аллах и приветствует, смотрели на постоянные гонения, которым они подвергались со всех сторон, и на непрерывные бедствия, сыпавшиеся на них отовсюду, всего лишь как на “летние облака, которые скоро разойдутся”.

Со своей стороны, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, постоянно поддерживал в своих сподвижниках веру, очищая их души с помощью обучения их мудрости и Корану и воспитывая их с помощью тонких и действенных методов. Это позволяло ему побуждать их стремиться к духовному возвышению, чистоте сердец, нравственному очищению, освобождению от власти материального, оказанию противодействия страстям и устремленности к Господу небес и земли. И он зажигал огонь в их сердцах, вел их от мрака к свету и учил их претерпевать обиды, прощать и властвовать над своей душой, чтобы благодаря этому они еще больше утверждались в своей религии, питали отвращение к страстям, проявляли усердие на пути снискания благоволения Аллаха, стремились к раю, знанию и постижению религии, строго спрашивали с самих себя за все свои дела, сдерживали всевозможные устремления души, чувства и гнев, проявляли терпение и спокойствие и всегда держались достойно.

ТРЕТИЙ ЭТАП.
ИСЛАМСКИЙ ПРИЗЫВ ЗА ПРЕДЕЛАМИ МЕККИ

Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, в Таифе

В месяце шавваль[358] десятого года от начала пророчества (конец мая или начало июня 619 г.н.э.) пророк, да благословит его Аллах и приветствует, отправился в Таиф, который находится на расстоянии примерно шестидесяти миль от Мекки. И туда, и обратно он добирался пешком в сопровождении своего вольноотпущенника Зайда бин Харисы, да будет доволен им Аллах, призывая к исламу каждое племя, которое попадалось ему по пути, однако никто не ответил на его призыв. Прибыв в Таиф, пророк, обратился к трем братьям из числа предводителей племени сакиф, которых звали ‘Абд Йаляйль, Мас‘уд и Хабиб и которые являлись сыновьями Амра бин ‘Умайра ас-Сакафи. Встретившись с ними, он призвал их к Аллаху и к оказанию поддержки исламу, на что один из них сказал: “Он разрывает покров Каабы! Правда ли, что это Аллах послал тебя?” Другой спросил: “Неужели Аллах не нашел никого другого, кроме тебя?” – третий же скаазал: “Клянусь Аллахом, я никогда не заговорю с тобой! Если ты и впрямь посланник Аллаха, то положение твое слишком высоко, чтобы я отвечал тебе, а если ты возводишь на Аллаха ложь, то отвечать тебе мне не подобает!” Тогда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, поднялся с места и сказал им: “Вы сделали свое дело, но теперь не говорите обо мне (никому)”.

Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, провел в Таифе десять дней, встретившись и поговорив с каждым из знатных жителей города, но все они говорили: “Уходи из нашего города!” – натравливали на него неразумных людей. Когда же он захотел уйти оттуда, эти люди вместе с рабами последовали за ним, подвергая его поношению и громко крича на него. Собралась толпа, и находившиеся там встали в два ряда и принялись с двух сторон закидывать его камнями и говорить дерзкие слова, поранив ему подколенные сухожилия, так что сандалии его окрасились кровью. Зайд бин Хариса, да будет доволен им Аллах, прикрывавший его собой, получил глубокую рану на голове, и все это продолжалось до тех пор, пока пророк, да благословит его Аллах и приветствует, не добрался до сада, принадлежавшего братьям ‘Утбе и Шайбе Ибн Раби‘а и находившегося на расстоянии трех миль от Таифа, и только после этого они отстали от него. Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, подошел к виноградному кусту и сел в его тени, прислонившись к стене, а после того, как он сел и успокоился, он воззвал к Аллаху с известной мольбой, свидетельствующей о том, что сердце его было исполнено тоской и печалью из-за обрушившегося на него бедствия и сожалело о том, что никто не уверовал в него. Он сказал:

– О Аллах, Тебе я жалуюсь на недостаток силы и бесчестье среди людей! О Милосерднейший из милосердных, Ты – Господь слабых, так кому Ты вверил меня? Далекому ли, который хмурится при виде меня, или врагу, которому Ты отдал во власть дела мои? Если Ты не гневаешься на меня, то мне не о чем беспокоиться, но если Ты избавишь меня от этого, мне будет легче! Прибегаю к защите света Твоего лика, который разгоняет мрак и приводит в порядок дела мира этого и мира вечного, от того, чтобы постиг меня Твой гнев или настигла Твоя ярость, ради Тебя я буду отказываться от ненавистного Тебе, чтобы Ты был доволен, и нет мощи и силы ни у кого, кроме Тебя!

Увидев пророка, да благословит его Аллах и приветствует, ‘Утба и Шайба ощутили к нему жалость, позвали своего слугу-христианина по имени ‘Аддас и велели ему: “Возьми гроздь винограда и отнеси ее этому человеку”, и когда ‘Аддас положил эту гроздь перед посланником Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, он протянул к ней руку со словами: “С именем Аллаха”, а потом поел.

‘Аддас сказал: “Жители этого города таких слов не говорят”. Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, спросил его: “Откуда ты и какую религию исповедуешь?” Он сказал: “Я – ”христианин из Ниневии”. Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “(Так ты) из города праведного Йунуса[359] бин Матты?” Он спросил: “Откуда ты знаешь, кто такой Йунус бин Матта?” Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Он – брат мой: он был пророком и я – пророк”, и тогда ‘Аддас поцеловал голову, руки и ноги посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, да благословит его Аллах и приветствует.

Увидев это, братья сказали друг другу: “Кажется, этот человек испортил твоего слугу”, а когда ‘Аддас подошел к ним, они спросили его: “Горе тебе, что это?” Он сказал: “О господин мой, нет на земле никого лучше этого человека, ибо он поведал мне о том, что может знать лишь пророк!” Тогда они сказали ему: “Горе тебе, о ‘Аддас, да не отвратит он тебя от твоей религии, ибо, поистине, твоя религия лучше его религии!”

Покинув этот сад, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, возвращался в Мекку с разбитым сердцем, охваченный печалью и грустью, а когда он достиг Карн аль-Маназиль[360], Аллах послал к нему Джибрила, с которым был ангел гор, попросивший у него разрешения обрушить на жителей Мекки две горы[361].

Аль-Бухари приводит хадис, в котором со слов Урвы бин аз-Зубайра сообщается, что ‘Аиша, да будет доволен ею Аллах, рассказала ему, что (однажды) она спросила пророка, да благословит его Аллах и приветствует, да благословит его Аллах и приветствует: “Был ли какой-нибудь день для тебя более тяжким, чем день (битвы при) Ухуде?”[362] (В ответ ей пророк, да благословит его Аллах и приветствует,) сказал: «Мне пришлось (претерпеть от) твоих соплеменников[363] (многое), но самым тяжким из всех был день Акабы[364], когда я предложил Ибн ‘Абд Йаляйлю бин ‘Абд Кулялю[365] (последовать за мной), но он не дал мне того ответа, которого я от него ожидал. Тогда я ушел, испытывая огорчение, и пришел в себя, только когда добрался до Карн ас-Са‘алиб[366]. Там я поднял голову, и оказалось, что я стою в тени облака, взглянув на которое я увидел на нем Джибрила. Он обратился (ко мне) и сказал: “Поистине, Аллах слышал, что сказали тебе твои соплеменники и какой ответ они тебе дали, и Аллах направил к тебе ангела гор, чтобы ты приказал ему сделать с ними, что пожелаешь”. А потом ко мне обратился ангел гор, приветствовал меня и сказал: “Мухаммад, (приказывай) что пожелаешь! Если хочешь, я обрушу на них две горы![367]”.» (На это) пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Нет, я прошу лишь о том, чтобы Аллах произвел от них тех, кто станет поклоняться одному лишь Аллаху и ничему более наряду с Ним!”[368]

И в том ответе, который дал ангелу посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, в полной мере нашла проявление его уникальная личность и его великий нрав.

После этого силы вернулись к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, а сердце его успокоилось благодаря тому, что Аллах, Который выше семи небес, оказал ему эту невидимую помощь. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, продолжил свой путь к Мекке, достиг вади Нахля и остановился там на несколько дней. В этом вади есть только два места, пригодных для жизни – ас-Сейль аль-Кабир и аз-Зима, так как там имеются вода и плодородная почва, однако мы не обнаружили ни одного источника, в котором указывалось бы, где именно он, да благословит его Аллах и приветствует, остановился.

В то время когда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, находился там, Аллах направил к нему несколько джиннов, о чем Аллах Всевышний упоминает в двух сурах Корана, а именно – в суре “Пески”, где сказано: «Вот, направили Мы к тебе нескольких джиннов, чтобы они послушали Коран. Когда они явились, то сказали друг другу: “Слушайте!” Когда же чтение было окончено, они вернулись к своему народу, и стали увещевать ~ и сказали: “О народ наш! Поистине, мы услышали писание, ниспосланное после Мусы и подтверждающее прежние Писания. Оно ведет к истине и прямому пути. ~ О народ наш! Прислушайтесь к тому, кто зовет к Аллаху, и уверуйте в Него, дабы он простил ваши грехи и спас вас от мучительтного наказания!”» (“Пески”, 29–31), и в суре “Джинны”, где говорится:

– Скажи: «Дано мне в откровении, что собравшиеся джинны слушали тайком чтение Корана, и они сказали: “Поистине, мы слышали дивный Коран, ~ который наставляет на прямой путь. Мы уверовали в него и не будем поклоняться никому, кроме Господа нашего”.» (“Джинны”, 1–2)

Далее об этом говорится вплоть до пятнадцатого аята включительно.

Из этих аятов, а также из их толкований ясно, что пророк, да благословит его Аллах и приветствует, не знал о присутствии этих джиннов до тех пор, пока Аллах не ниспослал ему вышеупомянутые аяты, и что это был первый случай их присутствия. Ясно также, что впоследствии они являлись к нему неоднократно.

Тем самым Аллах еще раз оказал пророку, да благословит его Аллах и приветствует, невидимую помощь, направив к нему Своих воинов, о которых известно лишь Ему одному. Кроме того, аяты, которые были ниспосланы пророку, да благословит его Аллах и приветствует, в связи с этим событием, заключали в себе радостные вести о том, что призыв пророка, да благословит его Аллах и приветствует, будет иметь успех и что этому не сможет помешать никакая сила, ведь Аллах Всевышний сказал: “А кто не ответит призывающему (к вере в) Аллаха, то (пусть помнит, что ничто) не уменьшит силы (Его) на земле, и нет у него покровителей, кроме Него! Такие[369] (пребывают) в явном заблуждении”. (“Пески”, 32). Аллах Всевышний также поведал, что джинны сказали: “И, поистине, мы убедились, что нам никогда не уменьшить силу Аллаха на земле[370] и не спастись от Него бегством” (“Джинны”, 12). После получения этой помощи и этой радостной вести тучи грусти, печали и отчаяния, сгустившиеся над посланником Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, после изгнания из Таифа, где он потерпел неудачу, рассеялись и он решил вернуться в Мекку и с новой силой возобновить свою деятельность, связанную с призывом к исламу и доведением до сведения людей вечного послания Аллаха.

Тогда Зайд бин Хариса, да будет доволен им Аллах, сказал посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, да благословит его Аллах и приветствует: “Как же ты придешь к ним, когда они изгнали тебя?!”, – имея в виду курайшитов, на что пророк, да благословит его Аллах и приветствует, дал такой ответ: “О Зайд, поистине, Аллах дарует облегчение и укажет выход из этого положения и, поистине, Аллах окажет поддержку Своей религии и поможет Своему пророку!”

После этого пророк, да благословит его Аллах и приветствует, продолжил свой путь, а когда приблизился к Мекке, остался в пещере на горе Хира, отправив одного человека из племени хуза‘а к аль-Ахнасу бин Шурайку с просьбой о том, чтобы он взял его под свое покровительство. В ответ тот сказал: “Я – союзник курайшитов, а союзник не оказывает покровительства (врагу)!” Тогда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, послал человека к Сухайлю бин Амру, но Сухайль сказал: “Люди из рода бану ‘амир не берут под свое покровительство врагов людей из бану ка‘б”. После этого посланец был направлен к аль-Мут‘иму бин ‘Ади, и аль-Мут‘им сказал: “Да”, после чего вооружился сам, созвал своих сыновей и своих соплеменников и велел им: “Возьмите оружие и ждите возле Каабы, ибо я гарантировал свое покровительство Мухаммаду!” А после этого он отправил к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, человека, чтобы тот пригласил его войти в Мекку, и пророк, да благословит его Аллах и приветствует, вошел в город, дойдя до Каабы вместе с Зайдом бин Харисой, да будет доволен им Аллах. Что же касается аль-Мут‘има бин ‘Ади, сидевшего на своей верблюдице, то он обратился к людям и сказал: “О курайшиты, я взял Мухаммада под свою защиту, так пусть же никто из вас не смеет даже насмехаться над ним!” И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, подошел к углу Каабы, коснулся его, совершил молитву в два раката и пошел к своему дому в окружении аль-Мут‘има бин ‘Ади и его сыновей, провожавших его до тех пор, пока он не вошел в дом.

Сообщается, что Абу Джахль спросил аль-Мут‘има: “Ты оказываешь ему покровительство или являешься его последователем?” Он ответил: “Я оказываю покровительство”, и тогда Абу Джахль сказал: “Находящийся под твоим покровительством пользуется и нашим покровительством”.[371]

Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, не забыл этого аль-Мут‘иму и впоследствии сказал о пленных, захваченных мусульманами в битве при Бадре: “Если бы аль-Мут‘им бин ‘Ади был жив и попросил меня за этих смердящих[372], я бы отдал их ему”.[373]

ПРЕДЛОЖЕНИЯ ПРИНЯТЬ ИСЛАМ ПЛЕМЕНАМ И ОТДЕЛЬНЫМ ЛЮДЯМ

В месяце зу-ль-ка‘да десятого года от начала пророчества (конец июня или начало июля 619 года н.э.) посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, вернулся в Мекку для того, чтобы снова обращаться с исламским призывом к различным племенам и отдельным людям. С приближением периода паломничества люди стали прибывать в Мекку “пешком и на всяких исхудавших верблюдах, передвигаясь по далеким дорогам”,[374] для того, чтобы выполнить обязанность хаджжа, принять участие в том, что приносит им пользу и поминать Аллаха в известные дни. Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, использовал эту возможность и приходил к одному племени за другим, предлагая людям принять ислам и призывая их к этой религии, как делал он это с четвертого года от начала пророчества.

Племена, которым было предложено принять ислам

Аз-Зухри сказал: “Мы установили, что среди тех племен, к членам которых приходил посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, призывая их к исламу и предлагая им себя, были такие племена, как бану ‘Амир бин са‘са‘а, мухариб бин хасафа, фазара, гассан, мурра, ханифа, салим, ‘абс, бану наср, бану аль-бакка, кинда, кяльб, аль-харис бин ка‘б, ‘узра и люди из Хадрамаута, и никто из них не ответил на призыв”.[375]

Тем племенам, о которых упоминает аз-Зухри, предлагалось принять ислам не в течение одного года и не в течение одного сезона паломничества: все это происходило, начиная с четвертого года от начала пророчества и до конца последнего сезона паломничества перед хиджрой. Невозможно указать, в какой именно год ислам предлагалось принять тому или иному племени. Шейх аль-Мансурфури перечисляет некоторые племена, утверждая, что им было предложено принять ислам во время сезона паломничества десятого года от начала пророчества.[376] Ибн Исхак упоминает о том, как делались подобные предложения и как люди на них отвечали, что вкратце излагается ниже.

1. Племя бану кяльб. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, пришел к членам рода бану абдуллах, относившегося к этому племени, призвал их к Аллаху и предложил им последовать за собой, сказав им даже и такие слова: “О бану абдуллах, поистине, Аллах сделал прекрасным имя вашего предка!” – но они не приняли того, что он предложил им.

2. Бану ханифа. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, пришел к тому месту, где остановились люди из этого племени и призвал его членов к Аллаху, предложив им последовать за собой, и никто из арабов не дал ему более отвратительного ответа, чем они.

3. И пророк, да благословит его Аллах и приветствует, пришел к членам племени бану ‘Амир бин са‘са‘а, призвал их к исламу и предложил им последовать за собой. Один из них по имени Бухайра бин Фирас воскликнул: “Клянусь Аллахом, если я возьму этого курайшита, то с его помощью смогу подчинить себе остальных арабов!” – после чего сказал пророку, да благословит его Аллах и приветствует: “Скажи мне, если мы присягнем на верность твоему делу, а потом Аллах поможет тебе в борьбе с твоими противниками, унаследуем ли мы власть после тебя?” Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Власть принадлежит Аллаху, и Он дарует ее, кому захочет”. Тогда Бухайра сказал: “Так мы должны подставлять за тебя свои шеи арабам, а если Аллах поможет тебе, все достанется другим! Нет нам нужды в твоем деле!” – после чего они отказали пророку, да благословит его Аллах и приветствует.

Когда люди из племени бану ‘амир вернулись обратно, они рассказали обо всем своему шейху, который не принимал участия в хаджже, так как был слишком стар. Они сказали ему: “К нам пришел молодой курайшит из рода бану ‘Абд аль-мутталиб, утверждавший, что является пророком, и призывавший нас к тому, чтобы мы защищали его, выступили вместе с ним и вернулись с ним на наши земли”. Шейх схватился руками за голову, а потом сказал: “О бану ‘амир, можно ли хоть как-нибудь исправить положение? Клянусь Тем, в Чьей длани душа такого-то[377], никто из потомков Исмаила еще никогда такого не говорил, и это – истина[378], так где же был ваш ум, когда вы отказывали ему?”

Верующие не из числа жителей Мекки

Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, предлагал принять ислам не только племенам и группам паломников, но и отдельным людям, часть которых откликнулась на его призыв. Спустя непродолжительное время после завершения сезона хаджжа в него уверовали несколько человек, имена которых приводятся ниже.

1. Сувайд бин Самит. Он был поэтом из числа жителей Йасриба и отличался своим острым умом. За его стойкость, его стихи, его благородство и его происхождение соплеменники прозвали этого человека “Кямиль”[379]. Он прибыл в Мекку для совершения хаджжа или умры, а когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, призвал его к исламу, Сувайд сказал: “Возможно, то, что есть у тебя, подобно тому, что есть у меня”. Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, спросил его: “А что есть у тебя?” Он сказал: “Мудрые изречения Лукмана”. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Прочти их мне” – и он прочитал ему эти изречения. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Поистине, это хорошие слова, но то, что есть у меня, лучше этого. Это – Коран, который ниспослал мне Аллах Всевышний и который является руководством и светом”, после чего посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, стал читать ему Коран, призвал его к исламу, и он принял ислам, сказав: “Поистине, это – хорошие слова!» Однако вскоре после того, как этот человек вернулся в Медину, он был убит в битве при Бу‘асе.[380] Он принял ислам в начале одиннадцатого года от начала пророчества.[381]

2. Ийас бин Му‘аз. Этот юноша из числа жителей Йасриба прибыл в Мекку с группой паломников из племени аус, которые хотели заключить с курайшитами союз против племени хазрадж, что было незадолго до битвы при Бу‘асе в начале одиннадцатого года от начала пророчества, когда между этими двумя племенами, обитавшими в Йасрибе, разгорался огонь вражды, причем ауситов было меньше, чем хазраджитов. Узнав об их приезде, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, пришел к ним и сказал: “Хотите ли вы услышать нечто лучшее, чем то, за чем вы явились?” Они спросили: “А что это?” Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Я – посланник Аллаха, направившего меня к Своим рабам, чтобы я призвал их поклоняться Аллаху и больше никому и ничему наряду с Ним и ниспославшего мне Писание”, после чего рассказал им об исламе и прочитал некоторые аяты Корана. Послушав пророка, да благословит его Аллах и приветствует, Ийас бин Му‘аз воскликнул: “О люди, клянусь Аллахом, это лучше того, ради чего вы явились сюда!” Тогда Абу-ль-Хайсар Анас бин Рафи‘, являвшийся одним из членов этой группы, взял горсть земли, бросил ее в лицо Ийасу и сказал: “Прекрати! Мы прибыли сюда не за этим!” Ийас замолчал, а посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, поднялся со своего места, и после этого они вернулись в Медину, так и не сумев заключить союз с курайшитами.

Вскоре после их возвращения в Йасриб Ийас умер. Перед смертью он много раз повторял слова “Нет бога, кроме Аллаха”, “Аллах велик”, “Хвала Аллаху” и “Слава Аллаху”, и никто из знавших его людей не сомневался, что он умер мусульманином.[382]

3. Абу Зарр аль-Гифари. Он жил в предместьях Йасриба, и когда благодаря Сувайду бин Самиту и Ийасу бин Му‘азу до Йасриба донеслась весть о пророке, да благословит его Аллах и приветствует, ее услышал и Абу Зарр, что и послужило причиной его обращения в ислам.[383]

Аль-Бухари приводит хадис, в котором со слов Ибн ‘Аббаса, да будет доволен Аллах ими обоими, сообщается, что Абу Зарр, да будет доволен им Аллах, сказал:

– Я был одним из (людей племени) гифар, (и в свое время) до нас дошли известия о том, что в Мекке появился человек, утверждающий, что он является пророком. (Услышав об этом,) я сказал своему брату: “Отправляйся к этому человеку, поговори с ним и принеси мне известия о нем”. И он отправился (в Мекку), встретился с ним, а потом вернулся. Я спросил: “Какие (известия ты принес)?” Он сказал: “Поистине, я увидел человека, который велит (делать) благое и запрещает (совершать) дурное!” Я сказал: “Этих известий мне недостаточно!” – после чего взял бурдюк с водой и сам отправился в Мекку, (а надо сказать, что) я не знал (пророка, да благословит его Аллах и приветствует,) и не хотел никого спрашивать о нем. И я пил воду Замзама, оставаясь в (Запретной) мечети, а (через некоторое время) мимо меня прошел Али, который сказал: “Похоже на то, что ты чужестранец”. Я сказал: “Да”. Тогда он пошел домой, а я пошел вместе с ним, и он ни о чем меня не спрашивал, а сам я ничего ему не говорил. Наутро я пошел в мечеть, чтобы поспрашивать (людей о пророке, да благословит его Аллах и приветствует,) однако никто ничего не сказал мне о нем, а потом мимо меня снова прошел Али, который сказал: “Разве ты еще не знаешь, где тебе остановиться?” Я сказал: “Нет”. (Тогда) он сказал: “Пошли со мной”. (Потом) он спросил: “Чем ты занимаешься и что привело тебя в этот город?” Я сказал ему: “Если ты не выдашь меня, я расскажу тебе (об этом)”. Он сказал: “Хорошо”. (Тогда) я сказал ему: “Мы узнали о том, что здесь появился человек, утверждающий, что он является пророком, и тогда я послал (сюда) своего брата, чтобы он поговорил с ним. А потом он вернулся, но того, что он рассказал, оказалось для меня недостаточно, и я захотел встретиться с ним сам”.

Али сказал (Абу Зарру): “Поистине, ты поступил правильно! Сейчас я пойду к нему, а ты следуй за мной и входи туда, куда войду я. Если же я увижу кого-нибудь из тех, кто может причинить тебе неприятности, я подойду к стене, будто бы поправляя свои сандалии, а ты проходи дальше”. И он пошел, я же пошел вместе с ним, а потом, он вошел (в один дом) и вместе с ним к пророку, да благословит его Аллах и приветствует, вошел и я. И я сказал ему: “Расскажи мне об исламе”, а когда он сделал это, я сразу же принял ислам, а он сказал мне: “О Абу Зарр, никому не говори об этом и возвращайся в свой город, а когда услышишь о нашей победе, приходи (снова)”. (На это) я сказал: “Клянусь Тем, Кто направил тебя с истиной, я буду говорить об этом среди них[384] открыто!”

А потом Абу Зарр явился (к Каабе), где находилось (несколько) курайшитов, и сказал: “О курайшиты, поистине, я свидетельствую, что нет бога, кроме Аллаха, и свидетельствую, что Мухаммад – Его раб и Его посланник!”

(Абу зарр сказал):

– (Услышав это,) они сказали: “(Займитесь) этим вероотступником!” – после чего они набросились на меня и я был избит до полусмерти. (Увидев это,) аль-”Аббас бросился на меня сверху, (чтобы защитить меня от них), а потом повернулся к ним и сказал: “Горе вам, неужели вы хотите убить человека из племени гифар, тогда как ваша торговля осуществляется через (территорию) гифар?!” Тогда они оставили меня в покое, а на следующее утро я вернулся (к Каабе) и сказал то же самое, что говорил и вчера. Они (снова) закричали: “(Займитесь) этим вероотступником!” – и сделали со мной то же самое, а “Аббас опять прикрыл меня собой и сказал то же, что он говорил и вчера”.

(Ибн “Аббас, да будет доволен Аллах ими обоими,) сказал: “Так принял ислам Абу Зарр, да помилует его Аллах”.[385]

4. Туфайль бин ‘Амр ад-Дауси. Он был человеком знатного происхождения, писал стихи, отличался острым умом и являлся вождем племени даус, под властью которого находилось княжество или что-то вроде княжества, занимавшего некоторые районы Йемена. Он прибыл в Мекку в одиннадцатом году от начала пророчества и был встречен ее жителями за пределами города. Мекканцы обратились к нему с наилучшими приветствиями, оказали ему всевозможные знаки уважения и сказали ему: “О Туфайль, ты прибыл в наш город в то время, когда этот человек, который находится среди нас, создал для нас затруднения и привел нас к разобщенности. Слова его подобны колдовству, он разлучает отца с сыном, брата с братом и мужа с женой, и мы боимся, что тебя и твоих соплеменников постигнет то же, что и нас, так не говори же с ним и ни в коем случае не слушай его!”

Сообщается, что Туфайль сказал:

– И, клянусь Аллахом, они продолжали говорить это, пока я не решил не слушать никаких его слов и не говорить с ним и даже заткнул уши хлопком, когда утром пошел к Каабе, чтобы не дошло до меня ни одного его слова. Итак, утром я пошел к храму, и оказалось, что он стоит и молится у Каабы. Я встал поблизости от него и по воле Аллаха все же услышал что-то из сказанного им. Я услышал прекрасные слова и сказал себе: “Да лишится меня моя мать! Клянусь Аллахом, я человек разумный и поэт и могу отличить прекрасное от безобразного, так что же мешает мне выслушать слова этого человека? Если слова его хороши, я соглашусь с ними, а если окажутся они отвратительными, то я откажусь от них!” И я оставался там, пока он не ушел к себе домой. Я последовал за ним, а когда он вошел в дом, вошел вслед за ним и рассказал ему о том, зачем приехал, как люди пугали меня им и как я сначала заткнул уши хлопком, а потом услышал некоторые его слова, после чего я сказал ему: “Расскажи мне о своем деле”. И он рассказал мне об исламе и почитал мне Коран, и ,клянусь Аллахом, никогда не приходилось мне слышать ничего более прекрасного и справедливого, и поэтому я принял ислам, принес свидетельство истины и сказал ему: “Мои соплеменники подчиняются мне, и я вернусь к ним и призову их к исламу, так обратись же к Аллаху с мольбой о том, чтобы Он послал мне знамение”, после чего он воззвал к Аллаху с мольбой об этом.

Этим знамением стало то, что когда он был уже близко от своего дома, Аллах, озарил его лицо светом, который оно излучало подобно светильнику, и тогда он сказал: “О Аллах, пусть это исходит не от моего лица, так как я боюсь, что люди станут говорить: “Какое уродство!” – и тогда этот свет переместился на его плеть. А потом он призвал к исламу своего отца и свою жену, которые приняли эту религию. Что же касается его соплеменников, то они медлили с этим, однако он не прекращал обращаться к ним с призывом до тех пор, пока вместе с семьюдесятью или восемьюдесятью семьями своих соплеменников не переселился в Медину после битвы у рва.[386] Он храбро сражался за дело ислама и пал в бою в битве при аль-Йамаме.[387]

5. Думад аль-Азди. Он был родом из племени азд шануа, обитавшего в Йемене, и умел читать заклинания против злых духов. Прибыв в Мекку и услышав, как неразумные люди из числа ее жителей говорят: “Поистине, Мухаммад – одержимый!” – он сказал себе: “Почему бы мне не прийти к этому человеку? Может быть, Аллах исцелит его моими руками”. После этого он встретился с пророком, да благословит его Аллах и приветствует, и сказал: “О Мухаммад, поистине, я умею читать заклинания против злых духов, так не нужно ли тебе это?” Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Хвала Аллаху, Которого мы восхваляем и к Которому обращаемся за помощью! Никому не сбить с пути того, кому Аллах указывает путь, а кого Он сбивает с пути, тому никто его не укажет. И я свидетельствую, что нет бога, кроме одного лишь Аллаха, у Которого нет сотоварища, и я свидетельствую, что Мухаммад – Его раб и Его посланник, а затем…”

Думад сказал: “Повтори мне эти свои слова”, и посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, повторил их ему трижды, после чего Думад сказал: “Я слышал слова прорицателей, колдунов и поэтов, но мне не приходилось слышать ничего подобного этим твоим словам! Дай же мне твою руку, и я поклянусь тебе, что буду хранить верность исламу”, после чего поклялся в этом пророку, да благословит его Аллах и приветствует [388].

Шесть благих вестей от жителей Йасриба

Во время сезона паломничества одиннадцатого года от начала пророчества (июль 620 г.н.э.) исламский призыв наконец-то нашел для себя благодатную почву, на которой уже скоро выросли высокие деревья, и в их густой тени мусульмане нашли убежище от обжигающего жара длившихся годами притеснений и произвола.

Столкнувшись с обвинениями во лжи и попытками мекканцев отвратить людей от пути Аллаха, пророк, да благословит его Аллах и приветствует, проявлял мудрость, отправляясь на встречи с представителями племен под покровом ночи, чтобы никто из мекканских многобожников не мешал этому.[389]

Однажды ночью он вышел из дома вместе с Абу Бакром и Али, да будет доволен Аллах ими обоими, пришел к стоянкам племен зухаль и шайбан бин са‘ляба и стал говорить с людьми об исламе. Между Абу Бакром, да будет доволен им Аллах, и одним человеком из племени зухаль завязалась интересная беседа в форме вопросов и ответов, а люди из племени бану шайбан дали обнадеживающие ответы, но потом стали испытывать колебания относительно того, следует ли им принять ислам.[390]

Потом посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, проходивший через ‘Акабу, что находится в долине Мина, услышал голоса беседующих людей.[391] Он направился в ту сторону, а когда подошел к ним, оказалось, что там находились шесть молодых людей из Йасриба, принадлежавших к племени хазрадж. Ими были:

1. Ас‘ад бин Зурара из рода бану ан-наджжар.

2. ‘Ауф бин аль-Харис бин Рифа‘а Ибн ‘Афра из рода бану ан-наджжар.

3. Рафи‘ бин Малик бин Аджлян из рода бану зурайк.

4. Кутба бин ‘Амир бин Худайда из рода бану салима.

5. ‘Укба бин ‘Амир бин Наби из рода бану харам бин ка‘б.

6. Джабир бин Абдуллах бин Ри‘аб из рода бану ‘убайд бин ганм.

Жителям Йасриба посчастливилось в том отношении, что они часто слышали от своих союзников из числа иудеев Медины, что в это время к людям будет направлен один из пророков. Кроме того, иудеи говорили: “Уже скоро он появится, а мы последуем за ним и вместе с ним истребим вас, как были истреблены адиты и жители Ирама[392]”.[393]

Подойдя к ним, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, спросил: “Кто вы?” Они сказали: “Мы из племени хазрадж”. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, спросил: “Вы из числа союзников иудеев?” Они сказали: “Да”. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, предложил: “Не присядете ли вы, чтобы я поговорил с вами?” Они сказали: “Да”, и сели вместе с ним. После этого он объяснил этим людям, в чем состоит суть ислама и его призыва, призвал их к Всемогущему и Великому Аллаху и прочитал им некоторые аяты Корана. Выслушав его, они стали говорить друг другу: “О люди, клянемся Аллахом, вы знаете, что это и есть тот пророк, которым вам угрожали иудеи, так не допустите же, чтобы они опередили вас, поспешите ответить на его призыв и примите ислам!”

Они относились к числу здравомыслящих жителей Медины, обессиленных только недавно закончившейся гражданской войной, события которой были еще свежи в их памяти. Теперь у них появилась надежда на то, что его призыв положит конец войнам, и они сказали: “Поистине, мы покинули наших соплеменников, ибо нет другого народа, людей которого разделяла бы столь сильная злоба и вражда, но, может быть, Аллах объединит их через тебя, мы же придем к ним, призовем их к твоему делу и предложим им принять эту религию, которую мы приняли сами, и если Аллах действительно объединит их через тебя, ты станешь для нас самым дорогим человеком!”

Вернувшись в Медину, эти люди принесли туда с собой послание ислама, и через некоторое время не осталось ни одного дома из числа домов ансаров, где бы не говорили о посланнике Аллаха.[394]

Женитьба посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, на Аише, да будет доволен ею Аллах

В месяце шавваль одиннадцатого года от начала пророчества посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, заключил брак с Аишей, да будет доволен ею Аллах, которой было в то время шесть лет, вступив с ней в супружеские отношения в месяце шавваль первого года хиджры, когда ей было девять лет.[395]

НОЧНОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ И ВОЗНЕСЕНИЕ

На этом этапе призыва пророка, да благословит его Аллах и приветствует, который был отмечен и успехами, и гонениями, когда далеко на горизонте стал пробиваться слабый луч надежды, случилось то, что впоследствии получило известность как ночное путешествие (исра’) и вознесение (ми‘радж).

Время этого события определялось по-разному:

1. Говорят, что ночное путешествие относится к тому году, когда Аллах почтил его пророчеством, и этого мнения придерживался ат-Табари.

2. Говорят также, что это случилось через пять лет после начала осуществления пророческой миссии, и к этому мнению склонялись ан-Навави и аль-Куртуби.

3. Говорят также, что это случилось в двадцать седьмую ночь месяца раджаб десятого года от начала пророчества, и этого мнения придерживался шейх аль-Мансурфури.

4. Говорят также, что это случилось за шестнадцать месяцев до переселения пророка, да благословит его Аллах и приветствует, в Медину, иначе говоря, в рамадане двенадцатого года от начала пророчества.

5. Говорят также, что это случилось за один год и два месяца до переселения пророка, да благословит его Аллах и приветствует, в Медину, то есть, в месяце мухаррам тринадцатого года от начала пророчества.

6. Говорят также, что это случилось в месяце раби аль-авваль тринадцатого года от начала пророчества и за год до переселения в Медину.

В соответствии с тремя первыми из числа вышеупомянутых высказываний, Хадиджа, да будет доволен ею Аллах, скончалась в рамадане десятого года от начала пророчества, еще до того, как мусульманам была вменена в обязанность пятикратная молитва; а относительно того, что пятикратная молитва была вменена в обязанность пророку, да благословит его Аллах и приветствует, во время ночного путешествия, никаких расхождений нет.[396] Если же говорить о трех других утверждениях, то я не могу отдать предпочтения ни одному из них, однако содержание суры “Ночное путешествие” указывает на то, что это путешествие имело место очень поздно.

Знатоки хадисов приводят подробности этого события, которые вкратце излагаются нами ниже.

Ибн аль-Каййим пишет:

– Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, был физически перенесен ночью из Священной Мечети в Иерусалим. Пророк, которого сопровождал Джибрил, да благословит Аллах их обоих и да приветствует, сидел верхом на животном по имени аль-Бурак. Там он опустился на землю и стал предстоятелем (имамом) на молитве других пророков после того, как привязал аль-Бурака к кольцу врат мечети.

Затем этой же ночью он был вознесен из Иерусалима к нижнему небу, Джибрил попросил открыть для него врата этого неба, и ему открыли. Там он увидел отца людей Адама и приветствовал его. Адам ответил на его приветствие и признал его пророчество, а потом Аллах показал ему души шахидов, стоявших справа от Адама, и души грешников, которые стояли слева.

Потом Джибрил вознесся с ним ко второму небу и попросил открыть для него его врата. Там он увидел Йахйу бин Закарийу и ‘Ису бин Марйам, мир им обоим. Он встретился с ними и поприветствовал их, а они ответили на его приветствие и признали его пророчество.

Потом Джибрил вознесся с ним к третьему небу, где он увидел Йусуфа, мир ему, к которому обратился с приветствием и который ответил на его приветствие и признал его пророчество.

Потом Джибрил вознесся с ним к четвертому небу, где он увидел Идриса, мир ему, и он приветствовал его и признал его пророчество.

Потом Джибрил вознесся с ним к пятому небу, где он увидел Харуна бин ‘Имрана, мир ему, который приветствовал его и признал его пророчество.

Потом Джибрил вознесся с ним к шестому небу, где он увидел Мусу бин ‘Имрана, мир ему, который приветствовал его и признал его пророчество.

Когда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, покидал Мусу, мир ему, Муса заплакал. Его спросили: “Что заставляет тебя плакать?” Он сказал: “Я плачу потому, что войдет в рай больше людей из общины молодого человека, посланного после меня, чем из моей общины”.

Потом Джибрил вознесся с ним к седьмому небу, где он встретил Ибрахима, мир ему, который приветствовал его и признал его пророчество.

Потом Джибрил вознесся с ним к лотосу крайнего предела[397], а потом ему был показан небесный храм (аль-байт аль-ма‘мур)[398].

А потом Джибрил вознесся с ним к Могущественному, и Он приблизился к нему на расстояние, равное длине двух луков[399] или еще ближе и открыл Своему рабу в откровении то, что открыл, и вменил ему в обязанность совершение пятидесяти молитв ежедневно. Потом он вернулся назад и когда проходил мимо Мусы, тот спросил его: “Что Он тебе велел?” Он сказал: “Совершать пятьдесят молитв”. Муса сказал: “Поистине, члены твоей общины не смогут делать этого, возвращайся же к твоему Господу и проси Его об облегчении для твоей общины”. Тут пророк, да благословит его Аллах и приветствует, повернулся к Джибрилу, как бы спрашивая его совета относительно этого, и Джибрил сделал ему знак, означавший: “Да, если желаешь”, после чего Джибрил вознесся с ним к Всеблагому и Всевышнему Аллаху, Который находился на Своем месте.[400] И Аллах уменьшил количество обязательных молитв на десять, а потом он спустился, пришел к Мусе и сообщил ему об этом. Муса сказал: “Возвращайся к твоему Господу и попроси Его об облегчении”, и пророк, да благословит его Аллах и приветствует, продолжал возноситься к Всемогущему и Великому Аллаху и возвращаться к Мусе до тех пор, пока Аллах не велел ему совершать пять молитв. После этого Муса снова посоветовал ему вернуться и попросить об облегчении, и тогда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Я стыжусь Господа моего и я соглашаюсь и подчиняюсь”, а потом глашатай сказал[401]: “Я завершил возложение обязанностей и облегчил (бремя) Своих рабов”.[402]

Далее Ибн аль-Каййим упоминает о существовании расхождений во мнениях относительно того, видел ли посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, своего Всеблагого и Всевышнего Господа, и приводит высказывание Ибн Таймиййи по этому вопросу, изучение которого показывает, что видение Аллаха воочию пророком, да благословит его Аллах и приветствует, ничем не подтверждается и об этом не говорил никто из сподвижников; если же говорить о словах Ибн ‘Аббаса, да будет доволен Аллах ими обоими, о видении вообще и видении сердцем, то первое не исключает собой второго.

Далее Ибн аль-Каййим пишет:

– Что же касается слов Всевышнего из суры “Звезда”: “Потом он[403] приблизился и подошел (еще) ближе … ” (“Звезда”, 8), то здесь имеется в виду не то приближение, о котором говорится в хадисе о ночном путешествии, так как в суре “Звезда” речь идет о приближении Джибрила. На это указывают ‘Аиша и Ибн Мас‘уд, да будет доволен Аллах ими обоими, а также общий смысл аята, тогда как ясно, что под приближением в рассматриваемом нами хадисе подразумевается приближение Всеблагого и Всевышнего Аллаха, а в суре “Звезда” об этом не говорится, но указывается, что он видел “его” в другой раз у лотоса крайнего предела. При этом имеется в виду Джибрил, которого пророк Мухаммад, да благословит его Аллах и приветствует, видел в его истинном образе дважды: один раз на земле, а другой раз у лотоса крайнего предела, а Аллах знает об этом лучше.[404]

К этому же имеет отношение и второе рассечение груди. Во время этого путешествия пророк, да благословит его Аллах и приветствует, видел многие вещи.

– Когда ему было предложено молоко и вино, пророк, да благословит его Аллах и приветствует, выбрал молоко, и ему было сказано: “Ты был направлен на путь, соответствующий естеству[405] (или: ты взял то, что соответствует естеству), а если бы ты взял вино, то община твоя сбилась бы с пути”.

– Он видел в раю четыре реки, две из которых были видимыми, а две – скрытыми[406], и двумя видимыми были Нил и Евфрат. Смысл этих слов состоял в том, что его послание получит распространение в плодородных долинах Нила и Евфрата, а их обитатели будут исповедовать ислам поколение за поколением, но это не означает, что истоки этих двух рек берут свое начало в раю.

– И он видел стража ада Малика, который никогда не улыбается и на лице которого не бывает выражения радости. Кроме того, он видел рай и ад.

– И он видел людей, проедавших имущество сирот, на что они не имели права. Их губы были подобны губам верблюдов, а во рты им бросали подобные большим камням куски огня, которые выходили у них сзади.

– И он видел ростовщиков с огромными животами, из-за которых они не могли сдвинуться с места, и когда людей из числа приспешников фараона вели к огню, они проходили по ним, топча их.

– И он видел прелюбодеев, перед которыми находится хорошее жирное мясо, а рядом с ним – плохое и зловонное, и они едят плохое и зловонное, а к хорошему и жирному не прикасались.

– И он видел подвешенных за соски женщин, которые приносили мужьям рожденных не от них детей.

– И он видел, как караван мекканцев двинулся в путь и вернулся обратно, и указал им на убежавшего верблюда, и пророк, да благословит его Аллах и приветствует, попил воды из закрытого сосуда, когда они заснули, оставив этот сосуд закрытым, а утром после ночного путешествия это послужило указанием на то, что пророк, да благословит его Аллах и приветствует, говорил правду.[407]

Ибн аль-Каййим пишет: “Когда наутро посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, вышел к своим соплеменникам, он сообщил им о тех величайших знамениях, которые показал ему Всемогущий и Великий Аллах, после чего они еще сильнее принялись обвинять его во лжи и наносить ему всевозможные обиды. Они потребовали от него описать мечеть[408] Иерусалима (аль-Масджид аль-Акса), и тогда Аллах показал ему ее так, что он увидел ее воочию. После этого он начал сообщать им о знамениях Аллаха, и они ничего не смогли опровергнуть. Он сообщил им о том, как уходил и возвращался их караван, и о том, когда он прибыл, и о том, какой верблюд шел первым, и все было именно так, как он говорил, однако это лишь усилило их враждебность, и эти несправедливые люди отвергли все, кроме неверия”.[409]

Сообщается, что Абу Бакр, да будет доволен им Аллах, получил прозвище “Правдивейший” (Сиддик) по той причине, что он поверил сообщению об этом событии, тогда как курайшиты объявили его ложью.[410]

Самым кратким и наиболее важным объяснением причин этого путешествия являются слова Аллаха Всевышнего, Который сказал: “ … чтобы показать ему (нечто) из Наших знамений … ” (“Ночное путешествие”, 1), и подобным образом Аллах поступал со всеми пророками. Аллах Всевышний сказал: “Так показали Мы Ибрахиму царство небесное и земное, чтобы (мог он убедиться)” (“Скот”, 75). И Аллах Всевышний сказал Мусе: “…чтобы показать тебе (нечто) из Наших величайших знамений …” (“Та ха”, 23). И Аллах Всевышний объяснил, в чем состоит цель этого, сказав: “…чтобы (мог он убедиться)” (“Скот”, 75). После того как знание пророков начинало опираться на видение знамений воочию, их убежденность больше ничто поколебать уже не могло, так как с видением воочию не могут сравниться никакие сообщения. И после этого они оказывались способными переносить на пути Аллаха то, что было не под силу другим, а все силы мира этого представлялись им чем-то ничтожным наподобие комариного крыла, и они не обращали внимания на обрушивавшиеся на них испытания и мучения.

Уроки и тайны отдельных этапов этого путешествия являются предметом исследования книг, посвященных тайнам шариата, однако можно указать и на множество очевидных простых истин, связанных с этим благословенным путешествием и касающихся жизни пророка, да благословит его Аллах и приветствует. Ввиду этого я считаю необходимым кратко остановиться на некоторых из них.

Ознакомившись с сурой “Ночное путешествие”, читатель увидит, что Аллах упоминает об этом путешествии только в одном аяте, после чего там говорится о постыдных делах и прегрешениях иудеев, а потом Аллах говорит, что Коран указывает путь к тому, что является наиболее правильным. Читатель может подумать, что между двумя этими аятами нет никакой связи, однако на самом деле это не так. Тот факт, что целью путешествия являлся Иерусалим, служил указанием на то, что отныне положение руководителя всех людей по воле Аллаха займет посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, под властью которого окажутся оба центра призыва Ибрахима, мир ему[411]. И это служило указанием на то, что настало время перехода духовного руководства от одной религиозной общины к другой, к той общине, которая должна была стать источником благочестия и блага и посланнику которой будут ниспосылаться откровения Корана, ведущие к тому, что является наилучшим.

Однако как могло перейти к ней это руководство, когда посланник, изгоняемый людьми, скитался в горах? Этот вопрос позволяет понять еще одну истину, а именно то, что этот этап исламского призыва близился к завершению и что скоро начнется другой этап, который будет отличаться от первого. Вот почему некоторые аяты этой суры заключают в себе открытые предостережения и серьезные угрозы по адресу многобожников. Так, Аллах Всевышний сказал: “Когда Мы хотели погубить какое-нибудь селение, то повелевали благоденствующим, (которые жили в) нем, и они впадали там в нечестие, и тогда осуществлялось реченное, и Мы уничтожали его полностью” (“Ночное путешествие”, 16). Аллах Всевышний также сказал: “Сколь много поколений погубили Мы после Нуха! И достаточно Господа твоего как Ведающего о грехах Своих рабов и Видящего (их)” (“Ночное путешествие”, 17). Наряду с этими в данной суре есть и другие аяты, разъясняющие мусульманам, на каких принципах цивилизации должно будет основываться их общество, и говорящие об этом так, будто они уже владеют своей землей, пользуются полной свободой и составляют собой единое целое, на чем и держится их общество. Здесь есть указание на то, что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, найдет себе безопасное убежище, в котором сможет обосноваться и которое станет тем центром, из которого его призыв сможет достичь всех концов мира. Это и являлось одной из тайн этого благословенного путешествия, имеющей отношение к нашему исследованию, в силу чего мы и посчитали нужным упомянуть об этом.

С учетом этого и подобных ему факторов мы считаем, что ночное путешествие имело место либо незадолго до клятвы первой Акабы, либо между первой и второй клятвами, а Аллах знает об этом лучше.

КЛЯТВА ПЕРВОЙ ‘АКАБЫ

Мы уже упоминали о шести людях из числа жителей Йасриба, которые приняли ислам в одиннадцатом году от начала пророчества, пообещав посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, что они донесут его послание до своих соплеменников.

Следствием этого стало то, что в следующий сезон паломничества, то есть в двенадцатом году от начала пророчества (июль 621 г.н.э.), когда в Мекку прибыло двенадцать человек, в том числе пятеро из тех шести людей, которые за год до этого установили контакт с посланником Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует. На этот раз среди них не было Джабира бин Абдуллаха бин Ри‘аба, но с ними пришли еще семь человек, имена которых приводятся ниже.

1. Му‘аз бин аль-Харис Ибн ‘Афра из рода бану ан-наджжар племени хазрадж.

2. Закван бин ‘Абд аль-Кайс из рода бану зурайк племени хазрадж.

3. ‘Убада бин ас-Самит из рода бану ганм племени хазрадж.

4. Йазид бин Са‘ляба из числа союзников рода бану ганам племени хазрадж.

5. Аль-”Аббас бин ‘Убада бин Надаля из рода бану салим племени хазрадж.

6. Абу-ль-Хайсам бин ат-Тайхан из рода бану аль-ашхаль племени аус.

7. ‘Увайм бин Са‘ида из рода бану ‘амр бин ‘ауф племени аус.

Таким образом, ауситами были только двое последних из вышеперечисленных людей, а все остальные относились к племени хазрадж.[412]

Эти люди встретились с посланником Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, в Акабе, что находится в долине Мина, и принесли ему клятву, подобную той, которую дали ему женщины после овладения Меккой.[413]

Аль-Бухари приводит хадис, в котором со слов ‘Убады бин ас-Самита, да будет доволен им Аллах, сообщается, что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Подойдите и поклянитесь мне в том, что вы не будете поклоняться никому и ничему наряду с Аллахом, не будете воровать, прелюбодействовать и убивать ваших детей, и не будете распространять ложь, измышляемую вашими сердцами, и не ослушаетесь меня в том, что касается одобряемого (шариатом). Того из вас, кто сдержит (эту клятву), наградит Аллах, тому, кто нарушит что-нибудь из этого и будет наказан в этом мире, (это наказание) послужит искуплением, а относительно того, кто нарушит что-нибудь, а Аллах покроет его, Аллах и будет принимать решение, и если пожелает, то накажет его, если же пожелает (иного), то простит его”. (‘Убада бин ас-Самит, да будет доволен им Аллах,) сказал: “И я поклялся (или: и мы поклялись) ему в этом”.[414]

Посол ислама в Медине

После принесения этой клятвы и завершения сезона паломничества пророк, да благословит его Аллах и приветствует, направил в Йасриб с теми, кто принес эту клятву, своего первого представителя, чтобы он научил живших там мусульман законам ислама, помог им понять суть их религии и занялся ее распространением среди тех, кто продолжал придерживаться многобожия. Для этой цели он выбрал молодого мусульманина, относившегося к числу первых принявших эту религию. Им был Мус‘аб бин ‘Умайр аль-‘абдари, да будет доволен им Аллах.

Радостный успех

Мус‘аб бин ‘Умайр, известен как чтец Корана[415], поселился у Ас‘ада бин Зурары, да будет доволен Аллах ими обоими, после чего они с усердием и воодушевлением взялись за дело распространения ислама.

К числу наиболее замечательных сообщений, касающихся успеха его призыва, относится то, что однажды Ас‘ад бин Зурара вышел с ним из дома и они направились к домам, где жили люди из родов бану ‘Абд аль-ашхаль и бану зафар. По дороге они зашли в пальмовую рощу, принадлежавшую роду бану зафар, сели у колодца Марак, и вокруг них собрались люди из числа новообращенных мусульман. В то время Са‘д бин Му‘аз и Усайд бин Худайр, являвшиеся вождями и относившиеся к роду бану ‘Абд аль-ашхаль, все еще оставались многобожниками. Когда они узнали о встрече мусульман, Са‘д сказал Усайду: “Ступай к этим двоим, которые явились сюда, чтобы дурачить слабых среди нас, прикрикни на них и запрети им приходить к нашим домам. Поистине, Ас‘ад бин Зурара является сыном моей тетки, и если бы не это, я не обратился бы к тебе с такой просьбой[416]”.

После этого Усайд взял свое копье и направился к ним. Увидев его, Ас‘ад сказал Мус‘абу: “Это вождь своего племени, постарайся же найти для него наилучшие слова”. Мус‘аб сказал: “Если он сядет, я поговорю с ним”. Подойдя ближе, Усайд принялся ругать их, а потом спросил: “Что привело вас к нам и почему вы дурачите слабых людей среди нас? Убирайтесь прочь, если хотите жить!” Мус‘аб сказал ему: “Может быть, ты присядешь и послушаешь, и если тебе понравится, ты согласишься с этим, если же тебе будет это ненавистно, никто не станет тебя заставлять”. Усайд сказал: “Это справедливо”, воткнул копье в землю и сел, а Мус‘аб стал говорить с ним об исламе и читать ему Коран. Потом Мус‘аб говорил: “И клянусь Аллахом, мы по лицу его поняли, что он примет ислам, еще до того, как он заговорил, ибо его лицо озарилось и на нем появилось выражение радости”. Выслушав Мус‘аба ‘Усайд сказал: “Сколь хороши и прекрасны эти слова! Что вы делаете, когда хотите принять эту религию?”

Они сказали ему: “Ты должен совершить полное омовение и очистить твою одежду, потом принести свидетельство истины, а потом совершить молитву в два раката”, и он встал, совершил полное омовение, очистил свою одежду, принес свидетельство, совершил молитву в два раката, а потом сказал: “Есть еще один человек – Са‘д бин Му‘аз. Если он последует за вами, то и все его соплеменники поступят также, и сейчас я приведу его к вам”. После этого он взял свое копье и пошел к Са‘ду, находившемуся среди своих соплеменников в доме их собраний. Увидев его, Са‘д сказал: “Клянусь Аллахом, он вернулся к вам уже с другим выражением лица!”

Когда Усайд вошел в дом собраний, Са‘д спросил его: “Что ты сделал?” Он сказал: “Я поговорил с этими двумя и, клянусь Аллахом, ничего дурного от них не услышал, а когда я запретил им говорить, они сказали: “Мы сделаем то, чего ты желаешь”. И мне сказали, что люди из племени бану хариса направились к Ас‘аду, бин Зураре, чтобы убить его, потому что им известно, что он – сын твоей тетки, а потом обвинить в этом тебя”. Услышав это, Са‘д в гневе встал со своего места, схватил копье и направился к Мус‘абу и Ас‘аду, увидев же, что они спокойно сидят, он понял, что Усайд добивался только того, чтобы он послушал их слова. Тогда он подошел к ним, осыпая их бранью, а потом сказал Ас‘аду бин Зураре: “Клянусь Аллахом, о Абу Умама, если бы не связывало нас родство, я бы обошелся с тобой по-другому! Как смел ты принести нам то, что нам ненавистно?!”

А до этого Ас‘ад сказал Мус‘абу: “Клянусь Аллахом, к тебе пришел вождь, за которым стоит его племя, и если он последует за тобой, то и каждый его соплеменник поступит так же”. И Мус‘аб сказал Са‘ду бин Му‘азу: “Может быть, ты присядешь и послушаешь? Если тебе понравится, ты примешь это, если же тебе будет это ненавистно, мы не станем принуждать тебя”. Са‘д сказал: “Это справедливо”. После этого он воткнул в землю свое копье и сел, а Мус‘аб предложил ему принять ислам и почитал ему Коран, а потом Мус‘аб говорил: “И, клянусь Аллахом, мы по лицу его поняли, что он примет ислам, еще до того, как он заговорил, так как его лицо озарилось и на нем появилось выражение радости”. Выслушав его, Са‘д спросил: “Что вы делаете, когда принимаете ислам?” Они сказали ему: “Ты должен совершить полное омовение и очистить твою одежду, потом принести свидетельство истины, а потом совершить молитву в два раката”, и он сделал это.

После этого Са‘д, да будет доволен им Аллах, взял свое копье и пошел к дому собраний своего племени. Увидев его, люди сказали: “Клянемся Аллахом, он вернулся уже с другим выражением лица!”

Подойдя к ним, Са‘д сказал: “О бану ‘Абд аль-ашхаль, что вы скажете о моем месте среди вас?” Они сказали: “Ты – наш вождь, и самый здравомыслящий из нас, и самый спокойный из нас по характеру”. Са‘д сказал: “Запретно любому из вас, будь то мужчина или женщина, говорить со мной, пока не уверуете вы в Аллаха и Его посланника!” – и уже к вечеру ислам приняли все мужчины и женщины из его племени за исключением одного человека по имени аль-Усайрим, который медлил с принятием ислама вплоть до битвы при Ухуде[417]. Он принял ислам в день этой битвы, сражался и был убит, не совершив пред Аллахом ни одного земного поклона, и это о нем пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Он сделал мало, а награда (будет) велика!”

И Мус‘аб жил у Ас‘ада бин Зурары, призывая людей к исламу, пока в каждом из домов ансаров[418] не появились мужчины и женщины, исповедующие эту религию. Исключение составляли собой только те дома, где жили люди из родов бану умаййа бин зайд, хатама и ваиль. Среди них жил и поэт Кайс бин аль-Аслят, оказывавший на них влияние и удерживавший их от принятия ислама вплоть до битвы у рва, которая произошла в пятом году хиджры (627 г.н.э.).

До наступления следующего сезона хаджжа, то есть до хаджжа тринадцатого года от начала пророчества, Мус‘аб, да будет доволен им Аллах, вернулся в Мекку и принес посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, радостные вести об успехе, рассказав ему о положении племен, живших в Йасрибе, о том, что от них можно ожидать благого, и о том, какой силой они обладают.[419]

КЛЯТВА ВТОРОЙ ‘АКАБЫ

Во время сезона паломничества тринадцатого года от начала пророчества (июнь 622 г.н.э.) для совершения обрядов хаджжа в Мекку прибыло более семидесяти мусульман из Йасриба, которые приехали туда вместе с паломниками из числа их соплеменников, все еще остававшихся многобожниками. Находясь в Йасрибе или в пути, эти мусульмане спрашивали друг друга: “Доколе же мы будем оставлять посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, скитаться в горах Мекки, пребывая в изгнании и испытывая страх?”

Прибыв в Мекку, они несколько раз тайно связывались с пророком, да благословит его Аллах и приветствует, и в конце концов договорились о встрече с ним в середине дней ташрика[420] в ущелье рядом с первым из столбов Мины, договорившись также и о том, что эта встреча пройдет в полной тайне под покровом ночи.

Предоставим одному из предводителей ансаров возможность описать нам эту историческую встречу, которая изменила весь ход борьбы между язычеством и исламом. Сообщается, что Ка‘б бин Малик аль-Ансари, да будет доволен им Аллах, сказал:

– Мы отправились в хаджж, и посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, пообещал нам встретиться с нами в середине дней ташрика. В ту ночь, когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, условился о встрече с нами, среди нас находился один из наших вождей по имени Абдуллах бин ‘Амр бин Харам. Мы взяли его с собой, хотя и скрывали свои намерения от наших соплеменников, являвшихся многобожниками, обратились к нему и сказали: “О Абу Джабир, поистине, ты – один из наших вождей и представителей знати, и мы призываем тебя отказаться от того, чего ты придерживаешься, чтобы завтра не стать топливом для огня!” А потом мы призвали его к исламу и рассказали ему о том, что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, условился с нами о встрече в Акабе, и он принял ислам, был с нами в Акабе и стал одним из старшин.

В эту ночь мы легли спать со всеми остальными нашими соплеменниками на наших стоянках, а когда истекла треть ночи, мы покинули их для встречи с посланником Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, пробираясь мимо них незаметно, как куропатки, и собравшись в ущелье у Акабы. Нас было семьдесят три человека из числа мужчин и две женщины: Умм ‘Амара Нусайба бинт Ка‘б из рода мазин бин ан-наджжар и Умм Мани ‘Асма бинт ‘Амр из рода бану салима.

Собравшись в этом ущелье, мы ожидали посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, пока он не пришел к нам вместе со своим дядей аль-’Аббасом бин ‘Абд аль-Мутталибом, который в то время еще исповедовал религию своих соплеменников, однако аль-’Аббас захотел принять участие в делах сына своего брата. Он решил еще раз удостовериться в серьезности их намерений и он заговорил первым.[421]

Начало разговора. Аль-Аббас указывает на серьезность ответственности

После того как все собрались, начались переговоры относительно заключения религиозного и военного союза. Первым заговорил дядя посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, аль-”Аббас бин ‘Абд аль-Мутталиб, который хотел со всей откровенностью объяснить этим людям, сколь серьезная ответственность ляжет на их плечи, если они заключат этот союз. Аль-”Аббас сказал:

– О хазраджиты[422], вам известно, какое положение занимает среди нас Мухаммад. Мы защищали его от наших соплеменников, которые придерживаются о нем того же мнения, что и мы. Он пользуется уважением своих соплеменников и неприкосновенностью в своем городе. Поистине, он отказался присоединяться к кому бы то ни было, кроме вас, и если вы считаете, что сможете выполнить то, ради чего зовете его, и защитить его от врагов, делайте то, на что вы вызвались. Если же вы задумали оставить его без помощи после того, как он уедет к вам, то оставьте его сейчас, ибо в своем городе он пользуется уважением и защитой.

Ка‘б сказал:

– Тогда мы сказали ему: “Мы слышали то, что ты сказал, а теперь говори ты, о посланник Аллаха, и бери с нас для себя и для твоего Господа любые клятвы, какие захочешь!”[423]

Этот ответ указывает на их решимость, смелость, веру и искреннюю готовность взять на себя эту огромную ответственность и встретить лицом к лицу возможные опасности, связанные с этим.

После этого посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал им то, что хотел, и они принесли клятву.

Пункты клятвы

Подробное сообщение об этом со слов Джабира, да будет доволен им Аллах, приводит имам Ахмад. Сообщается, что Джабир, да будет доволен им Аллах, сказал:

– Мы спросили: “О посланник Аллаха, в чем мы должны поклясться тебе?” Он сказал:

1. В том, что будете слушать и повиноваться при всех обстоятельствах.

2. В том, что будете расходовать свои средства в бедности и в богатстве.

3. В том, что будете побуждать к одобряемому (шариатом) и удерживать от порицаемого (им).

4. В том, что будете служить Аллаху, невзирая на порицания порицающего.

5. В том, что будете поддерживать меня, когда я приеду к вам, и защищать меня от того же, от чего защищаете самих себя, ваших жен и ваших детей, а (наградой) за это вам будет рай.[424]

Ибн Исхак приводит и другую версию этого сообщения, которую он передает со слов Ка‘ба, да будет доволен им Аллах, и в которой есть лишь последний из вышеперечисленных пунктов. Сообщается, что Ка‘б, да будет доволен им Аллах, сказал:

– И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, стал говорить, читать Коран, призывать людей к Аллаху и побуждать их к исламу, а потом сказал: “Я хочу договориться с вами о том, чтобы вы защищали меня от того же, от чего защищаете ваших жен и детей”. Тогда аль-Бара бин Ма‘рур взял его за руку и сказал: “Да, клянусь Тем, Кто послал тебя с истиной как пророка, мы непременно будем защищать тебя, как защищаем самое дорогое для нас, прими же от нас клятву, о посланник Аллаха! Клянусь Аллахом, мы прирожденные воины и надежные люди, и это передается у нас из поколения в поколение!”

Тут Абу-ль-Хайсам бин ат-Тайхан перебил аль-Бара, который говорил с посланником Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и сказал: “О посланник Аллаха, поистине, нас связывают с этими людьми[425] определенные узы, которые нам придется разорвать, но не получится ли так, что если мы сделаем это, а потом Аллах поможет тебе, ты вернешься к своим соплеменникам, а нас покинешь?”

Тогда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, улыбнулся и сказал: “Нет, и в жизни, и в смерти мы будем вместе; я буду с вами, а вы – со мной, и я стану сражаться с теми, с кем станете сражаться вы, и жить в мире с теми, с кем помиритесь вы”.[426]

Подтверждение серьезности клятвы

После того как переговоры относительно условий соглашения завершились и все выразили готовность принести ее, два человека из числа принявших ислам во время сезона хаджжа одиннадцатого и двенадцатого годов от начала пророчества один за другим поднялись со своих мест, желая еще раз указать людям на серьезность той ответственности, которую они на себя возлагают, чтобы они давали клятву, полностью представляя себе все обстоятельства дела. Кроме того, они хотели узнать, в какой мере люди готовы к самопожертвованию и убедиться в этом.

Ибн Исхак пишет:

– Когда они собрались для того, чтобы принести клятву, аль-‘Аббас бин ‘Убада бин Надля сказал: “Знаете ли вы, в чем хотите присягнуть этому человеку?” Они сказали: “Да”. Он сказал: “Поистине, вы клянетесь ему в том, что будете воевать со всеми остальными людьми. Если вы считаете, что в случае утраты своего имущества или гибели представителей вашей знати вы предадите его, то, клянусь Аллахом, вы должны понять, что, поступив так, вы покроете себя позором в обоих мирах! Если же вы считаете, что выполните все то, что вы ему обещали, несмотря на утрату имущества и гибель знатных людей, то возьмитесь за это, и, клянусь Аллахом, для вас это станет благом в обоих мирах!”

Они сказали: “Мы сделаем это, даже если лишимся имущества, а нашу знать перебьют! Но что мы получим, о посланник Аллаха, если выполним все, что обещаем?” Он сказал: “Рай”. Тогда они сказали: “Дай твою руку”, а когда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сделал это, они принесли ему клятву.[427]

Сообщается, что Джабир, да будет доволен им Аллах, сказал:

– И мы поднялись, чтобы принести ему клятву, а Ас‘ад бин Зурара, который был самым младшим из семидесяти, взял пророка, да благословит его Аллах и приветствует, за руку и сказал: “Погодите, о жители Йасриба! Поистине, мы не погоняли бы наших верблюдов, направляясь к нему, если бы не знали, что он – посланник Аллаха и что его отъезд будет означать разрыв со всеми арабами, и гибель лучших из вас, и то, что будут вас рубить мечами. Если вы вытерпите все это, то берите его, и Аллах вознаградит вас, если же вы боитесь за себя, то оставьте его, и это будет простительнее для вас пред Аллахом!”[428]

Заключение соглашения

После утверждения всех пунктов этого соглашения, выяснений и заверений люди стали скреплять клятву рукопожатием. Джабир, да будет доволен им Аллах, сказал:

– И после того, как Ас‘ад бин Зурара, сказал это, люди сказали: “О Ас‘ад, убери от нас свою руку, ибо клянемся Аллахом, мы не отступимся от этого соглашения и не станем добиваться его расторжения!”[429]

Тогда Ас‘аду, да будет доволен им Аллах, стала ясна степень готовности его соплеменников к самопожертвованию ради этого и он убедился в этом, ведь он, как и Мус‘аб бин Умайр, да будет доволен Аллах ими обоими, достиг великого успеха на пути призыва и являлся религиозным лидером для людей, желавших принести такую же клятву, которую до этого принес он сам. Ибн Исхак пишет: “Люди из рода бану ан-наджжар утверждают, что Абу Умама Ас‘ад бин Зурара, да будет доволен им Аллах, был первым, кто пожал руку пророку, да благословит его Аллах и приветствует ”.[430]

После этого все начали давать клятвы. Сообщается, что Джабир, да будет доволен им Аллах, сказал: “Мы подходили к нему один за одним, а он брал с нас клятву, обещая нам за это рай”.[431]

Что же касается двух женщин, присутствовавших на этой встрече, то они дали клятву только устно, так как посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, не пожимал рук посторонним женщинам.[432]

Двенадцать старшин

После заключения этого соглашения посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, попросил собравшихся выбрать двенадцать предводителей, которые стали бы старшими среди своих соплеменников[433] и несли ответственность за выполнение всех условий. Он сказал: “Выделите мне из вас двенадцать старшин, чтобы они смотрели за тем, что происходит среди ваших соплеменников”, и их сразу же выбрали. Девять этих старшин были из племени хазрадж, а трое – из племени аус. Ниже приводятся их имена.

Старшины из числа хазраджитов:

1. Ас‘ад бин Зурар бин ‘Адс.

2. Са‘д бин ар-Раби‘ бин ‘Амр.

3. Абдуллах бин Раваха бин Са‘ляба.

4. Рафи‘ бин Малик бин аль-‘Аджлян.

5. Аль-Бара бин Ма‘рур бин Сахр.

6. Абдуллах бин ‘Амр бин Харам.

7. ‘Убада бин ас-Самит бин Кайс.

8. Са‘д бин ‘Убада бин Дуляйм.

9. Аль-Мунзир бин ‘Амр бин Хунайс.

Старшины из числа ауситов:

1. Усайд бин Худайр бин Саммак.

2. Са‘д бин Хайсама бин аль-Харис.

3. Рифа‘а бин ‘Абд аль-Мунзир бин Зубайр.[434]

После выбора этих старшин пророк, да благословит его Аллах и приветствует, взял с них еще одну клятву как с ответственных руководителей и сказал им: “Вы должны опекать своих соплеменников подобно апостолам ‘Исы, сына Марйам, а я буду заботиться о своих соплеменниках”, имея в виду мусульман, и они сказали: “Да”.

Шайтан распространяет известия о соглашении

После заключения этого соглашения, когда люди уже были готовы разойтись, об этом узнал один из шайтанов, но это случилось в последний момент, и у него не было возможности тайно оповестить об этом предводителей курайшитов, чтобы они застали врасплох собравшихся в ущелье мусульман. Тогда он поднялся на возвышенность и закричал во весь голос: “О живущие в домах, поднимайтесь против Мухаммада и тех вероотступников, которые находятся вместе с ним, ведь они собрались, чтобы воевать с вами!”

Услышав это, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Это Азаб[435], обитающий в Акабе! Клянусь Аллахом, о враг Аллаха, я еще доберусь до тебя!” – а потом велел людям разойтись по своим стоянкам[436].

Ансары выражают готовность нанести удар по курайшитам

Услышав голос этого шайтана, аль-Аббас бин ‘Убада бин Надля, да будет доволен им Аллах, сказал: “Клянусь Тем, Кто направил тебя с истиной, если ты захочешь, то завтра же мы непременно нападем на обитателей Мины[437](и перебьем их) нашими мечами!” На это посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Нам это было не велено, (а поэтому) возвращайтесь на свои стоянки”, после чего они вернулись и оставались там до утра.[438]

Курайшиты заявляют протест руководителям Йасриба

Когда это известие все же дошло до курайшитов, оно наделало среди них много шума и вызвало у них беспокойство и грусть, так как они полностью отдавали себе отчет в том, какие последствия это соглашение может повлечь для них самих и их богатств. На следующий день большая делегация предводителей мекканцев и главных ненавистников мусульман отправилась к палаткам жителей Йасриба, чтобы выразить решительный протест против заключенного соглашения. Им было сказано:

– О хазраджиты, до нас дошло, что вы явились к этому человеку, чтобы забрать его от нас и принести ему клятву, что вы будете воевать с нами! Но, поистине, клянемся Аллахом, нет среди арабов таких, воевать с кем для нас было бы ненавистнее, чем воевать с вами![439]

Многобожники из числа хазраджитов ничего не знали об этом соглашении, заключенном в глубокой тайне под покровом ночи, и поэтому стали клясться Аллахом, говоря: “Ничего такого не было и нам об этом ничего неизвестно!” А когда они обратились к Абдуллаху бин Убаййу бин Салюлю, он стал говорить: “Это неправда, этого не было, мои соплеменники не должны были так ослушаться меня, а если бы я был в Йасрибе, то мои соплеменники не сделали бы этого, не посоветовавшись со мной! ”

Что же касается мусульман, то они посматривали друг на друга, но хранили молчание, ничего не отрицая и не подтверждая. В результате предводители курайшитов почти поверили заверениям многобожников и вернулись обратно ни с чем.

Курайшиты убеждаются в достоверности сообщения и начинают преследовать тех, кто дал клятву

Предводители мекканцев вернулись обратно, почти убедившись в ложности полученного ими известия, однако они продолжали выяснять и доискиваться и в конце концов убедились, что им сказали правду и соглашение действительно было заключено. Это произошло уже после того, как паломники отправились в обратный путь. Тогда курайшиты бросились вдогонку за жителями Йасриба на конях, но время было упущено, и им удалось увидеть только Са‘да бин ‘Убаду и аль-Мунзира бин Амра, да будет доволен Аллах ими обоими, которых они стали преследовать. Аль-Мунзиру удалось уйти, а Са‘д был схвачен. Ему привязали руки к шее ремнем от его седла, стали избивать, а потом волокли его за собой за волосы до самой Мекки, где аль-Мут‘им бин ‘Ади и аль-Харис бин Харб бин Умаййа вызволили его из их рук, так как Са‘д обеспечивал защиту их караванов, проходивших через Медину. Потеряв Са‘да, да будет доволен им Аллах, ансары решили вернуться за ним, но неожиданно он сам явился к ним, и все они благополучно вернулись в Медину.[440]

Клятва второй Акабы, о которой мы говорили, известна также под названием “великой клятвы Акабы”. Все описанные нами события происходили в атмосфере любви, доброжелательности и взаимопомощи между различными категориями верующих, которые доверяли друг другу, проявляли смелость и были готовы пожертвовать собой на этом пути. Верующий из Йасриба ощущал жалость по отношению к своему слабому брату из Мекки, был готов всеми силами защищать его и пылал гневом на его притеснителя, а в глубине его души зарождались чувства любви по отношению к этому брату, которого он полюбил ради Аллаха, даже не видя его.

Эти чувства не были результатом минутного порыва, так как источником их являлись вера в Аллаха, Его посланника и Его Писание, вера, способная противостоять любым силам несправедливости и агрессии и творить чудеса в том, что касалось вероучения и практической деятельности. Благодаря этой вере мусульмане сумели оставить на страницах истории записи о столь славных делах, подобных которым не совершал и не сможет совершить уже никто.

ПЕРВЫЕ ПЕРЕСЕЛЕНЦЫ

После клятвы второй Акабы, когда исламу удалось основать собственное государство, которое, подобно оазису, было окружено пустыней неверия и невежества, что стало наиболее значительным достижением со времени начала исламского призыва, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, разрешил мусульманам переселяться туда.

Это переселение было связано не только с пренебрежением личными интересами, утратой имущества и возможностью личного спасения, так как люди понимали, что их могут убить или ограбить. Каждый мог погибнуть в начале или конце пути, шел навстречу неизвестному будущему и не знал, чем закончатся все его тревоги и печали.

Мусульмане начали переселяться, зная обо всем этом, а многобожники стали препятствовать их отъезду, чувствуя, что это представляет для них опасность. Ниже приводятся соответствующие примеры.

1. Первым переселенцем стал Абу Салама, да будет доволен им Аллах, который, как сообщает Ибн Исхак, вместе с женой и сыном уехал еще за год до великой клятвы Акабы. Когда он решил уехать, родственники по линии жены сказали ему: “Ты волен поступать как знаешь, ибо мы не можем приказывать тебе, но что ты скажешь о нашей родственнице? Почему мы должны позволять тебе везти ее неизвестно куда?!” – после чего забрали у него его жену, Умм Саламу, да будет доволен ею Аллах. Это вызвало гнев родственников Абу Саламы, которые сказали: “Мы не оставим нашего сына[441] с ней, раз вы забрали ее у нашего родственника!” – и тогда и те и другие начали тянуть мальчика к себе и вывихнули ему руку, а потом родственники Абу Саламы увели его с собой. После этого Абу Салама, да будет доволен им Аллах, уехал в Медину один, а Умм Салама, да будет доволен ею Аллах, после отъезда мужа и разлуки с сыном целый год выходила в аль-Абтах[442] и плакала там до самого вечера. В конце концов один из ее родственников пожалел ее и сказал другим родственникам: “Не отпустить ли вам эту несчастную? Ведь вы разлучили ее с мужем и сыном!” – и они сказали: “Если хочешь, поезжай к своему мужу”. Тогда она забрала сына у родственников мужа и отправилась в Медину, до которой ей надо было самостоятельно проехать почти пятьсот километров. Однако в ат-Тан‘име[443] ее встретил ‘Усман бин Тальха бин Абу Тальха. Узнав о ее положении, он провожал ее до самой Медины, а когда увидел Кубу[444], сказал: “Твой муж находится в этом селении, входи же туда с благословения Аллаха”, а сам вернулся в Мекку.[445]

2. Когда переселиться захотел Сухайб, да будет доволен им Аллах, неверные курайшиты сказали ему: “Ты явился к нам как презренный голодранец, разбогател у нас и достиг того, чего ты достиг, а теперь хочешь уехать сам и увезти свое богатство? Клянемся Аллахом, этому не бывать!” На это Сухайб сказал им: “Скажите, а если я отдам вам все, что имею, вы отпустите меня?” Они сказали: “Да”. Он сказал: “Тогда я все отдаю вам”, а когда об этом узнал посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, он сказал: “Сухайб оказался в выигрыше, Сухайб оказался в выигрыше!”[446]

3. ‘Умар бин аль-Хаттаб, ‘Аййаш бин Абу Раби‘а и Хишам бин аль-‘Аси бин Ваиль, да будет доволен ими всеми Аллах, условились встретиться утром в одном месте, чтобы уехать в Медину, но пришли туда только ‘Умар и ‘Аййаш, а Хишама задержали мекканцы.

После того как ‘Умар и ‘Аййаш, да будет доволен Аллах ими обоими, прибыли в Медину и остановились в Куба, туда приехали Абу Джахль и его брат аль-Харис, желавшие повидаться со своим родным братом ‘Аййашем. Они сказали ему: “Поистине, твоя мать дала обет не расчесывать волосы и не укрываться в тени от солнца, пока не увидит тебя!” – и ‘Аййашу стало жалко ее. ‘Умар сказал ему: “О ‘Аййаш, клянусь Аллахом, твои соплеменники хотят только отвратить тебя от твоей религии, так берегись же их! И клянусь Аллахом, если твою мать станут одолевать вши, она будет расчесываться, а если жара в Мекке усилится, она обязательно укроется в тени!” Однако ‘Аййаш твердо решил ехать с ними, чтобы освободить мать от данной ею клятвы, и тогда ‘Умар сказал ему: “Раз уж ты сделал то, что сделал, то возьми эту мою породистую верблюдицу и не слезай с нее, а если твои соплеменники вызовут у тебя подозрения, то спасайся на ней”. И ‘Аййаш выехал на этой верблюдице вместе со своими братьями, а когда они проехали часть пути, Абу Джахль сказал ему: “О сын моего брата, клянусь Аллахом, мой верблюд плохо идет, так нельзя ли мне ехать на твоей верблюдице позади тебя?” ‘Аййаш сказал: “Конечно”, и опустил ее на колени. То же самое сделали со своими верблюдами и его братья, желая дать Абу Джахлю возможность перейти на верблюдицу ‘Аййаша, но, ступив на землю, они набросились на него и связали. А потом они привезли связанного Аййаша в Мекку среди бела дня и сказали: “О жители Мекки, поступайте с неразумными среди вас, как поступили мы с этим нашим глупцом!”[447]

Три этих примера показывают, как обращались многобожники с желавшими переселиться людьми, когда узнавали об этом. Но несмотря ни на что, люди все же уходили один за другим, и через два с лишним месяца после великой клятвы Акабы в Мекке остались только посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, Абу Бакр и Али, да будет доволен Аллах ими обоими, находившиеся там по его приказанию, и те люди, которых многобожнки продолжали удерживать силой. При этом посланник Аллаха приготовил все необходимое для дороги, ожидая веления Аллаха двинуться в путь. Полностью был готов уехать и Абу Бакр, да будет доволен им Аллах.[448]

Аль-Бухари приводит хадис, в котором сообщается, что ‘Аиша, да будет доволен ею Аллах, сказала:

– Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, находился в Мекке, и он сказал мусульманам: “Поистине, во сне мне было показано то место, куда вы переедете: там растут пальмы и расположено оно меж двух каменистых полей”. (Таким образом, во сне он увидел) два лавовых поля, и после этого некоторые люди перебрались в Медину, что же касается тех, кто еще раньше уехал в Эфиопию, то в большинстве своем и они возвращались в Медину. Абу Бакр также собрался ехать в Медину, но посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал ему: “Не спеши, ибо я надеюсь, что (переехать) будет позволено и мне”. Абу Бакр воскликнул: “Неужели и ты надеешься на это?! Да станет мой отец выкупом за тебя!” (Пророк, да благословит его Аллах и приветствует,) сказал: “Да”, и Абу Бакр задержался, чтобы сопровождать посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и в течение четырех месяцев откармливал двух своих верблюдиц листьями акации, которые люди сбивают на землю палками.[449]

В ДОМЕ СОБРАНИЙ, “ПАРЛАМЕНТЕ” КУРАЙШИТОВ

Когда многобожники увидели, что сподвижники посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, собрались в путь и уехали, забрав с собой детей и имущество и увезя все это к ауситам и хазраджитам, это наделало среди них много шума и породило в них такое беспокойство и печаль, которых раньше они никогда не знали. Перед ними возникла реальная и великая опасность, угрожавшая как их идолопоклонству, так и экономическому благополучию, ведь они знали о силе воздействия на людей личности посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, о том, сколь прекрасным руководителем он является, и о том, какой решимостью, прямотой и готовностью жертвовать собой ради него отличались его сподвижники. Кроме того, им было известно и о силе племен аус и хазрадж, о склонности разумных людей из этих племен к миру и добру и о взаимных призывах к отказу от ненависти после того, как на протяжении многих лет они вкушали горечь междоусобных войн.

Знали они и о стратегическом положении Медины, которое этот город занимал по отношению к торговому пути, пролегавшему по берегу Красного моря и связывавшему Йемен с Шамом. Мекканцы ежегодно вывозили в Шам товаров на сумму примерно в четверть миллиона динаров золотом, не считая того, что вывозили туда по этой же дороге жители Таифа и других городов. Известно также, что вся их торговля зависела от безопасности на этом торговом пути.

Таким образом, очевидно, что перемещение центра исламского призыва в Йасриб и конфронтация с его обитателями представляли собой серьезную опасность для курайшитов.

Многобожники почувствовали возрастающую опасность, угрожавшую самому их существованию, и стали искать наиболее эффективные средства, которые могли бы отвратить от них эту опасность и единственным источником которой являлся Мухаммад, да благословит его Аллах и приветствует, державший в своих руках знамя исламского призыва.

Примерно через два с половиной месяца после великой клятвы Акабы в четверг двадцать шестого числа месяца сафар четырнадцатого года от начала пророчества (двенадцатого сентября 622 г.н.э.)[450] в начале дня[451] в Доме собраний на самую важную в своей истории встречу собрался мекканский парламент. На этой встрече присутствовали представители всех курайшитских родов, собравшиеся, чтобы изучить возможности осуществления решительных действий, которые позволили бы быстро покончить с тем, кто руководил исламским призывом, и окончательно погасить его свет.

Среди наиболее заметных лиц из числа представителей курайшитских родов, присутствовавших на этой важной встрече, были нижеперечисленные лица.

1. Абу Джахль бин Хишам из рода бану махзум.

2. Джубайр бин Мут‘им, Ту‘айма бин ‘Ади и аль-Харис бин ‘Амир из рода бану науфаль бин ‘Абд манаф.

3. Шайба бин Раби‘а, ‘Утба бин Раби‘а и Абу Суфйан бин Харб из рода бану ‘Абд шамс бин ‘Абд манаф.

4. Ан-Надр бин аль-Харис из рода бану ‘Абд ад-дар[452].

5. Абу-ль-Бухтури бин Хишам, Зам‘а бин аль-Асвад и Хаким бин Хизам из рода бану асад бин ‘Абд аль-‘узза.

6. Набих Ибн аль-Хаджжадж и Мунбих Ибн аль-Хаджжадж из рода бану сахм.

7. Умаййа бин Халяф из рода бану джумах.

Когда к условленному времени они собрались у Дома собраний, им встретился стоявший у дверей Иблис в образе почтенного старца в шелковой накидке. Они стали спрашивать: “Кто ты, о старец?” Он ответил: “Я – старец из Неджда, узнавший о том, ради чего вы собрались, и пришедший сюда, чтобы послушать, что вы будете говорить, в надежде на то, что вы выслушаете его мнение и его совет”. Они сказали: “Да, входи же”, и он вошел вместе с ними.

Парламентские дебаты и несправедливое решение убить пророка, да благословит его Аллах и приветствует

После того как все собрались, люди стали выдвигать свои предложения и предлагать разные способы решения проблемы, и это обсуждение затянулось надолго. Абу-ль-Асвад сказал: “Мы должны изгнать его и запретить ему жить в нашем городе! Пусть идет, куда хочет, и живет, где хочет, лишь бы только дела наши пришли в порядок и к нам вернулось былое согласие”.

На это старец из Неджда сказал: “Нет, клянусь Аллахом, с этим мнением нельзя соглашаться! Разве вы не видели, как красиво и сладко он говорит и как умеет завоевывать сердца людей благодаря тому, что он делает? Клянусь Аллахом, если вы поступите так, у вас не будет никакой уверенности в том, что он не поселится в каком-нибудь другом арабском племени, а когда его члены последуют за ним, не поведет их на вас, чтобы разгромить вас в вашем собственном городе, а потом он сделает с вами, что пожелает! Вам следует рассмотреть какое-нибудь другое предложение”.

Абу-ль-Бухтури сказал: “Закуйте его в железо и посадите под замок, а потом сделайте с ним то, что прежде уже постигло подобных ему поэтов – Зухайра и ан-Набигу[453], не ушедших от смерти, и пусть будет с ним то же, что постигло их!”

Старец из Неджда сказал: “Нет, клянусь Аллахом, и это вам не подходит. Клянусь Аллахом, если вы посадите его под замок, как вы говорите, известия о нем обязательно выйдут из-за дверей, которые вы за ним запрете, и дойдут до его товарищей, а они не замедлят напасть на вас и вырвать его из ваших рук, а потом они превзойдут вас числом с его помощью[454] и победят вас! Это вам не подходит, поищите же что-нибудь другое”.

После того как собравшиеся отвергли два этих предложения, на их рассмотрение было выдвинуто третье, преступное предложение, с которым согласились все присутствовавшие, а выдвинул его самый крупный из мекканских преступников Абу Джахль бин Хишам. Абу Джахль сказал: “Клянусь Аллахом, я могу сказать об этом то, до чего, как я вижу, вы еще не додумались”. Собравшиеся спросили: “Что же ты предлагаешь, о Абу-ль-Хакам?” Он сказал: “Я считаю, что мы должны выбрать по одному крепкому, знатному и пользующемуся поддержкой своего племени юноше из каждого рода и вручить каждому из них по острому мечу, а потом им надо будет пойти к нему, одновременно нанести ему удар и убить его, и тогда мы от него отдохнем! И если они сделают это, плату за кровь должны будут выплачивать все роды, что же касается людей из рода бану ‘Абд манаф, то они не смогут воевать со всеми своими соплеменниками и согласятся принять от нас плату за кровь, а мы уплатим им то, что положено”.

Тут старец из Неджда сказал: “Правильным является то, что сказал этот человек, и другого мнения быть не может”. С этим преступным предложением согласились все, кто пришел в Дом собраний, после чего представители родов, принявшие решение немедленно осуществить задуманное, разошлись по своим домам.[455]

ПЕРЕСЕЛЕНИЕ ПРОРОКА,
да благословит его Аллах и приветствует

После того как было принято жестокое решение об убийстве пророка, да благословит его Аллах и приветствует, к нему спустился Джибрил, принесший с собой откровение его Всеблагого и Всевышнего Господа, и сообщил ему о заговоре курайшитов, а также о том, что Аллах позволил ему покинуть Мекку. И он указал ему на время переселения, сказав: “Не проводи ночь в той постели, где ты обычно спал”.[456]

И пророк, да благословит его Аллах и приветствует, в полуденный зной пошел к Абу Бакру, да будет доволен им Аллах, чтобы договориться с ним о том, как именно будет происходить переселение. Сообщается, что ‘Аиша, да будет доволен ею Аллах, сказала:

– Однажды в самый разгар полуденной жары, когда мы сидели в доме Абу Бакра, да будет доволен им Аллах, кто-то сказал ему: “Вот идет посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, закрывая себе лицо! В такое время он еще никогда не приходил к нам!” Абу Бакр сказал: “Да станут отец мой и мать выкупом за него! Клянусь Аллахом, в такой час его могло привести сюда только (важное) дело!” А (через некоторое время) посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, подошел и попросил разрешения войти. Его впустили, а когда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, вошел, он сказал Абу Бакру: “Вели всем, кто здесь находится, выйти”. Абу Бакр сказал: “Здесь нет никого, кроме членов твоей семьи, да станет мой отец выкупом за тебя, о посланник Аллаха!” (Тогда пророк, да благословит его Аллах и приветствует,) сказал: “Я получил разрешение покинуть (Мекку).” Абу Бакр воскликнул: “(И я буду тебя) сопровождать? Да станет мой отец выкупом за тебя, о посланник Аллаха!” – и посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Да”.[457]

А после того как они обсудили все детали, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, вернулся к себе домой и стал дожидаться ночи.

Окружение дома посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует

Что же касается главных преступников из числа курайшитов, то, как уже было сказано, они решили подготовиться к осуществлению намеченного плана, который был одобрен их парламентом (Домом собраний) утром, для чего из их числа были отобраны одиннадцать представителей знати, а именно:

1.Абу Джахль бин Хишам.

2.Аль-Хакам бин Абу-ль-‘Ас.

3.‘Укба бин Абу Му‘айт.

4.Ан-Надр бин аль-Харис.

5.Умаййа бин Халяф.

6.Зам‘а бин аль-Асвад.

7.Ту‘айма бин ‘Ади.

8.Абу Ляхаб.

9.Убайй бин Халяф.

10.Набих бин аль-Хаджжадж.

11.Его брат Мунбих бин аль-Хаджжадж.[458]

Ибн Исхак пишет: “С наступлением ночи они собрались у его дверей, дожидаясь, когда он заснет, чтобы наброситься на него”.[459]

Они были полностью убеждены в успехе этого подлого заговора, а Абу Джахль хвастался и кичился, с издевкой говоря своим товарищам, окружившим дом пророка, да благословит его Аллах и приветствует: “А Мухаммад еще утверждал, что если вы последуете за ним, то станете властвовать над арабами и неарабами и после смерти будете воскрешены, и будут приготовлены для вас сады, подобные садам Иордании, если же вы не сделаете этого, то он погубит вас, а после смерти вы будете воскрешены и разожгут для вас огонь, в котором вы будете гореть!”[460]

Они договорились, что осуществят свой заговор после полуночи, и не спали, ожидая наступления этого времени, однако всем распоряжается Аллах, владеющий и небесным, и земным царством; Он делает, что пожелает, Он оказывает покровительство, а Ему покровительства никто оказать не в силах, и Он сделал то, о чем впоследствии сказал посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, следующее: “(Вспомни,) как пускались на хитрости против тебя те, которые не уверовали, чтобы захватить тебя, или убить, или изгнать тебя. И они пускаются на хитрости, и Аллах (тоже) идет на хитрость[461] ( ведь) Аллах – лучший из прибегающих к хитростям!”[462] (“Добыча”, 30).

Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, покидает свой дом

Несмотря на полную готовность курайшитов, они потерпели позорный провал. В этот критический момент посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал Али бин Абу Талибу, да будет доволен им Аллах: “Ложись на мою постель, прикройся моим зеленым хадрамаутским плащом и лежи, а они ни за что не сделают тебе ничего такого, что тебе не понравится”, а надо сказать, что обычно посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, спал, укрываясь этим своим плащом.[463]

Потом посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, вышел из дома, прошел через их ряды, взял горсть земли и стал посыпать ею их головы. Аллах отвел от него их взоры, и они не видели его, а посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, читал в это время такой аят: “… и Мы воздвигли пред ними преграду и позади них преграду и набросили покров (на глаза) их, так что они не видят” (“Йа син”, 9). И не осталось среди них никого, кому он не посыпал бы голову песком, а потом он прошел к дому Абу Бакра, да будет доволен им Аллах. Глубокой ночью они вышли из этого дома через маленькую дверцу и добрались до пещеры на горе Саур, двигаясь в направлении Йемена.[464]

Между тем курайшиты, окружавшие дом, ожидали наступления условленного времени, но незадолго до этого им стало ясно, что они потерпели неудачу, так как к ним подошел один человек, которого раньше с ними не было, увидел, что они стоят у его дверей, и спросил: “Чего вы ждете?” Они ответили: “ Мухаммада”. Он сказал: “Вы потерпели неудачу, ведь он прошел мимо вас и обсыпал вам головы песком, а потом ушел по своим делам”. На это они сказали: “Клянемся Аллахом, мы его не видели!” – а потом начали стряхивать песок со своих голов.

Однако они посмотрели через щель в двери, увидели Али и сказали: “Клянемся Аллахом, это же спит Мухаммад, укрывшись своим плащом!” – и они не уходили оттуда до самого утра, а утром Али поднялся с того места, где он спал, и это привело их в замешательство. Они стали расспрашивать его о посланнике Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, но он сказал: “Я ничего о нем не знаю”.[465]

Из дома в пещеру

Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, покинул свой дом ночью двадцать седьмого числа месяца сафар четырнадцатого года от начала пророчества (то есть в ночь с двенадцатого на тринадцатое сентября 622 г.н.э.)[466] и пришел к дому своего товарища Абу Бакра, да будет доволен им Аллах, который являлся его самым преданным и щедрым другом, а потом они покинули его дом через заднюю дверь, чтобы побыстрее уйти из Мекки до рассвета.

Поскольку пророк, да благословит его Аллах и приветствует, знал, что курайшиты приложат для его поисков все силы и что скорее всего они бросятся в погоню за ним по дороге, ведущей в Медину, которая находится к северу от Мекки, он выбрал совсем другой путь и направился к югу по дороге, ведущей в Йемен. По этому пути он прошел около пяти миль и добрался до высокой и труднодоступной горы Саур, покрытой множеством камней. У пророка, да благословит его Аллах и приветствует, который шел босиком, болели ноги; сообщается также, что он шел на цыпочках, чтобы не оставлять следов, и поэтому снял обувь. Когда они подошли к этой горе, Абу Бакр, да будет доволен им Аллах, взвалил пророка, да благословит его Аллах и приветствует, себе на плечи и с большим трудом донес до пещеры, находившейся на ее вершине и получившей в истории известность как пещера Саур.[467]

Пребывание в пещере

Когда они добрались до пещеры, Абу Бакр, да будет доволен им Аллах, сказал: “Клянусь Аллахом, ты не войдешь туда, пока не войду я, и если там окажется что-нибудь опасное, пусть это постигнет меня, а не тебя!» После этого он вошел в эту пещеру и очистил ее. Обнаружив с краю дыру, он оторвал кусок от своего изара и заткнул ее, а две другие дыры прикрыл собственными ногами, после чего сказал посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует: “Входи”, и посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, вошел, положил голову на колени Абу Бакра, и заснул. Когда он спал, Абу Бакра укусило в ногу ядовитое насекомое, прятавшееся в норе, но он даже не пошевелился, опасаясь разбудить посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует. Однако на лицо ему стали капать слезы Абу Бакра, и пророк, да благословит его Аллах и приветствует, спросил: “Что с тобой, о Абу Бакр?” Он сказал: “Меня кто-то укусил, да станут мои родители выкупом за тебя”, и тогда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, поплевал ему на ногу и боль прошла.[468]

Они прятались в пещере в течение трех дней – в пятницу, субботу и воскресение,[469] а ночи с ними проводил также Абдуллах бин Абу Бакр. Сообщается, что ‘Аиша, да будет доволен ею Аллах, сказала: “Он был понятливым и сообразительным юношей. Он покидал их еще до рассвета и утром был уже среди курайшитов, (чтобы они думали), будто он провел ночь (в городе), и если ему удавалось услышать что-нибудь о замыслах (курайшитов) против них, он запоминал это, чтобы обо всем сообщить им, когда стемнеет. Что же касается вольноотпущенника Абу Бакра ‘Амира бин Фухайры, то он пас неподалеку от них дойных овец, пригоняя их на отдых (к этой пещере) через некоторое время после наступления темноты, благодаря чему у них всегда было и свежее, и горячее молоко[470] от его овец. Угонял же своих овец ‘Амир бин Фухайра (тоже) еще затемно, и он делал это в каждый из этих трех дней”.[471] А после того как Абдуллах бин Абу Бакр уходил в Мекку, ‘Амир бин Фухайра прогонял за ним овец, чтобы уничтожить его следы.[472]

Когда наутро после неудавшегося заговора курайшиты убедились, что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, ускользнул от них, они пришли в дикую ярость. Прежде всего они избили Али, да будет доволен им Аллах, притащили его к Каабе и целый час продержали там, стараясь выпытать у него сведения о беглецах.[473]

Ничего не добившись от Али, они явились к дому Абу Бакра и стали стучать в двери. К ним вышла Асма бинт Абу Бакр, и они спросили ее: “Где твой отец?” Она ответила: “Клянусь Аллахом, я не знаю, где мой отец!” – и тогда мерзавец Абу Джахль дал ей такую сильную пощечину, что с ее уха слетела серьга.[474]

На своей экстренной встрече, которая немедленно была созвана курайшитами, они решили использовать все доступные средства для поимки беглецов и плотно перекрыли все ведущие из Мекки дороги вооруженными дозорами. Кроме того, они решили выплатить огромное вознаграждение размером в сто верблюдов каждому, кто доставит им любого из них живым или мертвым.[475]

После этого по всем окрестным горам, долинам, низинам и возвышенностям рассыпались конные, пешие и следопыты, которые бросились на поиски, однако никакого результата это не принесло.

Преследователи добрались и до входа в пещеру, однако Аллах всегда делает то, что пожелает. Аль-Бухари приводит хадис, в котором со слов Анаса, да будет доволен им Аллах, сообщается, что Абу Бакр, да будет доволен им Аллах, сказал:

– Находясь в пещере вместе с пророком, да благословит его Аллах и приветствует, я поднял голову, увидел ноги этих людей и сказал: “О пророк Аллаха, если кто-нибудь из них посмотрит себе под ноги, то увидит нас!” (В ответ мне пророк, да благословит его Аллах и приветствует,) сказал: “Молчи, о Абу Бакр, (ведь мы – ) двое, третьим для которых является Аллах!”[476]

И тут случилось чудо, которым Аллах почтил Своего посланника, да благословит его Аллах и приветствует, так как преследователи повернули назад в тот момент, когда их отделяло от беглецов всего несколько шагов.

На пути в Медину

Когда поиски стали менее интенсивными, дозоры были сняты, а возбуждение курайшитов, вызванное безуспешным трехдневным преследованием, улеглось, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и его спутник стали готовиться к отъезду в Медину.

Они наняли Абдуллаха бин Урайкита аль-Ляйси, который был опытным проводником и хорошо знал дорогу. Несмотря на то, что он исповедовал религию курайшитов, они доверили ему это дело, передали ему двух своих верблюдов и условились с ним, что через три дня он приведет их к пещере Саур. Ночью первого числа месяца раби аль-авваль первого года хиджры (шестнадцатого сентября 622 г.н.э.) Абдуллах бин Урайкит привел к ним двух верблюдиц, и тогда Абу Бакр, да будет доволен им Аллах, сказал пророку, да благословит его Аллах и приветствует: “Да станет мой отец выкупом за тебя, о посланник Аллаха, возьми одну из этих верблюдиц”, и подвел к нему лучшую из них, но посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “За деньги”.

Потом к ним пришла Асма бинт Абу Бакр, да будет доволен ею Аллах, которая принесла им припасы на дорогу, но забыла сделать для этих припасов завязку с петлей. Когда они уже двинулись с места, она подошла, чтобы привязать эти припасы, но оказалось, что у нее нет завязки, и она разорвала надвое свой пояс, привязав все одним куском и подпоясавшись другим, за что получила прозвище “Зат ан-нитакейн” (Обладательница двух поясов).[477]

А после этого посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и Абу Бакр, да будет доволен им Аллах, двинулись в путь. С ним находился также ‘Амр бин Фухайра, а проводником на пути, проходившем вдоль берега моря, был Абдуллах бин Урайкит.

Когда они покинули пещеру, он сначала быстро повел их на юг по направлению к Йемену, а потом на запад – сторону побережья; когда же они достигли той дороги, которой люди обычно не пользовались, он повернул на север, и они поехали по пути, пролегавшему близ берега Красного моря и редко использовавшемуся людьми.

Ибн Исхак упоминает те места, через которые проезжал посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, двигавшийся по этому пути. Он пишет: “Когда проводник двинулся с ними в путь, он провел их мимо нижней части Мекки, потом вел их по берегу, пока не добрался до дороги, проходившей ниже ‘Усфана, потом повел их ниже Амаджа, потом провел их мимо Кудайда до другой дороги, потом миновал это место и довел их до Харара, потом привел их к Санийат аль-Мурра, потом – к Лякафу, потом – к Мудляджат Лякаф, потом вошел в вади Мудляджат Миджах, потом достиг Марджах Миджах, спустился с ними в аль-Ардж, потом направился с ними в Санийат аль-Аир, который находится справа от Рукубы, потом спустился с ними в Бутн Риам, а потом привел их в Куба”.[478] Ниже упоминается о некоторых событиях, имевших место в пути.

1. Аль-Бухари приводит хадис, в котором сообщается, что Абу Бакр ас-Сиддик, да будет доволен им Аллах, сказал:

– Мы ехали всю ночь и часть утра до тех пор, пока не настал полдень. Дорога была пуста, и на ней никого не было видно. Тут перед нами появилась высокая скала, отбрасывавшая тень, где можно было укрыться от солнца. Мы спешились возле нее, а я своими руками разровнял для пророка, да благословит его Аллах и приветствует, место, где он мог бы поспать, постелил для него шкуру и сказал: “Спи, о посланник Аллаха, а я посмотрю, что делается вокруг”. И он заснул, а я отправился на поиски и вдруг увидел пастуха, гнавшего к скале своих овец и желавшего укрыться в ее тени, как сделали это мы. Я спросил его: “Чей ты, о мальчик?” Он сказал: “Я – раб одного человека из Медины (или: Мекки)”. Я спросил: “Дают ли твои овцы молоко?” Он сказал: “Да”. Я сказал: “Не подоишь ли ты их?” Он сказал: “Хорошо” и взялся за овцу. Я сказал: “Очисть вымя от земли, волос и грязи”. И он надоил молока в чашу, а у меня был сосуд пророка, да благословит его Аллах и приветствует, которым он пользовался для питья и омовения. Затем я вернулся к пророку, да благословит его Аллах и приветствует, но будить его не захотел, а ждал, пока он не проснулся сам, и тогда я добавил в молоко воды, чтобы оно охлаждалось снизу, и сказал: “Пей, о посланник Аллаха”, и он напился вволю, а потом сказал: “Не пора ли нам ехать?” Я сказал: “Да”, и мы двинулись в путь.[479]

2. Обычно Абу Бакр, да будет доволен им Аллах, ехал позади пророка, да благословит его Аллах и приветствует. Абу Бакр был известным человеком, а посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, никто не знал, и когда кто-нибудь из попадавшихся на пути людей спрашивал его: “Кто этот человек, который сидит перед тобой?” – он говорил: “Он – тот, кто ведет меня по пути”, и все считали, что он имеет в виду дорогу, тогда как Абу Бакр, да будет доволен им Аллах, говорил о пути блага.[480]

3. Когда они находились в пути, их стал преследовать Сурака бин Малик. Сообщается, что Сурака сказал:

– К нам явились посланцы от неверных курайшитов, заявив, что они выплатят за поимку или убийство посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и Абу Бакра награду, равную вире за кровь любого из них[481]. А когда я находился на одном из собраний моего племени бану мудлидж, один из них пришел туда, встал среди нас, тогда как мы продолжали сидеть, и сказал: “О Сурака, я только что видел на берегу каких-то людей и я думаю, что это Мухаммад со своими товарищами!” Я понял, что это они и есть, однако я сказал ему: “Поистине, это не они, а видел ты такого-то и такого-то, которые уехали на наших глазах”. После этого я еще некоторое время оставался в собрании, а потом встал и пошел (домой), где велел своей рабыне привести мою лошадь, находившуюся за холмом, и держать ее для меня (наготове). После этого я взял свое копье и вышел через заднюю дверь, волоча металлический наконечник копья по земле и держа само копье как можно ниже[482], а потом подошел к своей лошади, сел на нее и пустил ее галопом. Однако когда я приблизился к ним, моя лошадь споткнулась, и я упал с нее на землю. Тогда я встал, протянул руку к своему колчану, достал оттуда стрелы и стал по ним гадать, (желая узнать, смогу) я причинить им какой-нибудь вред или нет, и результат гадания оказался нежелательным для меня. Решив не обращать внимания на гадание, я снова сел на свою лошадь и пустил ее галопом, (а через некоторое время, когда) я уже услышал, как читает (Коран) посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, который не смотрел по сторонам, тогда как Абу Бакр оглядывался часто, ноги моей лошади до колен провалились в землю, и я снова упал с нее. После этого я прикрикнул на нее, и она встала, еле вытащив свои ноги (из земли) и подняв ими в небо столб пыли, подобный дыму, а я (снова) стал гадать по стрелам, и (опять) мне выпало то, чего я не желал. Тогда я обратился к ним, сказав, что ничего дурного им не сделаю, и они остановились, я же сел на свою лошадь и подъехал к ним. После того как я увидел, что (какая-то сила) не дает мне (причинить им никакого вреда), мне пришло в голову, что дело посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, обязательно победит, и я сказал ему: “Твои соплеменники назначили за тебя награду(, равную) выкупу за убийство”, после чего рассказал им о том, что (замышляют) против них (курайшиты). А потом я предложил отдать им (свои) припасы на дорогу и некоторые вещи, но они ничего не взяли и ни о чем не стали просить меня, если не считать того, (что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует), сказал (мне): “Никому о нас не говори”. Я же попросил его написать мне охранную грамоту, и по велению (пророка, да благословит его Аллах и приветствует,) ‘Амир бин Фухайра написал мне ее на куске пергамента, после чего посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, продолжил свой путь.[483]

В той версии этого хадиса, которая передается со слов Абу Бакра, да будет доволен им Аллах, сообщается, что он сказал: «Мы находились в пути, а тем временем люди разыскивали нас, но никому из них не удалось нас настичь, кроме ехавшего верхом на своем коне Сураки бин Малика бин Джу‘шума. Тогда я воскликнул: “Это погоня настигла нас, о посланник Аллаха!” – он же сказал мне: “Не печалься, (ибо) поистине, Аллах с нами!”[484]»[485]

Сурака вернулся назад, увидел людей, занятых поисками, и стал говорить: “Я все разузнал для вас”[486], и получилось так, что первую половину дня он их преследовал, а вторую половину – охранял.[487]

4. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, продолжал двигаться, пока не добрался до двух палаток Умм Ма‘бад аль-Хуза‘ийа, которая умела принимать гостей и была стойкой женщиной. Она сидела у своей палатки, кормя и поя тех, кто проезжал мимо. Они спросили, есть ли у нее что-нибудь, на что она ответила: “Клянусь Аллахом, будь у меня хоть что-нибудь, я не заставляла бы вас просить, но овцы не доятся, а год был засушливым”. Тут посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, увидел овцу, находившуюся в тени палатки, и спросил: “А это что за овца, о Умм Ма‘бад?” Она ответила: “Она осталась здесь, потому что у нее не было сил идти с другими овцами”. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, спросил: “Есть ли у нее молоко?” Она ответила: “Она слишком слаба для этого”. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, спросил: “Позволишь ли ты мне подоить ее?” Она сказала: “Конечно, да станут родители мои выкупом за тебя! Если ты думаешь, что у нее есть молоко, то подои ее”. Тогда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, погладил своей рукой ее вымя, сказал: “С именем Аллаха”, и воззвал к Нему с мольбами, после чего овца расставила ноги и из ее вымени потекло много молока, пророк же, да благословит его Аллах и приветствует, попросил принести большой сосуд, надоил в него столько молока, что края его покрыла пена, досыта напоил эту женщину и своих спутников, а потом напился сам. Потом он снова надоил полный сосуд, оставил его этой женщине, и они уехали.

Спустя немного времени вернулся муж Умм Ма‘бад, пригнавший до крайности истощенных овец. Увидев молоко, он очень удивился и спросил: “Откуда у тебя это? Ведь овцы не стельные, и ни одной дойной овцы дома нет!” Она сказала: “Нет, клянусь Аллахом, но мимо проезжал благословенный человек, который говорил то-то и то-то и делал то-то и то-то”. Он сказал: “Клянусь Аллахом, я думаю, что это тот самый курайшит, которого ищут его соплеменники! Опиши мне его, о Умм Ма‘бад”. И она описала ему прекрасную внешность и поведение пророка, да благословит его Аллах и приветствует, столь красноречиво, что слышавший их как бы видел его своими глазами, и это описание будет приведено нами ниже. Выслушав ее, Абу Ма‘бад сказал: “Клянусь Аллахом, это тот самый курайшит, о котором говорили то, что говорили, после чего я захотел присоединиться к нему, и я обязательно сделаю это, если смогу!” А через некоторое время люди в Мекке услышали громкий голос читавшего стихи, но не увидели того, кто их читал:

Да вознаградит Аллах, Господь престола, лучшей Своей наградой

двух товарищей, остановившихся у палаток Умм Ма‘бад!

Они находились здесь как благочестивые и уехали

как подобает благочестивым,

и преуспел тот, кто стал спутником Мухаммада!

О, потомки Кусаййа, сколь много скрыто от вас таких дел,

которые привели бы вас к награде и руководству!

Спросите сестру вашу об овце ее и сосуде,

Поистине, если спросите вы овцу, то и она засвидетельствует!

Сообщается, что Асма бинт Абу Бакр, да будет доволен ею Аллах, сказала: “Мы не знали, куда направился посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, но в нижней части Мекки неожиданно появился джинн, который стал произносить эти стихи, а люди следовали за ним и слышали его голос, не видя его, он же покинул город со стороны верхней его части. И когда мы услышали его слова, то узнали, куда направился посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, поняв, что он направляется в Медину”.[488]

5. По пути пророк, да благословит его Аллах и приветствует, встретил Абу Бурайду, который был вождем своего племени и тоже отправился на поиски пророка, да благословит его Аллах и приветствует, и Абу Бакра, да будет доволен им Аллах, в надежде получить большое вознаграждение, предложенное людям курайшитами. Однако, встретившись с посланником Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и поговорив с ним, он сразу же принял ислам, и его примеру последовало семьдесят его соплеменников. А потом он снял свою чалму и привязал ее к своему копью, сделав ее знаменем, символизирующим собой то, что явился ангел безопасности и мира, чтобы наполнить мир этот справедливостью.[489]

6. В пути посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, встретил также аз-Зубайра, находившегося в караване мусульман, которые возвращались из торговой поездки в Шам, и аз-Зубайр подарил посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и Абу Бакру, да будет доволен им Аллах, белые одежды.[490]

Остановка в Куба

В понедельник восьмого числа месяца раби аль-авваль четырнадцатого года от начала пророчества (первый год хиджры), что соответствует двадцать третьему сентября 622 г.н.э., посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сделал остановку в Куба.[491]

Сообщается, что ‘Урва бин аз-Зубайр, да будет доволен им Аллах, сказал: “Между тем мусульмане Медины, узнавшие о том, что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, покинул Мекку, стали каждое утро выходить на харру, где они поджидали его до тех пор, пока полуденная жара не вынуждала их возвращаться обратно. Однажды, прождав уже долгое время, (люди) снова вернулись (ни с чем), а когда они уже разошлись по своим домам, какой-то иудей, забравшийся на одну из их сторожевых башен, чтобы посмотреть на что-то, увидел одетых в белые одежды посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и его спутников, показавшихся из миража. И этот иудей не удержался и закричал во весь голос: “О арабы! Вот едет ваш дед, которого вы дожидались!” – и, (услышав это,) мусульмане схватили свое оружие”.[492]

Ибн аль-Каййим пишет: “И тут среди домов людей из рода бану ‘Амр бин ‘ауф послышалось нечто вроде раскатов грома: это мусульмане кричали: “Аллах велик!” – радуясь его приезду. И они вышли ему навстречу, приветствовали его как пророка, окружили со всех сторон и стали смотреть на него. После этого на пророка, да благословит его Аллах и приветствует, снизошло спокойствие и ему было ниспослано следующее откровение: “…ведь, поистине, Его Покровитель – Аллах, и Джибрил, и праведные (из числа) верующих, и кроме того, ангелы помогают (ему)”. (“Запрещение”, 4)[493]

Сообщается, что ‘Урва бин аз-Зубайр, да будет доволен им Аллах, сказал: “Итак, они встретили посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, после чего он свернул с ними направо и доехал до домов (рода) бану амр бин ‘ауф, что было в понедельник в месяце раби аль-авваль. Абу Бакр стоял, встречая людей, а посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сидел и хранил молчание, и поэтому некоторые явившиеся туда ансары из числа тех, кто прежде не видел посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, стали приветствовать Абу Бакра, и только после того, как солнечные лучи стали падать на посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, а Абу Бакр подошел к нему и стал прикрывать его от солнца, люди поняли, кто является посланником Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует ”.[494]

Весь город вышел встречать пророка, да благословит его Аллах и приветствует. Такого дня Медина еще не знала, а иудеи стали свидетелями того, как осуществилось пророчество пророка Хабкука (Аввакума), который когда-то сказал: “Бог от Фемана грядет и Святый – от горы Фаран”.[495]

В Куба посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, остановился у Кульсум бинт аль-Хадм, а по другим сведениям – у Са‘да бин Хайсамы, но первое сообщение надежнее. Что же касается Али бин Абу Талиба, да будет доволен им Аллах, то он оставался в Мекке еще три дня, пока не отдал все то, что люди вручили посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, на хранение, а потом покинул Мекку пешком, добрался до Куба, где встретился с ними, и остановился у Кульсум бинт аль-Хадм.[496]

Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, провел в Куба четыре дня: понедельник, вторник, среду и четверг.[497] В Куба посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, основал мечеть, ставшую первой мечетью в исламе, и молился в ней. Эта мечеть была первой основанной на благочестии мечетью после начала пророчества. На пятый день, в пятницу, получив веление Аллаха, пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сел верхом, посадил сзади Абу Бакра, да будет доволен им Аллах, и послал за людьми из рода бану ан-наджжар, приходившимися ему родственниками по материнской линии. Они явились к нему, опоясавшись мечами, а потом он направился в Медину. Время пятничной молитвы застало его у домов людей из рода бану салим бин ‘ауф, и он совершил молитву в вади[498] вместе с другими людьми, численность которых составляла сто человек.[499]

Вступление в Медину

После этой молитвы пророк, да благословит его Аллах и приветствует, вступил в Йасриб, который с этого дня стали называть Городом (мадина) посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сокращенно – Мединой. Этот день стал памятным днем в истории города. Дома и улицы Медины сотрясались от громких славословий Аллаху, а охваченные радостью дочери ансаров распевали такие стихи:[500]

Нас озарила полная луна,

появившаяся из-за склонов аль-Вада‘,

и должны мы быть благодарными,

пока останется хоть один взывающий к Аллаху.

О тот, кто послан к нам,

Явился ты с велением, которому следует подчиниться!

Хотя ансары и не обладали большими богатствами, каждый из них хотел, чтобы посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, поселился у него. Мимо какого бы из их дворов он ни проезжал, люди хватались за поводья его верблюдицы, предлагая ему все необходимое и свою защиту, но он отвечал им: “Дайте ей пройти, ибо она получает веления свыше”. И она везла его до того места, где ныне находится мечеть пророка, да благословит его Аллах и приветствует. Там она опустилась на колени, однако пророк, да благословит его Аллах и приветствует, не сошел вниз, пока она не поднялась снова, прошла немного вперед, а потом развернулась, вернулась назад и опустилась на колени на том же самом месте, находившемся в квартале его родственников по материнской линии из рода бану ан-наджжар. Это случилось благодаря содействию Аллаха, так как сам пророк, да благословит его Аллах и приветствует, хотел почтить их тем, что будет жить среди них. Люди стали приглашать посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, остановиться у них, но Абу Аййуб аль-Ансари, да будет доволен им Аллах, поспешил к его седлу и внес его в свой дом, а посланник Аллаха, да благословит его Аллах и да приветствует, стал говорить: “Человек должен быть там, где находится его седло”. Между тем Ас‘ад бин Зурара, да будет доволен им Аллах, взял под уздцы его верблюдицу, и она осталась у него.[501]

В хадисе, передаваемом со слов Анаса, да будет доволен им Аллах, и приводимом аль-Бухари, сообщается, что пророк, да благословит его Аллах и приветствует, спросил: “Какой из домов наших родственников находится ближе всего?” Абу Аййуб сказал: “О посланник Аллаха, это мой дом и моя дверь”. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Иди и приготовь нам место для отдыха”, и он сказал: “Вставайте с благословения Аллаха”.[502]

Через несколько дней к пророку, да благословит его Аллах и приветствует, приехала его жена Сауда и его дочери Фатима и Умм Кульсум, а также Усама бин Зайд и Умм Айман, да будет доволен ими Аллах. Вместе с ним приехал и Абдуллах бин Абу Бакр с членами семьи Абу Бакра, среди которых была ‘Аиша, а Зайнаб[503] осталась со своим мужем Абу-ль-Асом и смогла уехать только после битвы при Бадре.[504]

Сообщается, что ‘Аиша, да будет доволен ею Аллах, сказала:

– После того как посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, приехал в Медину, Абу Бакр и Билял стали болеть лихорадкой, а я приходила к ним и говорила: “О батюшка, как ты себя чувствуешь, о Билял, как ты себя чувствуешь”. Когда приступ лихорадки начинался у Абу Бакра, он говорил:

Каждому человеку в семье его желают доброго утра,

а смерть ближе к нему, чем ремни его сандалий!

Что же касается Биляла, то, когда лихорадка отпускала его, он произносил (такие стихи):

Знать бы мне, смогу ли провести ночь

в долине среди душистого тростника и джалиля?[505]

И смогу ли когда-нибудь зачерпнуть воды Маджанны[506],

и покажутся ли предо мной Шама и Тафиль[507]?

И я пришла к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и сообщила ему об этом, а он сказал: “О Аллах сделай так, чтобы мы полюбили Медину так же, как любим Мекку, или даже больше! О Аллах, благослови нас в наших са‘ и наших муддах[508], и оздорови для нас (климат) ее[509], и перенеси ее лихорадку в аль-Джухфу! ”

Так завершился определенный этап жизни пророка, да благословит его Аллах и приветствует, а вместе с ним и мекканский период исламского призыва.

ЖИЗНЬ В МЕДИНЕ

Мединский период в целом можно разделить на три нижеперечисленных периода:

1. Период, характерной чертой которого являлись волнения и смуты в сочетании с различными внутренними проблемами. В это время на Медину нападали и внешние враги, цель которых состояла в уничтожении ее населения. Этот период продолжался до заключения перемирия в аль-Худайбиййи в месяце зу-ль-када шестого года хиджры.

2. Период перемирия с предводителями идолопоклонников, завершившийся завоеванием Мекки в рамадане восьмого года хиджры. Этот период характеризовался также обращениями с исламским призывом к царям соседних стран.

3. Период массового присоединения людей к религии Аллаха, когда в Медину являлись делегации различных арабских племен и отдельные люди. Этот период продолжался до самого конца жизни пророка, да благословит его Аллах и приветствует, умершего в месяце раби аль-авваль одиннадцатого года хиджры.

ПЕРВЫЙ ЭТАП.
ПОЛОЖЕНИЕ В МЕДИНЕ ВО ВРЕМЯ ПЕРЕСЕЛЕНИЯ

Смысл этого переселения заключался не только в избавлении от искушений и насмешек, поскольку наряду с этим оно позволяло объединить усилия людей, направленные на создание нового общества в безопасном месте. Вот почему переселение стало обязательным для каждого мусульманина, способного внести какой-то вклад в создание этого нового государства и приложить все свои усилия для его укрепления и возвышения.

Нет необходимости доказывать, что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, бесспорно, стал духовным и политическим лидером, направлявшим процесс созидания этого общества и державшим в своих руках все нити управления.

В Медине посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, приходилось иметь дело с тремя группами людей, положение каждой из которых явно отличалось от положения любой другой. С представителями каждой из этих групп нужно было решать свои вопросы. Речь идет о нижеследующих группах.

1. Избранные благородные сподвижники посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует.

2. Многобожники, которые еще не уверовали и являлись представителями населявших Медину племен.

3. Иудеи.

а) Проблемы сподвижников пророка, да благословит его Аллах и приветствует, заключались в том, что в Медине они оказались в совершенно иных условиях нежели те, к которым они привыкли в Мекке. Несмотря на то, что в Мекке их объединяла общая идея и общие цели, они жили в разных местах и были унижены и гонимы. Они были бессильны, власть принадлежала их врагам, исповедующим другую религию, и эти мусульмане не могли построить новое исламское общество со всеми необходимыми его элементами, присущими любому другому обществу. Вот почему мы видим, что мекканские суры Корана ограничиваются только изложением принципов ислама, установлений шариата, которые может применять на практике каждый отдельный человек, побуждениями к благочестию, благу и благонравию и велениями избегать всего низкого и порочного.

В Медине все с первого же дня оказалось в руках самих мусульман, никто из людей не стоял над ними, и это означало, что для них пришло время самим решать вопросы обустройства, жизнеобеспечения, экономики, политики, управления, мира и войны, а также полного пересмотра всего, что касалось дозволенного и запретного, поклонения, нравственности и всех прочих жизненно важных вопросов.

Для них настало время объединения в новое исламское общество, которое во всех отношениях отличалось бы от общества эпохи джахилиййи, да и вообще от любого общества, когда-либо существовавшего на земле. Это общество должно было стать выразителем исламского призыва, ради осуществления которого мусульмане в течение десяти долгих лет претерпевали всевозможные преследования и мучения.

Ясно, что формирование любого общества такого типа не могло завершиться за один день, месяц или год, и для этого в любом случае требовалось долгое время, в течение которого должно было сложиться законодательство наряду с постепенным процессом развития, подготовки и воспитания людей. Аллах был источником законов, а посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, отвечал за их применение на практике, направлял к этому людей и воспитывал мусульман в духе подчинения этим законам. Аллах Всевышний сказал: “Он – Тот, Кто направил к неграмотным посланника из их числа, возвещающего им Его аяты, очищающего их и обучающего их Писанию и мудрости … ” (“Аль-Джум‘а”, 2).

Сподвижники, да будет доволен ими Аллах, своими сердцами устремлялись к подчинению этим законам и были рады соблюдать установления шариата, так как являлись людьми, “у которых увеличивается их вера, когда им читают Его аяты”[510], однако подробное изложение всех этих вопросов не входит в задачи нашего исследования, и мы будем затрагивать их только по мере необходимости.

Это было главной целью посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, в том, что имело отношение к мусульманам, и в этом, по большому счету, заключалась цель исламского призыва и послания Мухаммада, да благословит его Аллах и приветствует, в целом. Однако осуществление этотй цели не требовало принятия каких-либо срочных мер, тогда как некоторые другие вопросы надо было решать безотлагательно.

Мусульмане Медины разделялись на две группы: часть их жила на своей земле в собственных домах и пользовалась своим имуществом, и в этом отношении их могло волновать лишь то, что обычно волнует человека как члена общества. К этой группе относились ансары, однако их разделяли серьезные разногласия и давняя постоянная вражда. Вместе с ними находилась другая группа, в которую входили мухаджиры (переселенцы), не знавшие всего этого. Они спаслись бегством в Медину и не имели там ни пристанища, где бы они могли укрыться, ни работы, благодаря которой они могли бы себя обеспечить, ни богатства, которое могло бы стать для них опорой. Этих беженцев было в Медине немало, и количество их день ото дня росло, так как переселяться было дозволено каждому, кто уверовал в Аллаха и Его посланника, да благословит его Аллах и приветствует. Известно, что Медина не являлась богатым городом. После переезда туда мухаджиров ее экономическое положение стало неустойчивым, а в этот трудный период враждебные исламу силы еще и организовали нечто вроде экономической блокады, в результате чего все поставки в Медину сократились и положение там осложнилось.

б) Вторую группу людей составляли собой многобожники, являвшиеся представителями местных племен и не имевшие власти над мусульманами. Некоторые из них испытывали сомнения и колебались относительно того, стоит ли им отрекаться от религии их предков, однако они не питали вражды к исламу и мусульманам и ничего против них не замышляли, а через непродолжительное время эти люди и сами приняли ислам и стали искренне исповедовать эту религию ради Аллаха.

Вместе с тем среди них были и такие, кто питал сильную злобу и враждебные чувства по отношению к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и мусульманам, но они не могли противодействовать мусульманам открыто и были вынуждены выказывать им дружелюбие и искренность, приспосабливаясь к обстоятельствам. Во главе этих людей стоял Абдуллах бин Убайй. Раньше, после битвы при Бу‘асе, племена аус и хазрадж были готовы признать его в качестве общего вождя, тогда как до этого они никогда не могли договориться относительно единого кандидата. Они уже нанизали для него жемчуг, чтобы увенчать его короной и вручить ему власть, а он был близок к тому, чтобы стать царем жителей Медины, как вдруг приехал посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и люди перешли от Убаййа к нему. Убайй считал, что пророк, да благословит его Аллах и приветствует, лишил его власти и тайно ненавидел его. Увидев, что сложившиеся условия не способствуют дальнейшему исповеданию им многобожия и что он может лишиться мирских выгод, этот человек внешне принял ислам после битвы при Бадре, но внутренне отавался неверующим. Он не упускал ни одной возможности досадить мусульманам и посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, а другие предводители племен, являвшиеся его товарищами и не достигшие того положения, которое они надеялись занять при его власти, помогали ему и оказывали всяческую поддержку в осуществлении его планов. Иногда они использовали для этого те или иные события и таких мусульман, которые были не в состоянии распознать их истинные намерения.

в) К третьей группе относились иудеи, предки которых, как уже отмечалось ранее, переселялись в Хиджаз в периоды преследований со стороны ассирийцев и римлян. Они были евреями, но после переселения в Хиджаз переняли у арабов манеру одеваться, язык и образ жизни. Арабскими стали даже названия их племен и имена людей, а между ними и арабами заключались смешанные браки, но тем не менее они сохраняли свою национальную обособленность и не ассимилировались с арабами окончательно. Иудеи не горели желанием распространять свою религию, а наиболее заметными признаками их религиозного влияния являлись вера в хорошие предзнаменования, колдовство, заклинания и тому подобные вещи, дававшие им основание считать себя учеными людьми и духовными лидерами.

Иудеи преуспевали во всем том, что касалось разных способов добывания денег. В их руках была сосредоточена торговля зерном, финиками, вином и одеждой, и при этом одежду, зерно и вино они ввозили в Медину, а финики вывозили. Кроме того, они занимались и другими делами, и за все то, что они делали, арабам приходилось переплачивать. Однако они не ограничивались этим, но занимались еще и ростовщичеством. Иудеи ссужали шейхам и предводителям арабов деньги, которые те безо всякой пользы расходовали на поэтов, чтобы те писали хвалебные оды в их честь и тем самым прославляли их среди людей. За это иудеи получали в залог земли, посевы и финиковые рощи этих предводителей, которые по прошествии нескольких лет становились их собственностью.

В Йасрибе обитало три известных иудейских племени:

1. Племя бану кайнука, поддерживавшее союзнические отношения с хазраджитами. Дома этого племени находились в пределах Медины.

2. Племя бану ан-надир.

3. Племя бану курайза.

Два последних племени являлись союзниками ауситов, а дома их находились в предместьях города.

Эти три племени издавна и разжигали военные конфликты между племенами аус и хазрадж, и участвовали в битве при Бу‘асе каждое на стороне своих союзников.

Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, стал распространять свое послание и взял на себя обязанности руководителя в Медине, относясь к людям либо с состраданием и милосердием, либо проявляя к ним суровость в зависимости от того, чего они заслуживали, но при этом милосердие, несомненно, преобладало над суровостью. Это продолжалось в течение нескольких лет, пока главенство не стало принадлежать мусульманам, о чем читатель узнает, ознакомившись с тем, что изложено ниже.

СОЗИДАНИЕ НОВОГО ОБЩЕСТВА

Мы уже упоминали о том, что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, поселился в Медине в квартале бану ан-наджжар в пятницу двенадцатого числа месяца раби аль-авваль первого года хиджры, что соответствует двадцать седьмому сентября 622 г.н.э. Он остановился во дворе перед домом Абу Аййуба и сказал: “Здесь мы и остановимся, если захочет Аллах”, а потом вошел в дом Абу Аййуба.

Строительство мечети пророка,
да благословит его Аллах и приветствует

Первым шагом, который предпринял после этого посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, стало строительство мечети пророка, да благословит его Аллах и приветствует. Он велел возвести ее на том самом месте, где опустилась на колени его верблюдица. Этот участок земли пророк, да благословит его Аллах и приветствует, купил у двух мальчиков-сирот, которым он принадлежал, и сам принимал участие в строительстве, перенося кирпичи и камни и произнося при этом такие слова:

О Аллах, нет жизни, кроме как в мире вечном,

прости же ансарам и мухаджирам!

Это придавало сил его сподвижникам, занятым на строительстве, и один из них сказал:

Поистине, если станем мы сидеть, когда пророк работает,

будет это с нашей стороны делом, сбивающим с пути!

Раньше на этом месте находились могилы многобожников и какие-то развалины, росли пальмы и заросли терновника. По велению пророка, да благословит его Аллах и приветствует, могилы и развалины были срыты, а деревья и кустарник – вырублены. Стволы деревьев поставили в киблу мечети, ориентированную на Иерусалим, дверные косяки мечети сделали из камня, а стены возвели из кирпича и глины. Крышу мечети перекрыли голыми пальмовыми ветвями, столбами служили стволы пальм, а пол посыпали песком и мелкими камешками. В мечети сделали три двери, длина ее от киблы до задней стены составляла сто локтей и такой же или чуть меньше она была по ширине, а глубина фундамента мечети равнялась примерно трем локтям.

К мечети были пристроены помещения из камня и кирпича, крыши которых были перекрыты пальмовыми стволами и ветвями, а предназначены они были для жен пророка, да благословит его Аллах и приветствует, переехавшего туда после завершения строительства из дома Абу Аййуба.[511]

Мечеть служила не только местом проведения молитв, но и местом встреч мусульман, где они обучались установлениям ислама, и своебразным клубом, где встречались и примирялись между собой представители различных племен, которые в течение долгого времени враждовали друг с другом из-за всевозможных конфликтов и войн эпохи джахилийи. Кроме того, она являлась центром управления всеми делами, оттуда направлялись люди для обращения с исламским призывом, и она являлась парламентом, где собирались совещательные и исполнительные органы мусульманского государства.

И, наконец, мечеть стала пристанищем для большого количества бедных переселенцев, у которых в Медине не было ни дома, ни имущества, ни семьи, ни детей.

Вскоре после переселения был узаконен азан, громкие звуки которого были слышны отовсюду по пять раз в день. Сообщение о сне Абдуллаха бин Зайда бин ‘Абд Рабби-хи, имевшем отношение к этому, хорошо известно[512], а хадисы, в которых говорится об этом, приводят ат-Тирмизи, Абу Дауд, Ахмад и Ибн Хузайма.[513]

Братание мусульман

Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, занимался не только строительством мечети как места встреч и сближения людей, но сделал и другое дело, ставшее одним из самых прекрасных дел, какие только знала история. Речь идет о братании между мухаджирами и ансарами. Ибн аль-Каййим пишет:

– После этого по инициативе посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, мухаджиры и ансары побратались друг с другом в доме Анаса бин Малика, да будет доволен им Аллах. Их было девяносто человек, одну половину которых составляли собой мухаджиры, а другую – ансары. Он привел их к братанию, которое должно было послужить мухаджирам, лишившимся своего имущества, утешением, так как и в случае смерти одного из названых братьев другой наследовал ему наряду с кровными родственниками. Такое положение сохранялось вплоть до битвы при Бадре, но после того, как Всемогущий и Великий Аллах ниспослал аят, в котором было сказано: “ … а кровные родственники имеют больше прав друг на друга… ”[514], наследование побратимам и было отменено, а узы братства остались.

Говорят также, что по его инициативе во второй раз побратались друг с другом только мухаджиры, но точно известно только о первом братании, а мухаджиры и так были братьями в исламе, земляками и родственниками и не нуждались в дополнительном братании между собой, тогда как братание между мухаджирами и ансарами было необходимо.[515]

Как отмечает Мухаммад аль-Газали, значение этого братания состояло в том, что благодаря ему исчезал дух племенной непримиримости, свойственный эпохе джахилийи, люди становились приверженными только исламу, стирались различия, обусловленные происхождением, цветом кожи и местом рождения, и каждый мог выделиться среди других только своим мужеством или благочестием.

Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, придал акту этого братания характер действенного соглашения, и заключено оно было не только на словах. Это братание стало делом, имевшим отношение к жизни и имуществу людей и не ограничивавшимся приветствиями, которые не имели никакого практического значения.

Люди, которых связывали узы этого братства, отдавали своим братьям предпочтение перед самими собой, сочувствовали им и относились к ним как к друзьям, подавая прекрасные примеры человеческих взаимоотношений новому обществу.[516]

Аль-Бухари приводит хадис, в котором сообщается, что, когда мухаджиры приехали в Медину, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, побратал ‘Абд ар-Рахмана бин Ауфа с Са‘дом бин ар-Раби‘, да будет доволен Аллах ими обоими, и Са‘д бин ар-Раби‘ сказал ‘Абд ар-Рахману: “Поистине, я – самый богатый из ансаров, и я отдам тебе половину того, что имею. И посмотри, какая из двух моих жен понравится тебе, и я уступлю ее тебе, а когда закончится ее срок[517], ты женишься на ней”. ‘Абд ар-Рахман бин ‘Ауф, да будет доволен им Аллах, сказал: “В этом нет необходимости”, (и спросил): “Есть ли здесь рынок, где (люди занимаются) торговлей?” (Са‘д) ответил: “(Есть) рынок кайнука”. И ‘Абд ар-Рахман понес туда творог и масло, после чего стал ходить туда постоянно, а уже через короткое время ‘Абд ар-Рахман явился с желтыми следами (от благовоний на теле[518]), и посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, спросил его: “Ты женился?” Он сказал: “Да”. (Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, да благословит его Аллах и приветствует) спросил: “На ком?” Он ответил: “На одной женщине из ансаров”. (Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, да благословит его Аллах и приветствует) спросил: “И сколько же ты отдал?”[519] Он сказал: “Золото, равное по весу косточке[520]”.[521]

Сообщается, что Абу Хурайра, да будет доволен им Аллах, сказал:

– (Однажды) ансары сказали пророку, да благословит его Аллах и приветствует: “Раздели пальмы между нами и нашими братьями[522]”. Он сказал: “Нет”. Тогда они сказали (мухаджирам): “Ухаживайте (за нашими пальмами) , а мы будем делиться с вами урожаем фиников”, и (мухаджиры) сказали: “Слушаем и повинуемся”.[523]

Все вышеупомянутое указывает нам на то, какой радушный прием оказали ансары своим братьям мухаджирам, да будет доволен ими всеми Аллах, сколь высока была их готовность к самопожертвованию ради своих братьев и какой искренностью и дружелюбием они отличались, а также на то, что мухаджиры должным образом оценили эту щедрость, но пользовались ею в меру и только для того, чтобы хоть как-то поддерживать свое существование.

И действительно, это уникальное братание, явившееся результатом правильной и мудрой политики, позволило найти прекрасное решение для многих проблем мусульман, о которых мы уже упоминали раньше.

Договор об исламском союзе

Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, не только сделал верующих побратимами, но и заключил еще одно соглашение, которое позволило людям преодолеть все племенные распри и не оставило места для поддержания существования традиций джахилийи. Ниже вниманию читателя предлагается краткое изложение пунктов этого соглашения.

Это – грамота от Мухаммада, пророка, об отношениях между верующими и мусульманами из (племени) курайш и (города) Йасриб(, а также) теми, кто последовал за ними, присоединился к ним и боролся вместе с ними:

1.Они составляют собой единую общину, отдельную от других людей.

2.Мухаджиры из числа курайшитов являются единым целым и станут выплачивать друг другу виры[524] и выкупать своих пленных согласно обычаям и справедливости между правоверными. Каждое племя из числа ансаров будет выплачивать виры, как это было прежде, и каждая группа из них будет выкупать своих пленных согласно обычаям и справедливости между правоверными.

3.Верующие не будут бросать в беде никого из их числа, выплачивая выкуп или виру согласно обычаю.

4.Верующие будут выступать против тех из них, кто станет сеять меж ними раздоры, или совершать несправедливости и грехи, или разжигать вражду, или распространять нечестие среди верующих.

5.Они объединят свои силы против такого человека, даже если он будет сыном кого-нибудь из них.

6.Верующий не станет убивать верующего из-за неверного

7.и не будет оказывать поддержку неверному против верующего.

8.Защита Аллаха едина, и Он берет под Свою защиту всех вплоть до самого незаметного из них.

9.Тем иудеям, которые последуют за ними, будет оказываться помощь и предоставляться равные права; никто не станет ни притеснять их, ни оказывать помощь другим против них.

10.Заключение мира для верующих является единым, и верующий не станет замиряться без ведома другого верующего во время сражений на пути Аллаха, но только на условиях справедливости и равенства между ними.

11.Верующие будут оказывать друг другу помощь и поддержку, если кто-нибудь из них пострадает на пути Аллаха.

12.Многобожник не может брать под защиту ни имущество, ни жизнь курайшита, и он не должен становиться между верующим и курайшитом.

13.Того, кто убьет верующего безвинно, следует убить, если только родственники убитого не согласятся на что-нибудь иное[525].

14.Все верующие должны выступить против такого (человека), и не дозволяется им ничто иное.

15.Верующему не дозволяется ни оказывать помощь преступнику, ни укрывать его, а на того, кто окажет ему помощь или предоставит ему приют, в День воскресения падет проклятие Аллаха и Его гнев, и не будет принято от него ни обязательное, ни дополнительное[526].

16.В чем бы ни разошлись вы, с этим вам следует обращаться ко Всемогущему и Великому Аллаху[527] и к Мухаммаду.[528]

Значение морального духа общества

Благодаря подобной мудрости и искусству общения с людьми посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, удалось заложить основы нового общества. Все это оказало свое воздействие на людей, имевших возможность общаться с пророком, да благословит его Аллах и приветствует, который обучал и воспитывал их, очищал их души, побуждал к благонравию, прививал им чувства взаимной любви и братства, направлял ко всему достойному и благородному и побуждал к поклонению и повиновению Аллаху.

Сообщается, что один человек спросил пророка, да благословит его Аллах и приветствует: “Какое проявление ислама является наилучшим?” Он ответил: “(Лучшее состоит в том, чтобы) ты кормил (людей) и приветствовал тех, кого знаешь и кого не знаешь”.[529]

Сообщается, что Абдуллах бин Салям, да будет доволен им Аллах, сказал:

– Когда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, приехал в Медину, я пошел, (чтобы посмотреть на него), и по лицу его понял, что оно не является лицом лжеца, а первым, что он сказал, было: “О люди, распространяйте мир[530], угощайте (людей), поддерживайте родственные связи, молитесь по ночам, когда (другие) люди спят, и вы войдете в рай с миром”.[531]

И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, говорил: “Не войдет в рай тот человек, сосед которого не находится в безопасности от его зла”.[532]

И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, говорил: “Мусульманин – это тот, кто не причиняет (другим) мусульманам вреда своим языком и своими руками … ”[533]

И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, говорил: “Не уверует никто из вас до тех пор, пока не станет желать своему брату (в исламе) того же, чего желает самому себе”.[534]

И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, говорил: “Верующие подобны единому (телу) человека: если у него болит глаз, то больно и всему (телу), и если у него болит голова, то больно и всему (телу)”.[535]

И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, говорил: “По отношению друг к другу верующие подобны единому строению, отдельные, части которого укрепляют друг друга”.[536]

И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, говорил: “Откажитесь от ненависти по отношению друг к другу, не завидуйте друг другу, не поворачивайтесь спиной друг к другу и будьте братьями, о рабы Аллаха! Не разрешается мусульманину покидать[537] брата своего (на срок), превышающий три дня!”[538]

И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, говорил: “Мусульманин мусульманину брат, и он (не должен) ни притеснять, ни предавать его. Тому, кто (поможет) своему брату в нужде его, Аллах (поможет) в его собственной нужде, того, кто избавит мусульманина от печали, Аллах избавит от одной из печалей Дня воскресения, а того, кто покроет мусульманина, Аллах покроет[539] в День воскресения”[540].

И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, говорил: “Проявляйте милосердие по отношению к тем, кто на земле, и помилует вас Тот, Кто на небесах”.[541]

И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, говорил: “Не является верующим тот, кто насыщается, когда рядом с ним находится голодный сосед”.[542]

И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, говорил: “Поношение верующего (есть проявление) нечестия, а сражение с ним (свидетельствует о) неверии”.[543]

И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, говорил, что устранение с пути того, что приносит вред людям, приравнивается к садаке[544], считая, что это является одним из ответвлений веры.[545]

И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, побуждал людей расходовать свои средства, упоминая о достоинствах этого деяния, в результате чего сердца их склонялись к этому, и часто говоря им: “Садака гасит прегрешения подобно тому, как вода гасит огонь”.[546]

И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, говорил: “Если какой-нибудь мусульманин оденет[547] (другого) мусульманина, (прикрыв его) наготу, Аллах оденет его в зеленые (одежды) рая, и если какой-нибудь мусульманин накормит (другого) мусульманина, (утолив его) голод, Аллах накормит его плодами рая, и если какой-нибудь мусульманин напоит (другого) мусульманина, (утолив его) жажду, Аллах напоит его запечатанным вином[548]”.[549]

И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, говорил: “Защитите себя от огня хотя бы с помощью половинки финика[550], а если не найдете (и этого), то – с помощью благого слова”.[551]

И пророк, да благословит его Аллах и приветствует, настоятельно побуждал людей воздерживаться от просьб, напоминал им о достоинстве терпения и нетребовательности и говорил, что каждая просьба подобна царапине на лице обращающегося с просьбами к другим[552], если только человек не был вынужден прибегать к просьбам. Кроме того, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, рассказывал людям о достоинстве различных видов поклонения и обещанной за них награде Аллаха и сообщал им о ниспосылаемых ему откровениях, читая им эти откровения и слушая их чтение, и подобное изучение служило указанием на то, что на них возлагаются обязанности призыва и обязанности распространения этого послания, не говоря уже о необходимости понимания и размышления.

С помощью подобных средств пророк, да благословит его Аллах и приветствует, повышал духовный уровень и развивал дарования своих сподвижников, объяснял им, в чем заключаются высшие духовные ценности, и показывал им наилучшие примеры, в результате чего после пророков и сами они стали высшими образцами совершенства, какие только знала история.

Сообщается, что Абдуллах бин Мас‘уд, да будет доволен им Аллах, сказал: “Пусть тот, кто желает следовать хорошему примеру, следует примеру тех, кто уже умер, ибо живой может и не устоять перед искушением[553]. (Следуйте примеру) сподвижников Мухаммада, да благословит его Аллах и приветствует, которые были лучшими в этой общине, обладали наиболее благочестивыми сердцами, самым глубоким знанием и дальше всех остальных уходили от всего неестественного. Аллах избрал их в качестве сподвижников Своего пророка, чтобы они способствовали становлению Его религии, так признавайте их достоинство, следуйте по их стопам, по мере сил перенимайте их нравственные качества и усваивайте те примеры, которые они подавали другим всей своей жизнью, ибо, поистине, следовали они прямым путем”.[554]

Кроме того, этот посланник, являвшийся величайшим лидером, да благословит его Аллах и приветствует, обладал такими внешними и внутренними качествами, отличался таким совершенством, дарованиями, достоинствами и благонравием и совершал столь прекрасные поступки, что сердца людей склонялись к нему, а души готовы были пожертвовать собой ради него, и стоило ему сказать одно слово, как его сподвижники, да будет доволен всеми ими Аллах, уже спешили выполнять то, о чем он говорил, а какое бы наставление он им ни дал, они старались опередить друг друга в приобретении того, на что он им указал.

Благодаря всему этому пророку, да благословит его Аллах и приветствует, удалось построить в Медине новое общество, которое стало прекраснейшим и достойнейшим обществом в истории человечества, и найти такое решение проблем этого общества, благодаря которым человечество, дотоле блуждавшее во мраке бедствий и несправедливости, смогло перевести дух.

Высокий моральный дух позволил собрать воедино все необходимые элементы нового общества, которое оказалось способным противостоять всем превратностям судьбы и изменить ход истории в целом.

СОГЛАШЕНИЕ С ИУДЕЯМИ

После того как пророк, да благословит его Аллах и приветствует, переселился в Медину и убедился в прочности основ нового исламского общества, ставшего реальностью благодаря достижению идеологического, политического и социального единства в мусульманской среде, он посчитал нужным урегулировать свои отношения с немусульманами. В этом отношении его задача по большому счету состояла в обеспечении безопасности, мира, счастья и блага для всего человечества, а в ближайшей перспективе – в том, чтобы добиться согласия между всеми людьми, населявшими район Медины. С этой целью пророк, да благословит его Аллах и приветствует, установил великодушные законы, которых в те времена не знал мир, где господствовали крайние формы фанатизма.

Как уже отмечалось ранее, ближайшими немусульманскими соседями Медины являлись иудеи, которые хоть и питали вражду по отношению к мусульманам, но пока еще не оказывали никакого сопротивления и не вступали ни в какие конфликты. Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, заключил с ними договор, по условиям которого они могли совершенно свободно исповедовать свою религию и пользоваться своим имуществом. При этом пророк, да благословит его Аллах и приветствует, не имел намерений ни изгонять их, ни конфисковывать то, что им принадлежало, ни вступать с ними в какие бы то ни было конфликты.

Это соглашение являлось составной частью того договора, который мусульмане заключили между собой и который мы привели чуть раньше. Ниже приводятся важнейшие пункты этого соглашения с иудеями.

Пункты соглашения с иудеями

1.Иудеи племени бану ‘ауф входят в одну общину с верующими. У иудеев своя религия, а у мусульман – своя религия; как их вольноотпущенникам, так и им самим гарантируется неприкосновенность. То же самое касается и тех иудеев, которые не относятся к бану ‘ауф.

2.Иудеи несут свои расходы, а мусульмане – свои.

3.Каждый из них должен оказывать помощь другому в случае военных действий против каждого подписавшего этот договор.

4.Стороны должны поддерживать друг с другом добрые отношения и давать друг другу добрые советы; отношения между ними будут основываться на благочестии, а все греховное исключается.

5.Никто не будет нести ответственность за проступки своих союзников.

6.Притесняемому следует оказывать помощь.

7.Иудеи должны нести расходы наряду с верующими в течение всего периода военных действий.

8.По условиям этого договора для всех подписавших его Йасриб становится неприкосновенным городом.

9.В случае возникновения между сторонами, заключившими этот договор, любых недоразумений и споров, которые могли бы повлечь за собой опасные последствия, следует обращаться к Всемогущему и Великому Аллаху[555] и к Мухаммаду, посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует.

10.Курайшитам запрещается оказывать покровительство и помощь.

11.Стороны обязуются помогать друг другу в случае нападения на Йасриб; каждая из них обязуется защищать город со стороны своего поселения.

12.Эта грамота не является защитой для притеснителя или совершившего что-нибудь греховное.[556]

После заключения этого договора город вместе со своими окрестностями превратился в союзное государство со столицей в Медине, президентом которого, если так можно выразиться, стал посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует. Решающее слово и власть в этом государстве принадлежали мусульманам, Медина же стала в истинном смысле этого слова столицей исламского мира.

Впоследствии с целью расширения зоны безопасности и мира пророк, да благословит его Аллах и приветствует, стал заключать подобные договоры и с другими племенами с учетом реально складывавшихся условий, о чем мы поговорим ниже.

ПРОТИВОСТОЯНИЕ

Провокации курайшитов против мусульман после переселения и их связи с Абдуллахом бин Убаййем

Мы уже рассказывали о том, каким репрессиям и гонениям подвергали мусульман неверные мекканцы и что они делали с ними во время переселения, считая себя вправе забирать их имущество и нападать на них. Однако и после переселения мусульман они не только не отказались от своих заблуждений, но еще больше озлобились из-за того, что мусульмане ускользнули от них и нашли для себя безопасное пристанище в Медине. Они написали письмо Абдуллаху бин Убаййу бин Салюлю, который в то время являлся многобожником, а до переселения был главой ансаров. Известно, что они объединялись вокруг него и были готовы сделать его своим правителем, что и произошло бы, если бы посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, не переселился к ним, а они не уверовали бы в него. Итак, курайшиты написали ему и его товарищам-многобожникам письмо, где в резкой форме говорили им следующее:

– Вы укрыли нашего соплеменника, и мы клянемся Аллахом, что вы будете сражаться с ним или изгоните его, в противном же случае все мы двинемся на вас, чтобы сразиться с вами, перебить ваших бойцов и захватить ваших женщин.[557]

Как только Абдуллах бин Убайй получил это послание, он принялся за исполнение приказов своих братьев-многобожников из Мекки. Кроме того, он и сам ненавидел пророка, да благословит его Аллах и приветствует, считая, что из-за него он лишился власти. Сообщается, что ‘Абд ар-Рахман бин Ка‘б сказал: “Когда эти известия дошли до Абдуллаха бин Убаййа и группировавшихся вокруг него идолопоклонников, они решили сражаться с посланником Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует. Узнав об этом, пророк, да благословит его Аллах и приветствует, встретился с ними и сказал: “Вы слишком испугались угроз курайшитов, но они смогут сделать с вами не более того, что сами вы хотите, чтобы они с вами сделали. Неужели хотите вы сражаться с вашими детьми и братьями?” – и, услышав это от пророка, да благословит его Аллах и приветствует, они разошлись.[558]

После этого Абдуллах бин Убайй бин Салюль отказался от намерения сражаться, так как увидел, что его товарищи не отличаются силой духа и здравомыслием, однако по всему было видно, что он вступил в тайный сговор с курайшитами, и после этого он использовал любую возможность, чтобы столкнуть друг с другом мусульман и многобожников. К нему примкнули и иудеи, желавшие помочь ему в этом, однако благодаря мудрости пророка, да благословит его Аллах и приветствует, огонь их зла раз за разом удавалось тушить.[559]

Заявление о решимости перекрыть мусульманам доступ к Каабе

Через некоторое время Са‘д бин Му‘аз, да будет доволен им Аллах, отправился в Мекку для совершения умры, где остановился у Умаййи бин Халяфа. Он попросил его: “Найди для меня свободное время, чтобы я совершил обход Каабы”[560], и тот вышел с ним из дома около полудня. Их встретил Абу Джахль, который спросил: “О Абу Сафван, кто это с тобой?” Он ответил: “Это Са‘д”. Тогда Абу Джахль сказал ему: “Я вижу, что ты спокойно ходишь по Мекке в то время как вы укрыли у себя вероотступников и заявили о том, что будете оказывать им поддержку и что вы помогаете им! Клянусь Аллахом, если бы не был ты вместе с Абу Сафваном, то не вернулся бы к своей семье в целости!” Са‘д ответил ему, повысив голос: “Клянусь Аллахом, если ты помешаешь мне в этом, я обязательно помешаю тебе в том, что будет для тебя посерьезнее: перекрою тебе доступ к жителям Медины!”[561]

Курайшиты угрожают мухаджирам

После этого курайшиты направили к мусульманам гонца, чтобы сказать им следующее: “Пусть не обманывает вас то, что вы убежали от нас в Йасриб, ибо мы явимся к вам и уничтожим вас поголовно в ваших же домах!”[562]

Это была не просто угроза. Посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, было уже точно известно о кознях курайшитов и о том, что они были готовы на самое худшее, и поэтому по ночам он либо бодрствовал, либо спал под охраной своих сподвижников. В своем “Сахихе” Муслим приводит хадис, в котором сообщается, что ‘Аиша, да будет доволен ею Аллах, сказала:

– Однажды ночью после приезда в Медину бодрствовавший посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “О, если бы нашелся праведный человек из числа моих сподвижников, который охранял бы меня сегодня ночью!” – и в это время мы услышали звон оружия. (Пророк, да благословит его Аллах и приветствует,) спросил: “Кто это?” (Человек) ответил: “Са‘д бин Абу Ваккас”. Тогда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, спросил его: “Что привело тебя (сюда)?” Он сказал: “Я испугался за посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и пришел, чтобы охранять его”, и тогда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, обратился к Аллаху с мольбой за него, а потом заснул”.[563]

И такая охрана выставлялась не несколько ночей, но организовывалась постоянно. Сообщается, что ‘Аиша, да будет доволен ею Аллах, сказала: “Посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, охраняли по ночам до тех пор, пока (Аллах) не ниспослал (аят, в котором было сказано): “… а Аллах защитит тебя от людей”,[564] после чего посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, высунул голову из своего укрытия и сказал: “О люди, расходитесь, ибо Всемогущий и Великий Аллах взял меня под защиту”.[565]

Однако опасность угрожала не только посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, но и всем мусульманам в целом. Сообщается, что Убайй бин Ка‘б, да будет доволен им Аллах, сказал: “Когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и его сподвижники прибыли в Медину, а ансары предоставили им убежище, все арабы обратились против них, и мусульмане стали засыпать и просыпаться только с оружием”.

Разрешение на ведение боевых действий

В этих опасных условиях, угрожавших самому существованию мусульман в Медине, когда стало ясно, что курайшиты не откажутся от своих заблуждений и своего вызывающего поведения, Аллах Всевышний ниспослал мусульманам разрешение сражаться, не вменив им этого в обязанность. Аллах Всевышний сказал: “Дозволено тем, на кого идут войной (сражаться), ибо их притесняют, и, поистине, Аллах в силах (оказать) им помощь” (“Хаджж”, 39).

Этот аят был ниспослан в числе целого ряда других аятов, указывавших мусульманам на то, что вышеупомянутое разрешение было дано с целью устранения ложного и выполнения установлений Аллаха, Который сказал: “(Аллах поможет) тем, которые станут молиться, давать закят, побуждать к одобряемому и удерживать от отвергаемого, если Мы упрочим их (положение) на земле”. (“Хаджж”, 41)

Истиной, от которой никуда не деться, является то, что это разрешение было ниспослано свыше уже в Медине после переселения, а не в Мекке, но когда именно это было сделано, мы сказать не можем.

Разрешение было ниспослано, однако в тех условиях, которые сложились исключительно под влиянием силы и вызывающих действий курайшитов, мудрое решение для мусульман состояло в том, чтобы установить свой контроль над торговыми путями курайшиов из Мекки в Шам. Для осуществления этого посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, разработал два плана.

ПЕРВЫЙ: заключение союзнических договоров или договоров о ненападении с племенами, которые жили неподалеку от караванного пути курайшитов или обитали на землях, расположенных между этим путем и Мединой. Раньше мы уже упоминали о заключении пророком, да благословит его Аллах и приветствует, договора с иудеями. Кроме того, еще до начала военных действий пророк, да благословит его Аллах и приветствует, заключил союз или договор о ненападении с племенем джухайна, места обитания которого находились в трех переходах от Медины. И договоры такого рода заключались также во время военных походов посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, о чем речь пойдет ниже.

ВТОРОЙ: постоянное направление военных отрядов в те районы, где пролегал этот путь.

Военные походы и военные отряды до битвы при Бадре[566]

Для осуществления двух этих планов после ниспослания свыше разрешения сражаться мусульмане и в самом деле стали проявлять военную активность. Это выразилось в том, что они стали посылать из Медины отряды, в задачу которых входила разведка и ознакомление с путями, пролегавшими рядом с Мединой, и с теми путями, которые вели в Мекку, а также заключение договоров с племенами, жившими поблизости от этих путей. Это делалось с той целью, чтобы показать многобожникам и иудеям Йасриба, а также кочевавшим вокруг города бедуинам, что мусульмане приобрели силу и избавились от былого бессилия, и предупредить курайшитов о возможных последствиях их безрассудства, чтобы они избавились от заблуждений, все еще владевших их умами. Кроме того, чтобы склонить их к миру и чтобы они отказались от мысли о нападении на мусульман в Медине, отвращения людей от пути Аллаха и преследования верующих в самой Мекке, а мусульмане обрели свободу действий и смогли донести послание Аллаха до всех концов Аравии, необходимо было обратить внимание курайшитов на то, что дело приняло серьезный оборот, угрожающий их экономическому положению.

Ниже приводятся краткие сведения о деятельности этих военных отрядов.

1. Отряд, выступивший из Медины на Сайф аль-Бахр[567] в рамадане первого года хиджры (623 г.н.э.). Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, поставил во главе этого отряда из тридцати мухаджиров Хамзу бин ‘Абд аль-Мутталиба, да будет доволен им Аллах, чтобы преградить путь возвращавшемуся из Шама торговому каравану курайшитов. С этим караваном шло триста человек, в том числе и Абу Джахль бин Хишам. Они подошли к Сайф аль-Бахр со стороны аль-‘Иса[568], встретились с ними и выстроились друг против друга, готовясь вступить в бой, однако Маджди бин ‘Амр аль-Джухани, являвшийся союзником обоих сторон, вел переговоры, встречаясь то с одними, то с другими, пока ему не удалось удержать их от сражения.

Знамя белого цвета, врученное Хамзе, да будет доволен им Аллах, стало первым знаменем в истории ислама, которое привязал к древку сам посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, а знаменосцем являлся Абу Марсад Кянназ бин Хусайн аль-Ганави, да будет доволен им Аллах.

2. Отряд, выступивший из Медины в сторону вади Рабиг в месяце шавваль первого года хиджры (апрель 623 г.н.э.). В этот поход посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, направил ‘Убайду бин аль-Хариса бин аль-Мутталиба, да будет доволен им Аллах, во главе шестидесяти всадников из числа мухаджиров. В вади Рабиг он встретил караван Абу Суфйана, с которым находилось двести человек. Они обстреляли друг друга из луков, но до боя дело не дошло.

Во время этого похода к отряду присоединились двое людей, покинувших ряды мекканцев. Ими были аль-Микдад бин ‘Амр аль-Бахрани и ‘Утба бин Газван аль-Мазини, да будет доволен Аллах ими обоими, являвшиеся мусульманами и вышедшие в путь вместе с караваном неверных, чтобы использовать эту возможность для соединения со своими единоверцами. Знамя ‘Убайды, да будет доволен им Аллах, было также белого цвета, а знаменосцем являлся Мистах бин Асаса бин аль-Мутталиб бин ‘Абд Манаф, да будет доволен им Аллах.

3. Отряд, выступивший из Медины на аль-Харрар[569] в месяце зу-ль-када первого года хиджры (май 623 г.н.э.). Во главе этого отряда из двадцати всадников, который должен был остановить караван курайшитов, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, поставил Са‘да бин Абу Ваккаса, да будет доволен им Аллах, велев ему не идти дальше аль-Харрара. Они ушли из Медины пешком, скрываясь днем и передвигаясь ночами, и добрались до аль-Харрара наутро пятого дня, однако оказалось, что за день до этого караван ушел оттуда.

Знамя Са‘да, да будет доволен им Аллах, было белого цвета, а знаменосцем являлся аль-Микдад бин ‘Амр, да будет доволен им Аллах.

4. Поход на аль-Абву или Ваддан[570], состоявшийся в месяце сафар второго года хиджры (август 623 г.н.э.). На этот раз во главе семидесяти воинов в основном из числа мухаджиров из Медины выступил сам посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, оставивший за себя в городе Са‘да бин ‘Убаду, да будет доволен им Аллах. Цель похода состояла в захвате каравана курайшитов, но, достигнув Ваддана, мусульмане так никого и не встретили.

Во время этого похода пророк, да благословит его Аллах и приветствует, заключил договор о союзе с Амром бин Махши ад-Дамри, который в свое время был вождем племени бану дамра. Ниже приводится текст этого договора.

– Это – грамота от Мухаммада, посланника Аллаха, людям из племени бану дамра. Им предоставляются гарантии неприкосновенности имущества и личной безопасности, и они могут рассчитывать на помощь против тех, кто на них нападет, если только сами они не станут воевать с религией Аллаха, и да будет так всегда, а если пророк позовет их на помощь, они должны будут ответить на этот призыв.[571]

Это был первый поход, в котором принял участие сам посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, отсутствовавший в Медине пятнадцать дней. Его знамя было белого цвета, а знаменосцем являлся Хамза бин ‘Абд аль-Мутталиб, да будет доволен им Аллах.

5. Поход на Буват, состоявшийся в месяце раби аль-авваль второго года хиджры (сентябрь 623 г.н.э.). Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, возглавил отряд из двухсот своих сподвижников для перехвата каравана курайшитов, в котором находился Умаййа бин Халяф аль-Джумахи. В караване шло две с половиной тысячи верблюдов, сопровождаемых сотней курайшитов. Подойдя к Бувату со стороны Радвы[572], пророк, да благословит его Аллах и приветствует, никого там не обнаружил.

На время этого похода он, да благословит его Аллах и приветствует, оставил за себя в Медине Са‘да бин Му‘аза, да будет доволен им Аллах, знамя его было белым, а знаменосцем являлся Са‘д бин Абу Ваккас, да будет доволен им Аллах.

6. Поход на Сафван, состоявшийся в месяце шавваль второго года хиджры (сентябрь 623 г.н.э.). Карз бин Джабир аль-Фихри во главе небольшого отряда многобожников напал на пастбища Медины и угнал оттуда часть скота. В погоню за ним бросился посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, во главе семидесяти своих сподвижников. Он, да благословит его Аллах и приветствует, достиг вади Сафван, расположенного близ Бадра, однако не смог настичь Карза и его товарищей и вернулся без боя. Этот поход получил название первого похода на Бадр.

Во время этого похода пророк, да благословит его Аллах и приветствует, оставил за себя в Медине Зайда бин Харису, да будет доволен им Аллах. Знамя его, да благословит его Аллах и приветствует, было белым, а знаменосцем являлся Али бин Абу Талиб, да будет доволен им Аллах.

7. Поход на Зу-ль-‘Ушайру, состоявшийся в месяце джумада-ль-уля и джумада-ль-ахира второго года хиджры (ноябрь-декабрь 623 г.н.э.). Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, возглавил отряд из ста пятидесяти или двухсот мухаджиров, и ни одного из них не принуждали к участию в походе. Они вели с собой тридцать верблюдов, на которых ехали по очереди, намереваясь перехватить направлявшийся в Шам караван курайшитов. Были получены сведения, что этот караван с богатствами курайшитов вышел из Мекки, однако, когда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, добрался до аль-‘Ушайры[573], оказалось, что караван прошел здесь несколько дней назад. Это был тот самый караван, на поиски которого на его обратном пути из Шама снова отправился посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, что и стало причиной великой битвы при Бадре.

В этот поход пророк, да благословит его Аллах и приветствует, выступил в конце месяца джумада-ль-уля, а вернулся он обратно, как сообщает Ибн Исхак, в начале месяца джумада-ль-ахира, чем, возможно, и объясняются расхождения авторов жизнеописаний посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, относительно определения месяца совершения этого похода.

Во время этого похода пророк, да благословит его Аллах и приветствует, заключил договор о ненападении с племенами бану мудлидж и их союзниками из племени бану дамра.

На период своего отсутствия посланик Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, оставил за себя в Медине Абу Саламу бин ‘Абд аль-Асада аль-Махзуми, да будет доволен им Аллах, знамя его, да благословит его Аллах и приветствует, было белым, а нес его Хамза бин ‘Абд аль-Мутталиб, да будет доволен им Аллах.

8. Поход на Нахлю, состоявшийся в месяце раджаб второго года хиджры (январь 624 г.н.э.). Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, послал туда Абдуллаха бин Джахша аль-Асади, да будет доволен им Аллах, во главе отряда из двенадцати мухаджиров с шестью верблюдами, на которых они ехали по очереди.

Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, дал Абдуллаху письмо, велев прочитать его не раньше чем через два дня, и Абдуллах отправился в путь, а через два дня прочитал это письмо, в котором было сказано: “Когда ты прочтешь мое письмо, направляйся в Нахлю, что находится между Меккой и Таифом, следи там за караваном курайшитов и дай нам знать о нем”. Прочтя письмо, Абдуллах сказал: “Слушаю и повинуюсь”, после чего все рассказал своим товарищам, сказав, что ни к чему не будет их принуждать, и добавив: “Пусть отправляется туда тот, кто желает погибнуть в бою за веру, а кто не желает смерти, пусть возвращается, что же касается меня, то я отправляюсь!” – и все они двинулись в путь, однако в дороге Са‘д бин Абу Ваккас и ‘Утба бин Газван, да будет доволен им Аллах, потеряли своего верблюда и были вынуждены остаться, чтобы разыскать его.

Абдуллах бин Джахш, да будет доволен им Аллах, двигался в указанном направлении, пока не достиг Нахли, а через некоторое время мимо прошел караван с изюмом, кожами и другими товарами. С этим караваном следовали ‘Амр бин аль-Хадрами, ‘Усман бин Абдуллах бин аль-Мугира, Науфаль бин Абдуллах бин аль-Мугира, а также аль-Хакам бин Кайсан, вольноотпущенник рода аль-Мугиры. Мусульмане посоветовались друг с другом и сказали: “Сегодня последний день раджаба, запретного месяца, и если мы станем сражаться с ними, то нарушим традиции, если же мы не станем трогать их в течение этой ночи, они успеют войти в святилище Мекки”, после чего приняли решение напасть на них. Один из них пустил стрелу в Амра бин аль-Хадрами и убил его, потом они захватили Усмана и аль-Хакама, а Науфалю удалось уйти. Затем они привели караван вместе с двумя пленными в Медину и выделили пятую часть добычи для посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и это было впервые в истории ислама. Кроме того, сражение и захват пленных также имели место впервые.

Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, выразил им порицание и сказал: “Я не приказывал вам сражаться в запретный месяц!” – и пока не стал ничего делать с захваченным караваном и двумя пленными.

Многобожники использовали этот случай как повод для обвинения мусульман в том, что они объявляют дозволенным запрещенное Аллахом, и повсюду говорили об этом до тех пор, пока относительно этого не было ниспослано откровение, в котором говорилось, что вина многобожников больше и серьезнее, чем то, что совершили мусульмане.

Аллах Всевышний сказал: “Они спрашивают тебя(, дозволено ли) сражаться в запретный месяц. Скажи: “Сражение в (этот месяц) – большой грех(, однако) отвращать (людей) от пути Аллаха, не веровать в Него, (не пускать в) Запретную мечеть и изгонять (оттуда посещающих) ее – еще больший (грех) пред Аллахом, ибо ввергать в искушение[574] хуже, чем убивать” (“Корова”, 217).

В этом откровении ясно говорилось о том, что обвинения, выдвинутые многобожниками против мусульманских бойцов, не имеют под собой никаких оснований, так как все запреты были сначала нарушены теми, кто начал войну против ислама и стал преследовать людей, исповедовавших эту религию. Разве мусульмане не жили на территории святилища (харам), когда было принято решение конфисковать их имущество и убить их пророка, да благословит его Аллах и приветствует? Так почему же к запретным месяцам вдруг вернулась их святость, а их оскорбление стало позором и отвратительным поступком? Нет никаких сомнений в том, что в основе пропаганды, которую принялись распространять многобожники, лежали бесстыдство и безнравственность.

Вскоре после этого посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, отпустил обоих пленников, а родственникам убитого выплатил виру.[575]

***

Все эти походы были предприняты до битвы при Бадре, и ни один из них не был связан с грабежами или убийствами людей до тех пор, пока этого не совершили многобожники под руководством Карза бин Джабира аль-Фихри. Таким образом, начало было положено именно многобожниками, не говоря уже обо всем том, что они делали прежде.

После того, что произошло с отрядом Абдуллаха бин Джахша, да будет доволен им Аллах, все, чего опасались курайшиты, стало осуществляться, они столкнулись с реальной опасностью и в конце концов пришли именно к тому, чего боялись. Они поняли, что Медина внимательно следит за каждым их торговым караваном и что мусульмане способны вести военные действия на удалении трехсот миль от своего города, убивать и брать в плен их людей, захватывать их богатства, а потом благополучно возвращаться домой с добычей. Таким образом, эти многобожники поняли, что их торговле с Шамом угрожает постоянная опасность, но вместо того, чтобы отказаться от своих заблуждений и пойти на примирение, как сделали это племена джухайна и бану дамра, они распалились злобой и ненавистью еще больше, а их предводители твердо решили осуществить свои прежние угрозы и уничтожить мусульман в их собственных домах, и это безрассудство привело их к поражению в битве при Бадре.

В это время, а именно – в месяце ша‘бан второго года хиджры (февраль 624 г.н.э.), Аллах Всевышний велел изменить направление киблы с Иерусалима на Запретную мечеть в Мекке.

ВЕЛИКАЯ БИТВА ПРИ БАДРЕ.
ПЕРВОЕ РЕШАЮЩЕЕ СРАЖЕНИЕ В ИСЛАМЕ

Причина этой битвы

Рассказывая о походе на аль-‘Ушайру, мы уже упоминали о том, что караван курайшитов ускользнул от пророка, да благословит его Аллах и приветствует, по пути из Мекки в Шам. Когда подошло время его возвращения обратно в Мекку, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, отправил Тальху бин Убайдуллаха и Са‘ида бин Зайда, да будет доволен Аллах ими обоими, на север, чтобы они занялись сбором сведений об караване. Они добрались до аль-Хауры и оставались там, пока мимо не прошел караван, в котором находился Абу Суфйан, после чего поспешили в Медину и сообщили об этом посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует.

В этом караване, состоявшем из тысячи нагруженных товарами верблюдов, находились огромные богатства мекканцев. Стоимость товаров составляла не менее пятидесяти тысяч динаров золотом, а охрану каравана несли около сорока человек.

Воинам Медины представился удобнейший случай нанести сокрушительный военный, политический и экономический удар по многобожникам в том случае, если бы они лишились этих богатств. Вот почему посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, обратился к мусульманам с такими словами: “Это – караван курайшитов, в котором находятся их богатства, идите же к нему, и может быть, Аллах дарует вам добычу!”

Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, никого не заставлял выступать в этот поход, оставив все на усмотрение самих воинов, так как, предоставляя им свободу выбора, он не ожидал, что вместо каравана ему придется встретиться с армией мекканцев и вести с ними жестокую битву при Бадре. По этой причине многие его сподвижники остались в Медине, считая, что на этот раз посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, не придется столкнуться с тем, с чем сами они привыкли сталкиваться во время предыдущих своих военных походов, а посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, по этой же причине ничего не имел против неучастия кого бы то ни было в этом походе.

Военные силы мусульман и распределение командных постов

Вместе с посланником Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, в поход были готовы выступить более трехсот десяти воинов (их было либо триста тринадцать, либо триста четырнадцать, либо триста семнадцать человек), в том числе восемьдесят два, восемьдесят три или восемьдесять шесть мухаджиров, шестьдесят один человек из племени аус и сто семьдесят хазраджитов. Они не придавали большого значения этому походу и не были полностью готовы к нему. У мусульман было только две лошади, одна из которых принадлежала аз-Зубайру бин аль-‘Авваму, а другая – аль-Микдаду бин аль-Асваду аль-Кинди, да будет доволен Аллах ими обоими, а также семьдесят верблюдов, на которых по очереди ехало двое или трое всадников. Одного верблюда на троих имели также посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, Али и Мурсид бин Абу Мурсид аль-Ганави, да будет доволен Аллах ими обоими.

За старшего и в качестве имама посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, оставил в Медине Ибн Умм Мактума, да будет доволен им Аллах, однако, достигнув ар-Раухи, он, да благословит его Аллах и приветствует, отослал назад Абу Любабу бин ‘Абд аль-Мунзира, да будет доволен им Аллах, назначив старшим в Медине его.

Общее командование всеми военными силами мусульман было поручено Мус‘абу бин ‘Умайру аль-Кураши аль-‘Абдари, да будет доволен им Аллах, а знамя мусульман было белым.

Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, разделил войско мусульман на два отряда.

1. Отряд мухаджиров, знаменосцем которого был Али бин Абу Талиб, да будет доволен им Аллах.

2. Отряд ансаров, знаменосцем которого был Са‘д бин Му‘аз, да будет доволен им Аллах.

Командующим правого крыла был назначен аз-Зубайр бин аль-‘Аввам, а левого – аль-Микдад бин ‘Амр, да будет доволен Аллах ими обоими, и только у них, как уже упоминалось ранее, были лошади. Командующим арьергардом был назначен Кайс бин Абу Са‘са‘а, да будет доволен им Аллах, а общее руководство в качестве верховного главнокомандующего осуществлял посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует.

Войско ислама движется в сторону Бадра

Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, двинулся в путь во главе этого неподготовленного войска. Он выступил из Медины и шел по главной дороге на Мекку, пока не достиг колодца ар-Рауха. Покинув это место, он, да благословит его Аллах и приветствует, оставил дорогу на Мекку слева, двинувшись направо по направлению к Бадру, и через некоторое время пересек вади Рахкан, которое расположено между спуском, ведущим к Бадру, и горным проходом ас-Сафра. Затем он, да благословит его Аллах и приветствует, миновал этот горный проход и приблизился к самой ас-Сафре, откуда послал Басбаса бин Амра аль-Джухани и ‘Ади бин Абу-з-Загба аль-Джухани, да будет доволен Аллах ими обоими, к Бадру, чтобы они разузнали все что можно о караване.

Предостережение мекканцам

Абу Суфйан, который был в караване старшим, предпринимал все возможные меры предосторожности. Он знал, что дорога на Мекку небезопасна, старался разузнавать новости, расспрашивал каждого встречного всадника, и уже скоро разведчики доложили ему, что Мухаммад, да благословит его Аллах и приветствует, поднял своих сподвижников для нападения на караван. Тогда Абу Суфйан нанял Дамдама бин Амра аль-Гифари, послав его в Мекку для того, чтобы курайшиты пришли на помощь своему каравану и защитили его от Мухаммада, да благословит его Аллах и приветствует, и его сподвижников. Дамдам поспешил отправиться в путь, добрался до Мекки, остановился у Каабы и принялся кричать, приподнявшись в стременах, а потом отрезал нос своему верблюду, перевернул его седло, разодрал на себе рубаху и закричал: “О курайшиты! Беда, беда! На Абу Суфйана, который присматривает за вашим имуществом, напал Мухаммад со своими друзьями, и я думаю, что вам туда не успеть! На помощь, на помощь!»

Мекканцы готовятся к походу

Мекканцы, быстро осуществившие все необходимые приготовления, говорили: “Неужели Мухаммад и его друзья думают, что все закончится так же, как и с караваном Ибн аль-Хадрами?! Вовсе нет, и, клянемся Аллахом, он[576] увидит нечто иное!” Каждый из них должен был пойти в поход лично или отправить за себя другого человека, и в конце концов все они решили выступать, после чего в Мекке не осталось никого из представителей знати, кроме Абу Ляхаба, пославшего вместо себя своего должника. Кроме того, мекканцы призвали себе на помощь жившие поблизости от Мекки племена, и в городе не осталось ни одного курайшитского рода за исключением рода бану ‘Ади, ни один представитель которого в походе участия не принимал.

Основа мекканского войска

Основу этого войска в начале похода составили собой около тысячи трехсот бойцов. Среди них было сто всадников, шестьсот человек имели доспехи и они вели с собой множество верблюдов, точное количество которых неизвестно. Общее руководство этим войском осуществлял Абу Джахль бин Хишам, а его снабжением занимались девять знатных курайшитов, ежедневно забивавших на мясо девять или десять верблюдов.

Трудности с племенами бану бакр

Собрав это войско в поход, курайшиты вспомнили о своей былой вражде и столкновениях с племенами бану бакр, побоявшись, что эти племена нанесут им удар сзади, и они окажутся между двух огней. Эти соображения чуть было не удержали их от похода, однако в этот момент перед ними предстал Иблис, принявший облик Сураки бин Малика бин Джу‘шума аль-Мудлиджи, вождя племени бану кинана, который сказал им: “Я позабочусь о том, чтобы кинаниты не напали на вас сзади и ничего дурного вам не сделали!»

Войско Мекки на марше

После этого мекканцы покинули свои дома, о чем Аллах Всевышний сказал: “И не уподобляйтесь тем, которые вышли из домов своих(, проявляя) высокомерие, и (делая это) напоказ людям и (желая) отвратить (их) от пути Аллаха … ” (“Добыча”, 47). И они двинулись в путь “со своим оружием, обуреваемые яростью и противясь Аллаху и Его посланнику”, как сказал об этом посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, а Аллах Всевышний сказал: “И они двинулись в путь утром, утвердившись (в своем решении)” (“Калам”, 25). Они были охвачены злобой и гневом на посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и его сподвижников, которые осмелились угрожать их караванам.

Курайшиты очень быстро двигались на север по направлению к Бадру. Они прошли через вади ‘Усфан, потом миновали Кудайд, а потом – аль-Джухфу, где получили новое послание от Абу Суфйана, в котором он писал им: “Вы выступили в путь, чтобы защитить ваш караван, ваших людей и ваши богатства, но все это уже уберег Аллах, возвращайтесь же обратно”.

Каравану удается уйти

Абу Суфйана шел по главной дороге, но продолжал проявлять осторожность и стал уделять намного больше внимания разведке. Приблизившись к Бадру, он выдвинулся вперед, оставив караван позади себя, встретил на дороге Маджди бин Амра и стал расспрашивать его о войске Медины. Тот сказал: “Я не видел ничего подозрительного, если не считать двух всадников, которые остановились у этого холма, наполнили водой свой бурдюк, а потом уехали”. Тогда Абу Суфйан бросился к тому месту, где они остановились, взял верблюжий помет и раскрошил его. Обнаружив в нем косточки, он воскликнул: “Клянусь Аллахом, такой корм дают только в Йасрибе!” – а потом поспешно вернулся к каравану и повел его на запад в сторону побережья Красного моря, оставив главную дорогу, проходившую через Бадр, слева, благодаря чему он спас караван от воинов Медины. И он отправил свое послание мекканскому войску, которое получило его в аль-Джухфе.

Желание мекканской армии вернуться ”и раскол в ее рядах

Получив вышеупомянутое послание, мекканцы захотели вернуться обратно, однако заносчивый притеснитель Абу Джахль поднялся со своего места и сказал: “Клянусь Аллахом, мы не вернемся, пока не достигнем Бадра, где проведем три дня, заколем верблюдов, будем есть и пить вино, а певицы станут петь нам песни, и тогда мы прославимся среди арабов, которые узнают о нашем походе и нашем войске и всегда будут нас бояться!”

Несмотря на то что сказал Абу Джахль, аль-Ахнас бин Шурайк посоветовал курайшитам возвращаться, однако они не прислушались к его словам. В конце концов сам он и люди из рода бану зухра, союзником и руководителем которых в этом походе он являлся, вернулись обратно. Таким образом, ни один человек из этого рода не участвовал в битве при Бадре, а было их около трехсот человек. Впоследствии зухриты радовались тому, что аль-Ахнас бин Шурайк высказал это мнение, и всегда слушались и уважали его.

Вернуться хотели и хашимиты, однако на них стал оказывать давление Абу Джахль, сказавший: “Этот отряд не покинет нас, пока мы не вернемся!” Таким образом, после возвращения зухритов обратно в Мекку ее армия в составе тысячи бойцов продолжила свой путь к Бадру и двигалась до тех пор, пока не остановилась за песчаным холмом в месте под названием аль-‘Удват аль-Кусва, которое находится близ вади Бадр.

Затруднительное положение мусульманского войска

Разведка мединцев доложила посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, который все еще был в пути и находился в вади Зафран, сведения о караване и войске мекканцев. Обдумав полученные известия, пророк, да благословит его Аллах и приветствует, убедился в том, что кровопролитное столкнове-””ние неизбежно и что от мусульман потребуется проявление мужества и отваги. Не оставалось никаких сомнений в том, что если он, да благословит его Аллах и приветствует, позволит мекканской армии рыскать в этом районе, это укрепит военное положение курайшитов и их политическую власть, а авторитет мусульман ослабит, и может даже получиться так, что все исламское движение в целом уподобится лишившемуся духа телу, а каждый из обитателей этого района, испытывающий ненависть по отношению к исламу, осмелится на дурное.

Разве после всего этого кто-нибудь мог бы дать мусульманам гарантии, что мекканская армия не продолжит двигаться на Медину, чтобы перенести боевые действия туда и напасть на мусульман в их собственных домах? Конечно нет и если бы мединская армия уклонилась от боя, это непременно имело бы наихудшие последствия и привело бы к полной утрате мусульманами их авторитета.

Совет

С учетом внезапного опасного развития событий посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, собрал высший военный совет, обрисовал создавшееся положение и обменялся мнениями с простыми воинами и командирами. В этот момент сердца части людей заколебались, они испугались боя, и о них Аллах Всевышний сказал так: “ … подобно тому как Господь твой вывел тебя из твоего дома с истиной, (хотя,) поистине, часть верующих (этого) не хотела, ~ (и) они вступали с тобой в пререкания относительно истины после того, как она стала ясной, будто вели их на смерть, а они (только) смотрели (на это)” (“Добыча”, 5–6). Если же говорить о военачальниках, то сначала со своего места поднялся Абу Бакр, да будет доволен им Аллах, и сказал добрые слова, потом так же поступил ‘Умар бин аль-Хаттаб, да будет доволен им Аллах, а потом встал аль-Микдад бин ‘Амр, да будет доволен им Аллах, который сказал: “О, посланник Аллаха, продолжай делать то, на что указал тебе Аллах, а мы будем с тобой. И, клянемся Аллахом, мы не скажем тебе того, что израильтяне сказали Мусе: “Ступай ты вместе с твоим Господом и сражайтесь, мы же, поистине, будем сидеть здесь”[577], но мы говорим: “Ступай ты вместе с твоим Господом и сражайтесь, мы же, поистине, будем сражаться вместе с вами!” И, клянусь Тем, Кто направил тебя с истиной, если бы ты повел нас на Барк аль-Гимад[578], мы и тогда сражались бы вместе с тобой, пока не достигли бы его!” Выслушав аль-Микдада, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал ему добрые слова и благословил его.

Эти три командира относились к числу мухаджиров, составлявших собой меньшинство в войске, и посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, захотел выяснить точку зрения предводителей ансаров, которых было больше и которым предстояло принять на себя основной удар. Кроме того, в соответствии с соглашением в Акабе они не обязаны были сражаться за пределами своего города. Выслушав трех командиров из числа мухаджиров, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Дайте же мне совет, о люди!” – имея в виду ансаров. Это понял предводитель и знаменосец ансаров Са‘д бин Му‘аз, да будет доволен им Аллах, который сказал: “Ты, как мне кажется, обращаешься к нам, о посланник Аллаха?” Он сказал: “Да”. Тогда Са‘д сказал: “Мы уверовали в тебя и поверили тебе, засвидетельствовали, что ты пришел с истиной, и дали тебе клятвы и обещания, что будем слушать и повиноваться тебе, так делай что делаешь, о посланник Аллаха, и, клянусь Тем, Кто послал тебя с истиной, если ты приведешь нас к морю и сам войдешь в него, мы войдем в него вместе за тобой, и никто из нас не останется позади! И мы не боимся того, что завтра ты поведешь нас на врага, ибо, поистине, мы стойки в войне и надежны в бою, и, может быть, Аллах даст тебе увидеть от нас то, что порадует тебя. Веди же нас с благословения Аллаха!”

В другой версии этого сообщения говорится, что Са‘д бин Му‘аз, да будет доволен им Аллах, сказал посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует: “Может быть, ты боишься, что ансары считают, что обязаны помогать тебе только в своем городе? Но я скажу за ансаров и отвечу за них: иди, куда пожелаешь, договаривайся, с кем пожелаешь, и порывай связи, с кем пожелаешь, и давай нам, что пожелаешь, а то, что ты возьмешь у нас, будет дороже того, что ты оставишь[579], и что бы ты ни повелел, нашим делом будет следование твоему велению, и, клянусь Аллахом, если ты пойдешь даже до Барк аль-Гимад, мы пойдем вместе с тобой, и, клянусь Аллахом, если ты приведешь нас к морю и сам войдешь в него, мы войдем в него вместе с тобой!”

Посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, порадовали слова и готовность Са‘да, да будет доволен им Аллах, и он сказал: “Идите и радуйтесь, ибо, поистине, Аллах пообещал мне одно из двух[580], и, клянусь Аллахом, сейчас я будто воочию вижу этих людей[581] поверженными на поле боя! ”

Войско ислама продолжает поход

После этого посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, покинул Зафран и двинулся по горным перевалам, которые носят название аль-Асафир, откуда спустился к месту под названием ад-Дийа, обойдя справа большой песчаный холм аль-Ханнан, а затем остановился неподалеку от Бадра.

Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, занимается разведкой

Там пророк, да благословит его Аллах и приветствует, вместе с Абу Бакром ас-Сиддиком, да будет доволен им Аллах, с которым он был в пещере, сам занялся разведкой местности. Совершая объезд лагеря мекканцев, они неожиданно встретили старого бедуина, и посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, стал расспрашивать его о курайшитах и о Мухаммаде и его сподвижниках. Он спрашивал его о том и другом войске, прилагая все силы, чтобы ничем не выдать себя, однако старец сказал: “Я ничего не скажу вам, пока вы не скажете мне, откуда вы”. Тогда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал ему: “Если ты все расскажешь нам, мы скажем тебе это”. Он спросил: “Только после этого?” – и пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Да”.

Старец сказал: “Дошло до меня, что Мухаммад и его сподвижники выступили в поход в такой-то день, и если тот, кто рассказывал мне об этом, говорил правду, то сейчас он находится в таком-то месте”, и он указал на то место, где стояло войско из Медины, а потом продолжил: “И если тот, кто рассказывал мне об этом, говорил правду, то они сейчас находятся в таком-то месте”, и он указал на то место, где стояло мекканское войско.

Закончив говорить, старец спросил: “Так откуда же вы?” – на что посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал ему: “Мы из воды”, после чего покинули его, а он остался на месте, повторяя: “Что значит из воды? Может быть, из воды Ирака?”

Получение самых важных известий о войске мекканцев

Вечером того же дня пророк, да благословит его Аллах и приветствует, снова послал своих людей на разведку, чтобы они разузнали о положении врага. Среди разведчиков были и три командира мухаджиров: Али бин Абу Талиб, аз-Зубайр бин аль-‘Аввам и Са‘д бин Абу Ваккас, да будет доволен ими всеми Аллах, которые покинули лагерь вместе с другими сподвижниками пророка, да благословит его Аллах и приветствует. Они добрались до колодца Бадр, где обнаружили двух рабов, занимавшихся снабжением мекканцев водой, захватили их и привели к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, который в это время совершал молитву. Люди стали расспрашивать их, и они сказали: “Мы – водоносы курайшитов, пославших нас за водой”. Однако людям не понравился такой ответ, так как им хотелось, чтобы эти двое были из числа тех, кто сопровождал Абу Суфйана, все еще надеясь захватить караван. По этой причине они сильно избили их, чтобы заставить их сказать: “Мы от Абу Суфйана”, после чего оставили их в покое.

Закончив молиться, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, с упреком сказал им: “Когда они говорили вам правду, вы избивали их, а когда они солгали вам, вы оставили их в покое! Клянусь Аллахом, они сказали правду и они (пришли) от курайшитов!”

А после этого пророк, да благословит его Аллах и приветствует, обратился к этим двоим водоносам и спросил: “Сколько их?” Они ответили: “Много”. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, спросил: “Какое у них снаряжение?” Они ответили: “Мы не знаем”. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, спросил: “Сколько верблюдов они забивают каждый день?” Они ответили: “В один день девять, а в другой – десять”. Тогда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Значит, у них от девятисот до тысячи человек”, а потом спросил их: “Кто находится там из знатных курайшитов?” Они ответили: “‘Утба бин Раби‘а, Шайба бин Раби‘а, Абу-ль-Бухтури бин Хишам, Хаким бин Хизам, Науфаль бин Хувайлид, аль-Харис бин ‘Амир, Ту‘айма бин ‘Ади, ан-Надр бин аль-Харис, Зам‘а бин аль-Асвад, Абу Джахль бин Хишам и Умаййа бин Халяф”, назвав и некоторых других.

После этого посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, повернулся к людям и сказал: “Мекка направила к вам тех, кто больше всего дорог ей”.

Дождь

В эту ночь Всемогущий и Великий Аллах ниспослал дождь, который превратился для многобожников в сильнейший ливень, помешавший им выдвинуться вперед, а для мусульман стал моросящим дождем, которым Аллах очистил их, удалил от них сквер-ну шайтана, оросил им землю, уплотнил им песок, благодаря чему они могли стоять твердо, приготовил для них позиции и укрепил этим их сердца.

Мусульмане первыми занимают господствующие позиции

После этого, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, двинулся в путь со своим войском, чтобы достичь колодцев Бадра, прежде чем это успеют сделать многобожники, и помешать им подойти к нему. Вечером он остановился у ближайшего из этих колодцев, где аль-Хубаб бин аль-Мунзир, да будет доволен им Аллах, хорошо разбиравшийся в военном деле, сказал: “О посланник Аллаха, скажи мне, ты занял эти позиции, с которых мы не можем ни наступать, ни отступать, по велению Аллаха или же это твое мнение и военная хитрость?” Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, ответил: “Таково мое мнение, и это – военная хитрость”. Аль-Хубаб сказал: “О посланник Аллаха, если так, то эта позиция не подходит. Лучше подними людей и давай подойдем к самому близкому колодцу от курайшитов, останемся там, все остальные колодцы позади нас засыпем, а там выкопаем водоем и наполним его водой, и когда мы будем сражаться с этими людьми, мы сможем пить, а они – нет”, и посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Ты дал правильный совет!»

После этого посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, поднял воинов и привел их к самому близкому от врага колодцу. Он оставался там до середины ночи, а потом мусульмане стали рыть водоем и засыпать все другие колодцы.

Командный пункт

После того как мусульмане заняли позиции у источника воды, Са‘д бин Му‘аз, да будет доволен им Аллах, предложил посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, чтобы мусульмане построили для него командный пункт на случай всевозможных непредвиденных обстоятельств и возможного поражения. Он сказал: “О посланник Аллаха, не построить ли нам для тебя навес, где ты будешь находиться? И мы приготовим для тебя твоих верховых верблюдов, а потом встретим врага, и если Аллах поможет нам победить, случится то, чего мы желаем, если же случится что-то иное, ты воспользуешься своими верблюдами и вернешься к нашим соплеменникам, ибо за тобой остались люди, которые любят тебя не меньше, чем мы, и если бы они знали, что тебе придется сражаться, то не отстали бы от тебя! И Аллах защитит тебя ими, а они будут давать тебе добрые советы и сражаться вместе с тобой”.

Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, поблагодарил его и призвал на него благословение, а потом мусульмане построили для него укрепление на возвышенности, которая находится к северо-востоку от поля боя, за которым он наблюдал оттуда.

Кроме того, была отобрана группа молодых ансаров под командованием Са‘да бин Му‘аза, да будет доволен ими Аллах, которым предстояло охранять посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и которые окружили его командный пункт.

Распределение сил и ночь перед боем

После этого посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, занялся распределением своих сил.[582] Он пошел на поле боя и стал собственноручно показывать людям, где они будут сражаться, со словами: “Завтра здесь будет убит такой-то, если захочет Аллах, а здесь будет убит такой-то, если захочет Аллах”.[583] Оставшуюся часть ночи посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, провел в молитве, обратившись лицом к стволу дерева[584], а мусульмане, сердца которых ощутили уверенность, спокойно заснули, отдав должное отдыху и надеясь, что утром они своими глазами увидят радостные вести от своего Господа, Который сказал: “(Вспомните,) как покрыл Он вас дремотой, чтобы успокоить вас, и ниспослал с неба дождь, чтобы очистить вас им, и удалить наущения шайтана, и укрепить ваши сердца, и укрепить этим ваши стопы” (“Добыча”, 11).

Это была ночь пятницы, семнадцатого рамадана второго года хиджры, а Медину пророк, да благословит его Аллах и приветствует, покинул восьмого или двенадцатого числа этого же месяца.

Мекканское войско на поле боя и раскол в его рядах

Что же касается курайшитов, то они провели эту ночь в своем лагере в аль-‘Удват аль-Кусва, а утром разошлись по своим отрядам и спустились с холма в вади Бадр. Часть их направилась к водоему посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, который сказал: “Оставьте их”, и все те, кто напился в тот день, были убиты, если не считать Хакима бин Хизама, который остался в живых и после этого принял ислам, став истинным мусульманином. Когда ему впоследствии приходилось давать клятвы, он всегда говорил: “Нет, клянусь Тем, Кто спас меня в день Бадра!” После того, как курайшиты успокоились, ‘Умайра бин Вахба аль-Джумахи послали для выяснения того, какими силами располагают мединцы. ‘Умайр объехал вокруг их лагеря на коне, а потом вернулся обратно и сказал: “Их около трехсот человек, но дайте мне еще посмотреть, не устроили ли они засаду и не идет ли к ним помощь”. После этого он проехал по вади еще дальше, но ничего не увидел, вернулся к ним и сказал: “Я ничего не обнаружил, однако, о курайшиты, мне уже приходилось видеть, что верблюды[585] несут с собой смерть, а верблюды из Йасриба принесут с собой смерть несомненно! Они могут надеяться только на свои мечи, и, клянусь Аллахом, я не думаю, что кого-нибудь из них можно будет убить без того, чтобы он не убил хоть одного из вас, а если каждый из них убьет хотя бы по одному из вас, то жизнь после этого хорошей уже не будет, так принимайте же свое решение!”

После этого часть мекканцев стала возражать Абу Джахлю, который твёрдо решил сражаться, призывая его увести армию в Мекку без боя. Среди людей стал ходить Хаким бин Хизам, который подошел к ‘Утбе бин Раби‘а и сказал: “О Абу-ль-Валид, поистине, ты – предводитель курайшитов и люди подчиняются тебе, так не хочешь ли ты, чтобы тебя поминали добром до скончания времен?” Он спросил: “А в чем дело, о Хаким?” Он сказал: “Уведи отсюда людей и забудь о том, что случилось с твоим союзником Амром бин аль-Хадрами[586]”. На это он сказал: “Я сделаю это, если ты выступишь как гарант, так как он был моим союзником, и я должен получить за него виру и вернуть захваченное у него имущество”.

Потом ‘Утба сказал Хакиму бин Хизаму: “Отправляйся к сыну аль-Ханзалийи, – то есть к Абу Джахлю, мать которого звали аль-Ханзалийа – ибо я думаю, что только он может стать причиной ссор между людьми”.

После этого ‘Утба бин Раби‘а обратился к людям и сказал: “О курайшиты, клянусь Аллахом, если вы встретитесь с Мухаммадом, то ничего не достигнете! Клянусь Аллахом, если вы победите его, один человек станет смотреть на другого с ненавистью, потому что он убил сына его дяди, или сына его тетки или кого-нибудь из других его родственников. Возвращайтесь же и не вмешивайтесь в дела Мухаммада с другими арабами, и если они разобьют его, то случится то, чего вы хотите, если же выйдет по-иному, то он найдет вас, и вы не добьетесь от него желаемого!”

***

После этого Хаким бин Хизам пошел к Абу Джахлю, готовившему свои доспехи, и сказал ему: “О Абу-ль-Хакам, ‘Утба послал меня к тебе с тем-то и тем-то”. Абу Джахль сказал: “Клянусь Аллахом, увидев Мухаммада и его товарищей, он поддался его колдовству. Нет, клянусь Аллахом, мы не вернемся, пока Аллах не рассудит нас с Мухаммадом! Не имеет значения, что сказал ‘Утба, который считает Мухаммада и его друзей сильными: дело в том, что среди них находится его сын[587], и он так запугивает вас только из-за него!»

Когда ‘Утба узнал, что Абу Джахль сказал: “Клянусь Аллахом, он поддался его колдовству!” – он воскликнул: “Этот желтозадый еще узнает, кто из нас поддался колдовству – я или он!” Что же касается Абу Джахля, то он стал предпринимать срочные меры, опасаясь того, что противодействие ему усилится, и после этого разговора он послал за ‘Амиром бин аль-Хадрами, братом ‘Амра бин аль-Хадрами, убитого во время похода Абдуллаха бин Джахша, и сказал ему: “Твой союзник[588] хочет вернуться и увести людей, теперь ты сам увидел тех, кому хотел отомстить, так поднимайся же и мсти за убийство брата!” Тогда ‘Амир поднялся, обнажил свои ягодицы и стал гроско кричать: “О ‘Амр, о ‘Амр!” – в результате чего люди пришли в ярость. И они утвердились в своих дурных намерениях, а Абу Джахлю удалось убедить людей не соглашаться с мнением ‘Утбы. Так безрассудство победило мудрость, а сопротивление этому не имело успеха.

Встреча двух отрядов

Когда многобожники выдвинулись вперед и две армии встретились лицом к лицу, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “О Аллах, вот курайшиты, явившиеся со своим высокомерием и гордостью, чтобы сражаться с Тобой и обвинять во лжи Твоего посланника! О Аллах, окажи мне обещанную Тобой помощь! О Аллах согни их этим утром!” Увидев ‘Утбу бин Раби‘а, сидевшего верхом на красном верблюде, посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Если в ком-либо из этих людей и есть благо, то им является хозяин красного верблюда, и если они послушаются его, то встанут на правильный путь”.

Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, стал выравнивать ряды мусульман, и когда он занимался этим, случилось нечто удивительное. В своей руке пророк, да благословит его Аллах и приветствует, держал стрелу, с помощью которой он выравнивал ряды, а Савад бин Газийа, да будет доволен им Аллах, вышел вперед. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, слегка ударил его стрелой по животу и сказал: “Подравняйся, о Савад!” Савад сказал: “О посланник, а (теперь) прояви справедливость по отношению ко мне!” Тогда пророк, да благословит его Аллах и приветствует, обнажил свой живот и сказал: “Воспользуйся своим правом”[589], однако Савад обнял пророка, да благословит его Аллах и приветствует, и поцеловал его живот. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, спросил: “О Савад, что заставило тебя сделать это?” На это он ответил: “О посланник Аллаха, уже близко то, о чем тебе известно[590], а я хотел, чтобы моя последняя встреча с тобой закончилась прикосновением моей кожи к твоей!” – и посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, призвал на него благословение.

Выравняв ряды, пророк, да благословит его Аллах и приветствует, отдал своим воинам приказ не вступать в бой, пока они не получат от него последней команды на это, а потом дал наставление относительно ведения боя, сказав: “Если они будут одолевать вас числом, стреляйте в них из луков, но берегите стрелы[591] и не обнажайте мечей, пока они не нападут на вас непосредственно”[592], а потом пророк, да благословит его Аллах и приветствует, вместе с Абу Бакром, да будет доволен им Аллах, вернулся к своему навесу, а Са‘д бин Му‘аз, да будет доволен им Аллах, во главе отряда охраны занял подходы к нему.

Что же касается многобожников, то Абу Джахль начал этот день с обращения к Аллаху с такими словами: “О Аллах, согни этим утром того из нас, кто больше порывал связи со своими родственниками и кто привел нас к тому, чего мы не знаем! О Аллах, помоги сегодня тем из нас, кого Ты любишь больше и кто больше угоден Тебе!” – и об этом Аллах Всевышний ниспослал следующий аят: “Если просите вы о победе, то победа уже пришла к вам.[593] И если вы прекратите (творить дурное)[594], то это лучше для вас, а если вы вернетесь (к этому, то) и Мы вернемся[595], и ни в чем не помогут вам (соплеменники) ваши, даже если (их) будет много, (ведь,) поистине, Аллах – с верующими!” (“Добыча”, 19)

Начало сражения

Бой начал аль-Асвад бин ‘Абд аль-Асад аль-Махзуми, отличавшийся злобностью и дурным нравом, который вышел вперед и закричал: “Даю обет Аллаху, что обязательно напьюсь из их водоема, или разрушу его или умру ради этого!” Тогда к нему вышел Хамза бин ‘Абд аль-Мутталиб, да будет доволен им Аллах, и, когда они сошлись, Хамза отрубил ему ногу до середины голени перед этим водоемом. Аль-Асвад упал на спину и из его ноги в сторону его товарищей хлынула кровь, а потом он пополз к водоему, чтобы броситься в него и выполнить свою клятву, а Хамза, который хотел удержать его от этого, нанес ему еще один удар, настигший его, когда он уже упал туда.

Поединок

Этот поединок и положил начало сражению. После этого вперед вышли ‘Утба Ибн Раби‘а, его брат Шайба Ибн Раби‘а и аль-Валид бин ‘Утба, три лучших всадника курайшитов, являвшиеся членами одной семьи. Отделившись от общего строя, они вызвали противника на поединок, и к ним вышли трое молодых ансаров – ‘Ауф Ибн аль-Харис и Му‘аз Ибн аль-Харис, матерью которых была ‘Афра, а также Абдуллах бин Раваха. Мекканцы спросили: “Кто вы?” Они ответили: “Мы из числа ансаров”. Мекканцы сказали: “Вы равны нам и вы уважаемые люди, но нам нужны не вы, ибо хотим сразиться с сыновьями нашего дяди!” После этого один из них закричал: “О Мухаммад, выведи к нам равных нам из числа наших соплеменников”, – и тогда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Вставай, о ‘Убайда бин аль-Харис, вставай, о Али, вставай, о Хамза!» После того как они встали и приблизились к ним, мекканцы спросили: “Кто вы?”[596] Они ответили им, и те сказали: “Вы равны нам и вы – уважаемые люди”, после чего самый старший из мусульман, ‘Убайда, да будет доволен им Аллах, стал сражаться с ‘Утбой бин Раби‘а, Хамза, да будет доволен им Аллах, – с Шайбой, а Али, да будет доволен им Аллах, с аль-Валидом.[597] Хамза и Али сразу же зарубили своих противников, а ‘Убайда и его противник нанесли по два удара и ранили друг друга, и тогда Али и Хамза напали на ‘Утбу и убили его, а ‘Убайду, у которого была отрублена нога, унесли с поля боя. Он умер в ас-Сафре, не приходя в сознание и не сказав ни слова, через четыре или пять дней после битвы при Бадре, когда мусульмане возвращались в Медину.

А впоследствии Али, да будет доволен им Аллах, клялся Аллахом, что нижеследующий аят был ниспослан о них: “Вот две враждующие стороны[598], (представители) которых пререкались (друг с другом) относительно их Господа. Тем, которые не уверовали, (в жизни будущей) сделают одежды из пламени и будут поливать головы их кипятком … ” (“Хаджж”, 19)

Общее наступление

Завершение этих поединков стало для многобожников плохим началом. Они потеряли троих своих лучших всадников и предводителей, что вызвало их гнев, и все они как один бросились на мусульман.

Мусульмане же стали просить помощи и спасения у своего Господа, обратились к Нему с покорными мольбами и принялись отражать следовавшие одна за другой атаки многобожников, оставаясь на своих позициях, обороняясь, нанося врагам серьезные потери и повторяя: “Один, Один!”[599]

Посланник, да благословит его Аллах и приветствует, взывает к своему Господу

Тем временем посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, который вернулся под свой навес после выравнивания рядов взывал к своему Господу, умоляя Его выполнить Его обещание и помочь им. Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, говорил: “О Аллах, выполни то, что Ты обещал мне! О Аллах, заклинаю Тебя обещанием Твоим!” – а когда сражение было в самом разгаре, он, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “О Аллах, если сегодня эти люди[600] будут уничтожены, некому будет поклоняться Тебе! О Аллах, если Ты пожелаешь, после этого дня никто не будет поклоняться Тебе!” И он, да благословит его Аллах и приветствует, так горячо обращался с мольбами к Аллаху, что с его плеч упала накидка, а Абу Бакр, да будет доволен им Аллах, снова надел ее на него и сказал: “Довольно, о посланник Аллаха, ты и так уже проявил настойчивость в мольбах к твоему Господу!”

И Аллах Всевышний ниспослал Своим ангелам следующее веление: “Поистине, Я (буду) с вами! Укрепляйте тех, кто уверовал, а Я внушу страх сердцам тех, кто не уверовал … ” (“Добыча”, 12), а Своему посланнику, да благословит его Аллах и приветствует, Он ниспослал другое откровение, сказав: “Поистине, Я поддержу вас тысячью ангелов, следующих один за другим!” (“Добыча”, 9) Это значило, что они будут приходить один за другим, а не явятся все сразу.

Ангелы нисходят на поле боя

И посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, немного вздремнул, а потом поднял голову и сказал: “Радуйся, о Абу Бакр, вот (явился) Джибрил, поднявший пыль!” В той версии этого сообщения, которую приводит Мухаммад бин Исхак, говорится:

– Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Радуйся, о Абу Бакр, явилась к тебе помощь Аллаха: вот Джибрил весь в пыли ведет своего коня за повод!”

А потом посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, вышел из-под своего навеса, подпрыгнул в своих доспехах (от радости) и сказал: “Скоро будет разбита эта толпа, и они обратятся в бегство … ” (“Луна”, 45) После этого он, да благословит его Аллах и приветствует, взял горсть мелких камешков, повернулся в сторону курайшитов и сказал: “Да исказятся (их) лица!” – а затем бросил эти камешки им в лицо, и каждому из них они попали либо в глаз, либо в нос, либо в рот, о чем Аллах Всевышний ниспослал нижеследующий аят: “Не ты бросал, когда бросал, это Аллах бросал…” (“Добыча”, 17)

Контратака

Затем пророк, да благословит его Аллах и приветствует, отдал своим воинам приказ перейти в наступление, сказав: “Вперед!” – и побуждая их идти в бой такими словами: “Клянусь Тем, в Чьей длани душа Мухаммада, любого человека, который сегодня станет сражаться с ними, проявляя стойкость, надеясь на награду Аллаха и наступая, а не отступая, Аллах обязательно введет в рай!” И он, да благословит его Аллах и приветствует, звал их на бой, говоря: “Идите к раю, (равному) по ширине небесам и земле!” Услышав это, аль-Умайр бин аль-Хаммам, да будет доволен им Аллах, сказал: “Отлично, отлично!” Посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, спросил: «Что заставляет тебя говорить: “Отлично, отлично!?”» Он ответил: “Клянусь Аллахом, о посланник Аллаха, лишь то, что я надеюсь оказаться одним из обитателей рая!” – и пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Поистине, ты – один из них!” Тогда он достал из своего колчана финики и стал есть их, а потом сказал: “Поистине, если проживу я столько, чтобы доесть все эти финики, (такая) жизнь (будет) слишком долгой!” И он выбросил свои финики, а потом бросился в бой и сражался, пока его не убили.[601]

К пророку, да благословит его Аллах и приветствует, обратился с вопросом ‘Ауф бин аль-Харис, сын ‘Афры[602], да будет доволен им Аллах, который сказал: “О посланник Аллаха, какому (делу) раба Своего улыбнется Господь?”[603] Пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “(Делу такого) раба, который, будучи незащищенным, обагрит руку свою (в крови) врага”, и тогда Ауф снял свои доспехи и отбросил их, а потом схватил свой меч и сражался с курайшитами, пока не погиб.

К тому времени когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, приказал мусульманам идти в контрнаступление, атаки курайшитов были не такими яростными, и пыл их е угас. Этот мудрый план во многом содействовал укреплению позиций мусульман, которые только начали проявлять свою активность и рвались в бой. Получив приказ держаться и идти в наступление, они бросились вперед, сминая ряды и рубя головы врагов, а рвения им добавляло то, что они видели, как посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, подпрыгнул в своих доспехах и во всеуслышание решительно сказал: “Скоро будет разбита эта толпа, и они обратятся в бегство … ” (“Луна”, 45) Вот почему мусульмане проявили исключительную стойкость в бою, а ангелы помогали им. Ибн Са‘д сообщает, что ‘Икрима сказал: “В тот день бывало так, что голову человека отрубали, а он и не знал, кто нанес ему удар, и человеку отрубали руку, а он и не знал, кто нанес ему удар”. Ибн ‘Аббас, да будет доволен Аллах ими обоими, сказал: “Когда один мусульманин преследовал кого-то из многобожников, он вдруг услышал над собой звук от удара плетью и голос всадника, сказавшего: “Вперед, Хайзум!” – и посмотрел на многобожника, который был перед ним. А потом это ансар пришел к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, рассказал ему об этом и он, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Ты говоришь правду, а это была помощь с третьего неба”.[604] Абу Дауд аль-Мазини сказал: “Поистине, я преследовал одного человека из числа многобожников, чтобы нанести ему удар, как вдруг голова его упала на землю еще до того, как до нее дотянулся мой меч, и я понял, что его убил кто-то другой”. Один из ансаров привел захваченного им в плен аль-’Аббаса бин ‘Абд аль-Мутталиба, и аль-‘Аббас сказал: “Клянусь Аллахом, поистине, не он взял меня в плен, а захватил меня сидевший на пегом коне лысый человек с прекрасным лицом, которого я не вижу среди вас”. Тогда этот ансар сказал: “Это я захватил его, о посланник Аллаха!” – а пророк, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Помолчи, ибо это Аллах поддержал тебя этим благородным ангелом!”

Иблис удаляется с поля боя

Раньше мы уже упоминали о том, что Иблис явился к курайшитам в образе Сураки бин Малика бин Джу‘шума аль-Мудлиджи и с тех пор не покидал их, однако, увидев, что делают с многобожниками ангелы, он начал отступать, а потом бежал. В него вцепился аль-Харис бин Хишам, принявший его за Сураку. Иблис ударил аль-Хариса в грудь и отбросил его, а потом бросился бежать. Многобожники говорили ему: “Куда же ты, о Сурака? Разве ты не говорил, что будешь поддерживать нас и не расстанешься с нами?” – на что он отвечал: “Поистине, вижу я то, чего не видите вы, и, поистине, я боюсь Аллаха, ведь Аллах суров в наказании!” – а потом он убежал и бросился в море.

Сокрушительное поражение

Ряды многобожников стали приходить в расстройство и появились признаки того, что они потерпят неудачу. Они стали слабеть, не выдерживая настойчивых атак мусульман, и постепенно бой подошел к своему завершению. Толпы многобожников обратились в беспорядочное бегство, а мусульмане преследовали беглецов, захватывая некоторых курайшитов в плен, а некоторых убивая, пока все это не закончилось полным разгромом врага.

Стойкость Абу Джахля

Что же касается главного притеснителя Абу Джахля, то, увидев, что ряды его воинов смяты, он попытался противостоять этому и стал подбадривать своих бойцов, говоря им в своей злобе и заносчивости: “Не проявляйте малодушия из-за предательства Сураки, ибо он договорился с Мухаммадом! И пусть не пугает вас гибель ‘Утбы, Шайбы и аль-Валида, ибо они поторопились! Клянусь аль-Лат и аль-‘Уззой, мы не вернемся, пока не свяжем их веревками! Пусть никто из вас не убивает никого из них, но хватайте их, чтобы мы могли показать им их дурные дела[605]!”

Однако уже очень скоро он понял истинную цену этой заносчивости, так как через некоторое время под напором нападавших мусульман в рядах мекканцев появились бреши. Правда, вокруг него самого еще оставалась группа многобожников, устроивших изгородь из мечей и копий, но буря наступления мусульман смела ее, и тогда этот притеснитель оказался на виду, а мусульмане увидели, как он скачет на своем коне, в то время как смерть от рук двух молодых ансаров уже поджидала его.

Гибель Абу Джахля

Сообщается, что ‘Абд ар-Рахман бин ‘Ауф, да будет доволен им Аллах, сказал:

– Находясь в ряду (бойцов) в день (битвы при) Бадре, я посмотрел направо и налево от себя, и оказалось, что по обе стороны от меня стоят два совсем молодых ансара, так что я даже захотел, чтобы рядом со мной был кто-нибудь посильнее. Один из них сделал мне знак глазами и спросил: “О дядя, знаешь ли ты Абу Джахля?” Я сказал: “Да, а зачем он тебе, о племянник?” Он сказал: “Мне сказали, что он оскорбляет посланника Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и клянусь Тем, в Чьей длани душа моя, поистине, если я его увижу, то уже не расстанусь с ним, пока тот из нас, кому суждено умереть первым, не умрет!” И я подивился этому, а потом мне подал знак глазами другой (юноша), который тоже сказал нечто подобное. После этого прошло совсем немного времени, и, увидев ходившего среди людей Абу Джахля, я сказал (им): “Вот тот, о ком вы спрашивали меня”. Тогда они бросились на (Абу Джахля) и зарубили его своими мечами, а потом явились к посланнику Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, и сообщили ему (об этом). Он спросил: “Кто из вас убил его?”– и каждый из них ответил: “Я убил его!” (Пророк, да благословит его Аллах и приветствует,) спросил: “А вытерли ли вы свои мечи?” Они сказали: “Нет” – и тогда он посмотрел на их мечи и сказал: “Вы оба убили (Абу Джахля), но его имущество достанется Му‘азу бин Амру аль-Джамуху”[606]. (Что же касается имен этих юношей, то их звали) Му‘аз бин ‘Амр бин аль-Джамух и Му‘аввиз сын ‘Афры.[607]

Ибн Исхак сообщает, что: Му‘аз бин ‘Амр бин аль-Джамух, да будет доволен им Аллах, сказал:

– Я услышал голоса людей и увидел Абу Джахля под тем, что напоминало собой деревья, а на самом деле являлось мечами и копьями многобожников, которые взяли его в кольцо, чтобы обеспечить ему защиту, и они говорили: “До Абу-ль-Хакама никому не добраться!” И когда я услышал их слова, то поставил это себе целью[608] и направился к нему, а как только мне представилась такая возможность, я напал на него и нанес удар, отрубив ему ногу до середины голени, и, клянусь Аллахом, когда она отлетела, раздался звук, подобный тому, который издает косточка, когда ее раскалывают щипцами. А потом его сын ‘Икрима ударил меня по плечу и перебил мне руку, которая держалась сбоку на коже и мешала мне сражаться, однако я сражался весь день, держа ее за спиной, а когда она начала досаждать мне, наступил на нее ногой, оторвал ее и выбросил”.[609] Потом мимо раненого Абу Джахля прошел Му‘аввиз, нанес ему удар и оставил его при смерти, после чего Му‘аввиз, да будет доволен им Аллах, сражался, пока не погиб.

После завершения сражения посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Кто посмотрит, что стало с Абу Джахлем?” – и люди разошлись на его поиски, а обнаружил его Абдуллах бин Мас‘уд, да будет доволен им Аллах, когда Абу Джахль был уже при последнем издыхании. Абдуллах бин Мас‘уд, да будет доволен им Аллах, наступил ногой ему на шею, схватил его за бороду, чтобы отрубить ему голову, и сказал: “Посрамил тебя Аллах, о враг Аллаха?” Он сказал: “Чем же Он меня посрамил? Здесь лишь человек, которого вы убили, только бы убившим меня не оказался (этот) крестьянин[610]!” А потом он спросил: “Скажи мне, кто победил сегодня?”Абдуллах, да будет доволен им Аллах, сказал: “Аллах и Его посланник”, после чего Абу Джахль сказал Ибн Мас‘уду, державшему ногу на его шее: “Ты высоко взлетел, о овечий пастух”, а Ибн Мас‘уд действительно пас овец в Мекке.

Когда посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, узнал о смерти Абу Джахля, он сказал: “Аллах велик, хвала Аллаху, который сдержал Свое обещание, и помог Своему рабу и Один разбил племена! Пойдем, покажешь мне ее”, и Ибн Мас‘уд показал пророку, да благословит его Аллах и приветствует, его голову, а он, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: “Он был подобен фараону для этого народа”.

Потери сторон убитыми

Сражение закончилось сокрушительным поражением многобожников и явной победой мусульман. В этом бою нашли свою смерть четырнадцать мусульман: шесть мухаджиров и восемь ансаров.

Что же касается многобожников, то они понесли очень тяжелые потери. Семьдесят из них было убито и столько же взято в плен, причем большинство из них относилось к числу их предводителей и лучших бойцов.

После завершения боя посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, направился к убитым, встал рядом с ними и сказал: “Плохими соплеменниками были вы вашему пророку: вы обвинили меня во лжи, а (другие) люди поверили мне, и вы оставили меня без помощи, а (другие) помогли мне, и вы изгнали меня, а (другие) люди приютили меня” – а потом по его приказу их потащили к одному из колодцев Бадра.

Сообщается, что Абу Тальха, да будет доволен им Аллах, сказал:

– В день Бадра по приказу пророка, да благословит его Аллах и приветствует, тела двадцати четырех человек из числа предводителей курайшитов были брошены в один из грязных и высохших колодцев. Одержав победу над кем-либо, (пророк, да благословит его Аллах и приветствует,) обычно оставался на поле боя в течение трех дней. На третий день после битвы при Бадре он велел оседлать свою верблюдицу, что и было сделано, после чего двинулся в путь, а за ним последовали его сподвижники, которые говорили (между собой): “Он едет не иначе как по необходимости”. Когда же он подъехал к краю колодца, то стал обращаться к ним[611], называя их имена и имена их отцов (и говоря): “О такой-то, сын такого-то, и такой-то, сын такого-то! Радовались ли бы вы (сейчас), если бы покорились Аллаху и Его посланнику? Поистине, мы (убедились), что обещанное нам Господом нашим – истина, а убедились ли вы, что обещанное Господом вашим – истина?!” (Услышав это,) ‘Умар сказал: “О посланник Аллаха, почему ты обращаешься к телам, в которых нет душ?!” (На это) посланник Аллаха, да благословит его Аллах и приветствует, сказал: &ldq